Царь и его Революция
Царь и его Революция
Монарх осознает всю недостаточность (и даже ущербность) одного, личностного, начала и пытается, так или иначе, пробудить в себе начало другое - сверхличностное. С этой целью он поднимает сверхличностное восстание против себя же самого, точнее, против своей "человеческой, слишком человеческой" "половины".
1. Царственный Один и господствующее множество.
В "классическом" традиционализме сам Монарх, Царь воспринимается как первый из всех людей, у которого есть на это первенство необходимый небесный мандат. Он венчает, завершает собой социальную иерархию. Более того, Царь возглавляет благородное сообщество (сословие) "лучших людей"- аристократию, являясь "первым аристократом". Такова "олимпийская" модель традиционализма, которую противопоставляют современному миру с его буржуазно-демократической иерархией капиталов.
Всё это кажется весьма стройным, однако, историческая реальность безжалостно разрушает данное построение. Цари часто выступают против иерархии, а иерархия подрывает власть Царя. Собственно, пресловутые буржуазные революции были, по большей части, заговором аристократов, стремящихся освободиться от "гнета" самодержавия и спокойно наращивать свои состояния. И в этом плане очень показателен феномен масонства, которое изначально было инициатической организацией вайшьев-"хозяйственнков" (строителей), но стало революционно-субверсивным движением - после инфильтрации, осуществленной "просвещенными" аристократами. Решающая роль высшей знати в свержении "абсолютизма" очевидна. Пресловутый буржуазный авангард умело направлялся знатью. Не случайно же во Франции, во время политического кризиса 1789 года местом основных собраний недовольных был сад во дворце Пале-Рояль - резиденции герцога Орлеанского. Масонские ложи активнейшим образом действовали при королевском дворце, в них состояли герцоги Бульонские и герцоги Монморанси-Люксембургские. А окончательная консолидация масонства произошла в 1772-1773 годах, когда был заключен компромисс между капитулом рыцарей, состоящим из буржуа, и аристократическим капитулом императоров. Последние явно доминировали в этом альянсе.
Современная "денежная" (политическая и экономическая) иерархия напрямую наследует иерархии "традиционной", и принцип у них один и тот же - одно множество подчиняет себе другое (меньшинство господствует над большинством). А во главе господствующего множества стоит один главный - избранный политический лидер или конституционный монарх. Он возглавляет господствующее меньшинство, но, в то же время, полностью зависит от него. При этом, считается, что он как бы олицетворяет собой всю "нацию"
Монарх, находящийся внутри множества, пусть даже и во главе его, это всего-навсего - один из многих, часть целого, разбитого на осколки. (Таковым целым, и в социальном, и в космическом плане являлся Антропос, Первочеловек, Тотальный Субъект, разнесенный на клочки в результат изначальной космической катастрофы - "Большого Взрыва" Это одно состояние Царя, которое, так или иначе, присуще всем людям, частям и осколкам. Но у него есть и другое состояние, которое, собственно, и делает царя - Царем. Монарх вмещает в себя всех поданных, поэтому, кстати, и величает себя - "Мы". Он символически воспроизводит некогда единый Тотальный Субъект, соединяя разрозненные личности в некую Сверхличность. Это не столько личность, имеющая мандат, сколько личность, символизирующая реальности высшего уровня - и, в силу этого, становящаяся сверхличностью. При этом, речь идёт о "двухуровневом" символизме. Царь символизирует как трансцендентный (Абсолют), так и имманентный принцип.
2. Царственное преодоление себя.
В рамках данного очерка нас интересует именно второй. Это - бытийный полюс - Царь Мира, который, в разных традициях, называется по-разному - Мельхиседек, Агни, Вайшванара, Чакравартин, Кронос, Род, Белобог и т. д. Его, собственно, и символизируют земные монархи, причем, надо иметь ввиду, что символ реально содержит в себе содержимое, хотя и не тождественен ему.
Внутри монарха находятся два начала - личностное и сверхличностное. (Второе вовсе не означает безличностность, имеется ввиду переход с уровня отдельной личности - "одной из многих" - на уровень всеохватывающей, соборной личности, которая "только одна" И между этими двумя началами происходит перманентный, хотя и часто скрытый, конфликт.
Монарх осознает всю недостаточность (и даже ущербность) одного, личностного, начала и пытается, так или иначе, пробудить в себе начало другое - сверхличностное. С этой целью он поднимает сверхличностное восстание против себя же самого, точнее, против своей "человеческой, слишком человеческой" половины. Ярчайший пример такого восстания явил Иван Васильевич Грозный, отказавшийся от престола в пользу касимовского хана Симеона Бекбулатовича. Этот, весьма неординарный, поступок всегда ставил историков в тупик, и они выдвигали различные, слабо обоснованные гипотезы, сводя всё к политике или даже просто - к страху перед предсказаниями "волхвов" (С. М. Соловьёв даже говорил о "политическом спектакле"). Между тем, сей отказ очень легко расшифровывается в духовно-мистическом ключе. Иван Грозный символически отказался от своего сугубо личностного статуса, но не в пользу Симеона Бекбулатовича, а для усиления начала сверхличностного.
