Галактика. Глава 3. «Падение Мнулита». (часть 2)
На самом деле Главный Космодром выглядел совсем не так, каким он виделся Хегатулу. Третья тысяча только что приземлилась после операции, и мы с лигурийцем двигались в самом центре бурлящего котла. Сотни тарсеров выстроились рядами, туда-сюда сновали машины диагностики, роботы-ремонтники тащили блоки и узлы для замены, летали утилизационные контейнеры, мелькали продуктовые фургоны. Главное правило любого флота: что бы ни случилось, но боевые корабли в любой момент должны быть готовы к очередной операции. Люди, от которых, по идее, не требовалось участие в обслуживании кораблей, по мере сил помогали роботам. Это и понятно, потому что для каждого из нас тарсер - это не просто корабль. Это, если брать аналоги из истории, и верный конь, и собака, и дом и меч со щитом. Бросить его и пойти спать, надеясь на каких-то роботов, пусть и умных - вот уж нет! Лучше лично проконтролировать, что причина отклонений кривой пульсаций двигателя от расчетной величины найдена и устранена, что служба снабжения приняла к сведению извещение о переходе на шилинскую кухню. Кроме того, дежурные специалисты Производственного Отдела могли изъявить желание лично посмотреть на корабль, чтобы выяснить влияние боевых условий на состояние конкретных систем. В общем, забот хватало.
Хотя поспать у себя дома, конечно, хотелось всем, тем более, что на самом деле в этот момент стояла глубокая ночь. А над головой, вопреки тому, что видел Хегатул, светили миллионы звезд галактического Ядра. Из всех планет Восьмерки Развитых, только на Лигурии видно столько же звезд, сколько на Базе. Обе планеты находятся на одном расстоянии от центра Галактики, но об этом, понятное дело, Хегатулу знать не полагалось.
Ребята из Третьей Огневой выглядели уставшими - все таки первая операция, поэтому без нервотрепки не обошлось. Одна из сотен едва не столкнулась с крупным соединением дожвелигнийского флота, плюс возвращаться пришлось медленнее, чем планировалось, так как в плановой скорости не учли требование скрытности перемещения. Но, в целом, их миссия прошла успешно, была выполнена основная задача - расстановка сотен тысяч разведывательных зондов по всей Галактике. То, что не удалось поймать никого из вольных, не было трагедией. По мере насыщения Галактики зондами мы должны были получать все более четкую картину, и быстрее реагировать на происшествия.
Я не был знаком с далатом, около которого притормозил Хегатул. Он пришел со Второй Волной набора. Был бы из Первой - я бы точно его запомнил. Мысленно ответил ему на приветствие и пошел дальше. Народу попадалось много, поскольку шли мы прямо через зону посадки. Кто-то приветливо поднимал руку, кто-то просто вежливо прикрывал глаза, некоторые довольствовались мысленным приветом. Кое-кто, в основном из числа незнакомых далатов и веанитов, вскидывали руку к плечу в официальном приветствии. Внезапно в моем сознании зазвучали слова с хорошо узнаваемым мысленным оттенком:
«О, Ардан, приветствую! Неужели нас встречать пришел?»
Мне не требовалась подсказка фагана, чтобы узнать Зесаина - командира двадцать первой сотни. Он, как и я, был одним из шестнадцати основателей организации. Мне казалось, что мы знали друг друга целую вечность.
Я не сразу сообразил, где стоял Зесаин. Лишь запросив фаган я обнаружил, что он находился за тарсером, в нескольких сотнях метров впереди. Видимо, Зесаин не включал сканера, иначе бы увидел Хегатула и не спрашивал, зачем я появился на космодроме.
«Привет, Зесаин!» - мысленно ответил я. - «Нет, хотя пообщаться был бы не прочь. Все же интересно послушать, как у вас прошло дежурство. С отчетами, честно говоря, знакомиться лень, вживую интереснее. Только дело закончу с лигурийским капитаном, и буду свободен».
