А.Софронов. Кубанская весна
А.Софронов || « Известия» №85, 11 апреля 1943 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: От Советского Информбюро. Утреннее и вечернее сообщения 10 апреля. (1 стр.). Указы Президиума Верховного Совета СССР: О награждении орденом Ленина Кузнецкого металлургического комбината имени Сталина; О награждении орденом Ленина треста «Трубстрой; О награждении орденом Трудового Красного Знамени треста «Сталинскпромстрой»; О награждении орденами и медалями работников Кузнецкого металлургического комбината имени Сталина, и треста «Сталинскпромстрой»; О награждении работников трубной промышленности. (1 стр.). A.Софронов. - Кубанская весна. (2 стр.). Я.Гик. - У истоков нефти. (3 стр.). B.Антонов. - Герои фронтовых будней. (3 стр.). А.Абдурахманов. - Семьям защитников Родины - нашу заботу и внимание. (3 стр.). К 120-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А.Н.ОСТРОВСКОГО. М.Добрынин. Слава и гордость русской драматургии. (4 стр.). Военные действия в Тунисе. (4 стр.). Налёт английской авиации на Рур. (4 стр.). Чрезвычайное положение в Норвегии. (4 стр.). К отсрочке поездки де Голля в Алжир. (4 стр.).
# Все статьи за 11 апреля 1943 года.
Розовато-седые стоят над Кубанью тополя. Они ещё голые, без листьев; сквозь их ветви просвечивает солнце на восходе, - желтое с красноватым отливом. Оно медленно поднимается над степью и золотит быстротечные волны реки. На высоком правом берегу, на склонах короткая поросль молодой травы. Утренний ветер раскачивает невысокие кусты бересты, иглистой и суровой, с вишнёвым оттенком дикой акации. Деревья стоят строгие, подтянутые, и только ива над самой Кубанью набухает почками - весенними, смоляными, обещающими.
Лежит кубанская земля на все четыре стороны. На юг - горизонт раздвигается, там ещё идут бои, пятится к морю враг; на север - холмы, перекаты, широкие, раздольные, от переката к перекату час верхом надо ехать; на восток посмотришь - угадаешь за желтыми облаками голубые предгорья; на запад - нет конца-края кубанской заветной земле. Лежит она под весенним солнцем: пар поднимается над нею прозрачный, как хрусталь; земля вкусная, жирная, трудовая, потом политая, кровью вздобренная. Лежит она готовая, жадно вбирая тяжёлые семена пшеницы, знаменитой сортовой кубанки…
…Когда Алексей Бирюков встретил вечером, на закате солнца, в поле председателя, тот вскинул на него быстрые карие глаза и спросил:
- Ну, как?
Высокий, с выбивающимися из-под шапки белокурыми кудрями Бирюков не ответил, а только провёл рукой широко в воздухе и, легко вздохнул. Кунин понимал, что задавал он Бирюкову праздный вопрос. И один, и другой прекрасно знали, что посев яровой пшеницы в колхозе закончен. Но один, будучи председателем, хотел обязательно спросить, а другой, будучи бригадиром, хотел ответить наиболее выразительно, и широкий жест, какой он бросил на засеянные поля, наиболее точно определял состояние его души.
Может, в былые годы и Кунин, и Бирюков не стали бы останавливаться в поле и свёртывать цыгарки, трудно шевеля пальцами раненых рук, и стоять на ветру, а просто перешли бы к следующему участку, но в этот вечер они оба чувствовали особое волнение - десятки гектаров яровой пшеницы были первыми, посеянными на земле после немца; и эта пшеница была для них в некотором роде символом освобождения, она должна была вырасти на очищенной земле под горячим кубанским солнцем.
И поэтому, когда они вместе проходили по запаханным гектарам земли и Кунин быстро нагибался, разгребая ладонью землю, и смотрел, как посеяно, - Бирюков молчал и сам смотрел на результаты труда своей бригады с таким интересом, как будто видел он этот посев и светлые на чёрной земле зерна впервые.
И хотя эти первые 72 гектара были всего одной десятой общей площади посева колхоза, они были особенно дороги.
Бирюков, 32-летний голубоглазый высокий человек, с незаживающей пулевой раной в левом плече, полученной в прошлом году под Ворошиловградом, был неутомим в труде. Левая рука его, всегда заложенная за борт городского покроя пальто, была неподвижной и придавала медлительность всему корпусу. Но эта медлительность была обманчивой, внешней. В колхозе не было другого такого бригадира, недосыпающего, находящегося в поле от зари до зари, и в дождь, и в снег. Бывший миномётчик, сержант Бирюков, мучительно переживший вынужденное увольнение из армии, нашёл в труде исход своей ярости.
