(no subject)
***
Идем мы с мамой по площади у аэропорта, а с неба что-то падает, то ли снаряд, то ли кусок самолета, развалившегося в небе.
Я хватаю маму за руку, быстро бежим, успеваю ее сильно толкнуть вперед за какое-то укрытие, которое является частью скульптурной композиции на площади около здания аэропорта. И прикрываю собой сверху, как это обычно делают телохранители в фильмах.
Взрыв, ударная волна...
После нее оседает пыль.
Много раненых вокруг, смотрю, с мамой вроде все в порядке. Сажусь, и понимаю, что ничего не слышу и хотя и сижу, но ног не чувствую совсем...
Просыпаюсь.
***
Я окружена людьми, которых должна убить... С ними что-то не так, впрочем со мной тоже. Я понимаю, что по другому никак, что если я не выполню, что должна, будет только хуже.
У меня темные длинные волосы.
Это полузаброшенная больница.
Я иду по ней, плачу и убиваю.
Убиваю их всех, всех по разному. Кому-то лежащему на полу я даю пить, но это яд. Кому-то, тянущему руки ко мне я ломаю шею, глядя в глаза, глядя в самую душу. И так иду...
В последнюю девушку я стреляю, но не сразу попадаю в сердце и она еще живая просит: "Еще..." И я стреляю еще.
Просыпаюсь.
Голова раскалывается, сердце тупо болит.
Идем мы с мамой по площади у аэропорта, а с неба что-то падает, то ли снаряд, то ли кусок самолета, развалившегося в небе.
Я хватаю маму за руку, быстро бежим, успеваю ее сильно толкнуть вперед за какое-то укрытие, которое является частью скульптурной композиции на площади около здания аэропорта. И прикрываю собой сверху, как это обычно делают телохранители в фильмах.
Взрыв, ударная волна...
После нее оседает пыль.
Много раненых вокруг, смотрю, с мамой вроде все в порядке. Сажусь, и понимаю, что ничего не слышу и хотя и сижу, но ног не чувствую совсем...
Просыпаюсь.
***
Я окружена людьми, которых должна убить... С ними что-то не так, впрочем со мной тоже. Я понимаю, что по другому никак, что если я не выполню, что должна, будет только хуже.
У меня темные длинные волосы.
Это полузаброшенная больница.
Я иду по ней, плачу и убиваю.
Убиваю их всех, всех по разному. Кому-то лежащему на полу я даю пить, но это яд. Кому-то, тянущему руки ко мне я ломаю шею, глядя в глаза, глядя в самую душу. И так иду...
В последнюю девушку я стреляю, но не сразу попадаю в сердце и она еще живая просит: "Еще..." И я стреляю еще.
Просыпаюсь.
Голова раскалывается, сердце тупо болит.