К самому Симеону "бывший" царь обращался подчёркнуто самоуничижительно: "Государю великому князю Семиону Бекбулатовичю всеа Русии Иванец Васильев с своими детишками, с Ыванцом да с Федорцом, челом бьют". И в этом, безусловно, проявлялось юродство ("священная провокация"), к которой был склонен Государь. "Юродство во Христе" подразумевает имитацию безумия. Оно нужно для того, чтобы подчеркнуть свое без-умие - по сравнению с Христом, отрешиться от мирского, рационалистического "ума"; и вызвать праведный гнев обычных людей, смирив себя. Грозный Царь, а это признается сегодня многими исследователями юродства (например, С. Ивановым), тоже был юродивым - отсюда и некоторые "странности" (странные - для современного человека) его характера. Показательно, что Грозный написал Канон Ангелу Грозному под псевдонимом Парфений Уродивый (Юродивый).
По сути, юродство означает радикальный выход человека за границы всех (духовных и мирских) иерархий, признание условными всех земных реалий. И в этом плане очень показателен образ былинного Ильи Муромца. Богатырь был стойким защитником Святой Руси и Веры, но при всем при том учинил самый настоящий бунт. Во время него он собирал по Киеву "голи кабацкие" и сшибал стрелами золочёные маковки столичных церквей. Казалось бы, тут налицо противоречие, однако, вдумчивый наблюдатель, хорошо знакомый с многообразием православно-аскетического служения, легко признает сакральное значение буйства Ильи. Так, митрополит Иоанн (Снычев) вполне обоснованно приписывает Муромцу "юродство во Христе", согласно ему, "бунт" Ильи вызван некоторым равнодушием киевской элиты к богатырскому служению. Воин-юродивый Илья не борется против Православия, он выступает против теплохладности, часто проявляющейся (в определённой мере) даже у самых достойных людей. Кстати сказать, Илья не боится, как и положено юродивому, перечить князю, хотя и никогда не доходит до бунтарства в его "левореволюционном" понимании.
К слову, свою богатырскую силу Илья получил от калик перехожих, которые были не просто сообществом странников, сочинявших и распространявших знаменитые духовные стихи, они ещё и посвящали себя богатырскому служению. В толковом словаре В. И Даля "калика" определяется и как "странствующий, нищенствующий богатырь". В духовном стихе "Сорок калик со каликою"; они предстают "добрыми молодцами", от их зычного крика дрожит "матушка сыра-земля". Указанное стихотворение содержит данные о том, что движение калик перехожих; было чётко структурировано - у них наличествовал институт "атаманов", обладавших значительными властными полномочиями. В принципе, тут можно говорить о некоем духовно-мистическом ордене.
3. Царь и Раб.
Возвращаясь к юродству Ивана Грозного и его "рабскому" обращению к Симеону Бекбулатовичу, необходимо вспомнить о диалектической связи царского и рабского начал самых в разных древних традициях. "Раб замещает царя в смерти: умерщвление царя заменяется умерщвлением Раба, т.е. царя шутовского, мнимого, - пишет Н. Брагинская. - Царь как воплощение жизни умирает в Рабе - воплощении смерти, чтобы родиться снова царём. Так, хеттский царь обращается к своему обрядовому заместителю Рабу - военнопленному со словами: "Смотри! Меня вновь... (божество?) родило". Ещё солярная школа мифологов обратила внимание на то, что в мифах боги и герои, в которых на первый план выступает световая (солярная, астральная и пр.) характеристика, проходят фазу рабства, означающую по своей семантике временную смерть (закат светила, исчезновение тепла и света). Аполлон временный раб царей Адмета и Лаомедонта, Геракл - Эврисфея. Исследования П. Сентива вскрыли в таких фольклорных персонажах, как Золушка или героиня сказки Перро "Ослиная кожа", световое божество, которое переживает фазу смерти, выраженную метафорами унижения, рабства, скитальчества, рубища и грязи (перепачканное, обезображенное лицо); под грязными лохмотьями скрыт сверкающий наряд (космического, небесного облика, как три платья Ослиной кожи), под грязной тряпицей - звезда на лбу героя и т.п. По Сентиву, всё это - короли и королевы карнавала; в этих сказках видят также отражение свадебного и (или) инициационного обряда". ("Раб")
Фаза "рабства"; необходима для уничтожения своего прежнего ветхого "величия" и обретения величия нового, настоящего. В алхимии описывается процесс "черного брака" который нужен для рождения настоящего короля - аутогенета.