Когда февраль крутил мокрой поземкой и в окнах хаты брезжил еле заметный рассвет, Бирюков, промучившись всю ночь от боли в руке, - сырая погода, - не торопясь, натягивал правой рукой сапоги. Жена говорила:
- Лёша, полежи, поспи… Може, боль схлынет…
- Нельзя, Рая… Скоро сеять. Участки обмерять надо. Весна идёт. - И он открывал дверь. Он шёл навстречу весне, раздувая ноздри, по запаху стараясь определить точный день её прихода.
И вот она пришла. Уже немало дней ходят по черным бороздам резвые кони и флегматичные быки. Уже немало повозок высокосортной пшеницы перевозили ребятишки в поле из амбаров, чисто выбеленных, разделённых внутри на ячейки. Уже легли зёрна покорно в землю и притаились, чувствуя, как нагревается земля, а Бирюков всё не может успокоиться, не может найти себе места, потому что сеять ещё много: и ячмень, и овес, и подсолнух, и кукурузу, - всё это нужно, всему своё время, свой час отдаёт земля.
Казак Темижбекской станицы Фёдор Васильевич Кунин, председатель колхоза, особенно хорошо понимает состояние Алексея Бирюкова, потому что в их судьбе есть что-то общее, война повела их по одной дороге, осенила огнём и свинцом, и вышли они из неё, своей кровью окропив родную землю. Но так же, как и Бирюков, Кунин не сдался, не погас беспокойный огонь в его живых карих глазах.
Да и как может погаснуть этот огонь в глазах человека, который защищал Одессу?
Как будто это было вчера, так хорошо помнит он августовский день 1941 года в совхозе «Ильичевка» под Одессой. Полк, в котором служил Кунин, выбивал тогда из совхоза румын. Бой шёл уже в посёлке, бойцы, перебегая от дома к дому, теснили румын. Кунин подбежал к одному из домиков - и вдруг распахнулась дверь, и притаившийся румын почти в упор дал короткую очередь по казаку. Острая боль прошла по левой руке. По Кунин не остановился. На ходу приложившись, он в упор выстрелил в румына, тот упал, и Кунин ткнул его ещё штыком, так, с разлёту, почти бросив винтовку в румына, как копьё…
У Кунина три пули перебили левую руку.
Когда в январе 1942 года, он вышел из госпиталя и был демобилизован, то путь его лежал на Кубань. Горько было оставлять родной полк, армию ему, пулеметчику, старшине взвода.
Это было больше года назад, много событий произошло за этот срок. Пришлось Кунину уходить из села и скрываться от немцев, пережить ни с чем несравнимую радость освобождения своей земли от ненавистного врага, снова вернуться в колхоз и снова принять председательство.
И первым, что стало на повестку дня в колхозе, была наступающая весна, весенний сев.
Фёдор Васильевич видел, что всё для весеннего сева нашлось: и семена, и инвентарь, и люди. Правда, инвентарь был разбит, но были люди, которые могли починить, восстановить и плуги, и сеялки, и бороны, и культиваторы. Беспокоило Кунина тягло. И вот здесь ещё один раз Кунин испытал трудно передаваемое чувство радости, - оказалось, что необходимое количество коней и быков в колхозе осталось, было спрятано, скрыто колхозниками от немцев.
Старый конюх, пулемётчик, проделавший в гражданскую войну знаменитый таманский поход, Харитон Иванович Куценко в первый же день возвращения своих потащил Кунина к себе на Лебяжий хутор. Он хитро посматривал на Кунина из-под нависших над самыми ресницами седых бровей и приговаривал:
- Идём, идём, Фёдор Васильевич… Есть сурприз, подарок, одним словом.
Когда они пришли во двор к Куценко, старик, оставив председателя возле хаты, сам побежал к сараю, проворно сбросив засов и раскрыв широко двери. Кунин увидел несколько рыжих рогатых голов.
