Б.Лапин. 3.Хацревин. Там, где они были

[0gnev]

Б.Лапин, 3.Хацревин || « Красная звезда» №173, 25 июля 1941 года

«Для тех, кто отправляется на фронт, как представители рабочих и крестьян, выбора быть не может. Их лозунг должен быть - смерть или победа». (Ленин).

# Все статьи за 25 июля 1941 года.

ПИСЬМА С ФРОНТА
(От специальных корреспондентов «Красной звезды»)




На горизонте виднелись последние отблески пожара. Хлопья черной сажи, подхваченные ветром, оседали на траве, медленно крутясь в воздухе. Вчера в два часа ночи селение было подожжено немцами, отходившими к западу. Немцы занимали село девять часов. Наши части вступили в него после жестокого боя. Мы остановились на окраине села среди разбитых домов и рыжих от огня яблонь. Несколько испуганных собак, собравшись в стаю, молча сидели возле плетня, не двигаясь с места. После непрерывно длившегося в течение суток гула дальнобойных орудий полчаса назад наступила необычная, смущающая тишина.

Утро выдалось ясное. Грязь и слякоть, намешанные долгим ливнем, просыхали на солнце. Над полями и лесом клубился сизый пар. Штаб воинской части расположился в роще, возле сожженной фашистами школы. Начался повседневный обычный фронтовой день. Под’ехала полевая кухня, приветствуемая неизменными остротами бойцов: «Зенитка с кашей. Тревога, ребята!» И только теперь по одному, по два начали появляться немногие оставшиеся в селе жители. Они выходили из канав, из леса, из-за деревьев - желтые, осунувшиеся, с запавшими щеками - ужас прошедших часов застыл на их лицах.

Первой подошла Анна К., пожилая женщина. Остановившись невдалеке, она напряженно всматривалась в бойцов. В руке она держала большой щербатый булыжник.

- Свои, - тихо сказал красноармеец в широкой шинели. - Бросай камень, тетка!

Он взял ее за плечо и осторожно посадил на скамейку. Женщина отшвырнула камень, рукой вытерла губы и заговорила быстро, отрывисто, задыхаясь и часто останавливаясь.

Красноармейцы слушали ее с угрюмой пристальностью. Многие опустили головы. Затем кто-то сказал:

- Ну, погоди, Гитлер! Погоди, изверг!

История этих девяти часов трагична и поучительна.

С вечера бой шел рядом с селом. Большинство колхозников покинули его еще позавчера, уйдя в лес.

- Остались трохи. Старый, да малый, да Петро хромой, сторож конский, да жинок десяток, - говорит Анна К.

Около пяти часов на краю села застучал пулемет. Там были немцы. Два мотоциклиста, заехавшие по обходной дороге, мимо криницы, открыли заградительный огонь. Выход из села был закрыт. Несколько времени спустя на проселке показались маленькие зеленые танки. Они двигались осторожно, на расстоянии пятидесяти шагов друг от друга, и остановились треугольником на площади перед сельсоветом. В течение пяти минут из машин никто не выходил, но чувствовалось, что из узких прорезей ведется наблюдение. Немцы изучали местность.

Все было тихо. Только в некоторых оконцах, из-за горшков с цветами, высовывались женские и детские лица. Внезапно танки открыли методический огонь по хатам, медленно поворачивая по кругу башенные пулеметы. Были убиты трое, среди них четырехлетний ребенок. Мотоциклисты заняли выезд из села на дороге. Затем стальные коробки танков раскрылись, и оттуда вышли немцы.

Один из немцев, должно быть переводчик, крикнул на ломаном языке: «Ходыть сюда ви, ви не бойтесь…»

За окнами все замерло, не было никакого движения. Немец подошел к ближней хате и заглянул внутрь. «Начальники, комиссары, большевики тут, в сели?»

Анна К. молчала. «Ну ладно, - сказал он, - мы сейчас побачимо, кто здесь большевики. Пойди, пойди по хатам. Через пять хвылин каждый человек должен стоять здесь на площади передо мной, альзо гут, я сам пойду шукать по селу и если кого найду в хате, застрелю. Скажить своему народу, що мы не воюем с мирным населением, мы ваши добрые, милые друзья. Щиры друзья...» - он почти кричал нервным, хриплым голосом.

Оставшиеся в селе люди угрюмо подошли к дороге. Оглядев их, немец произнес еще одну речь. Он вставлял в разговор народные выражения. «Батьки, - говорил он (хотя в толпе стояли главным образом женщины), - вот что, батьки, мне известно, у вас здесь есть велики запасы бензина. Где он?»

