Край обороны || «Известия» 27.05.1943
И.Осипов. Л.Славин || « Известия» №123, 27 мая 1943 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: Приём тов. И.В.Сталиным г-на Джозефа Э.Дэвиса. (1 стр.). Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР о присвоении воинских званий высшему начальствующему составу Красной Армии. (1 стр.). Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении писательницы Ольги Дмитриевны Форш орденом «Знак Почёта». (2 стр.). Воздушные бои северо-восточнее Новороссийска. (3 стр.). Всеволод Вишневский. - Ленинград. (2 стр.). И.Осипов, Л.Славин. - Край обороны. (3 стр.). Я.Гик. - На волжских тонях. (3 стр.). КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ: В.Прунцов. Багратион. (4 стр.). Заявление Черчилля на пресс-конференции в Вашингтоне. (4 стр.). Английская печать о годовщине Англо-Советского Договора о Союзе в войне против гитлеровской Германии. (4 стр.). Действия союзной авиации. (4 стр.). Действия английских подводных лодок в Средиземном море. (4 стр.).
# Все статьи за 27 мая 1943 года.
Станция перед нами, как на экране. В круглом окуляре стереотрубы видны сверкающие жилки рельсов, резко обрубленные у края «нейтральной полосы». Станция безлюдна. Её оживляют только белые дымки, медленно встающие в вечернем воздухе над немецкими блиндажами.
С непередаваемым чувством всматриваешься в кусок советской земли, лежащей так близко от траншей передового наблюдательного пункта.
По ту сторону фронта продолжается всё тот же тихий, нежный пейзаж Смоленщины. Кудрявый лесок, растаявший у болота, возобновляется на той стороне и те же серебряные березы по-весеннему зеленеют вокруг станционных домиков. Милая русская природа, запакощенная немцами!
Но вот в поле зрения появляется паровоз. Он тянет за собой два вагона. Станция ожила. На платформу из блиндажей выскакивают фигурки в коротких немецких кителях. Явно спеша, они принимаются за разгрузку вагонов. Вылезают на станцию вновь прибывшие немцы.
Тотчас глаза стереотрубы повернулись. Крест, вписанный в центре линзы, тотчас ложится и на вагоны, и на суетящиеся фигурки.
Наблюдатель удовлетворенно вздыхает: этой минуты он ждал часа два.
Всё на наблюдательном пункте артдивизиона приходит в движение.
Этой минуты ждали и здесь, в полуразрушенном кирпичном здании путейской казармы, изгрызанной снарядами, и пониже - в подвале, на командном пункте роты, и в боевом охранении, чьи траншеи извиваются впереди на сыром лугу, и возле гаубиц, выдвинутых к переднему краю на временные огневые позиции и выжидательно поднявших свои короткие стволы.
Сейчас последует залп.
…Наблюдательного пункта достигаешь, протрусив верхом по узкой тропе среди минных полей. Земля в этом месте обработана на-совесть. Командир части, не сходя со своего гнедого дончака «Орлика», принимает по пути доклады командиров - строителей обороны. Новый устав воплотился здесь в бетон, в металл, в мощную сеть земляных укреплений. Линия обороны - её разветвленность и мощь - несравнима с тем, что было в начале войны.
Кони, осторожно ступая, спускаются в овраг. Из травы взлетают перепела. Командир спешивается с истинно кавалерийским шиком и бросает поводья на луку седла. Приученный «Орлик», не однажды бывавший в этих местах, сам степенно уходит в укрытие. Мы пробираемся на временные огневые позиции батареи.
Она возникает неожиданно. И в двух шагах её не различишь - та же трава, те же деревья и зеленые холмики.
Командир орудия Галь, молодой атлет с твёрдым, решительным лицом, негромко рапортует. Намётанным глазом командир части окидывает хозяйство батареи. Как обычно, у Галя всё здесь в полной готовности. Украинец из Харьковщины, старшина Иван Галь славится в полку точностью своей стрельбы. В карточке учета стрельб это выглядит так:
«Цель номер 10: крупнокалиберный пулемёт. Дальность стрельбы: 1.000 метров. Количество израсходованных снарядов: 6. Количество прямых попаданий: 5. Результат: огневая точка уничтожена. Цель номер 14: блиндаж со станковым пулемётом. Дальность стрельбы: 600 метров. Количество израсходованных снарядов: 5. Количество прямых попаданий: 5. Результат: цель уничтожена».