- Вот, председатель, четыре пары бычков оборонил от немца, - закричал старческим голосом Харитон Иванович и стал поспешно выгонять быков на снег. Когда все восемь штук стояли во дворе, Кунин обнял старого конюха и сказал:
- Спасибо, Харитон Иванович, этого тебе советская власть никогда не забудет. Благородный ты человек…
Они расцеловались. Кунин заторопился. Ещё столько предстояло обойти, осмотреть… Но Куценко остановил председателя:
- Погодь, Фёдор Васильевич, не спеши… Ещё имею, что показать, - и он снова побежал открывать закрытые было им двери сарая. Кунин стоял посреди двора, не веря своим глазам. Из сарая один за другим Харитон Иванович вывел девять коней. Кунин только сказал:
- Да-а, Харитон Иванович, проявил ты себя!
И то, что Харитон Куценко в колхозе не один, видно по многим парам быков и четвёркам лошадей, впряжённым в сеялки и плуги.
Во все стороны от колхоза лежит земля вспаханная и засеянная и та, которую предстоит ещё засеять. Местами она подходит к самому берегу Кубани. Летом тень от высокой пшеницы будет проплывать вниз по течению реки. Сейчас над рекой звучит песня:
Над лесом солнышко сияло,
Но чёрный ворон прокричал,
Скакал казак через долины,
Через кавказские хребты…
Песня эта кубанская, казачья, старая. Поют её молодые девчата в тутовых, шелковичных посадках, очищая их от прошлогодней густой травы. Здесь снова будут разводиться шелковичные черви.
В синей косынке горошком работает 19-летняя Мотя Серова. На шее у неё мелкие, зеленые с красным, бусики. Руки у Моти быстрые, уверенные. Едва поспевает за ней подружка Лида Шаповалова. И всё звучит над степью песня:
Скакал он, путник одинокий,
Кольцо сверкало на руке…
В весеннем воздухе песня слышна далеко. Доносится она и туда, где в бороздах идут за конями ребятишки. Им по пятнадцати, шестнадцати лет. У каждого из них своя упряжка. Черноглазый, с озорными цыганскими губами, с широким носом, Василий Заболотный кричит шагающему невдалеке, возле четвёрки коней, Николаю Пулинцу:
- Спивают девчата.
- Спивают…
- И ничто их не берёт, - замечает Василий и ласково понукает своего любимца - серого «Гарбуза». Идёт Василий возле садилки по-взрослому, на поющих в тутовнике девчат посматривая с легкой иронией, - дескать, серьёза у них мало, поют во время работы.
Но когда приходит смена, то Василий Заболотный и Коля Пулинец, перекусив хлебом-салом, здесь же, возле бричек с зерном, устраивают борьбу…
Возле них стоят и смотрят, как ребята борются, дед Куценко и дед Быстрянец, прикреплённые к бригаде Бирюкова для инструктажа ребят. И, когда по всем правилам Вася Заболотный раскладывает на земле Пулинца, дед Быстрянец говорит:
- Борьба правильная, в полную силу… Ты, Васыль, по хворме победил, а ты, Мыкола, по хворме сражён… Во всяком деле - хворма прежде всего…
У деда Быстрянца ко всякому случаю своя притча, своя присказка имеется: недавно он рассказал ребятам такую притчу:
- Всё зерно было вынесено из амбара. Лежали в амбаре только два зерна. Амбар чист был, и ни одна мышь уже не приходила, бо какой ей расчёт из-за двух зёрен полтора километра из норы итти.
Но тут пришла весна. И пришёл человек в амбар, и знал тот человек, что в амбаре лежат два зерна. И надеялся тот человек на два зерна. Но когда пришёл человек в амбар, то увидел только одно зерно, а другое зерно схвальшивило, притулилось к стенке, спряталось от человека. Нравилось тому зерну в амбаре в тепле лежать. А человек, который нашёл одно зерно, был раненый на войне, и рана у него сочилась… А он всё искал другое зерно, а кровь капала на зерно, которое он держал на ладони. Не нашёл человек другого зерна и заплакал. На войне воевал, смерть в глаза видел, а такой обиды не испытывал, чтобы надежду потерять. И тогда сказало зерно, что лежало в его ладони: «Ты не плачь, казак… Ты меня кровью оросил своей, ты за меня кровь пролил, вынеси меня в степь на чистое место, зарой в землю, и я тебе такой урожай произведу, что и тебе хватит, и жене твоей, и деду твому, и младенцу твому, и тёще твоей…» И пошёл казак в поле, и посадил на ровном месте зерно, и пригрело его казачье солнце, и всё поле хлебом покрылось. Не обмануло зерно. Не обмануло, потому что честной кровью было омыто, справедливое зерно было.