«Хе, как же я умудрился проглядеть этого лигурийца? - удивился Зесаин. - Расслабился, решил, что раз на Базе, то уже все, отдых. А по поводу наших новостей - они не такие интересные, как твои. Про базу Техогна уже все наслышаны, так что подробности рассказывать будешь ты, а не я».
«Ладно, расскажу, - изобразив что-то вроде мысленного вздоха, пообещал я. - Кстати, а где сам Зелл?»
«Сразу по прилету к Верховному ушел. Тысячу на меня оставил».
Последовали еще несколько малозначащих реплик, после чего мы с Зесаином распрощались. К этому времени мы с Хегатулом находились почти в самом центре космодрома; впереди возвышался широкий десятиметровый конус, обвитый вьющимися растениями. Хегатул конуса не видел, ему казалось, что мы очутились у огромного серого здания без окон и с единственным дверным проемом. Я подошел ближе, фаган связался с охранной системой, и, после быстрой идентификации, растения разошлись в стороны, открывая вход внутрь. Без идентификации я бы не увидел не то что вход, но и малейший намек на него. Конус в обычном состоянии выглядит монолитным, без малейших зазоров и пустот. Даже селгенст тут не поможет.
Я пошел вперед, лигуриец последовал за мной, с интересом оглядываясь по сторонам. Правда, ничего интересного он не видел - стены как стены, просто светятся и все. Сейчас светящимися стенами даже землянина не удивишь, не то что лигурийца.
Коридор быстро закончился тупиком. Я подошел к глухой стене и подозвал к себе Хегатула. Лигуриец послушался, и едва он очутился рядом со мной, как позади нас выросла стена, отрезая путь к выходу. Мы находились в тесном замкнутом помещении высотой в три метра и площадью около пяти метров. Хегатул вздрогнул, но, заметив что я не волнуюсь, успокоился. Ему не было смысла не доверять мне. Ни он ни я ничего не чувствовали, но я знал, что лифт - а мы находились именно в лифте - падал вниз на глубину больше километра. Гравикомпенсаторы не давали почувствовать невесомость от падения. Они же спасали от чудовищной перегрузки в момент торможения. Я мог бы воспользоваться пулсатом и посмотреть, что происходит снаружи лифта, но мне это было совершенно неинтересно. Я и так знал каждую отметину на гладко отполированной стене шахты. Смог бы даже сказать, сколько биений сердца длится это путешествие вниз.
В строго определенный момент падение сменилось скольжением по горизонтальному коридору. Разумеется, этот момент также нельзя было заметить без использования возможностей пулсата. Набранная лифтом вертикальная скорость полностью преобразовалась в горизонтальную, и мы понеслись по гладкому туннелю параллельно поверхности. Я подумал секунду и приказал лифту увеличить скорость. Преобразование скорости было придумано на случай экстренной эвакуации с космодрома в подземные убежища. Такая система, практически, не выделяла энергию, поэтому засечь ее с помощью селгенстовых сканеров было бы очень сложно. Но никакой враг не висел над Главным Космодромом, а у меня уже отпало желание находиться лишние полминуты нос к носу с лигурийцем. Его просто разрывало от желания забросать меня вопросами, ответы на которые я пока давать не собирался.
Наконец одна из стен исчезла, открывая проход в длинный коридор с высоким сводчатым потолком. Все, приехали. Добро пожаловать в святая святых - Командный Центр.
Лифт довез нас до главной части Центра, проскочив периферийные помещения. Без периферии Центр можно было бы назвать небольшим - всего сотня тысяч кубометров в объеме. Но с периферийными коридорами, залами и комнатами Центр тянулся на несколько километров в длину и ширину, и на десятки метров в глубину, образуя причудливую сеть, в которой было бы непросто разобраться даже с помощью селгенста. Собственно, он и проектировался с расчетом на возможное применение селгенстов.
