Господи Перуне Слава! С Днём Победы! (часть 2)
Начало здесь.
---
На подготовку у меня было около месяца, и объём работы был очень большим, с учетом того, что эта сфера жизни была для меня новой. Времени и сил было не очень много, если не мало. Пять дней в неделю я с 9:00 до 18:00 работал, плюс 2 часа в день туда - обратно на дорогу. В выходные - на дачу. Работа была для меня нужная, но изматывающая, хотя именно благодаря ей я научился рассчитывать силы вплоть до последней капли - ни больше, ни меньше, ровно столько, сколько нужно для достижения результата. Выжить можно было только в том случае, если уровень самодисциплины совершит качественный скачок. Причём не просто выжить, а продвинуться по всем ключевым фронтам. Это здорово развивало стратегическое мышление и отношение к жизни. Здесь отступить, там надавить, в это вложиться, от того пока отказаться, здесь усугубить ситуацию, там подыграть и т.п. Да, это как игра. Только жизнь. Это сталкинг на выживание. Иногда я чувствовал себя Сталиным своей жизни. Всё это обнажило некоторые пределы, сделало их для меня явными, я увидел их, осознал, а, значит, получил возможность с ними работать. Широта мышления, умение работать с приоритетами, умение выявлять их, "мышление-из-будущего", и т.п. Всё это оттачивалось и раскрывалось тогда. И не всегда понималось сразу.
Что у меня было на момент начала подготовки. Я выучил внешнюю форму 108-ки тайцзы Чень (Лаоцзя). Поэтому я крутил её в обеденный перерыв на работе и вечером дома или в лесу (Южная или Михайловская роща, если были силы туда дойти). Сейчас я, конечно, понимаю, что это было никакое не тай-цзы, но на тот момент было то, что было, поэтому я делал его. Может, важно было само устремление, сама вера в тай-цзы. Но и для тела всё же польза какая-то была, для духа, для концентрации. Как я умудрился в то время вообще выучить 108 форм - это отдельная песня. Это был почти подвиг на уровне силы устремления древних мастеров, раз в неделю подглядывающих в щелочку забора за старым Учителем и умудрявшихся из этого что-то извлекать. По сравнению с этим наши сегодняшние занятия зимой на поляне в -33 градуса по 2 часа - это так, шалости детские. В общем, готовил себя с помощью Великого Предела. У меня была старая Виталина груша. И я бил грушу через день по вечерам. Как мог, минут по двадцать (на большее не хватало сил тогда, да и свободное время по минутам расписано). Чтобы понять, как бить - читал в интернете всякие методики, скачал учебный фильм и изучил его (простой, по самообороне, основные моменты там освещались). У меня был турник (купил и установил специально для подготовки) и гантели - это были мои инструменты для силовой подготовки. Инструментарий не хитрый и не богатый. Но что было, то было. И был ещё один самый главный инструмент - калебаса и работа с ней, которая велась параллельно для усвоения, впитывания и размещения по надлежащим полкам внутри моего существа полученного с помощью описанных инструментов. Не было выходных, не было праздников, каждая минута была пропитана работой, каждая полученная кроха тонкой силы, выделенная в результате алхимического действа подготовки, тщательно подбиралась и складировалась в закрома духа.
