Мы вырвались из ада. Рассказы жителей Ельни
А.Аниськов || « Известия» №216, 12 сентября 1941 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: ПЕРВАЯ СТРАНИЦА. Указы Президиума Верховного Совета СССР. О присвоении воинских званий лицам высшего начальствующего состава Красной Армии. Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР. От Советского Информбюро. ВТОРАЯ СТРАНИЦА. В Наркоминделе. Н.ПЕТРОВ. Одно из условий победы. Ю.АХУНБАБАЕВ. Узбекистан сегодня. Д.БЕКАСОВ. Красноармейское спасибо. ТРЕТЬЯ СТРАНИЦА. КРОВЬ ЗА КРОВЬ! СМЕРТЬ ЗА СМЕРТЬ! Советский народ жестоко отомстит фашистскому зверью за все его злодеяния. Мы вырвались из ада. Рассказы жителей Ельни. Э.ВИЛЕНСКИЙ. Неизвестный моряк. Е.КРИГЕР. Пиршество каннибалов. П.БЕЛЯВСКИЙ, П.ТРОШКИН. Следы разбоя. К.ФИНН. Убийцы. ЧЕТВЕРТАЯ СТРАНИЦА. Меджлис одобрил решение Иранского Правительства об условиях ликвидации конфликта. Наглая ложь болгарской газеты. В Осло введено осадное положение. Налет английской авиации на Северную Италию. Из почты советского посольства в Лондоне. Л.ПЕРЛИН. Серьезные затруднения германского транспорта.
# Все статьи за 12 сентября 1941 года.
На посту до последней минуты
30 лет стоял у ректификатора - сложного аппарата - рабочий Иосиф Иванович Акатенков. Старейший рабочий завода, он и в тяжкую минуту не бросил своего поста. Его взяли немцы у того же аппарата.
- Стахановец? - спросил офицер.
- Да, - твердо ответил Иосиф Иванович.
- Что делаешь?
- Охраняю аппарат.
Это были его последние слова.
Немцы разрушили завод. Иосифа Ивановича увели в штаб. Там он был зверски замучен.
Как стойко держались рабочие города Ельни! До последней минуты они охраняли свой завод. Фашистские собаки обрушили весь ужас разбоя на рабочий центр города - на Заречье. Убийства, грабежи, насилия над женщинами превратили жизнь Заречья в кошмар. Но неистощимы воля, силы рабочего класса Советской страны. Рабочие не согнули спины перед фашистской ордой. Сейчас они в первых рядах тех, кто восстанавливает трудовую жизнь города. Они знают: за все будет отомщено. Они будут мстить вместе с вами, товарищи бойцы, помогал вам в тылу. // А.Аниськов, председатель Ельнинского райисполкома. ЕЛЬНЯ, 11 сентября. (По телефону).
__________________________________________
Ал.Сурков: Ненависть ("Известия", СССР)*
Гитлеровские подлецы ("Красная звезда", СССР)***
**************************************************************************************************************************************************
КРОВЬ ЗА КРОВЬ! СМЕРТЬ ЗА СМЕРТЬ!
☆ ☆ ☆
Мы не видели света
Я была свидетельницей того, как гитлеровские солдаты и офицеры врывались в дома и квартиры, тащили все, что попадало в руки. Они ничего не оставляли после себя. Пьяные разбойники били, ломали и топтали домашнюю посуду, зеркала, мебель, детские игрушки. У меня они отобрали все, даже белье и полкилограмма сахара. Потом один из пьяных мерзавцев, - он был голый, в трусах, каске и с револьвером, - пришел снова. У меня уже ничего не оставалось, кроме куклы. Я бросила ее фашисту и крикнула:
- Возьми, если у тебя есть дети! Бандит дико выругался и, не найдя ничего, вышел вон.