До цели оставалось совсем немного. Коридоры пустовали, все сидели по своим кабинетам. Только эхо наших шагов примешивалось к слабому монотонному гулу Центра. Дверные проемы были наглухо задраены, поэтому стены коридоров лигурийцу должны были казаться сплошными. Вообще-то, мы не очень любили сидеть в запертых помещениях, благо скрывать друг от друга нам было нечего. Но о появлении гостя я известил заранее, поэтому несколько десятков дежурных закрылись в своих рабочих помещениях и даже не пытались высунуться в коридор. «Завеса» завесой, но так надежнее. Вдруг техника подведет в самый неподходящий момент, и тогда что делать с нашими секретами?
Я остановился посреди коридора и повернулся к стене. Даже селгенст не позволил бы увидеть, что находилось за ней, он была прозрачной только для п-сканера. Хегатул также остановился, с интересом поглядывая то на меня, то на стену. Видимо, он решил, что вопросы задавать бесполезно, поэтому помалкивал. Прошла секунда, другая, наконец я получил подтверждение, и перед нами открылся проем. Я шагнул первым, лигуриец последовал за мной.
Небольшой зал был залит мягким желтоватым светом, идущим с потолка. Два диска-стола висели в воздухе. Еще несколько дисков поменьше - гравитационные стулья - были разбросаны по помещению на разной высоте. В дальнем углу журчал небольшой искусственный водопад, разбрызгивавший капли по веткам лигурийских растений. Я был уверен, что Хегатулу зал кажется пустынным и скучноватым. Ни тебе культурных артефактов Старших, ни разнообразного оборудования. Ничего захватывающего и таинственного. Он и не догадывался, что здесь были сосредоточены все нити управления нашей организации, отсюда можно было немедленно связаться с любым ее членом, даже находящимся на другом конце Галактики. А прямо передо мной стоял хозяин - тот, кого мы наделили правом командовать нами. Его, в отличие от людей на поверхности, Хегатулу было позволено видеть.
Моя правая ладонь легла на левое плечо, локоть устремился вперед.
- Приветствую, Саркул! - произнес я. - Я привел его, как ты хотел.
И сделал шаг в сторону, в результате чего Хегатул оказался лицом к лицу с Саркулом.
Сказать, что капитан удивился, значит ничего не сказать. Он просто потерял дар речи и изумленно уставился на Саркула. Тот, в свою очередь, принялся с интересом рассматривать Хегатула. Выдержав паузу, Саркул удовлетворенно кивнул и произнес:
- Рад встретить тебя в добром здравии, Хегатул. Судя по твоей реакции, ты меня тоже узнал.
Хегатул, наконец, пришел в себя и ответил:
- Странно было бы мне, звездолетчику, не узнать одного из лучших в недавнем прошлом Охотников. Если не изменяет память, мы с тобой в последний раз пересекались лет шесть назад, на Лигурии. Я тогда тебя просил о выделении сопровождения, но ты отказался.
- Так и было. Мы в тот момент как раз узнали о расположении базы одного из вепратов и готовились к рейду. Поэтому не могли выделить ни одного корабля.
- Да я понимаю и претензий не имею. Тем более, что тот рейс прошел удачно. Ты мне лучше скажи, почему тебя уже несколько лет все считают мертвым? Правда, ходили слухи, что года четыре назад тебя видели живым. Но все равно о твоей группе уже давно никто не слышал. Как отправились в рейд на какую-то из баз, так и пропали.
На лицо Саркула набежала тень. Он перевел взгляд в сторону, потер пальцами лоб, как всегда делал в тяжелые моменты и ответил:
- Все «стражи» погибли. Кроме меня и Чуссатона. Впрочем, ты его вряд ли знаешь. Как и почему погибла группа - этого я тебе рассказать не могу.
- Не хочешь, так не хочешь. А почему о тебе ничего не было слышно все эти годы? И что тебя связывает с ними? - Хегатул кивнул в мою сторону.
