«о страшных давках в очередях со смертельными случаями»
Попалась некоторое время назад занятная книжка. Выпустили е-бургские учёные, пытаются осмыслить феномен общества в истории России. Книжку дали ненадолго, сразу же стал читать кусок по советскому периоду. Очень странное ощущение - хороший материал про номенклатуру региональную, богатый архивными ссылками, нажористый. Но вот авторы вроде и пишут про всякую жесть (культы личности, повальное воровство, создание по сути криминальных сообществ во властных структурах), а в то же время изо всех сил лакируют происходящее. Про культ личности С-на вообще ничего, как будто восхвалять местных партлидеров на местах и придумали, какая-то нелепица с постоянным утверждением, что действиями Москвы (террор 1937-38, чистки рубежа 40-50-х) уничтожены «патрон-клиентские сети» (те самые по сути криминальные сообщества) - хотя тут же рассказывается о том, как эти сети благополучно существовали и процветали, а московские решения осложняли их работу лишь на время. Ощущение, будто авторы всячески пытаются выгородить С-на и свести всё к убогой формуле «царь хороший, добрый, чуткий, милый Иосиф Виссарионович лапушка наш, так народ любил, а бояре на местах все плохие, гадкие, негодные, правильно их уничтожали, жаль что мало стреляли ааааа!» Какая-то жесть, как этот примитив смог пролезть в академическую публикацию - в голове не укладывается. И что, авторы не видят прямого противоречия накопанному ими в документах их же осмыслению? Какой-то дремуче советский подход, будто на дворе 60-80-е - когда материал говорит одно, но из-за идеологического диктата надо писать совершенно иное, часто прямо противоположное. Это портило даже лучшие работы совисториков. Но сейчас-то вроде не совок (это неточно), а почему так написано? Или авторам загодя что-то такое шепнули, что всем остальным объявят позже, и они радостно взяли под козырёк? Очень странно, короче.
Вот, но пишу затем, что хочу кусок из текста выложить, который очень ярко показывает, в каких мирах жили партийная номенклатура и простонародье. Махалово со сталиноидами, конечно, не такое интенсивное, как во второй половине нулевых, сейчас другие темы «в трендах» - но напоминать об этом нужно постоянно, а то ведь у многих и по сю пору впечатление, что «при С-не порядок был».
«Скупость» А.Я. Столяра объяснялась не только цековскими установками. Хозяйство, оставшееся после Кабакова, пребывало не в лучшем состоянии. Дело доходило до анекдотических ситуаций. Как-то раз новый первый секретарь обкома вскоре после восшествия на «свердловский престол» решил связаться по телефону с одним из районов области, но на коммутаторе ему было отказано в соединении. «Почему?» - в недоумении спросил новый хозяин области телефониста. «Потому что обком выключен, деньги не платит», - услышал он в ответ. В другой раз Столяр решил позвонить прокурору области Густаву Ивановичу Нейману, но его отказались соединить и объяснили, что служебный телефон прокурора отключен за неуплату. В плачевном состоянии пребывало даже обкомовское автохозяйство: два десятка автомобилей, числившихся за обкомом, из-за плохого технического обслуживания находились на грани развала.
Столяровское руководство за год сумело сэкономить на зарплате для партаппарата около 700 тыс. руб. Сделать это удалось за счет наличия многочисленных вакансий. Речь не шла исключительно об отсутствии кандидатур на те или иные должности, хотя и этот фактор в условиях масштабных кадровых чисток нельзя полностью сбрасывать со счетов. В промышленном отделе обкома, например, обязанности зав. Отделом несколько месяцев исполнял один из инструкторов, оставаясь при этом на инструкторской зарплате. Когда новый заведующий культпросветотделом обкома приступил к исполнению своих обязанностей, то не обнаружил ни одного инструктора в отделе: «В течение девяти месяцев отдел выключен из работы». Такие обкомовские отделы, как руководящих парторганов, промышленный, сельскохозяйственный и пропаганды, тоже не были укомплектованы полностью. В горкомах и райкомах складывалась та же картина. Пятьдесят тысяч рублей обкому удалось сэкономить на зарплатах для освобожденных секретарей первичных партийных организаций. Иначе говоря, секретарские обязанности в этих первичках исполняли местные партийцы в качестве дополнительной, неоплачиваемой общественной нагрузки. К примеру, в парткоме Надеждинского завода не было ни освобожденного секретаря, ни пропагандиста.
Однако на себе руководство области экономить не собиралась. Один только переезд приближенных Столяра и Свердловск обошелся обкому в кругленькую сумму. Документы, подтверждающие реальные расходы на переезд, обком с переезжающих не затребовал, расходы оплачивались в том размере, который считали нужным заявить сами переезжающие.