Семнадцать раз орудие Галя било по немцам прямой наводкой. Это происходило и в недавние наступательные бои, когда орудийный расчёт поддерживал пехоту огнём и колёсами, и теперь, в обороне, когда пушки дивизиона загоняют немцев под землю и в землю.
Вчера вновь прибывшее к немцам пополнение, обманутое тихой паузой, вздумало поиграть в укромном месте в футбол. На десятой минуте, когда вратарь лихо спас ворота от пенальти, на футбольную площадку у ветряка упал «мячик», пущенный Галем. «Футболисты» не досчитались пяти игроков. В карточке орудия Галя появилась ещё одна пометка о прямом попадании.
Раздвинув ветви берёз, входим на соседнюю огневую позицию. Такая же ниша, где грозно присело орудие. Такой же прочный погребок для снарядов. Та же настороженность, та же постоянная готовность к бою на лицах и в движениях людей орудийного расчета.
Здесь командует Федосий Федоренко, полтавчанин, высокий, стройный, с живым юношеским лицом. Он - старый воин. За ним бои под Нарой, на Угре, под Карновкой. О разрушенных им дзотах, о 120 уничтоженных немцах напоминают два ордена на его гимнастёрке.
Снова тихий рапорт. Люди козыряют, застыв на своих местах. Здесь тоже всё готово для выстрела по точке, где крест стереотрубы совпал с двумя вагонами и толпой немцев возле них.
В тот момент, когда мы возвращаемся на наблюдательный пункт, протиснувшись по узкому каменистому ходу сообщения, командир дивизиона капитан Величко производит последние наблюдения.
Ниже, под кирпичными сводами блиндажа, командир топографического взвода Гуськов заканчивает тригонометрические вычисления. Он разложил свои таблицы на маленьком столике под узким окошком, затянутым марлей.
Всё готово. Баланс будущего залпа подбит.
Орудия Галя и Федоренко вытянуты из укрытий. Дула их смотрят на станцию. Наводчики, замковые, заряжающие, правильные - на своих местах. Установщики стоят полусогнутыми слева от орудий, готовые передавать снаряды заряжающим. Птицы носятся под смуглым закатным небом и слышно их пение. Чёрная толстая ворона пролетает над нейтральным болотом.
Капитан Величко отдаёт последнюю команду. Залп разрывает воздух. Прильнув в этот момент к стёклам стереотрубы, можно видеть, как на станции в прежних медленных темпах всё ещё продолжается выгрузка. Одни волокут тюки, другие расхаживают по платформе. А снаряды летят к немцам. И вдруг ударяют в землю, справа от вагонов.
Немцы врассыпную бегут к блиндажам.
- Левее 0,05. Два - беглым! - командует капитан Величко.
Два чёрных земляных столба подымаются из толпы бегущих солдат.
- Цель накрыта, - сказал аккуратный Гуськов, придвигая к себе тетрадь для записей.
Орудия грохочут, не умолкая. Активная оборона в действии. Далеко не все наши пушки ввязались в бой. Но уже порваны рельсы, пылают дома, в немецких блиндажах зияют бреши. А всё живое, что есть там, у немцев, попряталось в землю или валяется бездыханным вокруг станционных путей. Смотришь в стереотрубу и видишь: станция снова безлюдна. И только фонтаны земли встают то тут, то там.
2.
Оправившись от первого потрясения, немцы принимаются отвечать. 105-миллиметровые снаряды рвутся метрах в ста от наблюдательного пункта. Трепещет марля в окне блиндажа. Снаружи боец быстро закладывает окошко кирпичами. Кто-то зажигает лампу. Блиндаж заполняется людьми.
Немцы стараются нащупать и батарею. Люди укрылись в окопах.
- За всё время войны, - говорит Галь, - из моего расчета был ранен один человек. А в лошадях и вовсе потерь не было.
Заходит солнце. Воздух густеет, наливается темнотой. Немцы продолжают стрелять, расшвыривают снаряды по широкому травяному пространству. Телефонист докладывает:
- Связь с Н. порвана.
Очевидно, осколок снаряда угодил в провод. Связист Ивашин уходит в ночь искать повреждения. Через пять минут телефонист восклицает:
- Связь восстановлена!
Когда Ивашин возвращается, топограф одобрительно говорит:
- Быстро управился.
Загорелое лицо бывалого солдата освещается улыбкой.