Саркул уже собирался ответить, но в этот момент я мысленно попросил его дать мне возможность включиться в разговор. «Действуй» - последовал ответ от Саркула.
Я повернулся к Хегатулу, вытянулся, словно солдат в строю в старых армиях и, четко выговаривая каждое слово, произнес:
- Разрешите представить Вам Саркула - Верховного Командующего организации «Галактика». А также моего непосредственного командира.
Хегатул за сво жизнь повидал немало, даже участвовал в Санованской войне, так что удивить его казалось непростым делом. Но для него выдался как раз тот самый день, когда удивительные вещи происходят одна за другой. Челюсть капитана в прямом смысле отвалилась. Он ошарашено переводил взгляд с меня на Саркула и обратно, пытаясь осознать, шутим ли мы или нет.
Я его хорошо понимал. Одно дело, когда чудеса вытворяют совершенно незнакомые люди. Непонятные явления, неизвестные личности - все как-то укладывается в рамки человеческого восприятия. И совсем другое дело, когда вдруг раздвигается занавес и оказывается, что в роли главного фокусника на сцене выступает знакомый тебе человек. Тут кто угодно удивится.
Саркул явно наслаждался реакцией Хегатула, хотя по его виду судить было сложно. Вроде бы Верховный терпеливо ждал дальнейших вопросов, но я слишком хорошо его знал, чтобы поверить, будто он остался равнодушен произведенным впечатлением. Мне и самому эта сцена доставила большое удовольствие.
Дальнейший ход мыслей Хегатула был прост как яйцо. К тому же мы подстраховались, подключив к планированию этого разговора группу Ямкедона. Но даже мне, не обладающему и десятой долей талантов любого из аналитиков Ямкедона, был прекрасно виден следующий вопрос Хегатула. И вопрос не заставил себя ждать:
- Лигурия?
Этот вариант лежал на поверхности, так как с его помощью можно было объяснить все. Хегатул решил, что за организацией «Галактика» стоит Лигурия. В таком случае операция по освобождению лигурийских транспортов выглядела вполне логичной. Объяснялась причастность Саркула - одного из лучших Охотников. Которые, как известно, являются прикрытием для подготовки мобилизационного резерва лигурийского флота, ограниченного условиями послесанованского мира.
Конечно, оставались вопросы по поводу небывалого технологического уровня. Но, если вспомнить, что Лигурия несмотря ни на что оставалась самой развитой планетой в Галактике, хотя и близкой к тому, чтобы уступить пальму первенства Криссу, то более подходящей кандидатуры на источник этих технологий не наблюдалось. Свою роль могли сыграть и легенды о таинственной «Лаборатории «0», появившиеся еще до войны. Именно из-за того, что ее существование упорно отрицалось, эти легенды считались правдоподобными.
- Нет, мы не имеем отношения к Лигурии, - ответил Саркул. - Наша организация независима и самостоятельна, причем среди членов есть представители всех планет Восьмерки Развитых. Даже с Крисса, Прегета и Дожвелигна. Ты и сам понимаешь, если бы мы были секретной организацией Лигурии, то инопланетных представителей тут точно не было. Даже для союзников-крунийцев не нашлось бы места.
Говоря последнюю фразу, Саркул показал на меня. Я дернулся при слове «крунийцы», но фантомная маска благополучно скрыла мою реакцию.
«Извини, - зазвучала в сознании мыслеречь Саркула. - Я хотел показать ему, что ты настоящий землянин, раз так реагируешь на это слово. Но упустил из виду твою маску».