Тема царско-рабского, безусловно, связана с темой узурпации и "возвращения Государя" "Поскольку временная смерть изображается как временное отсутствие, заточение и рабство (с последующим отвоеванием трона, царства и жены), в повествовательном фольклоре появляется мотив неузнанного в рабском облике тайно вернувшегося царя, который изгоняет узурпатора. Образец такого рода героя - в гомеровском Одиссее, исполняющем на пирах женихов Пенелопы роль прислужника и нищего-попрошайки. Здесь же, возможно, следует усматривать генезис огромного числа мифов, сказок и преданий (а затем и литературных сюжетов) о подкидышах - принцах и принцессах по происхождению или даже детях богов, которые воспитываются в крестьянском доме или являются Рабами, слугами, но в конце концов бывают опознаны, получают царство и вступают в брак с царской дочерью (сыном). Мифологический образец сокрытия царского достоинства под рабским обличьем преобразовывал исторические предания. Так, в сказаниях о царе Соломоне, исследованных А. Н. Веселовским, Асмодей (смерть, чёрт) завладевает престолом Соломона, который, как нищий, просит у дверей подаяния. Иисус, терпящий поношения толпы и насмешки римских солдат, ещё немецким исследователем 19 в. П. Вендландом был поставлен в связь с царём сатурналий. Царь-мессия иудаизма в христианстве становится в одно и то же время Рабом на земле и царем на небе (царство не от мира сего), причем небесный царь претерпевает рабскую смерть". ("Раб")
4. Коррекция иерархий.
Еще одной формой Революции Царя является борьба с "классической" иерархией, которая всегда воспринимает любого главу (самодержавного или конституционного) как всего лишь высшую точку на вершине своей пирамиды, точку, которую всегда можно убрать, сохранив в целостности саму пирамиду, точнее её принцип. Иерархия может считаться "сакральной", "традиционной", подчёркивая, что подчинение в её рамках символически (то есть, как уже было сказано выше, вполне реально) воспроизводит подчинение творения Творцу, человека - Богу. Но даже и в этом случае иерархия чревата восстанием против высшего Принципа. Она ведь все равно, в любом случае, предполагает наличие "своего абсолюта", требует подчинения некоей личности, стоящей наверху. И эта личность как бы подменяет собой трансцендентный Принцип. Эту личность можно воспринимать как символ ("всего лишь"), но и в этом случае создаются условия для возвеличивания.
И снова необходимо вспомнить о том, что Царское не столько в том, чтобы подчинять личности, неизбежно оказываясь тем самым вне их (само подчинение есть воздействие чего-то внешнего). Она в том, чтобы содержать эти личности в некоей Полноте, которая является Сверхличностью. Для этого Царь должен принадлежать к единому Царскому Роду, который ведёт происхождение от убитого Царя Золотого Века ("Революция пробужденных. Возвращение Государя по-русски", гл. 3 - https://matveychev-oleg.livejournal.com/7392218.html). Тем самым это убийство как бы отменяется, точнее, "снимается", а Царь символически воскресает в потомке - преображенным, новым, преодолевающим ветхость. И, безусловно, необходимо понимать своё положение, не позволяя иерархии подчинить себя и использовать сакральные царские энергии в целях подпитки различных олигархий. И тут очень важна, так сказать, оперативная сторона Царского, которая заключается в совокупности действий, направленных против порабощения одной частью социума - другой его части. (Это порабощение воспроизводит расчленение изначального Тотального Субъекта, см. "Бытийное небытие, "субъектный Объект» - https://zavtra.ru/blogs/bitijnoe_nebitie_sub_ektnij_ob_ekt) Безусловно, Царь предотвращает и порабощение социума внешними, чужеземными силами.
Для того, чтобы подчеркнуть относительность, условность и даже неправедность "обычной" иерархии иногда выстраивается иерархия альтернативная. Так, внутри индоарийской традиции, в рамках его тантрическо-шиваистского извода, существовала особая иерархия ("цепь", "каула"). Она кардинально отличалась от "классической" (брахманы-кшатрии-вайшьи), столь любимой тру-традиционалистами. В низу находился "пашу" - обычный человек (на грани животного), выше его стоял человек героического склада "вирья" а ещё выше - божественный "дивья".
И тут сразу же вспоминается Опричнина Царя Ивана Грозного, как раз и бывшая альтернативой всем иерархиям Руси - и боярской, и дворянской. Когда же Царь заметил, что она превращается в новую аристократию, то он ликвидировал новое (и уже ставшее старым) образование. Обращает на себя внимание прозвание -
"Грозный". Оно указывает на аспект Грозы, и не случайны слова идеолога борьбы с олигархией Ивана Пересветова - "государство без Грозы, что конь без узды". На Руси богом Грозы был не только Перун, но и Род. (Не следует забывать о том, что Царь есть персонификация национального рода (народа), точнее он содержит род в себе).
В заключении надо сделать одну существенную оговорку. Наше отрицание иерархии отнюдь не совпадает с отрицанием леворадикальным, предполагающим возникновение совершенно гомогенного, социально однородного общества. "Сословные" различия между людьми есть и будут, они связаны с наличием разных социально-психологических типов. И эти различия должны быть неким образом закреплены - но только не в плане возвышения одних сословий над другими. Сословное общество должно быть горизонтальным, вертикалью же выступает только и исключительно Царь.
5. Правы ли "боги"?