- Это что! - говорит он. - Помните, товарищ командир, бой двенадцатого июня прошлого года? Тоже линия не работает, дождь, темень. Я выползаю искать разрыв, а он минами так и хлещет, так и хлещет. Фу ты! Метров сто полз. Добрался до повреждения, один конец держу, а другого нет. Метров десять, не меньше, вырвало миной. Ничего, наладил. Пятнадцать минут ушло. А сегодня…
Он машет рукой с пренебрежением.
Много повоевал в своей жизни русский солдат Ивашин. Он дрался с немцами ещё в 1916 году. Был ранен разрывной пулей. Дрался Ивашин и в гражданскую войну, бил Колчака, бил Деникина, брал Перекоп. В Отечественную войну был ранен под деревней Березки, не захотел эвакуироваться и остался в строю. Он мог бы сейчас уйти на работу в обоз, но не хочет.
- Мне в мирное время жилось в колхозе очень даже хорошо, хоть семья и большая, сам-девять. И не уйду я с переднего края, пока не верну нашу благодатную жизнь.
Боевая жизнь сделала людей части - русских, украинцев, узбеков, казахов - братьями. Сам командир происходит из сельской интеллигенции. Ему 36 лет. Он сын учителя и сам был когда-то учителем, а позже - организатором и председателем колхоза. Педагогические навыки у него в крови. Отеческую заботу о бойцах он соединяет с властностью, необходимой для командира. Храбрость его можно было бы назвать самозабвенной, но даже в самом горячем бою он не теряет голову. Когда в одном из мартовских сражений этого года порвалась связь между артиллерией и пехотой, он взял управление боем на себя.
- Это был риск, - говорят он, - но, знаете ли, риск - это моя обязанность. А момент критический. Упустишь, не вернется.
И он, артиллерийский командир, повел пехотинцев в атаку и добился победы.
…Сумерки сгущаются. Небо с переменчивостью, свойственной климату Смоленщины, стало пасмурным. Низкая грозовая крыша распростерлась над нами. Впереди виден её тяжелый, рваный край. А за ним - сияние луны. Немцы продолжают стрелять. По мокрой траве, едва различая друг друга, идем к соседям нашим, пехотинцам переднего края.
3.
Командный пункт батальона Очеретенко расположился возле первой батареи, там, где мы оставили коней. Артиллеристы и пехотинцы живут как бы под одной крышей: крутой склон оврага служит им общим укрытием.
В блиндаже Очеретенко слышен голос телефониста с батареи. Когда стреляет орудие, вздрагивает огонёк лампы на столе капитана.
В мартовских боях, когда батальон шёл на запад, сбивая немцев с зимних рубежей, пушки Величко сопровождали пехоту огнём и колесами. Сейчас, в обороне, дистанция между пехотой и артиллерией не увеличилась.
- Мне нравится этот дивизион, - сказал Очеретенко.
Он побывал под Сталинградом, и похвала артиллеристам прозвучала в его устах весьма веско.
- Эти артиллеристы, - добавил он, - не дают противнику нахальничать.
Как бы подтверждая его слова, заговорило орудие первой батареи.
- Это наши соседи угощают немецких сапёров, - сказал Очеретенко, нежно улыбаясь под немолчный грохот батареи. - Сегодня разведка батальона донесла, что немцы начали сооружать новый дзот на опушке вот этой рощи.
Он показал на карте точку, черневшую на бледно-зеленом фоне.
- Проверим завтра, что там уцелело…
Еще раз мигнула лампа и зашелестел песок, осыпаясь с потолка на карту. Потом стало тихо и чей-то негромкий голос позвал капитана из блиндажа.
Сырая чернота сползала в овраг. Капитан проводил снайперов, отправлявшихся в нейтральную полосу. Ночью они проберутся поближе к переднему краю противника, чтобы с наступлением дня возобновить охоту на немца. Они сняли уже на участке батальона 219 немецких солдат и офицеров.
У соседей капитана Очеретенко в это время началась подготовка к ночной стрельбе. Командный пункт артдивизиона только что получил задачу из штаба полка. Величко, склонив над картой свое твёрдое, красивое лицо, уточняет цель. Где-то неподалеку, невидимый во мраке ночи, остановился на железнодорожном пути поезд. Его засекли ещё днем. Наблюдатели не сводили с него глаз. Он осторожно двигался к линии фронта, оберегаемый зенитными пулемётами. С наступлением темноты поезд подошёл почти вплотную к станции. Он попал в зону досягаемости орудий дивизиона.