Сказать по правде, мне не понравилось, что меня пытались использовать в качестве наглядного материала. На мгновение даже всплыло раздражение к Саркулу - какое он вообще имел право так поступать? Но я подавил это чувство и, скрепя сердце, принял извинение Верховного. Саркул, в общем-то, действовал в соответствии с планом, использовав именно то слово, которое могло послужить ключом для решения стоящей перед нами задачи. Лигурийский капитан даже не подозревал, что ему отведена существенная роль в разработанной нами операции «Падение Мнулита». От него требовалось только одно - запомнить наши слова и как можно точнее изложить их тем, кто будет его слушать. В этом вопросе эмоциональная составляющая играет не последнюю роль. А потом должна была наступить очередь для следующей фазы операции.
Неважно, во что Хегатул поверит сам, важно чтобы его рассказ дошел до нужных людей. И чтобы этот рассказ заставил вспомнить то, что известно только им. После чего, по нашим прогнозам, они начнут действовать. И тогда операция «Падение Мнулита» вступит в третью, завершающую фазу.
Мне был очень симпатичен Хегатул, поэтому я ощутил некоторую вину за то, что приходилось его использовать в своих играх. Но это не должно было грозить ему серьезной опасностью. А что касается нас, то от успешности операции, зависело наше будущее. Вопрос стоял просто: выживет ли наша организация и сможет добиться поставленных целей, или же будет уничтожена, а Галактика испытает серьезные потрясения.
***
- Интересно, а Старшие на самом деле вымерли или просто куда-то улетели? - задает риторический вопрос Робик, глядя в сергер-сферу кадевизора.
Видение прервалось, и я снова у себя дома, а не на неведомой Базе. Никакого удивления от случившегося не испытываю - как будто так и должно быть. Умом понимаю, что со мной, мягко говоря, творится что-то неладное, но что из этого следует? Чувствую себя превосходно, ничего не болит. К тому же, не каждому выпадает возможность очутится на месте ясновидящего.
Я ерзаю в кресле, мысленно рисуя себе восхитительные картины: как все информационные агентства хором сообщают о моей скромной персоне, восхищенно пересказывая мои слова о таинственной организации «Галактика». М-да, интересно, сколько пройдет времени с того момента, как я во всеуслышание заявлю о своих видениях и до того, как бесследно исчезну? Можно даже прикинуть, кого может заинтересовать мое тело с прилагающимся к нему мозгом.
Во-первых, это, разумеется, организация «Галактика». Вряд ли она порадуется тому, что я читаю мысли одного из ее крупных руководителей. Серые выглядят очень и очень серьезными ребятами. Достаточно могущественными, чтобы без особого труда вывернуть наизнанку весь Млечный Путь лишь для того, чтобы ликвидировать угрозу, которую я для них представляю. Вот уж не хотелось бы вставать на их пути!
Кстати, любопытно было бы узнать, что это за операция такая - «Падение Мнулита»? Насколько я помню, Мнулит - это летающий зверь из дожвелигнийской мифологии, символ неотвратимости наказания. Если кто-то делает слишком много плохого, то Мнулит находит грешника, складывает крылья так, что становится похожим на конический снаряд и падает сверху, убивая того на месте. Правда, не помню, что происходит дальше - то ли Мнулит тут же взлетает обратно, то ли сам умирает от удара, а потом воскресает. Жаль, но, похоже, придется ждать следующих видений, чтобы узнать про эту операцию поподробнее.
После «Галактики» следующим по списку идет Тройственный Союз. Ему точно не понравится появления такой мощной силы как «Галактика», ставящей под сомнение его гегемонию. Так что Союз может заинтересоваться возможностью использовать мою уникальную способность против серых.
В-третьих, Лигурия. Надо думать, что лигурийцам будет очень интересно, что это за новый игрок появился на галактической арене. И как можно его использовать, чтобы нейтрализовать Союз.
В-четвертых, Рабена. Их ЦАРРу - Центру Аналитической Разведки Рабены - я могу показаться весьма интересным экземпляром для исследований. Ну и что, что они никогда не бывали замечены в похищениях и силовых акциях? Скорее это наводит на мысль об успешности всех подобных мероприятий, раз о них никто не знает.