В эллинской традиции рассказывается о битве двух сакральных рас - титанов и богов. При этом, боги сражаются ещё и с гигантами, которые выступают этаким воплощением хтонического ужаса. Тут стоит разобраться, ибо у эллинов очень многое искажено, причем, радикально, о чем мне уже приходилось писать. ("Мифология прогресса или оболганный Кронос" - https://a-eliseev.livejournal.com/1842646.html)
Для начала заметим, что сами боги освободили существ стихий - сторуких (гекатонхе́йров), которых Уран заточил под землей. Их они использовали против титанов. (Кстати, титаны - древнее олимпийских богов. Но это тема отдельного разговора.) Складывается такое впечатление, что боги и были причиной появления существ стихий, то есть, тех же самых гигантов. Но эллины богов «оправдали», как бы расщепив единый сюжет на два. Полностью умолчать о связи богов с гигантами было нельзя, поэтому сообщили только о связи со сторукими, причем объяснили её необходимостью борьбы с титанами.
Теперь посмотрим, что говорят по этому поводу другие традиции. Здесь стоит процитировать Ю. Эволы, который, кстати, подобно многим другим тру-традиционалистам, зациклился на "олимпизме" с его культом иерорократии: "В Эддах Асы, божественные герои" обратились к "существам стихий" с просьбой построить для них крепость в "центральном регионе", город Асгард в земле Митгард. В качестве платы за работу гиганты потребовали себе "божественную женщину" Фрейю, а кроме того "луну и солнце". Не получив желаемого, так как Асы не допустили узурпации высших сил существами, принадлежащими нижним стихиям, - гиганты начали войну, которая фатальным образом привела, к "сумеркам богов". Подобно этому, в ирландском цикле Неймхейдх использовал фоморов для строительства крепости, но впоследствии, испугавшись, как бы они сами не завладели ей, он разрушил ее. Но это не помешало тому, что потомки Неймхедха все же были порабощены фоморами, жившими в Торинис, в крепости на острове, расположенном к северо-западу от Ирландии. И вслед за тем, после попытки восстать, они были окончательно истреблены фоморами, подобно тому, как в эддических сагах борьба Асов против сил стихий заканчивается сумерками богов, закатом Асов. По всей видимости, в обоих случаях мы имеем дело с описанием начала "титанического" цикла на обломках цивилизации, прямо принадлежащей примордиальной эпохе»". ("Мистерии Грааля")
Эвола таки "пнул" титанов, причем совершенно нелогично. Непонятно, какой может быть титанический цикл на обломках примордиальной цивилизации? Титаны гораздо примордиальнее. Но всё же главное им подмечено точно - "существа стихий, гиганты - пробуждены именно богами.
Теперь дополним нордические данные - данными апокрифическими (которые мы используем сугубо в метаисторическом ключе). В Эфиопской "Книге Еноха" рассказывается о неких "сынах Божиих", которые сначала были посланы, в качестве "стражей" на землю. Они должны были наставлять людей. Но впоследствии эти самые стражи "осквернились с дочерьми человеческими, и взяли себе жен, и поступили как сыны земли, и родили сынов-исполинов". Исполины, повзрослев, стали пожирать произведения тяжкого труда всех сынов человеческих, и люди стали не в состоянии прокормить себя. А исполины замыслили уничтожить людей и пожрать их. И они начали грешить "против всех птиц и зверей земных, и пресмыкающихся, ползающих по земле и животных, обитающих в воде и в небесах, и рыб морских, и пожирать плоть друг друга, и пить кровь...". "Сыны Божии" это, собственно и есть олимпийские боги, породившие гигантов-исполинов. Это древние элитарии, считавшие себя богами и причастные к убийству царя Золотого Века - Кроноса, Йимы, Джамшида. Так произошла вторая вселенская (уже метасоциальная) катастрофа - после "Большого Взрыва" (о котором вышеуказанной ст. "Неообщинная революция"
С тех пор элиты активно используют "существ стихий", несмотря на то, что они частенько им мешают. (В частности, речь идёт о революционно-субверсивной линии в масонерии.) А иногда даже выходят из-под контроля и даже создают некую почвенную и "традиционалистскую"; альтернативу - как большевики. В данном плане очень показательная картина Кустодиева - "Большевик", где над народными массами возвышается гигант с красным флагом. Флагом цвета Крови, что отсылает нас к весьма тревожному символизму. Но не только тревожному, учитывая изначальное значение красного цвета - как воинского и даже Царского.
В конце времен "гиганты" выступят как демонические орды Гогов и Магогов. Именно об этом сказано в "Откровение Мефодия Патарского": "В последние дни перед концом мира Гог и Магог выйдут на землю Израильскую. Это цари языческие, которых закрыл царь Александр с северной стороны... и все, людоедами называемые, имеющие песьи головы. Ибо люди... есть начнут плоть человеческую и кровь пить, как воду. И эти люди растлят землю и осквернят ее".
Это будет настоящая армия Апокалипсиса (киношные зомби - вполне о них), которую спустят с цепи элитарии. И их разрушительная сила потрясет всех, в том числе и сами элиты. "Боги", сеющие ветер, пожнут бурю. Но тогда произойдёт и явление Великого Государя, ныне спящего на Севере. В "Апокалипсисе Даниила" (Житие Андрея Юродивого) предсказывается, что будет царствовать "царь от нищеты... ревнитель Правды, который... брань устранит и нищая богаты створит... и боярам... творящим беззаконие сотворит показнь"
Это и будет Великая Революция Царя, последнее и окончательное его Восстание.
