Подвиг профессора Плейшнера
вводная:
На эту тему есть одноименный рассказик Пелевина «Оружие возмездия», раскрывающий очевидную, в общем-то, вещь: что такое «Оружие возмездия» до сего дня никому неизвестно.
«Последовавшее вскоре применение атомного оружия, начавшее новую эпоху в жизни человечества, окончательно отбросило вопрос об оружии возмездия в область малопонятных исторических загадок. С тех пор в большинстве исторических пособий под оружием возмездия понимаются те несовершенные и небезопасные в обращении ракеты, которые вермахт время от времени пускал через Ла-Манш; самое удивительное, что охотнее других такую версию приняли сами немцы». (В. Пелевин)
Правда, что именно скрывалось за этим названием Виктор Олегович вывернул по своему. Но мы то знаем Истинную Правду™;-)
Оружие возмездия
"- Вот что, - продолжал Мюллер. - Вам надлежит изучить эти дела - здесь работа штандартенфюрера Штирлица за последний год. Это дело, относящееся к оружию возмездия... то есть к атомному оружию...
Он шел на конспиративную квартиру, адрес которой ему дал Штирлиц, по пустынной улице. Оглянувшись несколько раз, профессор вдруг - и снова неожиданно для себя - стал кружиться в вальсе. Он напевал себе под нос какой-то старинный вальс и упоенно кружился, по-старомодному пришаркивая мыском туфель и делая такие пробеги, которые - он это помнил - делали эстрадные танцоры в начале века.
Дверь ему открыл высокий плотный мужчина.
- Отто просил передать, - сказал профессор слова пароля, - что вчера вечером он ждал вашего звонка.
- Заходите, - сказал мужчина, и Плейшнер зашел в квартиру, хотя он не имел права этого делать, не дождавшись отзыва; "Странно, я был дома, но, видимо, он перепутал номер".
- Ну? - спросил высокий мужчина, когда они вошли в комнату. - Как он там?
- Вот, - сказал Плейшнер, протягивая ему крохотную ампулу.
- У вас надежная крыша?
- О, да. Я живу на втором этаже.
- Греки научили меня запивать крепкий кофе водой. Хотите попробовать?
Плейшнера сейчас все веселило, он ходил легко, и думал легко, и дышал легко. Он рассмеялся:
- Я ни разу не пил кофе с водой.
Штирлиц продолжал размышлять: Плейшнер должен был выполнить мои поручения. Ни пастор, ни Плейшнер не знают, чему они дали ход в моей операции."
(Юлиан Семенов. Семнадцать мгновений весны)
- Ну и сколько мы будем здесь просиживать штаны! - Зигфрид швырнул на стол револьвер, который он разбирал, смазывал и собирал каждый день по нескольку раз.
Гюнтер Шульц поднял глаза от газеты и вопросительно посмотрел на Зигфрида Вайбеля.
- Достало уже сидеть здесь без дела! - В сердцах воскликнул тот. - Мне кажется, никто на связь не выйдет. Мы что-то не учли. Наверняка, здесь есть какой-нибудь сигнал о том, что явка провалена. Связник уже давно должен был здесь появиться.
Вайбель вскочил и начал нервно ходить по комнате. - Может эта занавеска висит не так? А может этот идиотский цветок на подоконнике? Или закрытая форточка?
- Успокойтесь, унтершарфюрер. - В голосе Шульца зазвучали железные нотки. - Вы ведете себя, как ребенок.
- Но... - Вайбель хотел обратится к руководителю операции официально, но в который раз вспомнил, что не знает даже его звания. Только то, что это очень высокопоставленный чин СС, прибывший чуть ли не от самого рейхсфюрера Гиммлера, и которому надо подчинятся беспрекословно. Чертова конспирация!
- Хорошо, Зигфрид. - Гюнтер Шульц отложил газету и достал пачку сигает. - Я понимаю ваше раздражение, и посвящу вас в некоторые детали. Вы нервничаете, поскольку думаете, что мы здесь находимся в обычной засаде, с которой справился бы любой рядовой агент. Но это не так. Вся судьба Великогерманской Империи находится сейчас в наших руках. На дворе уже март 45-того, и вам, как и мне, должно быть ясно, что Германия эту войну вот-вот проиграет.