Ну и, наконец, пятое - наши любимые земляне. Если все предыдущие заинтересованные стороны выглядят далекими и абстрактными, то здесь я буду иметь дело с конкретными знакомыми лицами. Которые в одну далекую августовскую ночь очень доходчиво объяснили, что случится, если однажды ко мне начнут проявлять интерес инопланетные силы. А интерес, разумеется, будет огромный. Спецслужбы со всей Галактики будут становиться в длинную очереди за право заполучить меня.
Я представляю себе эту картину - разномастные шпионы, ходящие друг по другу у меня в квартире - и меня разбирает смех.
- И чего смешного я сказал? - обиженно ворчит Робик, воспринимающий мое веселье на свой счет.
- Да нет, это я так, над своими мыслями смеюсь, - успокаиваю я его.
Робик задумчиво чешет лапой за ухом. Ему непонятно, как это можно смеяться над тем, что сам же придумал? Так уж устроены все современные интеллектуальные системы - живут исключительно в условиях реальности. Абстрактными категориями они мыслить тоже умеют, но проявлять реальные чувства к абстрактным вещам им не дано. Если грубо, то с точки зрения Робика над придуманным можно смеяться только придуманным смехом, но никак не настоящим. Впрочем, может быть это и к лучшему? Зато лусаганы, в отличие от людей, всегда искренни.
Так, стоп, хватит о лусаганах на сегодня - и так целый день ими на работе занимался! И вообще, спать уже давно пора, завтра на работу. Вывод же из всего следует один - мои видения реальны и представляют угрозу в первую очередь для меня самого. Поэтому, необходимо молчать и следить за дальнейшим развитием события.
Но как же хочется побывать на месте Ардана! Пройтись по Главному Космодрому Базы, прикоснуться к своему тарсеру, занять место пилота и рвануть к звездам, ведя за собой несокрушимый флот!
Я горько усмехаюсь. Да уж, стоило пару раз увидеть невозможное и уже размечтался о недостижимом. Ладно, мечтать будем потом, а сейчас и правда пора спать.
***
- Ну что, есть какие-то новости? - голос Угерина отдавал хрипотцой, да и лицо директора Службы Внешнего Надзора выглядело неважно. В последние дни все работали как проклятые, и глава Службы не был исключением.
- Охотники по-прежнему упираются - не дают разрешения на осмотр, - ответил Занвеана. Он был первым заместителем Угерина, и именно ему директор поручил связаться с Охотниками. Угерин вызвал Занвеану к себе, чтобы узнать последние новости.
- Плохо работаете, - недовольно заметил директор. - Неужели нечем на них надавить?
- А что мы можем? - ответил Занвеана. - Они только на нашей территории бесправны, а в лигурийских владениях давление оказывать может только флот, а не мы. Да и флоту нужны для этого полномочия.
- Мне что, тебя всему учить надо? Сколько у нас во внутреннем каталоге баз вольных зарегистрировано? Намекни им, что мы кое чем можем поделиться. Я думаю, что они клюнут.
Занвеана удивленно вскинул брови.
- Но ведь это же закрытая информация! Базы в каталоге - из числа запрещенных к ликвидации!
На лице Угерина появилась тень усмешки.
- Запрещенных кому? Нам? Так мы же их и не трогаем.
- Но ведь эти вольные… Их же перебьют! - продолжал недоумевать Занвеана.
Директор с интересом посмотрел на помощника.
- Ну да, перебьют. Тебе их что, жалко что-ли? Будь моя воля я бы их лично всех перестрелял. Сплошные убийцы и грабители, а мы с них пылинки сдуваем.
- Ну, вроде бы они - союзники, - неуверенно попытался защитить вольных Занвеана.
Угерин тяжело вздохнул.