Разорив одну из школ, немецкие офицеры открыли в ней дом терпимости. Крики женщин и выстрелы слышались здесь по ночам. Я видела своими глазами, как одна девушка с распущенными волосами в ужасе бежала по улицам города. Пьяный фашистский разбойник гнался за ней с пистолетом и кричал «хальт!». Несчастная была растерзана. 12-летняя сиротка Таня Иваненко была схвачена на улице немецким офицером. Изверг изнасиловал девочку и убил. Жена рабочего-стахановца Анна К. была изнасилована немецким солдатом за несколько часов до родов. Фашистские прохвосты разгромили два детских сада и детский дом; забрали картины, детскую мебель, цветы и книжки, часть поломали, часть растащили в свои бандитские логовища.
Ужас, разорение и смерть сеяли вокруг себя эти носители фашистской «цивилизации». Мы укрывались в глухих подвалах, чтобы спастись от пьяных, озверелых насильников. Но они приходили в подвалы, где мы спасались, выискивая новую жертву, отбирали у нас последнюю пищу. Чтобы не умереть с голода, мы ночью тайком доставали на полуразоренных огородах картошку. Мы не видели света, но мы верили в силу нашей Красной Армии, нашей родины.
Вера наша полностью оправдалась! // М.Голубева, домохозяйка, жена рабочего. г. ЕЛЬНЯ, 11 сентября. (По телефону).
**************************************************************************************************************************************************
Советский народ жестоко отомстит фашистскому зверью за все его злодеяния
☆ ☆ ☆
Они убили мою жену
Много десятков лет хорошо и дружно прожил я со своей женой Любовью Мироновной. Ельня была нашим родным городом. Все здесь знали нас, Мотиных, уважали. В июле пришли немцы. Мы стары оба. Мне 93 года. Трудно было уходить. Любовь Мироновна и я упрятались в землянку. Мы знали, что фашисты пришли ненадолго, что их выгонят с нашей земли, разобьют. По утрам, когда мы выходили из своих нор и встречали кого-нибудь из оставшихся в городе жителей, мы узнавали недобрые вести. Немцы поймали и убили 65-летнего Сорина только за то, что он - еврей.
Каждое утро мы смотрели на восток. Все громче и отчетливее доносился гул наших орудий. Мы чувствовали, понимали, что немцы здесь, в Ельне, доживают последние дни. В злобе они рыскали по городу, искали жертв для кровавой расправы. Однажды моя жена вышла из землянки. Она сказала:
- Пойду, поищу у кого-нибудь картошки...
Больше я не видел своей жены. Она не вернулась. К вечеру ко мне в землянку пришли соседи. Они жалели меня, старика, разделили со мной горе. Немецкий солдат, встретив мою жену на улице, потребовал у нее денег. Она открыла кошелек. Солдат вырвал кошелек, а потом выстрелом убил мою жену.
На каждой улице, в каждом доме, в любой квартире вместе с немцами побывали горе и несчастье. Я узнал, что, убегая из нашего города, фашисты угнали с собой старика Шур, 15-летнего мальчика Печерского.
Я не знаю, не нахожу слов, которыми мог бы выразить свою ненависть. Проклятье фашистам, гитлеровским убийцам! // Б.Мотин. ЕЛЬНЯ, 11 сентября. (По телефону).
**************************************************************************************************************************************************
Горе лютое
Немцы собрали нас, жителей села Юрьево, и сказали:
- Убирайтесь отсюда вон. Через два часа чтобы не было ни одного человека. Кто останется, - расстреляем.
Мы покинули родные места, где жили наши отцы и деды. Нам не дали захватить с собою самых нужных вещей. Уходя, мы видели, как солдаты выламывают в наших домах окна и двери, выдирают из полов доски, тащат все это к офицерским землянкам. Они рылись в земле, искали спрятанную нами одежду, белье, утварь. По всем дорогам народ расходился из Юрьева и ближних к нему деревень.
Я со своим Мужем Василием Ивановичем и дочкой Надеждой перебралась в город Ельню. Нас приютили добрые люди в доме, где помещалась раньше контора «Заготкож». Мы боялись выходить на улицу. Темными ночами мы пробирались к огородам и выкапывали для детей и стариков немного картошки. Мы боялись каждого шороха. Рядом с собой мы слышали пьяные крики солдат.
