Недоставленная имперская почта
А.Ерусалимский || « Красная звезда» №22, 28 января 1942 года
Пытаясь задержать наступление наших частей, немцы вводят в бой свои резервы. Не давать врагу собраться с силами. Бить немцев безостановочно, перемолоть все их старые и резервные дивизии!
# Все статьи за 28 января 1942 года.
В штаб полка принесли огромный мешок. Крупным латинским шрифтом на нем напечатано: «Германская имперская почта». Этот мешок был захвачен нашими разведчиками на дороге между Малоярославцем и Боровском.
Здесь были немецкие газеты, журналы, письма. Повидимому, мешок был отправлен из какого-то почтового узла юго-западной Германии. На корреспонденции штемпеля - «Гейдельберг», «Штутгарт», «Карлсруэ» и других близлежащих городов и селений.
Некоторые письма - это напечатанный стандарт. Фашистская группа в Карлсруэ в литографированном письме сообщает ефрейтору Флекенштейну (№26129В), что фашистские гаулейтеры провели среди населения «сборы на улицах», «сборы в домах», «сборы ботинок» и т.д. Грабители в тылу хвастаются перед грабителем, находящимся на захваченной территории. Особенно удачно прошли, оказывается, «сборы бутылок»: уже собраны 12 тысяч бутылок из-под вина и ликера. «Их еще нужно наполнить», - сообщают ефрейтору: он получит из Карлсруэ порцию немецкого вина, если ранее того он не получит своей порции русского свинца.
Они заслуживают этого, каждый, кто, как разбойник, ворвался в наш дом. Заслуживают и многие из тех, кто остался в тылу и гонит оттуда других на разбой. Таков некий Михаэл Карль, повидимому, чиновник, проживающий в Гейльбронне, на Гетештрассе, 43. Он утешает обер-фельдфебеля Карла Pay (№226129А) тем, что огромные потери германской армии неизбежны. Герр Карль не удивляется этим потерям. Он даже считает, что игра в общем стоит свеч.
«Мы должны помнить, - пишет он, - что славянин - это врожденный преступник. Поэтому необходимо будет восточные области крепко держать в наших руках. Это означает, что необходимо будет содержать гарнизоны не в границах старой империи, а далеко, далеко на Востоке. Чиновники и офицеры расселятся там. Это будет небывалого масштаба политика восточных пространств. И естественно, промышленники также будут принимать в этом большое участие».
Какие замечательные возможности для грабежа! Но, повидимому, герр Карль не очень уверен, что это вдохновляет обер-фельдфебеля, над головой которого рвутся снаряды.
«Я могу себе представить, - пишет он, - что вы, дорогой герр Pay, мало разбираетесь в такого рода соображениях, так как вы и ваши товарищи больше всего хотите закончить трудную войну. Но вы должны понять, что мы на родине размышляем, каким образом использовать это грандиозное событие войны».
Ему не терпится, этому фашистскому чиновнику, размышляющему о том, как бы стать генерал-губернатором на нашей земле. Не терпится и Альфреду Графу, хозяину крупного издательства в Эттингене (Вален).
На бланке своей фирмы он пишет унтер-офицеру Виктору Граф (№26129Е): «Мы думали, что вы уже в Москве». Этакое разочарование!
Но герр Граф сам себя утешает: «Пока мое письмо дойдет до тебя, уже настанет рождество, и я надеюсь, что вы уже будете в Москве и сможете опрокинуть представление, что Наполеон шел по этому пути и плохо кончил».
В отличие от Наполеона унтер-офицеру Виктору Графу не удалось побывать в Москве. Как кончил Граф, мы не знаем. Не сейчас, так потом он все равно попадет на мушку.
Рихарда Бруккера, хозяина мебельной фабрики в Кенингсварте, тоже поджидало разочарование. 26 ноября он писал своему зятю ефрейтору Максу Дирлу: «Мы надеемся, что ты очень скоро вернешься домой, так как сегодня сообщили, что под Москвой мы разбили врага».
В другом письме, извлеченном из мешка, какая-то женщина брызжет грязной геббельсовской слюной. Она пишет унтер-офицеру Шнейдеру: «Вы имеете дело со страшным противником, которого нужно причислить к полудикарям». Она уверена в том, что «русские поедают своих собственных людей и кроме того они жрут червей». Другая женщина уверяет, что русские это «цыганский народ».
Эти немецкие дуры начитались геббельсовской брехни и еще верят ей. Но война уже начинает прочищать немецкие мозги. Когда немца бьют по голове, он начинает лучше думать.
Сквозь стандартные расспросы о здоровье, о погоде, сквозь сообщения о мелочном быте проникают уныние и растерянность немецкого населения. Пишут обычно с оглядкой на цензуру. «Молчание - золото», - пишет унтер-офицеру Вилли Руппу (№26126В) его жена. И все же они не могут сдержаться, чтобы в какой-то форме не выразить настроения и мысли, далеко не соответствующие официальной фашистской трескотне.