- Союзники… Да из-за таких союзников на Крисс вся Галактика презрительно пальцем тыкает. До сих пор удивляюсь, как дожвелигнийцы умудрились стерпеть такое и не вышли из Союза. Даже прегетяне стараются по мере возможностей от вольных откреститься. Одни мы с ними носимся.
- Но они же честно выполнили свои обязательства! - возразил Занвеана.
- А куда им было деваться? В любом случае победитель в войне не стал бы с ними церемониться и быстренько бы навел порядок. Поэтому они просто выбрали правильную сторону, чтобы выжить. Ты, разве не в курсе, что вольные сначала к лигурийцам навязывались? Те им честно сказали все, что о них думают, и лишь после этого вепраты послали гонцов к нам.
- Я не слышал такого, - удивленно ответил заместитель.
- Об этом не принято распространяться, хотя специально такую информацию никто не засекречивал. Просто в Отделе Внутренних Расследований у меня была возможность знать несколько больше, чем обычные люди.
Занвеана уважительно помолчал. До прихода в Службу Угерин возглавлял Отдел Внутренних Расследований - такое официальное название носила контрразведка Крисса. Поэтому директор знал он гораздо больше, чем остальные сотрудники Службы Внешнего Надзора.
- Ладно. Насчет кораблей - я тебе объяснил, как можно поступить. Дальше действуй сам. Главное, придумай такой план, чтобы на нас подозрение в «сливе» информации не легло. Не хочу из-за этих бандитов перед правительством оправдываться. И, кстати, я тебя не только из-за Охотников позвал.
Угерин отдал команду, и перед ним появилась сергер-сфера, в которой крутилось изображение какой-то планеты.
- Я не особо надеялся на результаты осмотра кораблей и потому параллельно пошел с другого конца. Пока ты занимался Охотниками, я попытался найти самого Техогна и остальную часть его вепрата. Кое-кому из оперативников, базирующихся в Зоне, удалось отыскать несколько бывших членов вепрата Техогна. Вольные были так любезны, - при слове «любезны» Угерин кровожадно ухмыльнулся, - что выложили все, что знали о Техогне. Самое главное - они назвали координаты базы.
Угерин ткнул пальцем в сергер-сферу.
- Это четвертая планета звезды Далн-83447. Кислородная, но к «зеленой группе» не относится. Для дыхания следует использовать фильтрующие маски, так как в атмосфере есть вредные примеси. Примитивная жизнь есть, но с нашими белками несовместима. Одним словом - «голубая группа». Есть пара небольших океанов, но большая часть поверхности представляет собой сушу. База Техогна находится на средних широтах южного полушария.
На изображении планеты послушно замигала зеленая точка, обозначая местоположение базы. А Угерин продолжал:
- Я неправильно выразился. Не находится, а находилась. Потому что патрульная флотилия, с которой я связался для поиска этой базы, обнаружила на месте базы вот это.
Планета повернулась так, что зеленая точка оказалась как раз перед глазами Занвеаны, после чего изображение резко укрупнилось. Перед взором помощника предстала абсолютно черная неровная поверхность, усеянная какими-то белыми обломками. Обломки были явно рукотворные, но идентифицировать их не представлялось возможным. В поле зрения попались несколько глубоких воронок, через которые открывался доступ к подземным галереям. Галереи, как и поверхность, тоже были выкрашены черным цветом.
- А вот как это все выглядит, если взглянуть чуть подальше.
Камера «отъехала» назад и стало видно, что обломки раскиданы не просто так. На фоне черного овального пятна они смотрелись словно звезды, образующие спиральную двухрукавную галактику. Рукава ее, расходясь в разные стороны от центра, истончались, а потом резко отгибались, один вверх, а другой вниз. Изогнувшись, оба рукава устремлялись назад и заканчивались острыми концами. Занвеане не было нужды напрягать память, чтобы понять, на что это похоже.
- Пластины на кораблях!
