Альзо, камераден. Про эту вашу ювеналку.
Формулирую первоначальные соображения по теме.
Моё отношение к нововведениям по "защите прав ребёнка" резко отрицательное, причём на концептуальном уровне. Имхо, здесь ошибка в исходниках.
1. Ребёнок не является полноценным человеком. Он слаб и глуп до степени, выводящей его за пределы нормы. Примечание: это утверждение не отрицает возможной сверхценности конкретного ребёнка для его родителя или другого человека, который этого ребёнка любит.
2. В силу того, что ребёнок слаб и глуп, он является первой жертвой всякой социальной борьбы постольку, поскольку обладание им несёт хоть какие-то выгоды. Беспризорный ребёнок будет либо сдан на попечение специализированной организации, - если этих выгод нет - либо взят в семью, - здесь выгодой выступает добродетель-сама-себе-награда - либо использован в корыстных интересах.
3. Семья, как устроение, противостоящее обществу, существует для того, чтобы растить и защищать детей в порядке продолжения себя. Защищать в первую очередь от общества и любых его эффекторов.
4. Растимый ребёнок существует как часть композитной личности (семьи), пока не становится личностью самостоятельной. Права ребёнка являются частью прав семьи. Собственных прав у ребёнка нет. Признанием обществом отдельных прав ребёнка есть посягательство общества на семью и не более того. Примечание: сирота может рассматриваться как случай неполной семьи. У него есть права семьи, но "прав ребёнка" у него по-прежнему нет.
5. До тех пор, пока "права ребёнка" не защищают, они остаются безобидной фикцией. Если же провозглашена их защита, да ещё непреодолимой силой государства, то эта фикция становится опасным сумасшествием и одной из предпосылок социоцида.
6. Бюрократическая структура, занимающаяся защитой прав ребёнка, как и любая другая бюрократическая структура, работает в той мере, в которой её персонал вознаграждаем (премии, чины, привилегии) вышестоящим начальством за "хорошую" работу и порицаем за "плохую". Награждающее и наказующее начальство получает представление о количестве "хорошего" и "плохого", содеянного подчинёнными, из отчётов. Их собственных или независимых, неважно. Отчётной единицей в деле "защиты прав ребёнка" будет "случай прекращения нарушения прав ребёнка".
7. Для того, чтобы оформить в отчёт "случай прекращения нарушения прав ребёнка", то есть добиться "палочки", за которую будут давать премии и медали, надо
а) документально доказать несоответствие положения ребёнка положению, предписанному официальными государственными бумагами;
б) добиться официальной директивы, направленной на изменение положения ребёнка;
в) документально доказать исполнение директивы.
8. Исходя из презумпции вменяемости работников соответствующих служб, я не имею никаких сомнений, что все эти действия - даже без задней мысли, "вбелую" - будут выполняться наименее затратным способом. Или, если хотите, самым бесчестным, подлым, низким способом - в отношениях общества с устроениями, его отрицающими, подлость действия и его дешевизна тождественны.
9. Таким образом, "хорошей" работе по защите "прав ребёнка" будут соответствовать следующие явления, вредные как для семьи, так и для общества, как феномена, ограниченного семьёй:
а) всемерное поощрение вмешательства во внутренние дела семьи, нарушение права на частную жизнь;
б) требование и поощрение доносительства, особенно от бюджетников, работающих с группами детей;
в) признание достаточности единственного случая отступления от заданных государством правил содержания детей;
г) лоббирование неопределённости этих правил;
д) стремление обойти или заменить суды как инстанции, обязывающие к действиям по изменению положения ребёнка;
е) стремление к изъятию ребёнка из семьи как простейшему способу доказать начальству изменение положения ребёнка.
Перечисленные практики вполне можно переформулировать в "позитивных" выражениях, но суть их от этого не изменится.
10. Эти практики представляют дополнительную угрозу семье и обществу в случае, когда посягательство на семью осуществляется в интересах внешнего заказчика ради материальных, социальных или политических выгод.
В заключение приведу несколько непронумерованных соображений.
Мнится мне, что пресловутая ювеналка нанесёт много более серьёзный ущерб бедным странам и развивающимся обществам, нежели обществам богатым и развитым. В богатых и развитых обществах, как правило, уже существуют системы ограничения бюрократического произвола; кроме того, куш от недобросовестного посягательства на семью в каждом конкретном случае там не слишком велик сравнительно с жалованьем бюрократа, что ограничивает соблазн такого посягательства. Таким образом, мировые масштабы ювенального поветрия можно рассматривать как использование своих преимуществ развитыми, "белыми" странами... нет, не против совсем уж дикарей, а против тех, кто может составить им конкуренцию в будущем. Положить мешок на спину, чтобы не бежали слишком быстро.
Необходимо помнить, что законопроекты, нормирующие ювенальное безобразие в РФ (как и многие другие знаковые законопроекты), принимаются Думой, чья легитимность достаточно сомнительна; в случае серьёзного изменения обстановки в РФ все эти законы могут быть отменены без особенных легальных усилий.
И, в-последних, в порядке осмысления аргументов "от ужасного", а именно указаний на вызывающие сильную эмоциональную реакцию случаи небрежения детьми в семье или насилия по отношению к ним. Я не стану выкатывать в ответ такие же ужасы, случившиеся по причине вмешательства в семьи, и рассуждать, слезинка которого из детей слезее. Точно так же я не стану оправдывать ни небрежение, ни насилие - и не стану утверждать, что вмешиваться нельзя в любом случае.
Я утверждаю, что основания для внешней реакции на небрежение в отношении ребёнка или насилие над ним состоят не в том, что надо защитить его права (которых у него нет), а в том, что от последствий этих событий надо защищать другие семьи, других детей.
Проще говоря, если мать бьёт своего ребёнка, то чужого она вообще может убить походя, и поэтому к ней должны быть приняты меры, причём меры, в первую очередь защищающие чужих детей от неё, такой хорошей. Если ребёнком пренебрегают, то сверстники рядом с ним разными способами учатся плохому, и именно их надо от этого защитить.
Что такой подход меняет? Он меняет основания вмешательства; социальные позиции, с которых оно может быть инициировано; его порядок, объект приложения усилий и их пределы; и, следовательно, организации и учреждения, которые могут этим заниматься.
Слабость такого подхода в том, что для его воплощения в жизнь необходимы комплексные меры в самых разных областях; главная из них - это официальное признание субъектности семьи, что ведёт к сокращению приведённой численности производящего класса, а значит, крайне невыгодно классу присваивающему.
Потом как-нибудь разверну тему, а пока спасибо за внимание.
А кроме того, я считаю, что Аракчеев должен быть свободен.