Конский сторож, Петро хромой, по словам колхозников, что-то запальчиво возразил немцу, и тот застрелил его, вложив револьвер ему в рот. «Не надо много говорить, батьки, поворачивайтесь, вам будет хорошо, мы с насельем не воюем. Где тут у вас бензин? Сейчас же несите сюда к панцер-вагенам. У вас база МТС. Если бензина нет, то это вы его вылили, за это расстреляю каждого пятого. Прошу хорошо подумать, батьки и жинки, мы ваши добрые, милые друзья, ваш народ крестьянский, вас хотят сделать рабочими, рабочие ваши враги, вы их должны убивать. Немцы всегда носили вам добро, батьки. Тысячу лет назад у киевских князей придворным языком был немецкий. Вы должны быть рады. Через пять минут несите покушать - сало, яички, хлеб, за все получите расписки».

Пока он ораторствовал, солдаты ходили по хатам и осматривали все углы, где могло быть спрятано горючее, без которого танки стояли. Немцы нюхали бидоны, бочки, смотрели на свет склянки. В одной из хат они вылили в ведро керосин из лампы. Два раза к офицеру под’езжал мотоциклист и что-то сообщал по-немецки. Шум боя сопровождал разговор, то приближаясь, то отдаляясь. Повидимому, они торопились и не верили в долговременность своего пребывания здесь. Им важно было достать горючее для своей колонны, во что бы то ни стало достать горючее.

Несколько человек рылись в столах сельрады, рассчитывая найти список коммунистов, колхозного актива. Кровавое однообразие фашистского порядка воцарилось над колхозным селом. С наступлением сумерек об’явлен приказ: всем сидеть по хатам. Кто выйдет за дверь даже по нужде - расстрел.

Выставив боевое охранение и установив на выгодных местах огневые точки, офицеры стали слоняться по селу, переходя из хаты в хату. Они были настороже и чего-то ожидали. Во время обхода была убита семнадцатилетняя девушка, дочь колхозного плотника, над кроватью которой висела гитара. Ей приказали сыграть что-нибудь, она отказалась.

- Она уже не будет усовершенствовать свое искусство, - сказал переводчик, - меня есть нос, - она комсомол…

Один из фашистов, занимавших село, был захвачен в плен на следующее утро. Его допрашивали тут же, на фоне дымящегося пожарища, на холме.

- Почему вы убили ее?

- Не могу вам ответить.

- Почему же вы все-таки это сделали?

- Для порядка.

- Вы не жалеете об этом?

- Нет.

В час ночи на перелеске, примыкающем к юго-восточной окраине села, застучали советские пулеметы. Началась артиллерийская подготовка. Снаряды стали ложиться на дороге. Один из танков был подбит и загорелся. После этого фашисты отступили.

Они исчезли из села так же быстро, как появились, предварительно запалив его с четырех сторон. Они делали это обстоятельно, как специалисты своего дела. У них были специальные приспособления для поджогов, изготовленные в походных мастерских.

С тех пор прошло несколько часов. Возле сожженного домика сельрады валяется немецкое барахло. Несколько серых курток, каски, кожаные перчатки, сапог с правой ноги, сумка. Бросив все, грабители бежали. // Б.Лапин, 3.Хацревин. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. (По телеграфу)
_____________________________________
Чудовищные злодеяния фашистов ("Известия", СССР)**
Взбесившийся зверь должен быть уничтожен! ("Известия", СССР)***

********************************************************************************************************************
Всюду, где фашисты бросают подбитые танки, грузовики, мотоциклы, имеются явственные следы мародерства германских солдат и офицеров. На снимке: немецкий грузовик с минами и химснаряжением, отбитый нашими частями. По всем закуткам машины ее экипаж рассовал награбленное добро: мануфактуру, женское белье, чулки, туфли, галоши, скатерти.

Фото специального фотокорреспондента «Красной звезды» Т.Мельника



********************************************************************************************************************
В прифронтовом городе

ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 24 июля. (От наш. спец. корр.). В прифронтовом городе N враг пытался разрушить вокзал. Фашистские самолеты налетели на город и ринулись к цели. Но мощный огонь наших зениток преградил путь гитлеровским стервятникам. Фашисты повернули вспять, преследуемые советскими истребителями. Лишь один вражеский самолет, укрывшись за облаками, остался над районом вокзала.

Когда преследование прекратилось, воздушный бандит бросил из-за облаков бомбу большой разрушительной силы. Бомба ударила в жилой дом.

К месту взрыва моментально бросился отряд санитарок для оказания первой помощи раненым. Примчалась пожарная машина.

Взрывом были повреждены электросеть и телеграф. У проволочной сети закипела работа: одни исправляли и заново вкапывали столбы, другие - тянули провода. Люди действовали энергично, и вскоре все было исправлено.

