Mais c'est de la censure !
Сегодня я решил проверить истинность моего вчерашнего утверждения о том, что книги Орианы Фаллачи не купить во Франции.
В обеденный перерыв мы с Тома как обычно зашли во Фнак* полистать что-нибудь.
Вначале я внимательно изучил отдел политической литературы. Он изобиловал тонкими и толстыми опусами об экстравагантной личности Никола Саркози ("Хроника времен Николая I", "Саркозизм или демократия?", "Звонко подпрыгивающий президент", "Саркози и его женщины") - обложки этих книг были выдержаны в светлых тонах.
Другую большую группу составляли сочинения алармистов ("Куда катится Франция", "Катастрофа экономики или экономика катастрофы?", "Обратная сторона нефти", "Щупальца Газпрома", "В смертоносных объятиях ценных бумаг") - эти обложки располагались в основном в черно-красной части радуги.
Немало было книг, посвященных расово-религиозным проблемам ("Я араб, ну и что?", "Я мусульманка и лесбиянка!", "Большие черные негры - так ли это страшно?", "Меня чуть не сожгли заживо"). Тут всецело преобладал синий цвет надежды.
Ориана Фаллачи не находилась ни по тематической, ни по алфавитной расстановке. Я решил довести расследование до конца и подошел к столу информации. Симпатичная девушка подняла на меня веселые голубые глаза и приветливо улыбнулась:
- Месье?
- Здравствуйте. Скажите пожалуйста, - начал я, слегка подчеркивая иностранный акцент, - можно ли - мой вопрос, может быть, глупый - возможно ли найти какие-нибудь книги Орианы Фаллачи?
- Сейчас поглядим! - бодро отозвалась девушка. - Повторите, пожалуйста, имя автора.
- Фаллачи, - ответил я.
- Так, сейчас. Как пишется, вы говорите?
- Эф-а-два эль-а - начал диктовать я, а она вслед застучала по клавиатуре, - затем "чи" без буквы "аш": это итальянское имя.
Девушка нажала на Enter, подождала пару секунд, вгляделась в экран, и брови ее нахмурились.
- Кажется, этого автора у нас остался только последний экземпляр романа "Человек".
- А другие книги? Публицистика? - как можно более невинно поинтересовался я.
- Были, но... - девушка смотрела на экран.
- Раскуплены?
- Н-нет. - Она явно испытывала неловкость. - Нет. Просто наш магазин больше не торгует этими книгами.
- Вот как?
Девушка нажала еще несколько клавиш.
- Вся сеть Фнак остановила торговлю произведениями этого автора. Их больше не продают. Мы больше не делаем этого. Есть последний экземпляр романа "Человек" - напротив и направо, в отделе художественной литературы. Полка называется "Итальянский роман". Мы можем вам предложить только это. - Девушка пожала плечами, устав подбирать слова. - Итальянский роман, - повторила она.
Я поблагодарил и отошел.
- О чем ты с ней так долго разговаривал? - поинтересовался подошедший ко мне Тома. Пора было возвращаться в бюро.
- Я спрашивал о книгах Орианы Фаллачи. Это известнейшая журналистка, очень неполиткорректная по нашим понятиям, против арабов и мусульман: мол, Европа от них погибнет. В Италии ее книгами всё завалено, а во Франции - не найти. Мне сказали: прекратили продажу.
- Да это же цензура! Цензура у нас во Франции! - воскликнул Тома.
- А ты думал. Вот, помню, в мое время...
И весь обратный путь я рассказывал своему коллеге о Солженицыне и Мережковском.
-------------------------
*Фнак (FNAC) - крупнейшая во Франции сеть книжных магазинов
В обеденный перерыв мы с Тома как обычно зашли во Фнак* полистать что-нибудь.
Вначале я внимательно изучил отдел политической литературы. Он изобиловал тонкими и толстыми опусами об экстравагантной личности Никола Саркози ("Хроника времен Николая I", "Саркозизм или демократия?", "Звонко подпрыгивающий президент", "Саркози и его женщины") - обложки этих книг были выдержаны в светлых тонах.
Другую большую группу составляли сочинения алармистов ("Куда катится Франция", "Катастрофа экономики или экономика катастрофы?", "Обратная сторона нефти", "Щупальца Газпрома", "В смертоносных объятиях ценных бумаг") - эти обложки располагались в основном в черно-красной части радуги.
Немало было книг, посвященных расово-религиозным проблемам ("Я араб, ну и что?", "Я мусульманка и лесбиянка!", "Большие черные негры - так ли это страшно?", "Меня чуть не сожгли заживо"). Тут всецело преобладал синий цвет надежды.
Ориана Фаллачи не находилась ни по тематической, ни по алфавитной расстановке. Я решил довести расследование до конца и подошел к столу информации. Симпатичная девушка подняла на меня веселые голубые глаза и приветливо улыбнулась:
- Месье?
- Здравствуйте. Скажите пожалуйста, - начал я, слегка подчеркивая иностранный акцент, - можно ли - мой вопрос, может быть, глупый - возможно ли найти какие-нибудь книги Орианы Фаллачи?
- Сейчас поглядим! - бодро отозвалась девушка. - Повторите, пожалуйста, имя автора.
- Фаллачи, - ответил я.
- Так, сейчас. Как пишется, вы говорите?
- Эф-а-два эль-а - начал диктовать я, а она вслед застучала по клавиатуре, - затем "чи" без буквы "аш": это итальянское имя.
Девушка нажала на Enter, подождала пару секунд, вгляделась в экран, и брови ее нахмурились.
- Кажется, этого автора у нас остался только последний экземпляр романа "Человек".
- А другие книги? Публицистика? - как можно более невинно поинтересовался я.
- Были, но... - девушка смотрела на экран.
- Раскуплены?
- Н-нет. - Она явно испытывала неловкость. - Нет. Просто наш магазин больше не торгует этими книгами.
- Вот как?
Девушка нажала еще несколько клавиш.
- Вся сеть Фнак остановила торговлю произведениями этого автора. Их больше не продают. Мы больше не делаем этого. Есть последний экземпляр романа "Человек" - напротив и направо, в отделе художественной литературы. Полка называется "Итальянский роман". Мы можем вам предложить только это. - Девушка пожала плечами, устав подбирать слова. - Итальянский роман, - повторила она.
Я поблагодарил и отошел.
- О чем ты с ней так долго разговаривал? - поинтересовался подошедший ко мне Тома. Пора было возвращаться в бюро.
- Я спрашивал о книгах Орианы Фаллачи. Это известнейшая журналистка, очень неполиткорректная по нашим понятиям, против арабов и мусульман: мол, Европа от них погибнет. В Италии ее книгами всё завалено, а во Франции - не найти. Мне сказали: прекратили продажу.
- Да это же цензура! Цензура у нас во Франции! - воскликнул Тома.
- А ты думал. Вот, помню, в мое время...
И весь обратный путь я рассказывал своему коллеге о Солженицыне и Мережковском.
-------------------------
*Фнак (FNAC) - крупнейшая во Франции сеть книжных магазинов