В конце ноября, когда писались эти письма, германская армия еще рвалась к Москве. Но уже тогда многие в Германии не верили ни сообщениям о «молниеносной» победе, ни обещаниям о предстоящем «взятии» Москвы.
«Война в России принесла много страданий и нищету, и все еще конца не видно», - писала 24 ноября Зигфриду Линдеру его жена. «Вы мне писали однажды, что Москва тоже скоро падет, но дело, оказывается, идет вовсе не так, как это казалось. Война становится бесконечной».
Фашистские правители скрывают от населения положение на фронтах, скрывают огромные размеры потерь германской армии. Но шила в мешке не утаить. Почти в каждом письме имеются указания на большие потери. «У нас много семейств в трауре», - сообщает из Гейдельберга Елизавета Линдер своему мужу - ефрейтору, находящемуся на Восточном фронте.
Из Карлсруэ Игард Герстле писала 25 ноября: «Вторая дивизия Рейхенау прибыла обратно в весьма уменьшенном виде... Здесь мы также кое-что знаем, что происходит вовне, ибо в общем до нас, хотя и медленно, доходят сведения о том, как разыгрываются действия... Во всяком случае, как писал даже «Шварце Корпс», получилось так, что мы влипли, а на это мы ни в коем случае не рассчитывали».
Другая женщина пишет ефрейтору Ригеру: «Мой Иозеф уехал из России в Сербию, там происходит восстание. Он пишет, что должен охранять железные дороги». Третья женщина завистливо сообщает своему мужу ефрейтору Людвигу Грюну: «Муж Марии отсиживается во Франции... Там они не знают, что еще пожрать». Ефрейтору Зильберу пишут из Страсбурга, что в Эльзасе, присоединенном к Германии, немцы чувствуют себя как среди покоренных, но не смирившихся людей: «Народ здешний - не стоящий: фальшивый, ненадежный. Они всегда скрытны... Многие из них до сих пор весьма к нам враждебны. Наши хозяева уже могли в этом неоднократно убедиться».
Немецкое население на собственном опыте начинает убеждаться в том, что почва горит под ногами гитлеровских захватчиков. В самой Германии среди населения начинается протрезвление. Все чаще вспоминают в письмах 1918-й год - черный год германской армии.
Из мешка недоставленной «германской имперской почты» извлекаются все новые и новые письма, и каждое из них, если отбросить в сторону литографированные фашистские стандарты, отражает уныние немецкого населении и его страх перед будущим. // А.Ерусалимский. ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ.
********************************************************************************************************************
КАЛИНИНСКИЙ ФРОНТ. В перерыве между боями.
Снимок А.Капустянского.
★
Скорбные размышления фашистского листка
Немецкая фашистская газета «Брюсселер цейтунг» предается скорбным размышлениям. Пред ней проходит прошлое, настоящее и будущее гитлеризма. Прошлое безотрадно:
«Большевистское государство создало за 20 лет сильнейшую в мире военную машину... Есть всезнайки, дающие нам понять, что все это мы должны были знать раньше».
Итак, в прошедшем времени - не знали, с кем имеют дело. Узнали, когда получили ряд ощутительных ударов. Стало ясно, до чего глупы и сумасбродны были планы завоевания советской страны в полтора-два месяца. Кто же виновен в том, что немцы оказались столь жестоко обмануты?
Этот вопрос столь тревожит фашистскую газету, что она резко нападает на тех немцев, которые в настоящее время интересуются вопросом о виновниках поражения германской армии. Газета пишет: «...теперь не время рассуждать, хорошо или плохо мы были осведомлены...»
В прошедшем времени - не знали. В настоящем времени - не рассуждать...
Остается будущее время. Молниеносные сроки провалились, краткие сроки истекли. Советский колосс стоит непоколебимо, несмотря на все крики о том, что он уничтожен. От счета на месяцы фашистские молодцы переходят к счету на годы:
«Сколько у нас осталось времени? 2-3 года или даже больше. Никто не может помешать нам постоянно увеличивать наши армии и вооружение».
Животный страх чувствуется в этих расчетах. Так умирающий с тревогой говорит врачу: сколько времени у меня еще осталось? Два-три дня еще проживу!
Так приговоренный к смерти осведомляется со страхом и сомнением: еще два-три денька дадут прожить?
Фашистская газета отворачивается от своего прошлого. Она не хочет заглядывать в него. Она боится настоящего. С тревогой и неуверенностью всматривается в будущее. Два-три года кажутся ей пределом жизни. Прожить бы эти два-три года!
Фашизм ошибся в прошлом. Глубоко ошибается в будущем. У фашистов нет времени. Их время истекает. Два-три года? Нет. Может быть, годик. // Давид Заславский.
********************************************************************************************************************
НА НОВУЮ ЗИМНЮЮ КВАРТИРУ...
По сообщению иностранных газет, Гитлер покинул Смоленск и перенес свою новую ставку в Минск. Генерал Гальдер возвратился в Смоленск, оттуда он будет издавать приказы от имени Гитлера.