Шульц затянулся сигаретой и, проигнорировав протестующий жест Зигфрида, продолжил:
- У Германии есть только один шанс - тот о котором говорил наш великий фюрер - это оружие возмездия. Без этого оружия дни Третьего Рейха сочтены. И по нашим оперативным данным, лабораторный образец именно этого оружия связной должен доставить сюда.
- Так мы здесь ждем ядерную бомбу! - воскликнул потрясенный Вайбель.
- Мы называет этот объект - "препарат". До нас дошли сведения, что еще два года назад здесь, в Швейцарии, были проведены успешные лабораторные испытания "препарата", но, к сожалению, об этом пронюхали также и русские, и американцы. В Швейцарии находится глава американской разведслужбы в Европе Аллен Даллес. А это уже серьезно. Да и русские уже здесь. Даже кюре Норелли из представительства Ватикана в Швейцарии что-то разнюхивает. Но разработчики "препарата" - ученые, и не идут на контакт ни с одной воюющей стороной. К ним можно подобраться только через научные каналы, подослав к ним какого-нибудь профессора, например. Мы пока мы не знаем, кто они и где, сведения очень туманны. Более того, у нас есть сведения, что сам "препарат" был готов уже семь лет назад, но исследования были полностью засекречены швейцарскими спецслужбами. Похоже, что наши противники все же нашли лазейки и добыли "препарат". Но нам удалось накрыть эту явочную квартиру, и мы имеем шанс перехватить "препарат" здесь. Но даже это не главное. Главное - это имя изобретателя, которое мы так пока и не смогли выяснить. Теперь вам ясна важность нашей задачи?
- Так это все-таки бомба? Или новое Фау? Или.. - Вайбель с трудом говорил от потрясения. - Я слышал недавно, что это миллионы зараженных чумой крыс, которых мы сбросим на Москву. Но это же чушь, конечно...
- Этого не положено знать даже мне. Мы ведь просто солдаты Великой Германии, и у нас вполне определенная задача - захватить "препарат" и выяснить имя ученого, его открывшего. Кстати, - Шульц бросил на стол газету, которую читал до того, - взгляните на передовицу.
Газета была от 24 февраля 1945 года. Вайбель прочитал заголовок речи Гитлера: «Я уверенно смотрю в будущее. Мое Vergeltungswaffe («оружие возмездия») изменит обстановку в пользу Третьего Рейха!»
- Видите, - продолжил Шульц, - мы сейчас единственная надежда фюрера и Германии. Мы не можем допустить никакой ошибки, все будущее зависит только от нас.
В этот момент раздался громкий стук в дверь. Это был не даже просто обыкновенный стук - как будто кто-то выбивал на двери барабанную дробь, подчиняясь некой мелодии. Шульц махнул рукой, показывая Зигфриду на соседнюю комнату, а сам пошел к двери.
***
Маленький, тщедушный и обычно тихий человек шел по пустынным улицам Берна, близоруко щурясь на таблички и номера домов. Впрочем, если бы его сегодня могли видеть те, кто его знал, они непременно обратили бы внимание на его странное поведение. Оглянувшись несколько раз, профессор Плейшнер вдруг - неожиданно даже для себя - стал кружиться в вальсе. Он напевал себе под нос какой-то старинный мотив и упоенно кружился, по-старомодному пришаркивая мыском туфель и делая такие пробеги, которые - он это помнил - делали эстрадные танцоры в начале века. Мир вокруг, наполненный волшебными звуками и красками, казался ему сегодня чудесным. Казалось, сам вкус свободы пьянил профессора.
Вот, похоже, и нужная улица. Кажется, Штирлиц говорил что-то о цветах на окне? Да, действительно, сколько же здесь цветов! О Боже, как красивы все эти цветы вокруг! Какое буйство красок! Просто Цветочная улица! А вот птичий магазин. Какие там красивые разноцветные попугаи! Настоящие райские птицы! А вот и нужный дом, напротив магазина.
