из головы не идет этот старик: "На дне" М.Горького в "Мастерской 12", реж. Роман Мархолиа
Советов не даю и никому ходить куда-либо (даже на Богомолова, он в этом благо не нуждается) рекомендовать избегаю, но по поводу "На дне" в "Мастерской 12" под руководством Никиты Михалкова сказать могу одно, зато с полным и искренним убеждением: если останавливает предвзятость, исключительно нетворческими факторами обусловленная, а также удаленность площадки (играют в театре ГИТИСа, но не центровом, а том, что на Пилюгина, от "Новых Черемушек" две остановки автобусом или минут 10-15 ножками) - стоит отбросить стереотипы и преодолеть лень ради спектакля! С режиссурой Романа Мархолиа, чье имя в Москве до сих пор, несмотря на зрелые годы его, звучит на слух БЛИ по-прежнему экзотично (главное - не путать с Романом Габриа!), я сталкивался ранее неоднократно - на сцене питерского БДТ идут три его постановки, и все с участием Светланы Крючковой на ведущих позициях, две из них показывали на гастролях в Москве, одну, последнюю, "Привидения" по Ибсену, из СПб, не привозили, но я видел ее там, но я примерно себе представлял, чего можно от Мархолиа ждать, и принципиально не ошибся. Художник Владимир Ковальчук сообразно режиссерскому вИдЕнию соорудил обозначающий как бы современную "ночлежку" макет "капсульного" отеля, а художник по костюмам (довольно известная и востребованная, хотя и не столь модная и высокооплачиваемая, как Виктория Севрюкова или Евгения Панфилова...) Фагиля Сельская нарядила обитателей горьковского "дна" в одежки "современные", как это понимается навскидку театральными художниками, то есть Пепла - в майку-сетку, Сатина - в красный пиджак на голое тело, Настю и Квашню - ну тоже понятно и предсказуемо... Квашню играет, кстати, в одном из составов опять-таки Светлана Крючкова, даром что роль отнюдь не бенефисная (мадам Розе и фру Альвинг не в пример...), я же попал на спектакль с другой Квашней, без Крючковой. И без Михаила Пореченкова в роли Сатина - но хоть премьере от силы недели две, а нашлись театроведы попроворней меня, уже имеющие возможность сравнивать составы: как ни крути, Михаил Пореченков в своем роде артист мощный, не отнять у него, а все же, уверяют, Георгий Иобадзе и в образе Сатина органичнее, и что еще важнее, лучше рифмуется/отчетливее противопоставляется с Лукой в исполнении Игоря Яцко. А безусловно Лука и в пьесе (вовсе не Сатин, как еще меня успели в школе поучить...) - фигура ключевая, и каких только Лук я на своей долгой (в отличие от наших "бабушек"-театроведов горе познав давно...) зрительской жизни не перевидал вплоть до 14-летнего Семена "хорошего мальчика" Трескунова в адаптированной к сегодняшним помоечным реалиям киноэкранизации Владимира Котта -
https://users.livejournal.com/-arlekin-/2901146.html
- однако не припомню такого, нахального и насмешливого, врущего не краснея в глаза, причем каждому собеседнику ровно то, что он желал бы услышать, будто его внутренний голос, знающий все тайны человека, ему же нашептывает... не столько даже успокоение, сколько "разрешение", что понимать можно двояко, рассматривая "ложное утешение" и как злонамеренный, только что ни дьявольский обман, и как пусть хлипкую, неверную, ошибочную, но все-таки надежду... то-то же сам он аттестуется "проходящим", а Василиса Костылева, жена хозяина заведения, обзывает его (небезосновательно между тем...) "проходимцем". То ли уголовник в "анамнезе", а то ли наоборот... - по загадочности характера и двусмысленности поведения этот Лука сопоставим с Тартюфом из свежей премьеры Евгения Писарева на сцене Театра Наций:
https://users.livejournal.com/-arlekin-/4867138.html
В этом смысле особенно показателен разговор Луки с умирающей Анной, где речь идет не об излечении от алкоголизма, избавлении от бедности или еще о чем-то плотском и мирском, но уже о самом важном и конечном:
Анна. Дедушка! Говори со мной, милый... Тошно мне...