Более 80 тыс. руб. составил перерасход средств, выделенных по статье «специальные расходы». Суммы, направляемые ЦК ВКП(б) на эти цели, были немалыми, но их категорически не хватало. Среди прочего на спецрасходы были списаны сродства, затраченные на обстановку в квартире первого секретаря обкома. Казенная мебель, установленная в квартире, не устроила нового хозяина области. Прежде всего, А.Я. Столяру не пришелся по вкусу цвет двух варшавских кроватей стоимостью по 700 руб. каждая. По его распоряжению на новую отделку кроватей было израсходовано 1,5 тыс. руб. партийных средств. Затем на обкомовские деньги для квартиры Столяра были закуплены гарнитур мягкой мебели, еще четыре большие кровати, детские кроватки и лампы, что в общей сложности потянуло на 6400 руб.
На областной конференции 15 июня 1937 г. А.Я. Столяр обвинял прежнее руководство во главе с Кабаковым в коррупции: «Воровство средств - я не брал примеры, потому что нет такого места, где бы эти мерзавцы не воровали деньги для своей организации и просто для кутежей и разгулов. Везде, где только сидели, там и воровали. Воры из них вышли квалифицированные, совершенно квалифицированные».
Однако, как свидетельствуют документы, столяровское начальство в своем поведении старалось не отставать от предшественников. Автохозяйство обкома и облисполкома главные областные начальники использовали для удовлетворения собственных нужд. Речь шла даже не об использовании служебного автотранспорта в личных целях, а о получении незаконных доходов с автохозяйства. Средства на автохозяйство расходовались без должного учета, бывало, что одни и те же счета оплачивались дважды. Автомобили приобретались не на заводах и в специальных конторах, занимавшихся продажей автомобилей, а у различных сторонних организаций и у частных лиц с большой переплатой. Порой оформлялись фиктивные сделки на приобретение автомобилей, а в действительности за счет этих средств оплачивались расходы на покупку фруктов и других продуктов для А.Я. Столяра, лимонов и вина для Б.З. Бермана. Привлекались и другие источники для личных доходов. Сумму в размере 42 тыс. руб., оставшуюся неизрасходованной на санаторно-курортное лечение партийных работников в 1937 г., областная верхушка поделила между собой.
По статье «особые расходы» проходило содержание буфета в обкоме ВКП(6). Ревизионная комиссия, проверявшая расходы партийных средств, ожидала увидеть среди меню этого буфета чай, бутерброды с маслом, колбасой или сыром. Однако она обнаружила там еще и дорогостоящие деликатесы, такие как шоколад, конфеты «Мишка», мандарины и апельсины, черную икру двух разновидностей - паюсную и «зернистую, а также пользовавшиеся большой популярностью среди обкомовского начальства дорогостоящие папиросы, а не дешевый «Беломорканал». И на все тратились тысячи рублей из партийной казны: на шоколадные конфеты - 3 тыс., на папиросы - 2 тыс., мандарины «апельсины - 5 тыс., икру - 2 тыс. По всей вероятности, этот ассортимент был доступен далеко не каждому обкомовскому работнику, и ревизионная комиссия попыталась выяснить, «…кто же, в конце концов, это брал, куда все это шло?». Однако сделать это не удалось ввиду того, что бухгалтерия оказалась чрезвычайно запутанной. «Я думаю, не только ревизионная комиссия, а самый замечательный работник ничего не поймет здесь, так все это запутано», - докладывал председатель комиссии П.А. Галафеев на областной конференции в июне 1938 г. Удалось установить лишь общую сумму, которая была потрачена на питание для обкомовского начальства, - свыше 100 тыс. руб.
Здесь для сравнения уместно привести свидетельства о продовольственном снабжении в уральских городах в это время. Вот как обстояли дела, например, в Лысьве, о чем рассказал один из участников пленумa обкома в апреле 1938 г.: «Сейчас остановлюсь на вопросе снабжения. Мы видим: в городе Свердловске нет масла, перебои с колбасой. А что получается в районе? Нет мяса, нет колбасы, нет яиц, нет крупы, нет рыбы, и рабочий класс живет на одном хлебе и картошке. Если говорить, что молоко есть, то у нас молоко уходит тем, кто получает спецжиры, и молока не хватает. Рабочий класс вынужден жить на хлебе и картошке. Когда прислушиваешься к голосу масс, эти массы проявляют большое недовольство». «В магазинах у нас ничего нет, - подтверждал первый секретарь Ворошиловского горкома Зубаров. - Товарищ Локотков (зав. отделом партийной пропаганды и агитации обкома. - Авт.) являлся свидетелем, когда был у нас последний раз на конференции, в том, что у нас творится. Мы не имеем ни масла, ни мяса. Если привезут колхозники мясо или масло, создается громадная очередь, причем цены недоступны для рабочих».