Дверь ему открыл высокий плотный мужчина.
- Отто просил передать, - сказал профессор слова пароля, - что вчера вечером он ждал вашего звонка.
- Заходите, - сказал мужчина, и Плейшнер зашел в квартиру, хотя он не имел права этого делать, не дождавшись отзыва; "Странно, я был дома, но, видимо, он перепутал номер".
- Ну? - спросил высокий мужчина, когда они вошли в комнату. - Как он там?
- Вот, - сказал Плейшнер, протягивая ему крохотную ампулу. - К сожалению, она треснула сегодня с утра, когда я распаковывал чемодан. Но пролилось совсем немного препарата, я вовремя заклеил трещину пластырем.
Высокий человек ушел в соседнюю комнату, передал ампулу своему помощнику и сказал:
- Срочно в посольство. Передай нашим, чтобы организовали наблюдение за этим типом. Я задержу его и постараюсь с ним поговорить: он дилетант и его, видимо, используют, я его расшевелю...
- Как себя чувствует ваш шеф? - спросил высокий, вернувшись. - Здоров?
- Да, да, да - пропел Плейшнер, счастливо улыбаясь. - Все в порядке.
- Хотите кофе?
- Спасибо. С удовольствием.
Шульц ушел на кухню и спросил оттуда:
- У вас надежная крыша?
- О, да. Я живу на втором этаже, - растянулся в блаженной улыбке Плейшнер.
Шульц усмехнулся, выключая кофейную мельницу. Он угадал, этот посетитель действительно просто дилетант. Хотя ведет себя чересчур уж неадекватно даже для дилетанта. Может, играет?
- Эти сволочи поят народ бурдой, а здесь продают настоящий бразильский.
- Забытый вкус, - отхлебнув маленький глоток, согласился Плейшнер. - Я не пил такого кофе лет десять.
- Греки научили меня запивать крепкий кофе водой. Хотите попробовать?
Плейшнера сейчас все веселило, он ходил легко, и думал легко, и дышал легко. Он рассмеялся:
- Я ни разу не пил кофе с водой. Постойте! А какой замечательный цвет у этой воды. Как она переливается всеми красками! А какие песни она поет! - Плейшнер огляделся вокруг и внезапно вскочил с кресла. - А эти бабочки! Они же просто великолепны! Я сейчас поймаю вон ту, большую. Нет, стой, стой!
Плейшнер, размахивая воображаемым сачком, бросился к окну. Остолбеневший Шульц был слишком шокирован и сбит с толку таким поведением профессора, чтобы успеть ему помешать.
***
Даже в полете из окна Плейшнер продолжал ловить бабочку. Подбежавший к окну Шульц увидел его тело, распластавшееся внизу на улице, но не заметил, как визитка Альфреда Хофманна выпала из кармана профессора и, подхваченная шаловливым ветром, полетела вдаль...
© Абсентис (and © Юлиан Семенов, 43% текста дословно)
PS
Но, как известно, в каждой шутке только доля шутки;-) Пройдет много лет, прежде чем в своей монографии "История шизофрении", изданной в Париже в 1992 году, известный французский психиатр профессор Ж. Гаррабе задастся вопросом:
В 1938 г. Столл и Хофманн осуществили синтез диэтиламида лизергиновой кислоты, который через четверть века приобретет известность в виде аббревиатуры ЛСД. Подчеркнем, что лизергиновая кислота является характерным ядром алкалоидов пурпурной спорыньи. Впервые была установлена точная химическая структура молекулы в веществе растительного происхождения, способная вызывать галлюцинации у того, кто это вещество съедает. Это открытие осталось незамеченным, может быть, вследствие времени, когда оно было сделано. Верно то, что это отравление, эрготизм или «антонов огонь» было редчайшим, и ни одна из воюющих сторон не догадалась использовать ЛСД как химическое оружие, способное вызвать у противника умопомешательство. Химия головного мозга и война. История шизофрении Гаррабе Ж.)