Лука. Это ничего! Это - перед смертью... голубка. Ничего, милая! Ты - надейся... Вот, значит, помрешь, и будет тебе спокойно... ничего больше не надо будет, и бояться - нечего! Тишина, спокой... лежи себе! Смерть - она все успокаивает... она для нас ласковая... Помрешь - отдохнешь, говорится... верно это, милая! Потому - где здесь отдохнуть человеку?
(...)
Анна. А как там - тоже му́ка?
Лука. Ничего не будет! Ничего! Ты - верь! Спокой и - больше ничего! Призовут тебя к господу и скажут: господи, погляди-ка, вот пришла раба твоя, Анна...
Медведев (строго). А ты почему знаешь, что там скажут? Эй, ты...
Лука. Стало быть, знаю, господин ундер...
Медведев (примирительно). М... да! Ну... твое дело... Хоша... я еще не совсем... ундер...
Бубнов. Двух беру...
Медведев. Ах ты... чтоб тебе!..
Лука. А господь - взглянет на тебя кротко-ласково и скажет: знаю я Анну эту! Ну, скажет, отведите ее, Анну, в рай! Пусть успокоится... знаю я, жила она - очень трудно... очень устала... Дайте покой Анне...
Анна (задыхаясь). Дедушка... милый ты... кабы так! Кабы... покой бы... не чувствовать бы ничего...
Лука. Не будешь! Ничего не будет! Ты - верь! Ты - с радостью помирай, без тревоги... Смерть, я те говорю, она нам - как мать малым детям...
Анна. А... может... может, выздоровлю я?
Лука (усмехаясь). На что? На муку опять?
Анна. Ну... еще немножко... пожить бы... немножко! Коли там муки не будет... здесь можно потерпеть... можно!
Лука. Ничего там не будет!.. Просто...
На контрасте - но занятно наблюдать, что отчасти и на совсем неявных интонационных созвучиях - Сатина играет Георгий Иобадзе, артист феноменального темперамента, универсальных возможностей и странной, неровной карьеры: общих мизансцен у них немного, диалог всего-то один, но видеть надо, как по-разному и в то же время синхронно реагируют они на общие "внешние раздражители", прежде всего в начале действия. И у Сатина-Иобадзе тоже есть "сольный" выход - монолог о "гордом человеке", его Иобадзе декламирует в состоянии пьяного юродства, с пятнами размазанной по физиономии губной помады, разбрасывая колоду игральных карт... его угарная болтовня про "человека, который рождается для лучшего" уж точно не "программа", тем более не "политическая", и никого ни к чему не обязывает. Едкий, недобрый, "лукавый" (как и положено), себе на уме Лука - и отвязный, запрыгивающий на стол и крутящийся хлеще балетных звезд Сатин (стоит ли уточнять, Георгий Иобадзе - невероятно пластичен, а уж когда скинет с себя лишнее и оголится до пояса... тут необходимо перо театроведа Ртищевой, я же скромно умолкаю! одно слово - идол наших бабушек) задают спектаклю нерв. Остальной ансамбль доставшегося мне состава неоднороден, есть образы, сделанные тоньше (Анна - Юлия Вострилова) и ярче (Барон - Данила Дзыгар, Актер - Александр Ведменский) других, есть погрубее и попроще, без массовки-"клининга" и здесь, как водится, не обошлось, но в целом взаимодействие складывается на должном образе. Предметный и визуальный антураж, с титрами, компьютерной графикой, "капсулами" и кулером - но в отсутствие мобильников (при том что даже бомжи ныне собирают милостыню переводом на телефон...) - мало помогает, но и не мешает, равно как и пара шлягеров Высоцкого плюс к "Солнце всходит и заходит", восприятию спектакля, практически "актерского" в хорошем смысле, то есть не бессмысленного, но и не вгоняющего от неожиданности выбранной формы в ступор, а содержательно переакцентирующего хрестоматийный материал на уровне в первую очередь идей и характеров.