Процесс подготовки включал в себя две тренировки с участием Виталия. На первой мы были втроём - я, Виталя и Вова. В Лагерном саду, вечером после работы моей. Вова притащил боксёрские перчатки 60-х годов - огромные, набитые конским волосом, из спортзала ОКБ. Сначала Виталя посмотрел на меня со стороны. Как я с Вовой прыгаю и руками машу. А для меня ведь всё это был, можно сказать, первый реальный опыт. И теория от практики отличается, конечно. Я что-то прыгал, скакал, не знал, что делать с этими огромными перчатками, по Вове толком не попал. И вообще вязкость такая висела и тягомотина. Поэтому Виталя, видать, решил меня собрать, сбить в кучу. В буквальном смысле слова. Показал, как нужно держать защиту и хорошо меня простучал по разным уровням, взбил-собрал. Как результат - синяки по телу, фингал под глазом - то, что я пропустил, поскольку бил он честно, без поддавков. Помимо осознания некоторых технических моментов ведения боя я пережил важный опыт. Я прочувствовал момент психического слома, "ошеломления", "дрожи психики", "опускания рук", "потери концентрации". Когда тебя быстро и сильно бьют, ты защищаешься, в какой-то момент раскрывается под этим давлением глухая и непроработанная сторона твоей психики, глубокие слои твоего подсознания. Они разом, мгновенным импульсом выплёскиваются наружу и парализуют, "ошеломляют", сламывают волю. Точнее стремятся к этому. Этот импульс колоссальной силы именно нижних, глубинных уровней - длится мгновение. И самое главное - успеть его оседлать сознанием. Взять его в свои руки, получить над ним контроль. Поскольку это значит получить контроль над самим собой, над теми уровнями себя (тёмные глубины подсознания), которые и являются причинами многих твоих бед, и вообще бед. Высветить их, просветить. И бой даёт быстрый и простой выход на этот момент. Это, можно сказать, элемент тантрической практики - быстрый, жёсткий, болевой путь Просветления. И опасный, поскольку, если момент не оседлать, состояние можно ещё и усугубить, вытащив глубинные шлаки подсознания на свет божий своей жизни и не зная, что с ними теперь делать. Тогда человек под их воздействием начнёт гнить заживо и отравлять собой окружающих.
Я этот момент уловил - импульс парализации прошёл после одного из ударов, который я пропустил и который пришёлся по лицу. Я не был к этому готов, но я сумел отследить. Это было какое-то резкое внутреннее дёргание во все стороны сразу - то ли заплакать, то ли закричать, то ли броситься в ответ, то ли убежать, в общем, вся гамма всего сразу. И ступор от этого дрожания, зависание от перегрузки. А потом вспыхнуло сознание и успело ухватить этот ускользающий, вбуравливающийся в тебя импульс за хвост и посмотреть на него в открытую. В его "глаза". И всё изменилось сразу. Я так же защищался какое-то время ещё, меня так же били, было больно, я уставал. Но это был уже другой "я". Это был уже Я. Если бы я не ухватил этот импульс, меня, может быть, больше и не было бы. Тогда я ещё понял, что, строго говоря, в бою человек проигрывает не своему противнику, а самому себе, вот этому импульсу. Противник - это катализатор для выброса импульса. Своими действиями он создаёт канал, возможность для его прорыва на поверхность. Причём импульс может реализоваться не параличом, а, наоборот, страшной, сметающей вспышкой агрессии, на этой волне можно даже чисто технически "победить" - завалить соперника. Но только стратегически это будет поражение. Выиграв таким образом битву боец проигрывает саму войну. Вырвавшийся и не осёдланный импульс-материал глубинных слоёв быстро разъест его жизнь как гнилостные бактерии.
Этот момент, кстати, повторился для меня на самом ритуальном бое в самом начале. Когда Коля ринулся в атаку отчаянную. И именно тогда прошёл единственный его удар, достигший цели (по касательной он задел мне нос, немного даже кровь потом показалась в соплях). Это был ключевой момент для меня. Опять прошёл этот импульс, но я уже о нём знал, был готов к нему. Хотя полностью подготовиться к нему невозможно. Выплеск сложных, тяжёлых, "тёмных" (неосветлённых) энергий, сложных для осознания белого света. Затем их оседлывание сознанием, существом. Причём в данном случае в поле Перуна, в ритуальном пространстве Богов. Это заняло целых несколько секунд, в течение которых я был в глухой защите, просто отмахивался. Потому что я в буквальном смысле слова был почти что слеп. Потом вспышка трансформационная. И я уже был не я. Я был Перуном, хотя и собой тоже. В тот момент Коля уже потерпел поражение, хотя ещё шёл вперёд на волне своего импульса. Я видел себя одновременно и изнутри, и со стороны, и своими глазами, и Его, и ещё чьими-то. Окружающих я не видел и не слышал. Колю, можно сказать, тоже. С удивлением отмечал как бы "не моё" во мне. Огромную, безбрежную, бесконечную широту. По сравнению с ней я был какой-то отрывистостью. Мои мысли получили окрас именно как моих на фоне присутствия Безбрежности Другого Существа. Мои слова, чувства, мысли - приобрели окрас отрывистости и какой-то даже вынужденности на фоне Его колоссальной широты. В ходе боя и в его конце я произнёс несколько фраз. Какими неуклюжими и странными мне казались в том состоянии вообще сами слова как таковые. Тот присоединившийся ко мне Другой так удивлялся мною самому их факту. Вместе с ним удивлялся и я.
