Раньше (при историческом материализме) это называлось диалектической логикой. Спаасибо за наводку, я дальше его "Идеи истории" не ходил. А тут, в общем, присутствует внутренний исторический контекст.
В моих представлениях о логике эта мысль вызвала революцию, направленную против распространенных логических теорий того времени, революцию, весьма напоминавшую ту, которая произошла в умах Бэкона и Декарта, размышлявших об опыте естественнонаучных исследований, когда последние приняли новую форму в конце шестнадцатого и начале семнадцатого столетий. «Новый органон» и «Размышление о методе» приобрели новое значение для меня.
Сразу - подозрение на упоение собою и на графоманию в тяжкой форме.
Это не графомания и уж тем более не упоение собой. Профессиональная привычка философов: втиснуть одну мысль в одно предложение. У большинства философов очень тяжелый стиль мышления. Что сказать тогда о немецких классиках от Гегеля и Фихте до Хайдеггера и Карла Барта? Там что ни фраза, то кровоизлияние в мозг. Ничего не поделаешь.
Подход "вопрос-ответ" тем и хорош, что уберегает нас от быстрого наклеивания ярлычков типа "графомания". Прежде, чем наклеить ярлычок, человек задается вопросом: "Почему такой тяжелый стиль? Потому ли, что графоман или есть другая причина?"
Обратил бы Ваше внимание вот на это замечание: "Мимоходом я бы заметил, что принцип коррелятивности между вопросом и ответом избавляет нас от очень многих громких фраз". Чрезвычайно плодотворное следствие подхода "вопрос-ответ"
Привычка присуща именно западной философии и, скорее, непрофессиональная. Растет из западной религиозно-философской традиции. Не было реферируемых журналов с их лаконизмом. Все стремились выпускать томища с позиции априорного авторитета, почти религиозного. В эти томища изливался поток сознания - пол-рябчика мысли на пол-коня воды. Но, чтобы в этой "конине с рябчиком, 50%:50%", выковырять собственно рябчика, приходится съесть пол-коня. Единственный шанс сделать это честно - читать их труды, как некие молитвенники, и засорять подсознание всякими, мягко говоря, излишествами
( ... )
Если сравнить представителей крупной философской школы, скажем немецкой, с "провинциалами" (Ортега-и-Гассет, Фромм, тот же Кьеркегор), то разница стилей бросается в глаза. Причина, возможно, в том, что философы "школы" привыкли выступать перед серьезно подготовленной (вышколенной) аудиторией. С развитием школы усложнение языка просто неизбежно. Провинциалы же фактически вынуждены становиться популяризаторами. Тут неизбежно упрощение языка
( ... )
Comments 10
Спаасибо за наводку, я дальше его "Идеи истории" не ходил. А тут, в общем, присутствует внутренний исторический контекст.
Reply
Reply
В моих представлениях о логике эта мысль вызвала революцию, направленную против распространенных логических теорий того времени, революцию, весьма напоминавшую ту, которая произошла в умах Бэкона и Декарта, размышлявших об опыте естественнонаучных исследований, когда последние приняли новую форму в конце шестнадцатого и начале семнадцатого столетий. «Новый органон» и «Размышление о методе» приобрели новое значение для меня.
Сразу - подозрение на упоение собою и на графоманию в тяжкой форме.
Reply
Подход "вопрос-ответ" тем и хорош, что уберегает нас от быстрого наклеивания ярлычков типа "графомания". Прежде, чем наклеить ярлычок, человек задается вопросом: "Почему такой тяжелый стиль? Потому ли, что графоман или есть другая причина?"
Обратил бы Ваше внимание вот на это замечание: "Мимоходом я бы заметил, что принцип коррелятивности между вопросом и ответом избавляет нас от очень многих громких фраз". Чрезвычайно плодотворное следствие подхода "вопрос-ответ"
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment