По ту сторону Вислы

[0gnev]

М.Рузов, Л.Славин || « Известия» №14, 17 января 1945 года

Войска 1-го Белорусского фронта, перейдя в наступление на западном берегу Вислы южнее Варшавы, прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника. Развивая наступление, наши войска штурмом овладели городом РАДОМ. Освобождено свыше 1300 населённых пунктов.

Родина салютует героям наступления!

# Все статьи за 17 января 1945 года.

(От специальных военных корреспондентов «Известий»)




Ночью, проехав Казимеж, старинный польский городок на правом берегу Вислы, мы достигли переправы.

На высоком холме стоят руины замка, Здесь осенью был немецкий опорный пункт. Капитан Нехай со своими бойцами был послан сюда в разведку. Через некоторое время он позвонил на командный пункт.

- Вы откуда говорите? - спросили его.

- В правой руке у меня телефонная трубка, а левой я касаюсь стены замка, - ответил он.

Оказалось, что, не ограничившись разведкой, Нехай штурмом взял замок.

В’езжаем на переправу. Длинный и прочный мост связывает берега широкой реки. По нему переезжаем на лесистый западный берег Вислы.

Немцы в эту слепую ночь явно нервничали, не видя целей. Они то и дело вели беспорядочную пальбу из орудия - снаряды то падали в реку, руша лед, то зарывались в песок на обрывистых берегах плацдарма.

Небольшой этот клочок завислинской земли, а другой - несколько севернее были взяты Красной Армией еще во время летних наступательных боев и удержаны до сих пор. Сейчас в это наступление они приобрели огромное значение, сыграв роль трамплина для могучего прыжка наших войск на запад, на Радом.

Мы с’езжаем с моста на плацдарм. Он густо уставлен артиллерией. Все цели засечены, орудия молчат, затаив в ночи свою силу.

* * *

Но в ту длинную январскую ночь недолго простояла над Вислой тишина. Едва умолкли немецкие батареи, - паутина проводов понесла во все стороны долгожданный сигнал, и сразу на полную мощность неожиданно и страшно для немцев заговорила наша артиллерия и артиллерийские зарницы осветили ненастное небо над Вислой.

Одновременно работали все калибры. Вблизи у переднего края наших изготовившихся к наступлению частей еще можно было различить отдельные орудийные голоса. Вдали же все они сливались в один общий гул, разбудивший жителей польских сел и местечек на десятки километров по обе стороны Вислы, - десятки тысяч людей в это утро радостно восклицали: «Началось!». Они давно ждали такого пробуждения.

Началось наше артиллерийское наступление, хотя это не совсем точно. Команда «огонь!» знаменует финал длинного и сложного процесса - подготовки крупного артиллерийского наступления, - начался же этот процесс не здесь, на маленьком завислинском плацдарме, а в глубоком тылу нашей родины, на мощных арсеналах страны, - за плечами у артиллеристов, взявшихся сейчас за шнуры, стоят доменщики и сталевары Урала, кузнецы Свердловска, токаря Москвы, - и здесь, на фронте лаконичной команде «огонь!» предшествует кропотливая, продуманная до мельчайших деталей работа всего механизма артиллерии. Большого искусства требовало уже самое размещение огромной массы техники на крохотном завислинском пятачке, к тому же на плечи артиллеристов легла дополнительная нагрузка, как здесь говорят, они сегодня работали «за двоих» - за себя и за бомбардировочную авиацию, которая не могла подняться в воздух из-за полного отсутствия видимости. Казалось, наступление началось не только вопреки ожиданиям немцев, но и наперекор природе.

Немцам хватило времени на совершенствование своей обороны после провала бесконечных попыток осенью сбросить нас в Вислу. Более четырех месяцев гитлеровцы копали траншеи, опоясывали их проволокой, нашпиговывали землю минами, стягивали артиллерию, - уже в самое последнее время к переднему краю была подведена из резерва тяжелая артиллерийская бригада.

