Не служить искусству. Александр Пушкин и Иоганн Бах
Пушкин работал по утрам, в постели, от пробуждения и часов до 11ти-12ти. Замысел в таком расписании был тот, что искусство не должно было мешать ему жить. Когда Пушкин наконец вставал и чистил зубы, он переставал быть поэтом - начинался его обычный день, расписание которого совершенно совпадало с расписанием дня обычного человека, его современника. Современники, по крайней мере люди его сословия в России, вставали, приблизительно в тот час, когда "рабочий день" Пушкина заканчивался. Об утренних развлечениях Пушкина они не знали; в течение дня, вечера и ночи Пушкин всегда был у всех на виду; получалось, что Пушкин не работает никогда. Репутацией лентяя Пушкин очень дорожил, но соль для него всё-таки была не в этом. Главная соль была в том, чтобы не приносить жизнь в жертву искусству. Вести жизнь обычного человека.
Ещё более обычную жизнь вёл Иоганн Бах. Для Баха искусство было профессией, ремеслом, с помощью которого Бах кормил семью. Кормить было кого: 21 ребёнок!... Поэтому Бах занимался своим ремеслом много времени и постоянно старался в нём совершенствоваться. Ещё больше времени, чем стараниям ради заработка, Бах уделял на передачу своих умений любимым детям - ведь им впоследствии тоже предстояло зарабатывать себе на хлеб профессией музыканта. Трое из его детей стали признанными гениями, другие такого признания не нашли, но в семье Бахов общественное признание и титул гения не считались слишком важными; - только в той мере, в какой это могло помочь зарабатывать на жизнь. В семье Бахов и сочиняли, и пели, и на инструментах играли, и даже ноты гравировали для р_а_з_в_л_е_ч_е_н_и_я ; в основном друг для друга; - ну и ещё для друзей семьи. Кантата "Феб и Пан" сочинена была для семейного исполнения, "Темперированный клавир" - для обучения, и так далее, и так далее; прочие сочинения, - в основном на конкурс, для получения работы. Со своей гениальностью Бах не парился, исключительного себе места не требовал и сам себе его не предоставлял; не ленился переписывать вручную целые тома сочинений коллег, которых уважал, например, Телеманна (опять таки для домашнего исполнения и для публичных выступлений) - а в нотную тетрадь Анны-Магдалены вписывал с равным усердием и чужие сочинения, и свои.
---
И это были два величайших гения всех времён и народов.
Сравните, господа, с визгливым, раздутым и параноидальным пониманием гениальности в наши дни. В наши дни считается что гений прежде всего должен принести в жертву родных и окружающих. Если он не срёт на голову всем подряд, он рискует быть заподозренным в недостаточности таланта. Далее он должен принести в жертву идолу искусства самого себя - не работать, опуститься, спиться, обколоться. Желательно, чтобы в конце карьеры, изведя всех вокруг, он утопился или повесился сам (самоубийство - особо серьёзное удостоверение гениальности). Словом, в нашем понимании гений совпадает со злодеем. А ведь гений и злодейство - несовместны.
По той причине, что настоящий гений - простой обыватель.
* * *
Ещё более обычную жизнь вёл Иоганн Бах. Для Баха искусство было профессией, ремеслом, с помощью которого Бах кормил семью. Кормить было кого: 21 ребёнок!... Поэтому Бах занимался своим ремеслом много времени и постоянно старался в нём совершенствоваться. Ещё больше времени, чем стараниям ради заработка, Бах уделял на передачу своих умений любимым детям - ведь им впоследствии тоже предстояло зарабатывать себе на хлеб профессией музыканта. Трое из его детей стали признанными гениями, другие такого признания не нашли, но в семье Бахов общественное признание и титул гения не считались слишком важными; - только в той мере, в какой это могло помочь зарабатывать на жизнь. В семье Бахов и сочиняли, и пели, и на инструментах играли, и даже ноты гравировали для р_а_з_в_л_е_ч_е_н_и_я ; в основном друг для друга; - ну и ещё для друзей семьи. Кантата "Феб и Пан" сочинена была для семейного исполнения, "Темперированный клавир" - для обучения, и так далее, и так далее; прочие сочинения, - в основном на конкурс, для получения работы. Со своей гениальностью Бах не парился, исключительного себе места не требовал и сам себе его не предоставлял; не ленился переписывать вручную целые тома сочинений коллег, которых уважал, например, Телеманна (опять таки для домашнего исполнения и для публичных выступлений) - а в нотную тетрадь Анны-Магдалены вписывал с равным усердием и чужие сочинения, и свои.
---
И это были два величайших гения всех времён и народов.
Сравните, господа, с визгливым, раздутым и параноидальным пониманием гениальности в наши дни. В наши дни считается что гений прежде всего должен принести в жертву родных и окружающих. Если он не срёт на голову всем подряд, он рискует быть заподозренным в недостаточности таланта. Далее он должен принести в жертву идолу искусства самого себя - не работать, опуститься, спиться, обколоться. Желательно, чтобы в конце карьеры, изведя всех вокруг, он утопился или повесился сам (самоубийство - особо серьёзное удостоверение гениальности). Словом, в нашем понимании гений совпадает со злодеем. А ведь гений и злодейство - несовместны.
По той причине, что настоящий гений - простой обыватель.
* * *