***
По ночам, когда кубанское небо густо усеяно крупными, щедрыми звёздами, лежит в темноте молчаливая земля. Возле Кубани слышно, как шумит береста, шелестят тополя. Весенний свежий ветер проходит над полями, над незримыми в ночи бороздами. В небе слышен далёкий рокот советских бомбардировщиков, направляющихся к Тамани.
А когда замолкает гул самолётов и в небе снова становится тихо, слышно, как кричат в высоте дикие гуси, возвращающиеся на Кубань. И их курлыканье, и резкие крики, и всплески крыльев звучат весенней песней, проплывающей над степью. // А.Софронов, спец. корреспондент «Известий». Лебяжий хутор, Майкопский сельсовет Гулькевического района Краснодарского края.
************************************************************************************************************
От Советского Информбюро
Утреннее сообщение 10 апреля
В течение ночи на 10 апреля на фронтах существенных изменений не произошло.
★
Южнее Балаклеи бойцы Н-ской части отбили атаку немецкой пехоты, пытавшейся прорваться к одному населенному пункту. В результате боя подбито 2 немецких танка и уничтожено более 100 солдат и офицеров противника. Снайперы части, где командиром тов. Морозов, за прошедший день истребили 34 немецких солдата и офицера.
★
Ha Западном фронте разведывательный отряд противника атаковал населенный пункт, который обороняло Н-ское подразделение. Пользуясь численным превосходством, немцы заняли несколько домов. С помощью соседнего подразделения наши бойцы к утру полностью уничтожили немецкий отряд. На другом участке артиллеристы Н-ского соединения разбили 4 вражеских дзота, подавили огонь 7 артиллерийских батарей, рассеяли и частью уничтожили до роты гитлеровцев.
Огнем зенитной артиллерии сбито 2 немецких самолета.
★
Южнее гор. Белый разведывательный отряд Н-ской гвардейской части уничтожил до 40 гитлеровцев и овладел высотой, имеющей важное значение. Закрепившись на этой высоте, разведчики отбили три контратаки противника, пытавшегося восстановить положение. Не добившись успеха и оставив на поле боя десятки трупов своих солдат и офицеров, немцы отступили. Снайперы Н-ского соединения истребили 60 немецких солдат и офицеров.
★
Западнее Ростова на Дону продолжалась артиллерийская и минометная перестрелка с противником. Огнем артиллерии уничтожены 3 орудия, 9 пулеметов, разрушено 13 дзотов и блиндажей противника. На другом участке наши артиллеристы обстреляли колонну немецких автомашин и уничтожили, по меньшей мере, 10 автомашин противника.
★
Партизанский отряд имени Ворошилова, действующий в одном из районов Полесской области, в течение марта месяца пустил под откос 5 воинских эшелонов противника, следовавших к линии фронта. Группа партизан этого отряда разгромила немецкий полицейский участок. Уничтожено 23 гитлеровца, остальные, побросав оружие, разбежались. Партизанами захвачены пулемет, 32 винтовки, много гранат и патронов.
Партизаны отряда, действующего в Минской области, организовали крушение железнодорожного эшелона противника. Разбиты паровоз, 4 вагона и повреждено 25 метров пути.
★
Ниже публикуется акт о грабежах и зверствах немецко-фашистских мерзавцев в деревнях Быково, Шорово и Власово, Смоленской области: «Немецкие бандиты разграбили и опустошили наши деревни. Всех трудоспособных жителей в возрасте от 14 до 50 лет немцы угнали на каторжные работы в Германию. Гитлеровцы забрали скот, всё продовольствие и обрекли оставшихся стариков и детей на голодную смерть. Во всех трех деревнях не осталось ни одной коровы. Деревню Быково гитлеровцы сожгли. В ней осталось только пять полуразрушенных домов». Акт подписали - медицинская сестра Пулина, Прокопий Карпов, Екатерина Малышева и другие жители деревни Быково.
Вечернее сообщение 10 апреля
8 течение 10 апреля на фронтах существенных изменений не произошло.
★
9 апреля частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено не менее 30 немецких автомашин с войсками и грузами, взорвано 2 склада боеприпасов и разбит железнодорожный состав противника.
