Идентичность как общественное отношение.
В самый короткий рабочий день года я оставлю здесь рассуждение вдогон к « «Коммунальным кодам» как составляющей «культурного кода»». Рассуждено второпях, ибо день короток, но тоже отправится в Вальхаллу «Работу над Поведением», ошибки буду вычитывать там. Во всяком случае, ниже скорее простые вещи, которые надо записать, ибо подразумевать их потом - себе дороже.
Я в основном посте утверждал, что в «культурном коде» как «совокупности способов упростить... распознание «своих» в толпе «всех»» существует подмножество «коммунальных кодов», «как набор повседневных способов отличения «других» ото «всех»».
Это мне было нужно, чтобы подойти к вопросу о том, как искать, создавать, формулировать «законы и права», которые позволят мне отличить «других» ото «всех» и так помочь мне решить задачу ограничения моего поведения, задаваемого «северным» полюдьем, «северной» этической системой.
В очередной раз просматривая «Поведение»… определение Нового мирового порядка там, скажем так, небесполезно при анализе текущих событий… так вот, в том самом определении я в тот же очередной раз увидел тезис о том, что люди сопротивляются Новому мировому порядку как тотальной меркантилизации, что логика этого устроения угрожает их идентичности, с пояснением далее, что «человек (равно как и народ) не может быть всем и принять всё» через возможность продажи и покупки всего.
Тут до меня наконец-то дошло, что так же, как польза относится к собственности, а превосходство ко власти, так и справедливость относится к идентичности. Так же, как собственность экономит усилия по извлечению пользы, а власть - по поддержанию превосходства, идентичность экономит усилия по поддержанию справедливости в обществе.
Тогда можно говорить об источниках идентичности: если ситуации, в которых такое поддержание может статься нужным, а равно способы этого поддержания обусловлены вполне себе материальными условиями обитания, то за подходы к распознанию и разрешению таких ситуаций отвечает действующий в обществе этический императив.
И здесь возврат к задаче отличения «других» ото «всех». Если «северное» полюдье выглядит как «никто не должен делать того, чего не делаю я», то «северный» этический императив «другие не должны делать мне того, чего я не делаю им».
В любом случае понятно, что ограничение полюдья здесь будет выглядеть следующим образом. Если «другой», с кем я имею дело, делает зло, но не мне, то тут я не обязан вставать на дыбы, одёргивать пакостника и разрывать с ним отношения. Эта обязанность, впрочем, возникает, если этот «другой» таким образом получает средства, умение и, главное, желание когда-нибудь сделать зло мне. И встаёт отнюдь не праздный вопрос: а как я предскажу появление этих средств, умений и желания?
«Северная» этика отвергает месть за причинённый ущерб и приветствует предупреждение ущерба. Отсюда, кстати, вопрос распространения зла в обществе для «северного» мировоззрения насущнее, чем вопрос проявления этого зла. Эпидемия насморка хуже пары кирпичей на пару голов.
Вновь к идентичности: если отношение собственности, происходя от пользы, есть отношение между членами общества по поводу предмета, а отношение власти, происходя от превосходства, есть отношение между членами общества по поводу события («победы»), то идентичность, происходя от справедливости, изначально тоже должна быть отношением между членами общества, а не набором узнаваемых признаков, более или менее общих для какой-то группы.
И я полагаю, что идентичность - это отношение человека к самому себе в другом участнике этих отношений. Узнавание себя в собеседнике. Отношение к другому по поводу любых совместных поступков, реальных или виртуальных. И она помогает отделять не только «своих» от «чужих», но и «всех» от «других».
Если вспомнить, что общество Константин А. Крылов в «Поведении» рассматривает как «возможность совместной деятельности людей», то тогда идентичность есть общественное отношение между членами общества по поводу самого общества. Отсюда и следует обычная формула идентичности «мы такие разные, но мы все такие разэтакие», которую недобросовестно эксплуатируют нынешние производители «культурного кода».
Идентичность, понимаемая так, как показано выше, ответственна за то, что ограничение «северного» полюдья «северным» этическим императивом всё равно обязывает меня помогать «своему», даже если тому делает гадость тот, кто мне гадости не делает и вроде бы никак не сможет сделать. Я так помогаю себе в этом «своём». Даже если гадости ему/мне делает тоже «свой». Для носителя «северной» этики идентичность в наибольшей степени отвечает за переход этого «своего» пакостника из «всех» в «другие». Может, и из «своих» в «чужие» тоже, но здесь это неважно. Важно то, что я таким образом вовремя останавливаю угрозу себе. Не факт, что она состоялась бы, но теперь-то точно нет.
Значит, именно идентичность важнее всего в поддержании границы между «северным» полюдьем и «северной» этикой. Идентичность здесь важнее и власти («восток»), и собственности («запад»).
Следовательно, объявленные ранее поиск, создание, формулировка «законов и прав», которые позволяют отличить «других» ото «всех» и тем самым помочь мне решить задачу ограничения моего поведения, задаваемого «северным» полюдьем, «северной» этической системой, сводятся к поиску решений по работе с идентичностью. На первый взгляд такое выглядит эволюцией способности и возможности члена общества по установлению и разрыву отношений идентичности, способов соперничества за неё, если мы по-разному понимаем то общество, к которому относимся, и проч..
В заключение можно фигурально сказать, что идентичность противостоит тенденции «северного» общества к вырождению в россыпь параноиков, всякий в своей башне из слоновой кости; так же, как, например, в «западном» обществе собственность отвечает за то, чтобы общество не выродилось в толпу спецэффектных суперзлодеев, каждый из которых полагает себя супергероем, по сути же своей тот самый выбегалловский гомункул, только отказавшийся закукливаться; а в «восточном» обществе власть нужна для того, чтобы люди делали хоть что-то сверх необходимого им самим здесь и сейчас.
Спасибо за внимание.
ПостСкриптум. Да, как уже за структуру собственности в обществе отвечает «рынок», а за структуру власти «государство», так за структуру идентичности в нём, выходит, отвечает «нация» или, если понимать под «нацией» не свойство общества, а группу людей, то «национальное сознание» этой группы. Впрочем, об этом потом, ибо тут уже дела совсем изведанные и тривиальные.
ПостСубСкриптум. О «юге» тут тоже можно интересно упомянуть, ну да день короток. «Техника», я думаю. Однако надо ещё искать слова, потому что это по смыслу не «западное» насилие над природой, а, напротив, полное приноровление к ней. Охотник, крадущийся по лесу, предельно техничен именно в этом смысле.