По-новому, на военный лад работают и местные железнодорожники. Недавно со станции С. отправился поезд. На двадцатом километре пути он подвергся нападению фашистского самолета. Гитлеровский бандит сбросил две бомбы. Взрывом был разрушен путь. На место происшествия немедленно прибыл аварийный поезд. Все было быстро исправлено: починена насыпь, уложены рельсы, заново вкопаны телеграфные столбы.

☆ ☆ ☆

Боец, твоя семья под крылом родины!

В каждом городе, в каждом селении, на заводах, в колхозах, везде и всюду к семье нашего бойца, уехавшего на фронт, относятся заботливо и сердечно. Почет и уважение и ласка - старикам-родителям бойца, его жене, его ребятишкам.

Москворецкий райсовет г. Москвы открыт с утра до вечера. Сюда в любой день, в любой час приходят жены, сестры, матери бойцов. Их заботливо встречают работники райсовета, райсобеза и женщины-общественницы. Посередине стоит длинный стол, за которым происходит выдача пособий. Удивительный порядок, никакой очереди, потому что выдачей пособий занимается много работников. Направо - стол, над которым висит плакат: «Здесь прием в детсад». Налево - плакат: «Здесь принимают в ясли». А вот - надпись: «Дежурный юрист». А вот стол, над которым крупное об'явление: «Здесь направляют на работу».

Товарищи бойцы, вы можете быть спокойны за свои семьи. Внимательно, ласково разговаривают дежурные работники с вашими женами, с вашими матерями. Никакой волокиты. Здесь же на месте разрешаются все возникающие у женщин вопросы. Несколько сот женщин уже получили работу на фабриках и заводах. У кого не было специальности, те получили подсобную работу. Москворецкий райком партии позаботился о том, чтобы женщин, не имеющих квалификации, поскорее научили и перевели бы на другую работу. Заводы встречают жен советских воинов очень тепло. Каждый рабочий понимает: ее муж или сын сражается, не жалея своих сил с врагом, надо все сделать, чтобы он был спокоен за свою семью.

Крепко заботится родина о ваших ребятишках, товарищи бойцы. Ни одна женщина, желающая поместить ребенка в детский сад, в ясли, в пионерский лагерь, не получает отказа. Женщины, не выходя из большого зала райсовета, получают направление на работу, устраивают своих малышей в детский сад и получают пособие. Вот - женщина, у которой ребенок заболел коклюшем. Работать она временно не может. Райсобез немедленно ей помог, обеспечил медицинской помощью, предложил вывезти ее с ребенком на дачу.

- Уж не знаю, как вас и благодарить, - взволнованно сказала молодая мать.

- Нас благодарить не надо, - ответили ей, - муж ваш защищает родину, а родина заботится о вас. Как же иначе?!

Дружно помогают семьям вашим, товарищи бойцы, студенты и учителя. Они приходят домой, спрашивают, какая нужна помощь, заботятся о детях и о стариках.

А ребята-то, ребята, товарищи бойцы! Пионеры наши шустроголовые. Они тоже стараются от души помочь семьям бойцов, уехавших на фронт. Помните кинокартину Гайдара «Тимур и его команда»? Что там - Тимур! Тысячи Колек, Мишек, Нин, Марусь, Катенек не на киноэкране, а в жизни и дрова рубят женам бойцов, и воду им носят, и газеты им читают, и в огородах им помогают, и с малышами забавляются. Почти в каждом дворе создана такая боевая пионерская команда. Женщины растроганно рассказывают:

- Чуть свет - стук в дверь: тетя Маша, воды принести? Тетя Маша, за керосином сходить? Дорогие мои, - отвечаю, - да ведь всего вчера еще натаскали. Не уходят: ну, скажи, тетя Маша, чего тебе надо? Спасибо, говорю, дорогие мои, пока ничего не надо, лежу я, поясница у меня болит, простыла... - Тетя Маша, мы тебе скипидарчику принесем, мы тебе спину разотрем. Ну и смеешься над ними и всплакнешь от радости. Ведь какие баловники были, а сейчас - как большие стали!

...Не беспокойтесь о своих семьях, товарищи бойцы! Они - под крылом нашей великой родины, под крылом всего народа. Бейте беспощадно прохвостов-гитлеровцев. Возвращайтесь домой с победой! // Елена Кононенко.

________________________________________________
Ал.Сурков: Ненависть ("Известия", СССР)*
Кровь за кровь и смерть за смерть!* ("Правда", СССР)**
Ф.Панферов: Убийство Екатерины Пщенцовой* ("Красная звезда", СССР)
Как фашисты хозяйничают в захваченных городах и селах* ("Известия", СССР)**
В.Василевская: Пытки и смерть, надругательства и насилие - вот что несут гитлеровцы* ("Правда", СССР)

Газета «Красная Звезда» №173 (4928), 25 июля 1941 года