- Совершенно верно, полное сходство. Тот, кто все это устроил, обладал неплохим художественным вкусом. Больше там, кстати, смотреть не на что. Самое интересное как раз в этом рисунке. Как ты думаешь, что это за черный налет на поверхности?
- Не знаю, - пожал плечами Занвеана. - Пыль какая-нибудь?
- Верно, пыль. Но не простая, а из атомарного углерода. Спрашивается, откуда взялся атомарный углерод? Если не знать ответа, то вариантов много. Неизвестные «художники» могли и с собой его привезти. Но реальность намного сложнее. При исследовании выяснилось, что пластобетон, который служил в качестве основного строительного элемента базы, был подвергнут некоему воздействию, в результате которого из его молекул были извлечены… атомы углерода! Вот просто взяли и извлекли из пластобетона весь углерод! И рассыпали его ровным слоем по поверхности. После чего, понятное дело, пластобетон перестал быть таковым, и база полностью разрушилась. Кстати, эта картинка, что ты видишь, уже устарела. Ее сделали еще с орбиты. Когда разведчики попытались спуститься на поверхность в районе базы, то случилось вот что.
Ярчайшая вспышка ударила по глазам Занвеаны, он даже зажмурился испуганно. А когда проморгался, то увидел, что поверхность сильно изменилась, лишившись черного налета. Белые обломки теперь валялись как попало, к тому же оказались покрыты следами гари. В воздухе висела сажа, кое где виднелись языки пламени.
- Как я уже сказал, вся поверхность была устлана слоем мелокодисперсной пыли из атомарного углерода. Поскольку в атмосфере содержится кислород, то неудивительно, что он так легко воспламенился. Удивительно другое - почему он не воспламенился сразу, а терпеливо дожидался прилета наших разведчиков? В принципе, существуют саморазлагающиеся ингибиторные добавки, способные определенное время не давать реагировать углероду с кислородом, но как удалось так точно рассчитать это время? Ну и конечно, остается вопрос, каким образом удалось извлечь углерод из пластобетона.
- Ну, это просто - атомарные сепараторы, способные извлекать из вещества определенные атомы, существуют давно, - проявил эрудицию Занвеана.
- Верно, существуют, - согласился Угерин. - Но я навел справки. Самый маленький атомарный сепаратор имеет размер, равный зайону. То есть сепараторы можно транспортировать только в разобранном состоянии. А потом собирать на месте. Тебе не кажется, что это слишком затратное занятие получается? Но это еще не все. Атомарный сепаратор способен отделять атомы из вещества, которое находится внутри него, а не снаружи. А ведь никто не выковыривал пластобетон из конструкции базы, чтобы затолкать в камеру сепаратора. Пластобетон в конструкциях базы вообще не трогали. Просто чем-то обработали и все. Лишь белые фрагменты из облицовки стен выковыряли, а потом разбросали по поверхности.
Занвеана соображал довольно быстро.
- То есть из этого следует, - заговорил он с волнением, - что мы имеем дело с кем-то, кто обладает технологиями, о которых мы не имеем представления?
- Совершенно верно. В эту версию укладывается также слишком раннее появление транспортов в районе Лигурии. Как ты понимаешь, это дело очень скоро заинтересует военную разведку, и тогда нас к нему даже близко не подпустят. Чем больше мы успеем узнать сейчас - тем лучше.
- Понимаю. Кстати, а что с вольными на базе? - поинтересовался Занвеана.
- А ты как думаешь?
- Все мертвы? - предположил помощник.
- Хуже. Не нашли никого. Интеллектуальные системы уничтожены полностью. Ценные вещи на складах - видимо, награбленные - как ни странно, не тронуты. База очень сильно пострадала, так что узнать о том, что с ней произошло, совершенно невозможно. Потому так важно осмотреть корабли. В первую очередь меня интересуют следы воздействия оружия этих неизвестных. Я уверен, что оно там применялось.
- Понял. Готов исполнять.
- Тогда действуй. Я тебя больше не задерживаю.