(no subject)
В деревенском магазине, куда мы зашли с шестилетним сыном, шатаясь стоял человек. Дрожащими руками он подсчитывал мелочь. Продавщица и очередь терпеливо ждали. Мелочи хватило. Издав вздох облегчения, человек получил заветную бутылку, потом радостно и заговорщицки подмигнул Натану: «Третьим будешь?».
***
Отставной гатчинский полковник презирает Путина за слабость, вот он ударил бы по Украине из всех своих полковничьих дул. «Хохлов» ненавидит («Когда родился хохол, еврей заплакал»), зато работу заказывает только у украинцев, приезжающих в деревню на заработки. Потому что работают "быстро, надежно, дешево, а главное - работают". Спрашиваю у него осторожно, нет ли здесь противоречия, и тут мне открывается такой поток ругательств в адрес соотечественников, что спрашивать о противоречиях больше не хочется.
***
Минувшей ночью были ограблены все три деревенских магазина. Мужики, привезшие мне дрова, судачили об этом с недоумением: воры взяли только продукты, скудную дневную выручку и, самое главное, абсолютно не взяли водки. Последний факт взволновал мужиков больше всего. Это были явно наркоманы, делают вывод мужики.
***
Миша Коган - копия Вячеслава Полунина в молодости с прической «афро», - еврей не просто с головой, что не удивительно, но и с руками. Он построил наш дом - просторную русскую избу с добротным срубом. Миша - отчаянный болтун и фанатик экономии на всем, в свои 53 он тощ и жилист, несолиден, весел, смешон и грустен в своих ярких рубашках и брюках клеш - настоящий грустный клоун. В советское время Миша, как и положено, был оппозицией, рок-музыкантом, пацифистом, симулировавшим попытку самоубийства, чтобы не попасть в армию («руку где надо порезал, грязи накидал, через день гнойные раны - лучше не придумаешь»). В Израиль ехать и не думал - «жарко и скучно». В деревне лучше.
***
Местная гопота выпивает на ступеньках магазина. Вид устрашающий, морды красные, шапочка а-ля «быдло» и грязные спортивные штаны, куртки из кожзама - все, как положено. Хочется повернуть восвояси. Но выбора нет - ты один, магазин один, и тебе надо сквозь них пройти. Ребята вежливо встают, по очереди солидно здороваются за руку. Вот это самое волнующее и непонятное. Они знают, что я - городской, из категории, которая так презрительно относится к «деревенщине». Тут бы вроде и наломать бока. Но они также знают, что я живу здесь со всей семьей, у меня двое мелких, что, наверное, я не приехал сюда просто так и... Видимо, считают меня с ними уже «в одном окопе». В чем-то они даже правы.
***
Отставной гатчинский полковник презирает Путина за слабость, вот он ударил бы по Украине из всех своих полковничьих дул. «Хохлов» ненавидит («Когда родился хохол, еврей заплакал»), зато работу заказывает только у украинцев, приезжающих в деревню на заработки. Потому что работают "быстро, надежно, дешево, а главное - работают". Спрашиваю у него осторожно, нет ли здесь противоречия, и тут мне открывается такой поток ругательств в адрес соотечественников, что спрашивать о противоречиях больше не хочется.
***
Минувшей ночью были ограблены все три деревенских магазина. Мужики, привезшие мне дрова, судачили об этом с недоумением: воры взяли только продукты, скудную дневную выручку и, самое главное, абсолютно не взяли водки. Последний факт взволновал мужиков больше всего. Это были явно наркоманы, делают вывод мужики.
***
Миша Коган - копия Вячеслава Полунина в молодости с прической «афро», - еврей не просто с головой, что не удивительно, но и с руками. Он построил наш дом - просторную русскую избу с добротным срубом. Миша - отчаянный болтун и фанатик экономии на всем, в свои 53 он тощ и жилист, несолиден, весел, смешон и грустен в своих ярких рубашках и брюках клеш - настоящий грустный клоун. В советское время Миша, как и положено, был оппозицией, рок-музыкантом, пацифистом, симулировавшим попытку самоубийства, чтобы не попасть в армию («руку где надо порезал, грязи накидал, через день гнойные раны - лучше не придумаешь»). В Израиль ехать и не думал - «жарко и скучно». В деревне лучше.
***
Местная гопота выпивает на ступеньках магазина. Вид устрашающий, морды красные, шапочка а-ля «быдло» и грязные спортивные штаны, куртки из кожзама - все, как положено. Хочется повернуть восвояси. Но выбора нет - ты один, магазин один, и тебе надо сквозь них пройти. Ребята вежливо встают, по очереди солидно здороваются за руку. Вот это самое волнующее и непонятное. Они знают, что я - городской, из категории, которая так презрительно относится к «деревенщине». Тут бы вроде и наломать бока. Но они также знают, что я живу здесь со всей семьей, у меня двое мелких, что, наверное, я не приехал сюда просто так и... Видимо, считают меня с ними уже «в одном окопе». В чем-то они даже правы.