Теперь это уже цель для пушек.
Величко разогнул спину, оторвался от карты и отдал команду по телефону:
- Угломер 42,35. Уровень 30,0. Прицел 398.
Не выпуская из руки трубки телефона, он снова склонился над картой. Последняя проверка перед выстрелом.
Потом он командует:
- Три беглым!
Из блиндажа мы слышим тройной удар пушек. Вспышки пламени разрывают тьму. Потом издалека доносятся тяжёлые вздохи разрывов.
Вступают в бой орудия соседней батареи. Они бьют тоже беглым. По три снаряда каждая.
Это длится две-три минуты, и наступает долгая, ничем не тревожимая пауза.
Изредка вдоль переднего края взлетают дрожащие огни ракет, и на секунду, как в свете молнии, становятся видны травинки на земле и наши большие чёрные тени.
В небе возникает рокот мотора. Самолёт проходит над нами и удаляется в сторону немцев. Вскоре оттуда раздаётся беспорядочная пальба. Трассирующие пули взлетают, как искры, над невидимым костром. Мотор стихает. Самолёт перевалил через линию фронта. Широкий луч маяка, провожая его, описывает дугу, и гигантский сверкающий веер на секунду обнимает половину небосклона.
Внезапная очередь пулемёта доносится с переднего края. Ещё один залп посылают в сторону станции пушки Величко.
Медленно шагает над землёй чуткая ночь рубежа обороны. // И.Осипов. Л.Славин. спец. корреспонденты «Известий». ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ, 26 мая.
************************************************************************************************************
Большие потери немецкой авиации
Вражеская авиация пытается производить налёты на наши аэродромы. Благодаря своевременному оповещению по радио о появлении самолётов противника, благодаря высоким качествам нашей истребительной авиации вражеские налёты успешно отражаются. Немецкая авиация несёт большие потери.
На-днях прорвались 24 немецких самолёта - «Юнкерс-87», «Юнкерс-88» и «Мессершмитт-110» под прикрытием десяти «Фокке-Вульф». Для отражения налёта поднялись в воздух советские истребители: 15 из Н-ской гвардейской части и 13 из части, где командиром т. Мурга.
В завязавшихся воздушных боях нашими лётчиками было сбито 13 немецких самолётов. Одна вражеская машина подбита. Лётчики-гвардейцы сбили четыре «Фокке-Вульф» и один подбили. Остальные вражеские самолёты были сбиты лётчиками части, которой командует т. Мурга.
Младший лейтенант Колесниченко сбил три немецких самолёта. Он не впервые отличается в воздушных боях. Сопровождая недавно штурмовики на боевое задание, Колесниченко вместе со своими товарищами вступил в яростную схватку с самолётами «Фокке-Вульф». Он зашёл в хвост одному из самолётов и с дистанции в 20 метров ударил по его левой плоскости. Немец пытался отвалить резким правым разворотом. Но бой шел низко над землёй. Самолёт разбился вдребезги.
Второму «Фокке-Вульф» Колесниченко угодил по мотору. Самолёт перевернулся на крыло и врезался в землю. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 26 мая. (От спец. корр. «Известий»).
☆ ☆ ☆
Детские праздничные гулянья
Во всех районах Москвы сейчас идёт подготовка к детским праздникам - гуляньям, посвященным окончанию учебного года. Гулянья будут проведены 6 июня во всех парках Москвы. К этому дню парки будут празднично оформлены, в аллеях вывешены фотографии отличников учёбы, выставлены материалы о лучших школах.
В парках будут проводиться игры, массовые танцы и пение, состоятся показательные спортивные игры лучших школьных команд и легкоатлетические соревнования. Воинские части продемонстрируют рукопашный бой, фехтование, снайперское мастерство, работу служебных собак.
После торжественной части, на которой будут подведены итоги учебного года, в парках состоятся концерты с участием детской художественной самодеятельности и мастеров искусства.
______________________________________________
К.Симонов: Единоборство* ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: Солдатский юбилей* ("Красная звезда", СССР)
П.Павленко: На высоком мысу* ("Красная звезда", СССР)
Н.Шванков: Под стенами героического Ленинграда* ("Красная звезда", СССР)
Газета «Известия» №123 (8116), 27 мая 1943 года