Однажды ночью в дверь постучали.
Мы сидели ни живы, ни мертвы, не откликнулись.
Тогда в дверь стали бить кулаками, сапогами, прикладами. Дверь затрещала. Ее могли выломать. Муж мой вместе с соседом Федором Петровичем Морковкиным пошли открывать. Надю я отвела в дальнюю комнату.
В прихожую вошли три солдата. Они как будто искали чего-то. Обошли в первой комнате все углы, шарили в шкафах, говорили что-то по-своему. Мой муж в империалистическую был у немцев в плену, он понимал немного по-ихнему. Он сказал:
- Они спрашивают, где спрятаны красноармейцы.
Click to viewСолдаты увидели в другой комнате мою дочь Надю - маленькую, 13 лет ей исполнилось. Два солдата схватили мужа за руки, вывели в коридор и наставили на него пистолеты. А третий остался в той комнате с Надей. А мужа держат, не пускают туда. Он говорит не своим голосом:
- Где Надежда?
Я ему отвечаю, что с ней солдат остался. А сама в ту дверь ломлюсь.
Муж говорит:
- Кричи, кричи во весь голос!
И я стала кричать. Солдат выскочил из комнаты, к счастью нашему, он не успел изнасиловать Надю. Муж прижал ее к сердцу, а у самого на глазах слезы. Так всю ночь просидел возле дочки, ни на шаг не отходил. И она успокоилась. А утром соседи наказали нам:
- Идите, - говорят, - к ихнему коменданту, пожалуйтесь, может, вступится. А то ночью придут опять. Мы и пошли все вместе с Морковкиным Федором Петровичем, - он за свидетеля.
До штаба не дошли. Главного офицера повстречали на улице. С ним переводчик был по фамилии Розалинский, из прежних господ, что ли, с немцами пришел. Мы там офицеру все рассказали, пожаловались. А он только смеется в ответ, рукой машет: идите, мол, подобру, поздорову. Только Розалинский фамилию мужа в книжечку записал.
И в ту же ночь мужа моего увели. Что сделали с ним, как надругались, не знаю.
Будем же мстить за убитых, за обесчещенных, за сожженные города и деревни! Смерть гадам! // А.Балобина (колхоз «Свободный труд» Ельнинского района). 11 сентября. (По телефону).
**************************************************************************************************************************************************
В ДЕЙСТВУЮЩЕЙ КРАСНОЙ АРМИИ Немецкий танк, подбитый и подожженный нашими бойцами-истребителями на подступах к Киеву.
Фото специального военного корреспондента «Известий» Н.Петрова
**************************************************************************************************************************************************
Следы разбоя
Кладбища. Свежие могильные холмы. Длинные, из крупных комьев глины могилы - солдатские; узкие, обложенные дерном, с деревянными крестами над каждой - офицерские. Гитлеровское командование называло этот район «районом Ельнинской защиты». Около 50.000 немецких солдат лежит в земле, которую они хотели поработить, истребив на ней все, что создавалось трудом советских людей. Варвары преуспели в зверствах. Но они не рассчитали своих сил.
Военный разгром гитлеровских орд под Ельней свидетельствует не только о превосходстве советского оружия над вражеским. Он явился также следствием высоких моральных качеств наших бойцов и командиров, с одной стороны, и начавшегося в рядах германских войск внутреннего распада - с другой, распада, причину которого надо искать в разнузданности звериных инстинктов фашистских вояк.
Мы об'ехали весь освобожденный от насильников район. Посреди села Малая Нежода мы видели частый лес крестов, свыше ста. Надписи на них свидетельствуют, что это похоронены офицеры двух дивизий, умершие от ран в период времени с 18 августа по 4 сентября. Неубранные трупы солдат валялись меж господских могил.