Монарх осознает всю недостаточность (и даже ущербность) одного, личностного, начала и пытается, так или иначе, пробудить в себе начало другое - сверхличностное. С этой целью он поднимает сверхличностное восстание против себя же самого, точнее, против своей "человеческой, слишком человеческой" "половины".
1. Царственный Один и господствующее множество.
В "классическом" традиционализме сам Монарх, Царь воспринимается как первый из всех людей, у которого есть на это первенство необходимый небесный мандат. Он венчает, завершает собой социальную иерархию. Более того, Царь возглавляет благородное сообщество (сословие) "лучших людей"- аристократию, являясь "первым аристократом". Такова "олимпийская" модель традиционализма, которую противопоставляют современному миру с его буржуазно-демократической иерархией капиталов.
Всё это кажется весьма стройным, однако, историческая реальность безжалостно разрушает данное построение. Цари часто выступают против иерархии, а иерархия подрывает власть Царя. Собственно, пресловутые буржуазные революции были, по большей части, заговором аристократов, стремящихся освободиться от "гнета" самодержавия и спокойно наращивать свои состояния. И в этом плане очень показателен феномен масонства, которое изначально было инициатической организацией вайшьев-"хозяйственнков" (строителей), но стало революционно-субверсивным движением - после инфильтрации, осуществленной "просвещенными" аристократами. Решающая роль высшей знати в свержении "абсолютизма" очевидна. Пресловутый буржуазный авангард умело направлялся знатью. Не случайно же во Франции, во время политического кризиса 1789 года местом основных собраний недовольных был сад во дворце Пале-Рояль - резиденции герцога Орлеанского. Масонские ложи активнейшим образом действовали при королевском дворце, в них состояли герцоги Бульонские и герцоги Монморанси-Люксембургские. А окончательная консолидация масонства произошла в 1772-1773 годах, когда был заключен компромисс между капитулом рыцарей, состоящим из буржуа, и аристократическим капитулом императоров. Последние явно доминировали в этом альянсе.
Современная "денежная" (политическая и экономическая) иерархия напрямую наследует иерархии "традиционной", и принцип у них один и тот же - одно множество подчиняет себе другое (меньшинство господствует над большинством). А во главе господствующего множества стоит один главный - избранный политический лидер или конституционный монарх. Он возглавляет господствующее меньшинство, но, в то же время, полностью зависит от него. При этом, считается, что он как бы олицетворяет собой всю "нацию"
Монарх, находящийся внутри множества, пусть даже и во главе его, это всего-навсего - один из многих, часть целого, разбитого на осколки. (Таковым целым, и в социальном, и в космическом плане являлся Антропос, Первочеловек, Тотальный Субъект, разнесенный на клочки в результат изначальной космической катастрофы - "Большого Взрыва" Это одно состояние Царя, которое, так или иначе, присуще всем людям, частям и осколкам. Но у него есть и другое состояние, которое, собственно, и делает царя - Царем. Монарх вмещает в себя всех поданных, поэтому, кстати, и величает себя - "Мы". Он символически воспроизводит некогда единый Тотальный Субъект, соединяя разрозненные личности в некую Сверхличность. Это не столько личность, имеющая мандат, сколько личность, символизирующая реальности высшего уровня - и, в силу этого, становящаяся сверхличностью. При этом, речь идёт о "двухуровневом" символизме. Царь символизирует как трансцендентный (Абсолют), так и имманентный принцип.
2. Царственное преодоление себя.
В рамках данного очерка нас интересует именно второй. Это - бытийный полюс - Царь Мира, который, в разных традициях, называется по-разному - Мельхиседек, Агни, Вайшванара, Чакравартин, Кронос, Род, Белобог и т. д. Его, собственно, и символизируют земные монархи, причем, надо иметь ввиду, что символ реально содержит в себе содержимое, хотя и не тождественен ему.
Внутри монарха находятся два начала - личностное и сверхличностное. (Второе вовсе не означает безличностность, имеется ввиду переход с уровня отдельной личности - "одной из многих" - на уровень всеохватывающей, соборной личности, которая "только одна" И между этими двумя началами происходит перманентный, хотя и часто скрытый, конфликт.
Монарх осознает всю недостаточность (и даже ущербность) одного, личностного, начала и пытается, так или иначе, пробудить в себе начало другое - сверхличностное. С этой целью он поднимает сверхличностное восстание против себя же самого, точнее, против своей "человеческой, слишком человеческой" половины. Ярчайший пример такого восстания явил Иван Васильевич Грозный, отказавшийся от престола в пользу касимовского хана Симеона Бекбулатовича. Этот, весьма неординарный, поступок всегда ставил историков в тупик, и они выдвигали различные, слабо обоснованные гипотезы, сводя всё к политике или даже просто - к страху перед предсказаниями "волхвов" (С. М. Соловьёв даже говорил о "политическом спектакле"). Между тем, сей отказ очень легко расшифровывается в духовно-мистическом ключе. Иван Грозный символически отказался от своего сугубо личностного статуса, но не в пользу Симеона Бекбулатовича, а для усиления начала сверхличностного.