Мы очень быстро практически смели и смяли Колю, уничтожили его, не испытывая никакой злобы, ненависти, ничего негативного, будучи исполнены Вселенской Радости за него, но абсолютно непримиримы к чёрной слабине в нём. Мы уничтожали именно её, она была наша цель. Колино тело было лишь проводником к нему, барьером в каком-то смысле между нами и нашей целью. Я помню эту белую радость, затопившую меня, весёлость, задор и счастье, когда в какую-то паузу высморкнул нос, утёрся рукавом и увидел кровь (тот самый удар). Радость за Колю. Внешне я сказал что-то типа: "Молодец!" И засмеялся перед этим. И с ещё большей радостью принялся стучать по Коле. Коля раза три опускался на одно колено, как бы выходя таким образом из боя, один раз, по-моему, из круга его выносило. И я отслеживал совершенно фантастическую, белую, лишённую качеств ЯРОСТЬ на эти действия с его стороны. Поскольку это была как раз реализация той самой тьмы в нём, страхов, это они пытались избежать уничтожения. С точки зрения боя не было в этом необходимости. Я не наносил пушечных ударов, реально сбивающих тело с ног. Это была трусость, слабость, попытка спрятаться, избежать, найти хоть какую-то нишу, чтобы этому змею спрятаться и сохраниться в тех условиях, в которые он попал. Это совершенно не человеческая ярость, она просто переполняла моё человеческое существо, оно не могло вместить её. Я контролировал себя с огромным трудом, когда Коля очередным таким образом выходил из боя. Я не мог остановить руку, ног, тело подбегало к скрючившемуся, стоявшему почти на коленях Коле и продолжало его стучать. Удары приходились и по затылку, что запрещено и опасно. Я видел это, понимал, осознавал, я слышал, как стоявший рядом Юра говорил: "Лёха, по затылку не бей". Но единственное, что я мог сделать - это как-то тормозить тело на уровне физики (в результате оно выписывало какие-то причудливые и, может быть, смешные движения) и лишать удары силы, так что они превращались в шлепки, но убрать-отменить их своей человеческой волей я в тот момент не мог.
И я помню, как кричал ему: "Вставай! Вставай! Ну, ты что, давай! Дерись!" Мне казалось, что я кричал. На самом деле на видеозаписи видно, что я это как-то отрывистым голосом выдавливал из своей глотки, продолжая удивляться самому факту существования такой вещи как слова. Я помню Колино лицо - всё уже в ссадинах, в глазах слёзы стоят, и страх, и ужас, трясущиеся губы, рот полуоткрытый, кровь, из носа что-то течёт, всё лицо какое-то размытое, ускользающее, убегающее, разлагающееся во все стороны, но при этом каждая деталь в отдельности в стадии своего максимального проявления. И чем больше в нём было ужаса, тем сильнее кипела ЯРОСТЬ. Это лицо ртом издавало какие-то звуки, говорить оно уже не могло. И с какого-то момента пошла оглядка на Виталия с его стороны, как на единственного спасителя в данной ситуации. Коля уже даже и не защищался толком, всё его существо было уже у ног Витали и умоляло прекратить это, хотя тело еще оставалось в кругу. И, в конце концов, не дожидаясь конца первой двухминутки (да, всё это уложилось меньше, чем в две минуты), Виталя поставил вопрос о досрочном прекращении боя. Коля в тот момент как раз стоял в очередной "передышке" с мольбой в глазах.