Наше командование к началу операции располагало исключительно точными данными о характере обороны противника. В одном артиллерийском полку нам продемонстрировали аккуратно расчерченную схему немецких укреплений. Четыре ряда сплошных траншей широкие минные поля, густая сеть проволочных заграждений. «Новинкой» явилось то, что колючая проволока преграждала путь не только к первой линии траншей, но и к последующим. Проволокой и минными полями с узкими проходами, известными только расчетам пушек, были опоясаны также артиллерийские огневые позиции.

И еще одна «новинка»: оборона за Вислой была построена по принципу, названному «ежом». Суть нововведения проста. Раньше гитлеровцы наиболее упорное сопротивление оказывали на первой линии траншей, здесь же наиболее плотно сосредоточивались войска ближе к центру. В первом ряду немецких траншей пехота располагалась не сплошной линией, а отдельными группами, отдельными узлами сопротивления, - это и есть, по мысли немецкого командования, иглы ежа, которые должны поколоть наступающие части, обескровить их, как бы самортизировать их удар. Собственно «еж», так сказать, тело его, располагается сзади, во втором ряду, где самая плотная линия обороняющихся должна отрезать ослабевший нажим.

Этой тактике обороны наше командование противопоставило хорошо продуманную систему огня и тщательно организованное взаимодействие артиллерии с пехотой: во-первых, наши пушки накрыли вражескую оборону сразу на всю ее глубину, попало и иглам, и ежу, во-вторых, характер артнаступления дезориентировал немцев. Несколько минут шквального налета, и пушки умолкают. Противник, ожидая атаки, вылезает из укрытий, но после короткого перерыва дождь снарядов снова накрывает траншеи. Так повторялось несколько раз за полчаса артподготовки. Не доверяя перерыву в канонаде, гитлеровцы остались в укрытиях. Тут-то и последовала атака. Наши пехотинцы штыками выдворяли ошалевших немцев из «лисьих нор».

Стремительность атаки нашей пехоты мы проиллюстрируем на действиях Н-ской Смоленской Краснознаменной дивизии. Бойцы в дивизии - крепкие, кряжистые сибиряки, и боевого опыта им не занимать. За плечами у них прорыв под Ковелем, взятие Хелма, первыми они форсировали Буг, первыми перебрались через Вепш - и сегодня они двинулись первыми на прорыв. В голове дивизии пошел известный каждому солдату на этом участке фронта батальон майора Нехай, - тот самый, который овладел осенью Казимежским замком.

Уже через час после начала атаки командир полка кричал в телефонную трубку:

- Две линии прошел? Молодец! Иду следом.

Еще через полтора часа Нехай донес:

- Я нахожусь 120. Батальон впереди.

Это означало, что Нехай прорвал уже всю глубину «ежовой обороны».

- После артиллеристов, - добавил Нехай, - там делать нечего.

То же вскоре подтвердил и пленный, доставленный от Нехая на командный пункт полка, - высокий, худой, как жердь, немец с выпученными глазами. Он никак не мог притти в себя и на все вопросы несвязно бормотал:

- Бух-бух-бух-бух!

- Где твоя рота? - в третий раз спросил его подполковник.

- Рота - это я, остальные там, - он показал пальцем на землю.

Нашей пехоте, ворвавшейся во вражеские траншеи, во всем блеске предстали результаты работы артиллерии. Целые подразделения немцев были буквально сметены.

Плохую службу сослужили немцам, в частности, собственные мины, установленные вокруг огневых позиций: взрываясь от наших снарядов, они поднимали в воздух и пушки, и прислугу.

Во второй половине дня немцы бросили к району прорыва свежие части из резерва и предприняли несколько сильных контратак. Драка, как доносил Нехай, шла за каждый пень, но саперы уже расчистили проходы в минных полях, уже через боевые порядки пехоты двинулись танки. Бои перенеслись на оперативный простор.

* * *

По длинной, извилистой траншее мы проходим в командный пункт генерала. Он расположен в землянке, недалеко от переднего края. Генерал, моложавый, гибкий, быстрый в движениях, связывается по телефону с командирами, ведущими бой, говорит он сжато, энергично.

- Больше колесами в пехоту! - кричит он в трубку одному из командиров, приказывая тем самым артиллерии еще теснее сопровождать пехоту в ее боевых порядках.