К самому Симеону "бывший" царь обращался подчёркнуто самоуничижительно: "Государю великому князю Семиону Бекбулатовичю всеа Русии Иванец Васильев с своими детишками, с Ыванцом да с Федорцом, челом бьют". И в этом, безусловно, проявлялось юродство ("священная провокация"), к которой был склонен Государь. "Юродство во Христе" подразумевает имитацию безумия. Оно нужно для того, чтобы подчеркнуть свое без-умие - по сравнению с Христом, отрешиться от мирского, рационалистического "ума"; и вызвать праведный гнев обычных людей, смирив себя. Грозный Царь, а это признается сегодня многими исследователями юродства (например, С. Ивановым), тоже был юродивым - отсюда и некоторые "странности" (странные - для современного человека) его характера. Показательно, что Грозный написал Канон Ангелу Грозному под псевдонимом Парфений Уродивый (Юродивый).
По сути, юродство означает радикальный выход человека за границы всех (духовных и мирских) иерархий, признание условными всех земных реалий. И в этом плане очень показателен образ былинного Ильи Муромца. Богатырь был стойким защитником Святой Руси и Веры, но при всем при том учинил самый настоящий бунт. Во время него он собирал по Киеву "голи кабацкие" и сшибал стрелами золочёные маковки столичных церквей. Казалось бы, тут налицо противоречие, однако, вдумчивый наблюдатель, хорошо знакомый с многообразием православно-аскетического служения, легко признает сакральное значение буйства Ильи. Так, митрополит Иоанн (Снычев) вполне обоснованно приписывает Муромцу "юродство во Христе", согласно ему, "бунт" Ильи вызван некоторым равнодушием киевской элиты к богатырскому служению. Воин-юродивый Илья не борется против Православия, он выступает против теплохладности, часто проявляющейся (в определённой мере) даже у самых достойных людей. Кстати сказать, Илья не боится, как и положено юродивому, перечить князю, хотя и никогда не доходит до бунтарства в его "левореволюционном" понимании.
К слову, свою богатырскую силу Илья получил от калик перехожих, которые были не просто сообществом странников, сочинявших и распространявших знаменитые духовные стихи, они ещё и посвящали себя богатырскому служению. В толковом словаре В. И Даля "калика" определяется и как "странствующий, нищенствующий богатырь". В духовном стихе "Сорок калик со каликою"; они предстают "добрыми молодцами", от их зычного крика дрожит "матушка сыра-земля". Указанное стихотворение содержит данные о том, что движение калик перехожих; было чётко структурировано - у них наличествовал институт "атаманов", обладавших значительными властными полномочиями. В принципе, тут можно говорить о некоем духовно-мистическом ордене.
3. Царь и Раб.
Возвращаясь к юродству Ивана Грозного и его "рабскому" обращению к Симеону Бекбулатовичу, необходимо вспомнить о диалектической связи царского и рабского начал самых в разных древних традициях. "Раб замещает царя в смерти: умерщвление царя заменяется умерщвлением Раба, т.е. царя шутовского, мнимого, - пишет Н. Брагинская. - Царь как воплощение жизни умирает в Рабе - воплощении смерти, чтобы родиться снова царём. Так, хеттский царь обращается к своему обрядовому заместителю Рабу - военнопленному со словами: "Смотри! Меня вновь... (божество?) родило". Ещё солярная школа мифологов обратила внимание на то, что в мифах боги и герои, в которых на первый план выступает световая (солярная, астральная и пр.) характеристика, проходят фазу рабства, означающую по своей семантике временную смерть (закат светила, исчезновение тепла и света). Аполлон временный раб царей Адмета и Лаомедонта, Геракл - Эврисфея. Исследования П. Сентива вскрыли в таких фольклорных персонажах, как Золушка или героиня сказки Перро "Ослиная кожа", световое божество, которое переживает фазу смерти, выраженную метафорами унижения, рабства, скитальчества, рубища и грязи (перепачканное, обезображенное лицо); под грязными лохмотьями скрыт сверкающий наряд (космического, небесного облика, как три платья Ослиной кожи), под грязной тряпицей - звезда на лбу героя и т.п. По Сентиву, всё это - короли и королевы карнавала; в этих сказках видят также отражение свадебного и (или) инициационного обряда". ("Раб")
Фаза "рабства"; необходима для уничтожения своего прежнего ветхого "величия" и обретения величия нового, настоящего. В алхимии описывается процесс "черного брака" который нужен для рождения настоящего короля - аутогенета.