★
Южнее Балаклеи подразделения Н-ской части отбили атаку противника. Артиллерийским и минометным огнем уничтожено 3 немецких танка, 2 самоходных орудия и подавлен огонь 4 артиллерийских батарей. На поле боя осталось более 200 вражеских трупов. За последние дни снайпер Сухарев уничтожил 21 гитлеровца, снайпер Минзарев - 15 и снайпер Бочкунов истребил 11 немцев.
★
На Западном фронте наши войска вели обстрел вражеских позиций и подавили огонь 10 артиллерийских и 2 минометных батарей противника. В воздушных боях сбито 3 немецких самолета.
Группа разведчиков под командованием гвардии младшего лейтенанта Цицарева проникла в тыл противника. Наши бойцы заметили несколько десятков немецких солдат, производивших оборонительные работы. Гвардейцы-разведчики внезапно напали на противника, истребили 40 немецких солдат и без потерь вернулись обратно в свою часть.
★
Западнее Ростова на Дону наши артиллеристы разрушили 8 вражеских дзотов, подавили огонь 4 артиллерийских и минометных батарей противника. Немецкая разведывательная группа под прикрытием минометного огня пыталась проникнуть в глубину нашей обороны. Бойцы под командованием гвардии лейтенанта Шахова вначале пропустили немцев, а затем внезапно атаковали их с тыла и флангов. Уничтожено несколько десятков гитлеровцев. Взяты пленные.
★
На Кубани наши войска вели артиллерийскую перестрелку и разведку противника. На одном участке батальон немецкой пехоты пытался вклиниться в наши боевые порядки. Подразделения Н-ской части подпустили немцев на близкое расстояние и открыли по ним залповый огонь. Гитлеровцы отступили, оставив на поле боя свыше 100 трупов своих солдат и офицеров.
Наши летчики в воздушных боях сбили 3 немецких самолета.
★
Советским Информбюро получено сообщение о чудовищных зверствах немецких захватчиков в оккупированных ими районах Ленинградской области. Немецкое командование наводнило Дедовичский, Дновский, Порховский, Славковский, Псковский, Островский и Сошихинский районы карательными отрядами. Эти карательные отряды немцев, в которых собраны матерые бандиты и головорезы, с офицерами во главе, заливают кровью и сравнивают с землей советские деревни и сёла. Врываясь в населенные пункты, гитлеровцы убивают поголовно всех женщин, детей и стариков, а трудоспособную часть населения угоняют на каторгу в Германию или на строительство оборонительных рубежей. Всё имущество населения до нитки конфискуется и присваивается карателями. Советские граждане, которым удалось бежать из этих районов, рассказали: «В Порховском районе немецко-фашистские мерзавцы сожгли деревни Дубье, Ровняк, Буяницы, Тосницы, Оклад, Плосково, Подгорье и другие. Палачи истребили большинство жителей, а остальных отправили в район Старой Руссы на строительство оборонительных укреплений. Немцы сожгли также деревню Палицы. Гитлеровцы собрали 90 жителей этой деревни и об’явили, что их отправляют в Германию. Крестьяне отказались ехать на каторгу. Фашистские изверги зверски избили крестьян, загнали их в сарай и сожгли живьем. В деревне Бродовичи немецкие каратели надругались над верующими. Во время богослужения гитлеровцы ворвались в церковь и, не разрешив ни одному присутствовавшему в церкви зайти домой, угнали их на принудительные работы. Некоторые жители пытались протестовать против такого неслыханного произвола. Немцы расстреляли их тут же у церкви».
Как сообщают бежавшие из этих районов жители, массовые убийства мирных советских граждан и уничтожение селений производятся по приказу командующего войсками охраны тыла северо-восточной группировки немецких войск генерал-майора Шпеймана. Этот палач и вешатель приказал своим подручным стереть с лица земли мирные сёла и деревни, а их жителей уничтожать или угонять в рабство.
Недалек тот день, когда гитлеровский бандит в чине генерал-майора вместе со всей своей шайкой получит заслуженную кару и возмездие. // Совинформбюро
________________________________________________
И.Эренбург: Кубань* ("Красная звезда", СССР)
П.Павленко: На Кубани* ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: В Краснодаре* ("Красная звезда", СССР)
Н.Прокофьев: Раны Кубани* ("Красная звезда", СССР)
П.Павленко: Кубань казачья* ("Красная звезда", СССР)
П.Трояновский: На Ставропольщине* ("Красная звезда", СССР)
П.Трояновский: В низовьях Кубани* ("Красная звезда", СССР)
Газета «Известия» №85 (8078), 11 апреля 1943 года