Рис. Б.Ефимова.
★
Иностранная печать о боевых операциях Красной Армии
Нью-Йорк, 27 января. (ТАСС). Сообщения о новых успехах Красной Армии на советско-германском фронте попрежнему занимают в газетах самое видное место. Газеты, выходящие в Нью-Йорке и других городах, печатают каждый день карты советско-германского фронта. Американские корреспонденты в Берне и Стокгольме высмеивают новые увертки германской пропаганды, пытающейся скрыть прорыв укрепленной линии немцев южнее городов Осташков и Селижарово. Военный обозреватель агентства Ассошиэйтед Пресс пишет, что победы Красной Армии разоблачают лживость утверждений берлинской пропаганды о том, будто немцы отступают просто для того, чтобы «выпрямить линию фронта».
Редактор газеты « Нью-Йорк таймс» Джеймс заявляет, что новое продвижение Красной Армии свидетельствует о том, что победы Советского Союза об’ясняются не «условиями зимы», а боевыми качествами Красной Армии. Красная Армия обладает превосходством в вооружении, живой силе, огромными резервами. Русская армия, которую Гитлер об'явил уничтоженной, заявляет далее Джеймс, будет к весне сильнее, чем она была тогда, когда Гитлер напал на Россию.
Бернский корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» пишет, что новые успехи Красной Армии в районе Можайска и на Северо-Западном и Калининском фронтах «открывают еще более благоприятные перспективы для наступления русских». Московский корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» Паркер сообщает об энтузиазме Красной Армии, который дает возможность «преодолевать любые трудности». Корреспондент указывает, что Красная Армия снабжена теплой одеждой и обеспечена квалифицированной медицинской помощью. Паркер дает высокую оценку постановке политической работы в Красной Армии и пишет, что «каждый красноармеец знает, за что он сражается».
СТОКГОЛЬМ, 27 января. (ТАСС). Все стокгольмские газеты помещают на первых страницах сообщение о победе советских войск на Северо-Западном и Калининском фронтах. В военном обзоре, опубликованном в газете «Дагенс нюхетер», говорится, что «положение немцев на советско-германском фронте не только напряженное, но и опасное». Немцы, пишет газета, упорно защищали Можайск, являвшийся спорным пунктом германских позиций на нейтральном участке фронта. Успехи Красной Армии на Северо-Западном и Калининском фронтах вынудят немцев к дальнейшему отступлению.
☆ ☆ ☆
Газета «Гетеборгс хандельстиднинг» требует об'ективного отношения шведской печати к CCCP
СТОКГОЛЬМ, 27 января. (ТАСС). Газета «Гетеборгс хандельстиднинг» публикует статью своего стокгольмского корреспондента Виктора Винде, в которой автор упрекает шведскую печать в одностороннем и неблагоприятном для СССР освещении событий, связанных с советско-германской войной.
«Нет необходимости напоминать о том - пишет Винде, - как ошибочно шведская печать и шведское общественное мнение оценивали положение, сложившееся в начале советско-германской войны, сильно переоценивая ресурсы германской армии и недооценивая возможности обороны русских». Эта ошибочная оценка, указывает автор, не есть результат одной только антирусской пропаганды, которая велась во всей Европе. Это - плоды давнишних предрассудков не только в отношении русского строя, но и вообще в отношении всего русского. Можно было бы ожидать, что после обнаружения ошибочности прежней оценки произойдет какое-то изменение. Но этого не случилось.
Винде далее указывает, что «такое постоянное убаюкивание шведского читателя фальшивым представлением о Советском Союзе может оказаться вредным. Дезориентирующая, ложная информация об СССР может только вызвать v читателей недоверие к прессе или же привести к неприятному пробуждению общественности от ее иллюзий и невежества. Следует различать правдивые факты и излишние симпатии. Швед может симпатизировать любой воюющей стране. Русских политиков и полководцев можно критиковать так же, как и американских. Но искажать факты едва ли допустимо для об'ективной печати». «Печати, - заключает автор, - незачем раздувать вековые шведские предрассудки в отношении России, а следует их подавить. Это может быть достигнуто путем об'ективного освещения русской жизни вообще».
________________________________________________
Отчет о России и русских ("The New York Times", США)
Боевой дух Красной Армии ("The New York Times", США)
Сергей - боец Красной Армии ("The New York Times", США)
Роль морального духа на войне ("The New York Times", США)
Изверг Гитлер - лютый враг русского народа ("Правда", СССР)
Человек, который остановил Гитлера ("The New York Times", США)
"Храбрый русский народ спасает и наши очаги"* ("Правда", СССР)
Самопожертвование русских - в чем причина? ("The Times", Великобритания)
Русский народ никогда не будет рабом изверга Гитлера* ("Красная звезда", СССР)
Ф.Гладков: Фашизм - смертельный враг русского народа* ("Красная звезда", СССР)
Газета «Красная Звезда» №22 (5086), 28 января 1942 года