Тема царско-рабского, безусловно, связана с темой узурпации и "возвращения Государя" "Поскольку временная смерть изображается как временное отсутствие, заточение и рабство (с последующим отвоеванием трона, царства и жены), в повествовательном фольклоре появляется мотив неузнанного в рабском облике тайно вернувшегося царя, который изгоняет узурпатора. Образец такого рода героя - в гомеровском Одиссее, исполняющем на пирах женихов Пенелопы роль прислужника и нищего-попрошайки. Здесь же, возможно, следует усматривать генезис огромного числа мифов, сказок и преданий (а затем и литературных сюжетов) о подкидышах - принцах и принцессах по происхождению или даже детях богов, которые воспитываются в крестьянском доме или являются Рабами, слугами, но в конце концов бывают опознаны, получают царство и вступают в брак с царской дочерью (сыном). Мифологический образец сокрытия царского достоинства под рабским обличьем преобразовывал исторические предания. Так, в сказаниях о царе Соломоне, исследованных А. Н. Веселовским, Асмодей (смерть, чёрт) завладевает престолом Соломона, который, как нищий, просит у дверей подаяния. Иисус, терпящий поношения толпы и насмешки римских солдат, ещё немецким исследователем 19 в. П. Вендландом был поставлен в связь с царём сатурналий. Царь-мессия иудаизма в христианстве становится в одно и то же время Рабом на земле и царем на небе (царство не от мира сего), причем небесный царь претерпевает рабскую смерть". ("Раб")
4. Коррекция иерархий.
Еще одной формой Революции Царя является борьба с "классической" иерархией, которая всегда воспринимает любого главу (самодержавного или конституционного) как всего лишь высшую точку на вершине своей пирамиды, точку, которую всегда можно убрать, сохранив в целостности саму пирамиду, точнее её принцип. Иерархия может считаться "сакральной", "традиционной", подчёркивая, что подчинение в её рамках символически (то есть, как уже было сказано выше, вполне реально) воспроизводит подчинение творения Творцу, человека - Богу. Но даже и в этом случае иерархия чревата восстанием против высшего Принципа. Она ведь все равно, в любом случае, предполагает наличие "своего абсолюта", требует подчинения некоей личности, стоящей наверху. И эта личность как бы подменяет собой трансцендентный Принцип. Эту личность можно воспринимать как символ ("всего лишь"), но и в этом случае создаются условия для возвеличивания.
И снова необходимо вспомнить о том, что Царское не столько в том, чтобы подчинять личности, неизбежно оказываясь тем самым вне их (само подчинение есть воздействие чего-то внешнего). Она в том, чтобы содержать эти личности в некоей Полноте, которая является Сверхличностью. Для этого Царь должен принадлежать к единому Царскому Роду, который ведёт происхождение от убитого Царя Золотого Века ("Революция пробужденных. Возвращение Государя по-русски", гл. 3 - https://matveychev-oleg.livejournal.com/7392218.html). Тем самым это убийство как бы отменяется, точнее, "снимается", а Царь символически воскресает в потомке - преображенным, новым, преодолевающим ветхость. И, безусловно, необходимо понимать своё положение, не позволяя иерархии подчинить себя и использовать сакральные царские энергии в целях подпитки различных олигархий. И тут очень важна, так сказать, оперативная сторона Царского, которая заключается в совокупности действий, направленных против порабощения одной частью социума - другой его части. (Это порабощение воспроизводит расчленение изначального Тотального Субъекта, см. "Бытийное небытие, "субъектный Объект» - https://zavtra.ru/blogs/bitijnoe_nebitie_sub_ektnij_ob_ekt) Безусловно, Царь предотвращает и порабощение социума внешними, чужеземными силами.
Для того, чтобы подчеркнуть относительность, условность и даже неправедность "обычной" иерархии иногда выстраивается иерархия альтернативная. Так, внутри индоарийской традиции, в рамках его тантрическо-шиваистского извода, существовала особая иерархия ("цепь", "каула"). Она кардинально отличалась от "классической" (брахманы-кшатрии-вайшьи), столь любимой тру-традиционалистами. В низу находился "пашу" - обычный человек (на грани животного), выше его стоял человек героического склада "вирья" а ещё выше - божественный "дивья".
И тут сразу же вспоминается Опричнина Царя Ивана Грозного, как раз и бывшая альтернативой всем иерархиям Руси - и боярской, и дворянской. Когда же Царь заметил, что она превращается в новую аристократию, то он ликвидировал новое (и уже ставшее старым) образование. Обращает на себя внимание прозвание -
"Грозный". Оно указывает на аспект Грозы, и не случайны слова идеолога борьбы с олигархией Ивана Пересветова - "государство без Грозы, что конь без узды". На Руси богом Грозы был не только Перун, но и Род. (Не следует забывать о том, что Царь есть персонификация национального рода (народа), точнее он содержит род в себе).
В заключении надо сделать одну существенную оговорку. Наше отрицание иерархии отнюдь не совпадает с отрицанием леворадикальным, предполагающим возникновение совершенно гомогенного, социально однородного общества. "Сословные" различия между людьми есть и будут, они связаны с наличием разных социально-психологических типов. И эти различия должны быть неким образом закреплены - но только не в плане возвышения одних сословий над другими. Сословное общество должно быть горизонтальным, вертикалью же выступает только и исключительно Царь.
5. Правы ли "боги"?