Другой выступавший, представитель «столичной» парторганизации, секретарь парткома ВИЗа П. Н. Плотников, развеял представления «провинциальных» секретарей, что в Свердловске, где располагались обком и облисполком, с продовольственным обеспечением было лучше, нежели в отдаленных от центра районах: «…Тех продуктов, о которых здесь товарищи выступали и говорили, в самом Свердловске нет». И рассказал о страшных давках в очередях со смертельными случаями.
Собственно, партийное хозяйство в области также требовало значительных финансовых вложений, деньги было на что потратить. К примеру, далеко не всем районным партработникам были созданы хотя бы элементарные жилищные условия. В некоторых районах секретари райкомов и инструкторы за неимением жилья были вынуждены ночевать в тех же кабинетах, где работали днем.
Цит.: Границы и маркеры социальной стратификации в России XVII-XX вв.: векторы исследования. СПб., 2018. С. 509-512.
Родная советская власть, так её разэтак! :о)
Вот, но пишу затем, что хочу кусок из текста выложить, который очень ярко показывает, в каких мирах жили партийная номенклатура и простонародье. Махалово со сталиноидами, конечно, не такое интенсивное, как во второй половине нулевых, сейчас другие темы «в трендах» - но напоминать об этом нужно постоянно, а то ведь у многих и по сю пору впечатление, что «при С-не порядок был».
«Скупость» А.Я. Столяра объяснялась не только цековскими установками. Хозяйство, оставшееся после Кабакова, пребывало не в лучшем состоянии. Дело доходило до анекдотических ситуаций. Как-то раз новый первый секретарь обкома вскоре после восшествия на «свердловский престол» решил связаться по телефону с одним из районов области, но на коммутаторе ему было отказано в соединении. «Почему?» - в недоумении спросил новый хозяин области телефониста. «Потому что обком выключен, деньги не платит», - услышал он в ответ. В другой раз Столяр решил позвонить прокурору области Густаву Ивановичу Нейману, но его отказались соединить и объяснили, что служебный телефон прокурора отключен за неуплату. В плачевном состоянии пребывало даже обкомовское автохозяйство: два десятка автомобилей, числившихся за обкомом, из-за плохого технического обслуживания находились на грани развала.
Столяровское руководство за год сумело сэкономить на зарплате для партаппарата около 700 тыс. руб. Сделать это удалось за счет наличия многочисленных вакансий. Речь не шла исключительно об отсутствии кандидатур на те или иные должности, хотя и этот фактор в условиях масштабных кадровых чисток нельзя полностью сбрасывать со счетов. В промышленном отделе обкома, например, обязанности зав. Отделом несколько месяцев исполнял один из инструкторов, оставаясь при этом на инструкторской зарплате. Когда новый заведующий культпросветотделом обкома приступил к исполнению своих обязанностей, то не обнаружил ни одного инструктора в отделе: «В течение девяти месяцев отдел выключен из работы». Такие обкомовские отделы, как руководящих парторганов, промышленный, сельскохозяйственный и пропаганды, тоже не были укомплектованы полностью. В горкомах и райкомах складывалась та же картина. Пятьдесят тысяч рублей обкому удалось сэкономить на зарплатах для освобожденных секретарей первичных партийных организаций. Иначе говоря, секретарские обязанности в этих первичках исполняли местные партийцы в качестве дополнительной, неоплачиваемой общественной нагрузки. К примеру, в парткоме Надеждинского завода не было ни освобожденного секретаря, ни пропагандиста.
Однако на себе руководство области экономить не собиралась. Один только переезд приближенных Столяра и Свердловск обошелся обкому в кругленькую сумму. Документы, подтверждающие реальные расходы на переезд, обком с переезжающих не затребовал, расходы оплачивались в том размере, который считали нужным заявить сами переезжающие.
Более 80 тыс. руб. составил перерасход средств, выделенных по статье «специальные расходы». Суммы, направляемые ЦК ВКП(б) на эти цели, были немалыми, но их категорически не хватало. Среди прочего на спецрасходы были списаны сродства, затраченные на обстановку в квартире первого секретаря обкома. Казенная мебель, установленная в квартире, не устроила нового хозяина области. Прежде всего, А.Я. Столяру не пришелся по вкусу цвет двух варшавских кроватей стоимостью по 700 руб. каждая. По его распоряжению на новую отделку кроватей было израсходовано 1,5 тыс. руб. партийных средств. Затем на обкомовские деньги для квартиры Столяра были закуплены гарнитур мягкой мебели, еще четыре большие кровати, детские кроватки и лампы, что в общей сложности потянуло на 6400 руб.