На эту тему есть одноименный рассказик Пелевина «Оружие возмездия», раскрывающий очевидную, в общем-то, вещь: что такое «Оружие возмездия» до сего дня никому неизвестно.
«Последовавшее вскоре применение атомного оружия, начавшее новую эпоху в жизни человечества, окончательно отбросило вопрос об оружии возмездия в область малопонятных исторических загадок. С тех пор в большинстве исторических пособий под оружием возмездия понимаются те несовершенные и небезопасные в обращении ракеты, которые вермахт время от времени пускал через Ла-Манш; самое удивительное, что охотнее других такую версию приняли сами немцы». (В. Пелевин)
Правда, что именно скрывалось за этим названием Виктор Олегович вывернул по своему. Но мы то знаем Истинную Правду™;-)
Оружие возмездия
"- Вот что, - продолжал Мюллер. - Вам надлежит изучить эти дела - здесь работа штандартенфюрера Штирлица за последний год. Это дело, относящееся к оружию возмездия... то есть к атомному оружию...
Он шел на конспиративную квартиру, адрес которой ему дал Штирлиц, по пустынной улице. Оглянувшись несколько раз, профессор вдруг - и снова неожиданно для себя - стал кружиться в вальсе. Он напевал себе под нос какой-то старинный вальс и упоенно кружился, по-старомодному пришаркивая мыском туфель и делая такие пробеги, которые - он это помнил - делали эстрадные танцоры в начале века.
Дверь ему открыл высокий плотный мужчина.
- Отто просил передать, - сказал профессор слова пароля, - что вчера вечером он ждал вашего звонка.
- Заходите, - сказал мужчина, и Плейшнер зашел в квартиру, хотя он не имел права этого делать, не дождавшись отзыва; "Странно, я был дома, но, видимо, он перепутал номер".
- Ну? - спросил высокий мужчина, когда они вошли в комнату. - Как он там?
- Вот, - сказал Плейшнер, протягивая ему крохотную ампулу.
- У вас надежная крыша?
- О, да. Я живу на втором этаже.
- Греки научили меня запивать крепкий кофе водой. Хотите попробовать?
Плейшнера сейчас все веселило, он ходил легко, и думал легко, и дышал легко. Он рассмеялся:
- Я ни разу не пил кофе с водой.
Штирлиц продолжал размышлять: Плейшнер должен был выполнить мои поручения. Ни пастор, ни Плейшнер не знают, чему они дали ход в моей операции."
(Юлиан Семенов. Семнадцать мгновений весны)
- Ну и сколько мы будем здесь просиживать штаны! - Зигфрид швырнул на стол револьвер, который он разбирал, смазывал и собирал каждый день по нескольку раз.
Гюнтер Шульц поднял глаза от газеты и вопросительно посмотрел на Зигфрида Вайбеля.
- Достало уже сидеть здесь без дела! - В сердцах воскликнул тот. - Мне кажется, никто на связь не выйдет. Мы что-то не учли. Наверняка, здесь есть какой-нибудь сигнал о том, что явка провалена. Связник уже давно должен был здесь появиться.
Вайбель вскочил и начал нервно ходить по комнате. - Может эта занавеска висит не так? А может этот идиотский цветок на подоконнике? Или закрытая форточка?
- Успокойтесь, унтершарфюрер. - В голосе Шульца зазвучали железные нотки. - Вы ведете себя, как ребенок.
- Но... - Вайбель хотел обратится к руководителю операции официально, но в который раз вспомнил, что не знает даже его звания. Только то, что это очень высокопоставленный чин СС, прибывший чуть ли не от самого рейхсфюрера Гиммлера, и которому надо подчинятся беспрекословно. Чертова конспирация!
- Хорошо, Зигфрид. - Гюнтер Шульц отложил газету и достал пачку сигает. - Я понимаю ваше раздражение, и посвящу вас в некоторые детали. Вы нервничаете, поскольку думаете, что мы здесь находимся в обычной засаде, с которой справился бы любой рядовой агент. Но это не так. Вся судьба Великогерманской Империи находится сейчас в наших руках. На дворе уже март 45-того, и вам, как и мне, должно быть ясно, что Германия эту войну вот-вот проиграет.