Я помню, как тогда опять всколыхнулась внутри эта ярость. Что-то я выдавил из себя типа: "Не надо! Пусть он сам решает!" Чувствуя себя львом в клетке, которого сейчас только что туда посадили. Проскользнул гнев и бессилие, что эта змея ускользает от меня, найдя всё-таки лазейку. Коля говорить не мог. Он стоял и смотрел на Виталю глазами в слезах, и только смог слегка покачать головой в знак отказа. Я ещё что-то сумел прохрипеть типа: "Ну ты что, не сдавайся! Давай!" Но всё уже было ясно и всё кончилось. Другой ушел в тот момент, как ускользнула змея. Я стал собой. Другим собой. Во мне остался след того Другого. Бесконечность схлопнулась в точку, и эта точка теперь внутри меня. С ней можно работать. Можно разворачивать-сворачивать в нужные моменты. Это то, что называется "струной Перуна". Да, кстати, эта мифологическая битва Перуна и Велеса (в аспекте змея пещер подсознания) - она вовсе не мифологическая, а вполне себе реальная. Это вечно идущая в нашем мире битва, как такового "победителя" (в человеческом смысле этого слова) в ней нет. Она и была реализована на ритуале. И её сложную энергию теперь всем присутствующим предстояло освоить, трансформировать и пустить в реализацию. Помню ещё такой момент после боя, когда я уже человеком опять стал. Я Колю обнял и сказал: "Прости". Это уже человеческий план включился, чувства вернулись, мысли какие-то пошли. А там - там никаких "прости" нет вовсе. Все вокруг начали радоваться, поздравлять нас с Колей, обнимать, поднимать на руках. Виталя поздравил меня с победой и со "струной Перуна", всяких хороших вещей в связи с этим пожелал.
Теперь я ещё вернусь к предшествующим ритуалу событиям, чтобы ещё некоторые моменты показать. Та первая тренировка открыла ощущение этих непроработанных глубин - источника нашего бессилия. Не в том смысле, что там дом этого самого бессилия как самосущего субстрата. А в том смысле, что там обитает материал, с которым никто не хочет работать. И это "не хочу" разрослось в каждом до таких размеров, что уже само некое подобие самостоятельной жизни обрело наравне со складируемым там материалом. А ведь это тоже - Я. И, в общем-то, именно это как раз мой и каждого человеческого существа фундамент. После той тренировки пришёл покой, радость, ощущение приоритетов. Будто выявилась какая-то система координат, в которой стала возможна работа, появилась возможность сделать конкретные привязки к конкретным точкам-координатам. Выражение "суета сует" обрело вкус. Понимание пустоты слов, поверхностности. У абсолютного большинства и людей, и их дел, слов, мыслей, нет фундамента, нет укоренения. Потому что их фундамент и сила для их корневой системы именно там - в этом "низу". В этом "аду". Туда никто не хочет лезть. Потому дунь - и улетит, плюнь - и с ног собьёт. Все хотят расти корнями в небо. Но если уж ты воплотился, человек, будь добр соблюдай же, в конце концов, регламент. Разве же кто-то против "неба"? Но всё на своём месте должно быть. А то вообще ничего не получится. Либо лезет народ не в реальный свой низ, а в своего рода специально обустроенные для них в нижних сферах пространства-камеры. Там их доят и пасут, а они тут всякую мерзость творят "сатанинского" толка. Типа, "тёмные" такие. Реальные "тёмные" свой низ проработали на том же уровне, что и "светлые", только в своей системе координат и со своей спецификой.
Вторая тренировка была за неделю до ритуала - 17 июля. На следующий день после очередного занятия-матепития с Виталием группового. Рано утром на месте предполагаемого проведения ритуала (холмы на Южной). Планировалась моя тренировка с Юрой, ну и с Вовой. Рано утром за мной заехал Юра с Натальей и Мариной, мы все заехали за Виталей, а Вова с Юлей подъехали уже к месту. К тому дню я купил себе здоровские Перуновские перчатки - кожаные, красно-белые. Они прямо сами меня нашли. Зашёл в магазин, выбрал одни, парень-продавец пошёл на склад и принёс другие, возьми их, говорит, всего на 100 рублей дороже, но гораздо лучше. Это и были те самые перчатки, причём на витрине-то их не было. И вообще, скажу, что, чем ближе к бою, тем больше было таких моментов-проблесков ТОЙ реальности "бело-огненной средины бытия", света от тех полей, тех равнин. И он утоньшался, такой тонкой тянущей-тягучей негой заливал жизнь, ощущение почти неописуемое. Оно иногда возникает, когда смотришь на свои старые фотографии, где те места, которых больше уже нет, те люди, дома, вещи. Они и есть, и нет. Тонкая серебристая струна протянута между "есть" и "нет", и её звон - и есть эта тягучая нега. Границы миров переставали быть на замке.