На областной конференции 15 июня 1937 г. А.Я. Столяр обвинял прежнее руководство во главе с Кабаковым в коррупции: «Воровство средств - я не брал примеры, потому что нет такого места, где бы эти мерзавцы не воровали деньги для своей организации и просто для кутежей и разгулов. Везде, где только сидели, там и воровали. Воры из них вышли квалифицированные, совершенно квалифицированные».
Однако, как свидетельствуют документы, столяровское начальство в своем поведении старалось не отставать от предшественников. Автохозяйство обкома и облисполкома главные областные начальники использовали для удовлетворения собственных нужд. Речь шла даже не об использовании служебного автотранспорта в личных целях, а о получении незаконных доходов с автохозяйства. Средства на автохозяйство расходовались без должного учета, бывало, что одни и те же счета оплачивались дважды. Автомобили приобретались не на заводах и в специальных конторах, занимавшихся продажей автомобилей, а у различных сторонних организаций и у частных лиц с большой переплатой. Порой оформлялись фиктивные сделки на приобретение автомобилей, а в действительности за счет этих средств оплачивались расходы на покупку фруктов и других продуктов для А.Я. Столяра, лимонов и вина для Б.З. Бермана. Привлекались и другие источники для личных доходов. Сумму в размере 42 тыс. руб., оставшуюся неизрасходованной на санаторно-курортное лечение партийных работников в 1937 г., областная верхушка поделила между собой.
По статье «особые расходы» проходило содержание буфета в обкоме ВКП(6). Ревизионная комиссия, проверявшая расходы партийных средств, ожидала увидеть среди меню этого буфета чай, бутерброды с маслом, колбасой или сыром. Однако она обнаружила там еще и дорогостоящие деликатесы, такие как шоколад, конфеты «Мишка», мандарины и апельсины, черную икру двух разновидностей - паюсную и «зернистую, а также пользовавшиеся большой популярностью среди обкомовского начальства дорогостоящие папиросы, а не дешевый «Беломорканал». И на все тратились тысячи рублей из партийной казны: на шоколадные конфеты - 3 тыс., на папиросы - 2 тыс., мандарины «апельсины - 5 тыс., икру - 2 тыс. По всей вероятности, этот ассортимент был доступен далеко не каждому обкомовскому работнику, и ревизионная комиссия попыталась выяснить, «…кто же, в конце концов, это брал, куда все это шло?». Однако сделать это не удалось ввиду того, что бухгалтерия оказалась чрезвычайно запутанной. «Я думаю, не только ревизионная комиссия, а самый замечательный работник ничего не поймет здесь, так все это запутано», - докладывал председатель комиссии П.А. Галафеев на областной конференции в июне 1938 г. Удалось установить лишь общую сумму, которая была потрачена на питание для обкомовского начальства, - свыше 100 тыс. руб.
Здесь для сравнения уместно привести свидетельства о продовольственном снабжении в уральских городах в это время. Вот как обстояли дела, например, в Лысьве, о чем рассказал один из участников пленумa обкома в апреле 1938 г.: «Сейчас остановлюсь на вопросе снабжения. Мы видим: в городе Свердловске нет масла, перебои с колбасой. А что получается в районе? Нет мяса, нет колбасы, нет яиц, нет крупы, нет рыбы, и рабочий класс живет на одном хлебе и картошке. Если говорить, что молоко есть, то у нас молоко уходит тем, кто получает спецжиры, и молока не хватает. Рабочий класс вынужден жить на хлебе и картошке. Когда прислушиваешься к голосу масс, эти массы проявляют большое недовольство». «В магазинах у нас ничего нет, - подтверждал первый секретарь Ворошиловского горкома Зубаров. - Товарищ Локотков (зав. отделом партийной пропаганды и агитации обкома. - Авт.) являлся свидетелем, когда был у нас последний раз на конференции, в том, что у нас творится. Мы не имеем ни масла, ни мяса. Если привезут колхозники мясо или масло, создается громадная очередь, причем цены недоступны для рабочих».
Другой выступавший, представитель «столичной» парторганизации, секретарь парткома ВИЗа П. Н. Плотников, развеял представления «провинциальных» секретарей, что в Свердловске, где располагались обком и облисполком, с продовольственным обеспечением было лучше, нежели в отдаленных от центра районах: «…Тех продуктов, о которых здесь товарищи выступали и говорили, в самом Свердловске нет». И рассказал о страшных давках в очередях со смертельными случаями.
Собственно, партийное хозяйство в области также требовало значительных финансовых вложений, деньги было на что потратить. К примеру, далеко не всем районным партработникам были созданы хотя бы элементарные жилищные условия. В некоторых районах секретари райкомов и инструкторы за неимением жилья были вынуждены ночевать в тех же кабинетах, где работали днем.
Цит.: Границы и маркеры социальной стратификации в России XVII-XX вв.: векторы исследования. СПб., 2018. С. 509-512.
Родная советская власть, так её разэтак! :о)