Шульц затянулся сигаретой и, проигнорировав протестующий жест Зигфрида, продолжил:
- У Германии есть только один шанс - тот о котором говорил наш великий фюрер - это оружие возмездия. Без этого оружия дни Третьего Рейха сочтены. И по нашим оперативным данным, лабораторный образец именно этого оружия связной должен доставить сюда.
- Так мы здесь ждем ядерную бомбу! - воскликнул потрясенный Вайбель.
- Мы называет этот объект - "препарат". До нас дошли сведения, что еще два года назад здесь, в Швейцарии, были проведены успешные лабораторные испытания "препарата", но, к сожалению, об этом пронюхали также и русские, и американцы. В Швейцарии находится глава американской разведслужбы в Европе Аллен Даллес. А это уже серьезно. Да и русские уже здесь. Даже кюре Норелли из представительства Ватикана в Швейцарии что-то разнюхивает. Но разработчики "препарата" - ученые, и не идут на контакт ни с одной воюющей стороной. К ним можно подобраться только через научные каналы, подослав к ним какого-нибудь профессора, например. Мы пока мы не знаем, кто они и где, сведения очень туманны. Более того, у нас есть сведения, что сам "препарат" был готов уже семь лет назад, но исследования были полностью засекречены швейцарскими спецслужбами. Похоже, что наши противники все же нашли лазейки и добыли "препарат". Но нам удалось накрыть эту явочную квартиру, и мы имеем шанс перехватить "препарат" здесь. Но даже это не главное. Главное - это имя изобретателя, которое мы так пока и не смогли выяснить. Теперь вам ясна важность нашей задачи?
- Так это все-таки бомба? Или новое Фау? Или.. - Вайбель с трудом говорил от потрясения. - Я слышал недавно, что это миллионы зараженных чумой крыс, которых мы сбросим на Москву. Но это же чушь, конечно...
- Этого не положено знать даже мне. Мы ведь просто солдаты Великой Германии, и у нас вполне определенная задача - захватить "препарат" и выяснить имя ученого, его открывшего. Кстати, - Шульц бросил на стол газету, которую читал до того, - взгляните на передовицу.
Газета была от 24 февраля 1945 года. Вайбель прочитал заголовок речи Гитлера: «Я уверенно смотрю в будущее. Мое Vergeltungswaffe («оружие возмездия») изменит обстановку в пользу Третьего Рейха!»
- Видите, - продолжил Шульц, - мы сейчас единственная надежда фюрера и Германии. Мы не можем допустить никакой ошибки, все будущее зависит только от нас.
В этот момент раздался громкий стук в дверь. Это был не даже просто обыкновенный стук - как будто кто-то выбивал на двери барабанную дробь, подчиняясь некой мелодии. Шульц махнул рукой, показывая Зигфриду на соседнюю комнату, а сам пошел к двери.
***
Маленький, тщедушный и обычно тихий человек шел по пустынным улицам Берна, близоруко щурясь на таблички и номера домов. Впрочем, если бы его сегодня могли видеть те, кто его знал, они непременно обратили бы внимание на его странное поведение. Оглянувшись несколько раз, профессор Плейшнер вдруг - неожиданно даже для себя - стал кружиться в вальсе. Он напевал себе под нос какой-то старинный мотив и упоенно кружился, по-старомодному пришаркивая мыском туфель и делая такие пробеги, которые - он это помнил - делали эстрадные танцоры в начале века. Мир вокруг, наполненный волшебными звуками и красками, казался ему сегодня чудесным. Казалось, сам вкус свободы пьянил профессора.
Вот, похоже, и нужная улица. Кажется, Штирлиц говорил что-то о цветах на окне? Да, действительно, сколько же здесь цветов! О Боже, как красивы все эти цветы вокруг! Какое буйство красок! Просто Цветочная улица! А вот птичий магазин. Какие там красивые разноцветные попугаи! Настоящие райские птицы! А вот и нужный дом, напротив магазина.