В эллинской традиции рассказывается о битве двух сакральных рас - титанов и богов. При этом, боги сражаются ещё и с гигантами, которые выступают этаким воплощением хтонического ужаса. Тут стоит разобраться, ибо у эллинов очень многое искажено, причем, радикально, о чем мне уже приходилось писать. ("Мифология прогресса или оболганный Кронос" - https://a-eliseev.livejournal.com/1842646.html)
Для начала заметим, что сами боги освободили существ стихий - сторуких (гекатонхе́йров), которых Уран заточил под землей. Их они использовали против титанов. (Кстати, титаны - древнее олимпийских богов. Но это тема отдельного разговора.) Складывается такое впечатление, что боги и были причиной появления существ стихий, то есть, тех же самых гигантов. Но эллины богов «оправдали», как бы расщепив единый сюжет на два. Полностью умолчать о связи богов с гигантами было нельзя, поэтому сообщили только о связи со сторукими, причем объяснили её необходимостью борьбы с титанами.
Теперь посмотрим, что говорят по этому поводу другие традиции. Здесь стоит процитировать Ю. Эволы, который, кстати, подобно многим другим тру-традиционалистам, зациклился на "олимпизме" с его культом иерорократии: "В Эддах Асы, божественные герои" обратились к "существам стихий" с просьбой построить для них крепость в "центральном регионе", город Асгард в земле Митгард. В качестве платы за работу гиганты потребовали себе "божественную женщину" Фрейю, а кроме того "луну и солнце". Не получив желаемого, так как Асы не допустили узурпации высших сил существами, принадлежащими нижним стихиям, - гиганты начали войну, которая фатальным образом привела, к "сумеркам богов". Подобно этому, в ирландском цикле Неймхейдх использовал фоморов для строительства крепости, но впоследствии, испугавшись, как бы они сами не завладели ей, он разрушил ее. Но это не помешало тому, что потомки Неймхедха все же были порабощены фоморами, жившими в Торинис, в крепости на острове, расположенном к северо-западу от Ирландии. И вслед за тем, после попытки восстать, они были окончательно истреблены фоморами, подобно тому, как в эддических сагах борьба Асов против сил стихий заканчивается сумерками богов, закатом Асов. По всей видимости, в обоих случаях мы имеем дело с описанием начала "титанического" цикла на обломках цивилизации, прямо принадлежащей примордиальной эпохе»". ("Мистерии Грааля")
Эвола таки "пнул" титанов, причем совершенно нелогично. Непонятно, какой может быть титанический цикл на обломках примордиальной цивилизации? Титаны гораздо примордиальнее. Но всё же главное им подмечено точно - "существа стихий, гиганты - пробуждены именно богами.
Теперь дополним нордические данные - данными апокрифическими (которые мы используем сугубо в метаисторическом ключе). В Эфиопской "Книге Еноха" рассказывается о неких "сынах Божиих", которые сначала были посланы, в качестве "стражей" на землю. Они должны были наставлять людей. Но впоследствии эти самые стражи "осквернились с дочерьми человеческими, и взяли себе жен, и поступили как сыны земли, и родили сынов-исполинов". Исполины, повзрослев, стали пожирать произведения тяжкого труда всех сынов человеческих, и люди стали не в состоянии прокормить себя. А исполины замыслили уничтожить людей и пожрать их. И они начали грешить "против всех птиц и зверей земных, и пресмыкающихся, ползающих по земле и животных, обитающих в воде и в небесах, и рыб морских, и пожирать плоть друг друга, и пить кровь...". "Сыны Божии" это, собственно и есть олимпийские боги, породившие гигантов-исполинов. Это древние элитарии, считавшие себя богами и причастные к убийству царя Золотого Века - Кроноса, Йимы, Джамшида. Так произошла вторая вселенская (уже метасоциальная) катастрофа - после "Большого Взрыва" (о котором вышеуказанной ст. "Неообщинная революция"
С тех пор элиты активно используют "существ стихий", несмотря на то, что они частенько им мешают. (В частности, речь идёт о революционно-субверсивной линии в масонерии.) А иногда даже выходят из-под контроля и даже создают некую почвенную и "традиционалистскую"; альтернативу - как большевики. В данном плане очень показательная картина Кустодиева - "Большевик", где над народными массами возвышается гигант с красным флагом. Флагом цвета Крови, что отсылает нас к весьма тревожному символизму. Но не только тревожному, учитывая изначальное значение красного цвета - как воинского и даже Царского.
В конце времен "гиганты" выступят как демонические орды Гогов и Магогов. Именно об этом сказано в "Откровение Мефодия Патарского": "В последние дни перед концом мира Гог и Магог выйдут на землю Израильскую. Это цари языческие, которых закрыл царь Александр с северной стороны... и все, людоедами называемые, имеющие песьи головы. Ибо люди... есть начнут плоть человеческую и кровь пить, как воду. И эти люди растлят землю и осквернят ее".
Это будет настоящая армия Апокалипсиса (киношные зомби - вполне о них), которую спустят с цепи элитарии. И их разрушительная сила потрясет всех, в том числе и сами элиты. "Боги", сеющие ветер, пожнут бурю. Но тогда произойдёт и явление Великого Государя, ныне спящего на Севере. В "Апокалипсисе Даниила" (Житие Андрея Юродивого) предсказывается, что будет царствовать "царь от нищеты... ревнитель Правды, который... брань устранит и нищая богаты створит... и боярам... творящим беззаконие сотворит показнь"
Это и будет Великая Революция Царя, последнее и окончательное его Восстание.