Потом другому:

- Флорианув, повторяю Флорианув, давно занят, набирайте темпы, вы поняли меня правильно, нехватает только характера.

Выслушав ответ, он продолжает:

- Так и поступайте. Патроны есть? Харчи есть? Вперед!

Следующий звонок туда же:

- Доложите, как у вас положение на правом фланге? Восемь орудий захватили? Отлично!

Потом разговор с командиром гвардейской части.

- Чьи батальоны первыми прорвали всю глубину обороны противника? Майора Ремизова и капитана Буторина? Об’явите им, что они награждены орденами Красного Знамени.

Выслушав краткое донесение из гущи боя, генерал замечает:

- Я сейчас вам роту саперов пришлю.

Потом:

- Приказываю итти еще энергичнее вперед.

* * *

Снова ночь. Она не похожа на предыдущую. Все полно движения, шумят танки, гремят копытами кони, идет и едет пехота, тянутся обозы, - вся сила, что вчера притаилась, сегодня двинулась вперед на запад, через широкие ворота прорыва, через польские деревни, через город Радом. // М.Рузов, Л.Славин.

********************************************************************************************************************
1-й Белорусский фронт. Самоходные орудия на марше.

Фото специального военного корреспондента «Известий» Г.Самсонова.



********************************************************************************************************************
На освобожденной земле

1-й УКРАИНСКИЙ ФРОНТ. Здесь были немцы. Теперь по дорогам, мимо разрушенных вражеских дзотов, мимо разбитых немецких машин, вслед за армейскими обозами на запад тянутся вереницы людей.

Первый населенный пункт за линией немецкой обороны. Жители только-что вылезли из подвалов. Они прятались от немцев. Более пяти лет издевались фашистские захватчики над польским народом. В последние недели немцы стали особенно жестоки. Людям пришлось от них прятаться.

Нас польские крестьяне встречают радостно. Люди наперебой рассказывают о страданиях, которые им пришлось пережить за время хозяйничания гитлеровцев на польской земле.

У Болеслава Арендорского немцы расстреляли брата Эдварда. И Болеслав рассказал нам о диких зверствах и расстрелах, учиненных немцами в этом маленьком селе, ничем не отличающемся от тысяч других польских сел.

В селе Шидлув немцы расстреляли целую семью школьного работника Кочаровского. Гитлеровцы бросили в огонь подожженного дома сына и жену Кочаровского. Так же зверски была замучена семья крестьянина Залицкого.

Совершенно неожиданно на обочине дороги у костра встретились нам три украинских семьи.

- Как вы сюда попали? - спрашивают украинцев бойцы.

- Мы с Волынской области. Нас немцы хотели угнать в рабство, да вот не успели...

- Куда же вы теперь?

- До дому.

- В Советский Союз.

Мы едем дальше. Всюду встречаются следы разорения. Нам рассказывают, что в пристанционном поселке Хайдашек немцы пытались сагитировать поляков вступить в гитлеровскую армию. Поляки отказались. Тогда немцы начали насильно угонять мужское население в Германию. Поляки стали скрываться по лесам и выступать против гитлеровских разбойников с оружием в руках. В Енджеюве польские патриоты убили офицера-гестаповца Капа, организатора расстрела. За это 14 семей в Енджеюве были казнены гитлеровцами.

Железнодорожник станции Хайдашек Бронислав Бельцен говорит:

- Мы пережили много страданий и с нетерпением ждали нашу освободительницу Красную Армию.

Дорога наступления идет на запад. Вслед за войсками по ней движутся обозы с боеприпасами, с продовольствием, наращивается грозная сила ударов. Там, откуда немцы уже выбиты, возрождается жизнь. Человек снова становится человеком. За это он благодарит Красную Армию, Советский Союз. // Капитан М.Тихомиров. 1-й УКРАИНСКИЙ ФРОНТ.

________________________________________
Под знамёнами победы ("Правда", СССР)
Славная победа за Вислой ("Известия", СССР)
Советская артиллерия в боях за Вислой ("Красная звезда", СССР)
Ф.Бубеннов: Наступление наших войск западнее Сандомира ("Красная звезда", СССР)

Газета «Известия» №14 (8624), 17 января 1945 года