Дверь ему открыл высокий плотный мужчина.
- Отто просил передать, - сказал профессор слова пароля, - что вчера вечером он ждал вашего звонка.
- Заходите, - сказал мужчина, и Плейшнер зашел в квартиру, хотя он не имел права этого делать, не дождавшись отзыва; "Странно, я был дома, но, видимо, он перепутал номер".
- Ну? - спросил высокий мужчина, когда они вошли в комнату. - Как он там?
- Вот, - сказал Плейшнер, протягивая ему крохотную ампулу. - К сожалению, она треснула сегодня с утра, когда я распаковывал чемодан. Но пролилось совсем немного препарата, я вовремя заклеил трещину пластырем.
Высокий человек ушел в соседнюю комнату, передал ампулу своему помощнику и сказал:
- Срочно в посольство. Передай нашим, чтобы организовали наблюдение за этим типом. Я задержу его и постараюсь с ним поговорить: он дилетант и его, видимо, используют, я его расшевелю...
- Как себя чувствует ваш шеф? - спросил высокий, вернувшись. - Здоров?
- Да, да, да - пропел Плейшнер, счастливо улыбаясь. - Все в порядке.
- Хотите кофе?
- Спасибо. С удовольствием.
Шульц ушел на кухню и спросил оттуда:
- У вас надежная крыша?
- О, да. Я живу на втором этаже, - растянулся в блаженной улыбке Плейшнер.
Шульц усмехнулся, выключая кофейную мельницу. Он угадал, этот посетитель действительно просто дилетант. Хотя ведет себя чересчур уж неадекватно даже для дилетанта. Может, играет?
- Эти сволочи поят народ бурдой, а здесь продают настоящий бразильский.
- Забытый вкус, - отхлебнув маленький глоток, согласился Плейшнер. - Я не пил такого кофе лет десять.
- Греки научили меня запивать крепкий кофе водой. Хотите попробовать?
Плейшнера сейчас все веселило, он ходил легко, и думал легко, и дышал легко. Он рассмеялся:
- Я ни разу не пил кофе с водой. Постойте! А какой замечательный цвет у этой воды. Как она переливается всеми красками! А какие песни она поет! - Плейшнер огляделся вокруг и внезапно вскочил с кресла. - А эти бабочки! Они же просто великолепны! Я сейчас поймаю вон ту, большую. Нет, стой, стой!
Плейшнер, размахивая воображаемым сачком, бросился к окну. Остолбеневший Шульц был слишком шокирован и сбит с толку таким поведением профессора, чтобы успеть ему помешать.
***
Даже в полете из окна Плейшнер продолжал ловить бабочку. Подбежавший к окну Шульц увидел его тело, распластавшееся внизу на улице, но не заметил, как визитка Альфреда Хофманна выпала из кармана профессора и, подхваченная шаловливым ветром, полетела вдаль...
© Абсентис (and © Юлиан Семенов, 43% текста дословно)
PS
Но, как известно, в каждой шутке только доля шутки;-) Пройдет много лет, прежде чем в своей монографии "История шизофрении", изданной в Париже в 1992 году, известный французский психиатр профессор Ж. Гаррабе задастся вопросом:
В 1938 г. Столл и Хофманн осуществили синтез диэтиламида лизергиновой кислоты, который через четверть века приобретет известность в виде аббревиатуры ЛСД. Подчеркнем, что лизергиновая кислота является характерным ядром алкалоидов пурпурной спорыньи. Впервые была установлена точная химическая структура молекулы в веществе растительного происхождения, способная вызывать галлюцинации у того, кто это вещество съедает. Это открытие осталось незамеченным, может быть, вследствие времени, когда оно было сделано. Верно то, что это отравление, эрготизм или «антонов огонь» было редчайшим, и ни одна из воюющих сторон не догадалась использовать ЛСД как химическое оружие, способное вызвать у противника умопомешательство. Химия головного мозга и война. История шизофрении Гаррабе Ж.)