В овражке за Большой Нежодой, в некотором отдалении от окопов, бывших недавно передним краем немецкой обороны, находились офицерские блиндажи. Комфорт добывался путем грабежа. Стены, полы, потолки блиндажей были сделаны из бревен, досок и дверей, похищенных в крестьянских избах. Внутри блиндажи были устланы дорожками, полотном и овчинами, уворованными из крестьянских сундуков.
Справа от входа в каждый блиндаж зияла черная нора. В ней с трудом мог поместиться один человек. По голым стенам ее сочилась вода. На земляном полу валялась брошенная небрежно жалкая подстилка из соломы. Там жил солдат, денщик.
Вернувшись в село, крестьяне ходили по блиндажам и разыскивали свое имущество. Женщина со скорбным лицом сказала нам:
- Эта дверь из светелки моей дочери. Я узнала ее по цветам на обоях.
Когда мы фотографировали колхозников на их пепелище, они рассказывали:
- Тех, кто оставался здесь, уже снимали немцы. Мы, старики и дети, одичали за эти полтора месяца. Отступая, немцы заставили нас выйти из наших ям и гнать впереди скот - то, что они не успели сожрать, как будто мы уходим с ними на запад. Они говорили, что снимают нас для газет и кино. Нас гнали офицеры с револьверами в руках, но это на карточках не выйдет потому, что они шли сзади, за нашими спинами. Потом немцы побежали, так как началась сильная стрельба, и мы вернулись домой...
Клемятино, Макарово, Юрьево... Деревни, за которые шли особенно упорные бои. Здесь были части СС. Они так спешно покинули свои окопы, что не успели даже забрать воткнутые перед ними эмблемы зверств и разрушений - желтые матерчатые ярлычки с черепами и перекрещенными костями.
Банка из-под консервов болгарских и румынских фабрик валяются вперемешку с автоматами, водочными бутылками и гранатами. Звери развлекались в последнюю минуту своей жизни, как могли.
На дороге, перед Юрьевым нашу машину остановила группа мальчиков лет 13-14. Один из них поднял в руке винтовку.
- Что такое?
- Тут много германского оружия, - сказал худой, рослый не по летам паренек. - Мы пионеры, куда нам его сдавать?
По полю ходил целый отряд таких подростков. И надо было видеть, с какой гордостью каждый из них тащил с поля к определенному пункту найденную гранату, винтовку или снаряд. Новая жизнь возвращалась в это село, до которого теперь едва доносились далекие раскаты наших орудийных залпов по отступающему врагу. Надо было очистить эти оскверненные фашистами поля, чтобы продолжать на них мирную, созидательную работу.
В Клемятино к нам подошел колхозный почтальон Константин Ивченков. На его лице уже не было и следа растерянности, в которую его повергло вначале созерцание руин.
- Вот я и смастерил себе жилье.
Не хотите ли взглянуть? - сказал он.
Люди разыскали припрятанное колхозное имущество, привели в порядок молотилки, жатки, вытащили серпы. Женщины вышли на первую свою уборку, как на праздник, - в национальных русских костюмах, в каких никогда раньте не ходили на работу. Девушки сначала робко, потом смелее запели песню.
Идет починка дорог, наводка мостов, восстанавливаются телефонные и телеграфные провода. В села возвращаются врачи, учителя. Бездомных гостеприимно встречают владельцы хат, случайно не разрушенных гуннами XX века.
Жизнь, советская жизнь начинается тут сызнова. // П.Белявский, П.Трошкин, спец. корреспонденты «Известий». ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 11 сентября.
**************************************************************************************************************************************************
Там, где побывали фашистские войска. Село Матиевка сожжено дотла. Маня Ярыменко не знает, где ей приютиться на ночь.
Фото специального военного корреспондента «Известий» Н.Петрова (Юго-Западное направление)
**************************************************************************************************************************************************
Пиршество каннибалов
Они любят комфорт. В офицерские блиндажи вокруг Ельни они втащили краденые из городских квартир диваны и кресла, втиснули даже рояль. У входа в блиндаж они повесили надпись: «Вилла Зоргенфрей». Как видите, они мечтают о красивой жизни. Они позаботились также о своих лошадях: выгнали больных из городской лечебницы и устроили в ней конюшню.