На той тренировке Виталя показал уже другие вещи - связанные с атакующими действиями. И я открыл в себе момент включения состояния "рубки". Пока просто самого состояния, не подкреплённого ни опытом тела должным, ни сознания и осознания боя. Это то состояние "весёлого бесбашенного бессмертия", свободы и непривязанности. Когда ты только здесь и сейчас, и тебе всё равно, что произойдёт в следующий момент - пуля в сердце войдёт, шашка надвое развалит, кулак в челюсть прилетит и т.п. Абсолютно ничего не боишься. Радость бытия, непривязанность ни к чему, чистое состояние маленького ребёнка, прямое переживание происходящего, безоценочное. Я вот раньше думал, а как вот так с шашкой наголо, и пули, и вся эта кровавая каша вокруг, а человек в свободе летит на всё это, неужели он не понимает. Люди, которые этого состояния не переживали, они его не поймут. Пытаются как-то привязать к чему-то им известному, какое-то психологическое объяснение найти, объяснить через инстинкты, теорию подвести. Но это совсем другое, хотя тоже имеет место быть в реальности. И человек может бежать в атаку под пули по разным причинам, и быть во время этого в разных состояниях. Это состояние "рубка" - с ним надо работать, развивать, облагораживать, дополнять опытом. Но сам факт даже важен. Человек в таком состоянии и обладающий определённым боевым опытом, навыками становится непобедимым воином. Это то состояние, описание которого иногда встречается в книгах - типа, вот казаки-характерники в древности обладали каким-то секретным мастерством, или высокогорные даосские монахи-мастера и т.п. Его доводили до совершенства и как алмаз гранили, и подбирали подходящую оправу мастерства тела и сознания. Оно отличается от "навала", "последнего штурма", "нечего терять" качественно. Хотя внешне можно усмотреть подобие. Оно проникнуто радостью, свободой, смехом, праздником. Это именно чувство великого и светлого Праздника. Это как Пасха. Вот что такое "рубка". Светлое Христово Воскресение. Сначала я таким образом победил Юру, потом Вову. Виталя же объяснил, что это состояние как раз должно быть контролируемо, дабы не пропустить в великой радости нокаутирующий удар в голову и суметь нанести свой акцентированный удар как финальный аккорд и точку поединка.
И на этой же тренировке случилось испытание на проработку, один из ударов был неаккуратным и на правой руке я выбил большой палец. Я это заметил только в конце, когда почувствовал боль, опухоль пошла. Палец не сгибался и шевелился с большим трудом. Оставалось шесть дней. Причём нужно ведь было ещё дома с грушей отрабатывать навыки полученные, гантель толком не взять в правую руку, на турнике не подтянуться. Всячески извращался и работал через боль, мазями мазал, контрастный душ устраивал суставу. Нужно было успеть вернуть суставу хотя бы более-менее приемлемую амплитуду движения и боль снизить до приемлемого порога. В итоге я за 6 дней добился состояния, когда стало так - главное запихнуть руку в перчатку и сжать, а дальше боли всё равно не будешь чувствовать, а сама амплитуда движения сустава уже почти восстановилась. Поскольку покоя у пальца не было, и в недолеченном состоянии я ему опять стресс устроил, то там что-то неправильно зажило - сустав теперь немного торчит, и потерял былую подвижность, на погоду реагирует (болит), но сгибается приемлемым образом. Вот такое было испытание на прочность и моей "физики", и "психики". Такая цена. А могло быть хуже, видимо, большая часть была мной проработана в более тонких планах, и лишь небольшой кусок выплеснулся на материальный план в виде такой вот неприятной болячки.
Подготовка шла своим чередом и вот за 3 дня до ритуала заворачивается история с раскрытием всему миру нашего Капища и чура Световита. Видеосюжет в интернете и программе "Час пик". Какое-то подобие общественного резонанса. За день до появления сюжета компетентные личности из кругов, связанных с государственной безопасностью (скажем так), сообщили мне о грядущем выходе этого сюжета. В общем, движуха закрутилась нехилая. Всё бурлит и мы тут на острие этой иглы. Виталя принимает решение провести ритуал не на Южной, как изначально планировалось, а на самом Капище. И наш бой начинает приобретать уже, так сказать, вселенский масштаб ещё и в "горизонтальной" плоскости, а не по преимуществу в "вертикальной". Перун должен был стать знатным.
