Faust: Растягивая время. Часть 6
Faust: Растягивая время.
Часть 6: Faust 1971 (сторона вторая)
В буклете к альбому указано, что вторая половина альбома записана одним дублем в Вюмме. Впрочем, этому верить не стоит. Ирмлер говорил, что эта часть была склеена из отрывков различных ночных сессий, когда группа играла исключительно для себя, чтобы расслабиться после трудного дня. Некоторые моменты похожи на психоделические трипы и звучат, будто отголоски какого-то фестиваля, проходящего где-то неподалеку, за холмом. Но есть тут и студийная работа, без которой все это звучало бы по-другому. Начинается все с четкого ритма и слоев насыщенной, искаженной гитары, взрывающейся штормом в духе Velvet Underground, прямо перед тем, как вступают студийные вставки перкуссии, а псевдо-опереточный вокал и спотыкающееся фортепиано довершают звуковой ассортимент. Вещица продолжается в том же духе и дальше, перкуссия набирает обороты, пока не оборачивается бессвязным битом. Жестко перегруженная медь и жужжащие электронные звуки объединяют все это воедино.
Спустя 12 минут есть еще один искажающий звуковую реальность студийный монтаж и все приобретает еще больший уровень абстракции, гитара постепенно тает в небытие, а может быть это просто звук ленты просто так сильно терзает головки магнитофона. Появляются голоса и смех, после чего начинается что-то напоминающее песню, на грани непостижимого, балансируя над мрачной электроакустической бездной. Если в начале записи рок-музыка умерла, то теперь ее труп разложился, высох и распался пылью, оставив исключительную чистоту звука.
Такой вот своего рода путь от The Beatles и The Rolling Stones к Штокхаузену и Кейджу. Альбом, как горнило печи, в которое последовательно, как поленья, забрасываются жанры - рок, фольклор, академическая музыка - и в результате получается что-то новое, на основе уничтожения всего. Этот подход к творчеству стал ключевым для Faust и именно тут, на этом альбоме, он отображен наиболее четко и откровенно. О балансировании группы между звуком и отраженной тишиной, как акте творения, сказал журналист Пьерро Скаруффи: «Если индийские мистики старались стать единым с Брахмой, то атеисты группы Faust старались стать единым с Большим Взрывом».
Завершается сторона стихами, поочередно звучащими то в левом, то в правом канале. Стихи, с отсылкой к Просвещению: «Я подняла свою юбку, когда Вольтер заговорил, его рот был полон чеснока», а также Вьетнаму «улицы с умирающими детьми», и выборе: «нам нужно решить, что важно... система и теория или свобода». Гай Дебор вряд ли смог бы лучше свести воедино все это вместе.
А потом, будто стремясь риторически подвести все к финалу, все обваливается в очередной головокружительный скачок, хотя и в этот раз при помощи повествования: «никто не знает, было ли это на самом деле». От скверно пахнущего дыхания просвещения до забитых трупами улиц сегодняшнего времени - подсчет социальных достижений современного мира. Против единственного желания - быть свободным. Вы можете спросить: «ведь никто не знает, было ли это действительно на самом деле?». Но мы же ведь знаем, что было от Вольтера до Вьетнама - полные крови и насилия века истории. Может быть, имеется ввиду то, что результат непостижим даже если ты думаешь, что понимаешь, так как это абсурд, отсутствие стройной логики. А может они говорят о своей музыке, задаваясь вопросом, а так ли она важна в мире, заваленном горами трупов, где рука об руку шагают ошеломляющая нищета и еще более ошеломляющее богатство. Так или иначе, заканчивается альбом выдергиванием ковра из под ног слушателя.
Если говорить о структуре пластинки, то эту работу можно расположить где-то между The Faust Tapes и So Far. Это уже не коллекция песен, но еще и не собрание ленточных экспериментов. У работы есть определенный акцент, а также выдающийся экстремизм, направленный на изменение мозга слушателя.
Конечно, у альбома есть и недостатки. Лейбл Polydor кормил толпу в Вюмме целый год, пока не набрался смелости и не позвонил туда, с требованием выдать, наконец-то, что-то такое, что можно было бы начать продавать, что заставило Неттльбека и его друзей слепить что-то на скорую руку, хотя и не так быстро, как об этом говорил Дирмайер, указывая на то, что пластинка была записана за ночь. Вполне допустим и тот факт, что на этой работе они только оттачивали свое мастерство и технику, которая станет их характерной чертой чуть позже. Но об этом можно судить только с высоты сегодняшнего полета, имея на руках все то, что они записали позже. На тот момент такие выводы, конечно, в голову никому не приходили. Неттльбек, тем не менее, вот что сказал несколько лет спустя в интервью: «Нам всегда нравился идея выпустить что-то такое, что было бы лишено оков общепринятых соглашений относительно того, какой должна быть музыкальная запись. Мы считали, что музыка должна звучать как бутлег. Будто кто-то пробрался в репетиционную группы, записал все на диктофон, а потом собственнолично нарезал из этого целый альбом». В этом отношении Уве прав. Альбом действительно выглядит подобным образом, отвергая многие принципы музыкальной индустрии.
Альбом обладает напористостью рок-музыки, но полностью лишен ее лиризма и покладистости. Практически все рок-группы были вынуждены так или иначе позиционировать себя на карте блюзовой территории, но только не Faust. Послушайте, скажем, ранние работы земляков из Amon Duul, и вы услышите там отголоски блюза 60-х. Mother of Invention и Soft Machine, в свою очередь, отвергли блюзовые корни, но в качестве пережитков, этаких артефактов, то тут, то там они проскакивали. Faust же, в свою очередь, заявили о собственном, постблюзовом подходе, с самого начала своего существования.
Рискуя прозвучать несколько драматичным, стоит все же отметить, что музыка группы Faust была музыкально-политическим аналогом активистов Баардер-Майнхоф Груп, а также Фракции ‘Красная Армия’, хотя ни в коем случае это нельзя воспринимать за мнение, будто музыканты разделяли политические убеждения указанных формирований. В отличие от вооруженных политических деятелей, музыкантов Faust не интересовали какие-то акции, борьба в парламенте, уличные прокламации, революционные листовки, книги, и прочие формы борьбы. Их инструментом была исключительно музыка.
И их дебютный альбом блистал в высшей степени уверенным радикализмом. В слишком многих из нас их дебютная работа оставила след. Это было мощное достижение молодой немецкой группы, настоящее окно, распахнутое настежь, к новым способам исполнения, записи, к началу потенциально сильных, новых технологий, выведение музыкальной техники на самый высший уровень творчества. И даже вопреки всем недостаткам, первый альбом группы Faust остается своего рода присяжным современной музыки, наделенным полномочиями судить всех остальных и превращая большинство музыкальных явлений своего времени в безмолвных зрителей.
(c) Andy Wilson, 2006
(с) Перевод на русский: Алексей "Smarty" Петухов, октябрь 2009