Покончив с делами, они вспомнили о забавах. Ночами они врывались в подвалы, где прятались жители, и, размахивая пистолетами, уводили с собой испуганных женщин. Сопротивлявшихся они убивали. Мертвые не могут жаловаться, плакать, кричать...
В первые дни после занятия Ельни они продолжали вопить: Вперед! Этот возглас затерялся, зачах в громе советских пушек. Тогда они зарылись в землю, как суслики. Их норы сохранились до сих пор в ельнинских огородах. Не в силах продвинуться ни на шаг, они обрушили свою месть на город. Они сражались с пустыми домами, - это менее опасно, чем схватка с атакующими красноармейцами. Они разгромили городской театр, разнесли в щепы детские сады, сломали кроватки.
Потом они ворвались в городской краеведческий музей.
Он был основан в 1917 году. В самые трудные времена, когда молодая республика боролась с надвигавшимся голодом, белогвардейщиной, жители старинного города создавали очаги новой культуры. В одном из лучших домов они организовали музей.
Ельня - небольшой город. В своем музее она не могла иметь экспонатов всемирной известности. Но все, что собрано было в его светлых комнатах, говорит о бережном отношении к памятникам культуры, о подлинной любви к природе, о благородном уважении к труду человека. Художники дарили музею свои лучшие картины, старики-краеведы, школьные учителя приносили туда коллекции камней, гербарии, старательно выделанные чучела птиц и животных. На ряду с театром музей был одним из самых уважаемых и любимых домов города. Незадолго до начала войны администрация начала ремонт. На дверях сохранились следы краски, грунтовки, в передней стоят в углу оставленные малярами кисти.
В этот дом пришли фашисты. Они были взбешены своими неудачами на фронте под Ельней. В музее разыгралось настоящее торжище мести, пиршество обиженных каннибалов.
Под ногами хрустит стекло. Представители фашистской «цивилизации» сорвали со стен все картины, исполосовали хрупкие полотна штыками. Репродукция репинских «Запорожцев» измята. Ее бросили на пол, топтали ногами. Разбиты вдребезги тонкие, прозрачного фарфора вазы.
На стене сохранилась табличка: «Западное искусство XVIII-XIX веков». Пьяная банда показала, что такое настоящее «западное искусство» в их понимании.
Весь пол устлан обломками гипсовых бюстов, разбитыми в щепы рамами. На одной из витрин лежит немецкая винтовка с перешибленным ложем. Хулиганы дубасили с такой силой, что винтовка сломалась.
Потом они принялись за отдел живой природы. Им хотелось показать, что даже фашистским громилам присуще чувство юмора. Погром музея закончился шествием по городу с чучелами птиц на штыках. Чучела до сих пор торчат на деревьях во всех концах города.
Вероятно, это зрелище доставило громилам несколько минут веселья.
Эти минуты были прерваны залпами наших пушек.
В подвале, где находился штаб фашистского коменданта, до сих пор воет собака. Ее нельзя выманить из подвала. Она напугана пиршеством каннибалов.
Прежнего музея в Ельне больше нет.
Но в том здании, где он находился, можно открыть другой музей. Нужно лишь сохранить страшные следы разгрома, изорванные в клочья полотна, разбитые прикладами статуи и начертать на фронтоне оскверненного здания:
«Музей фашистской культуры». // Е.Кригер, спец. корр. «Известий». ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 11 сентября.
________________________________________________________
Чудовищные злодеяния фашистов ("Известия", СССР)**
Чудовищные злодеяния гитлеровских людоедов** ("Красная звезда", СССР)
Кровавые преступления гитлеровских палачей** ("Красная звезда", СССР)
Фашистским разбойникам не уйти от жестокой расплаты ("Известия", СССР)***
Газета «Известия» №216 (7592), 12 сентября 1941 года