Ритуал в воскресенье 24 июля. Накануне в субботу вся толпа участников - я, папа, Марина, Юра, Наталья, Вова, Юля, Ульяна, Коля, Андрей (Лёни не было) - отправились готовить кострища и собирать из того, что есть внешнее тело ритуала. Кто какие слова, стихи, веления знал, из того и сложили, приправив первоэлементами и стихиями. Кто воду лил, кто зёрна сыпал и ароматические палочки в землю втыкал, с огнём вокруг ходил, кто в колокольчик звенел, кто с гонгом бегал и т.п. Не обошлось и без чудес - явление Перуна народу (в лице его женской половины). Сначала в лице коршуна, который затем обратился "уткой" и пропал в глубинах протоки Томи "щукой" острозубой. Чему есть документальное подтверждение. Я помню своё состояние - я вообще уже был не здесь. Тонкость и прозрачность бытия ощущалась неимоверная. Хотелось созерцать Мироздание и вторить дыханию Земли. Через пелену этого мира уже был практически наощупь ощутим тот.
Ночью я даже поспал. Утром рано выхожу из дома - и благодать вокруг такая, как снежинки ранней весной смеются перед лицом просыпающегося Ярилы-батюшки. А внутри песня звучит: "Я иду на правый бой против грозной силы - станет наш любимый дом для врагов могилой! Кровь чужую с берегов смоет Дон могучий! Я с победой ворочусь - принимай получше!" Вот эта в общем песня, "Молодая казачья". Её ещё потом Виталя спел на ритуале, уже когда мы после калебасы отходили. И я понимаю, что не Коля совсем тут "враг" и "сила грозная", конечно. И правый, и смертный бой не с ним, конечно же. Но само состояние - потрясающее. Как будто я не один, а тысячи существ вокруг, и это такое воинство, а я - и оно, и его острие. И где-то уже совсем рядом, уже почти проявился, почти виден и ощутим наш Полководец, и отдаться в его руки, в его сердце, слиться с ним - это величайшее счастье. А когда потом после нашей победы Виталя эту песню пел, у меня слёзы из глаз сами собой лились, а душа в них - купалась.
---
На подготовку у меня было около месяца, и объём работы был очень большим, с учетом того, что эта сфера жизни была для меня новой. Времени и сил было не очень много, если не мало. Пять дней в неделю я с 9:00 до 18:00 работал, плюс 2 часа в день туда - обратно на дорогу. В выходные - на дачу. Работа была для меня нужная, но изматывающая, хотя именно благодаря ей я научился рассчитывать силы вплоть до последней капли - ни больше, ни меньше, ровно столько, сколько нужно для достижения результата. Выжить можно было только в том случае, если уровень самодисциплины совершит качественный скачок. Причём не просто выжить, а продвинуться по всем ключевым фронтам. Это здорово развивало стратегическое мышление и отношение к жизни. Здесь отступить, там надавить, в это вложиться, от того пока отказаться, здесь усугубить ситуацию, там подыграть и т.п. Да, это как игра. Только жизнь. Это сталкинг на выживание. Иногда я чувствовал себя Сталиным своей жизни. Всё это обнажило некоторые пределы, сделало их для меня явными, я увидел их, осознал, а, значит, получил возможность с ними работать. Широта мышления, умение работать с приоритетами, умение выявлять их, "мышление-из-будущего", и т.п. Всё это оттачивалось и раскрывалось тогда. И не всегда понималось сразу.
Что у меня было на момент начала подготовки. Я выучил внешнюю форму 108-ки тайцзы Чень (Лаоцзя). Поэтому я крутил её в обеденный перерыв на работе и вечером дома или в лесу (Южная или Михайловская роща, если были силы туда дойти). Сейчас я, конечно, понимаю, что это было никакое не тай-цзы, но на тот момент было то, что было, поэтому я делал его. Может, важно было само устремление, сама вера в тай-цзы. Но и для тела всё же польза какая-то была, для духа, для концентрации. Как я умудрился в то время вообще выучить 108 форм - это отдельная песня. Это был почти подвиг на уровне силы устремления древних мастеров, раз в неделю подглядывающих в щелочку забора за старым Учителем и умудрявшихся из этого что-то извлекать. По сравнению с этим наши сегодняшние занятия зимой на поляне в -33 градуса по 2 часа - это так, шалости детские. В общем, готовил себя с помощью Великого Предела. У меня была старая Виталина груша. И я бил грушу через день по вечерам. Как мог, минут по двадцать (на большее не хватало сил тогда, да и свободное время по минутам расписано). Чтобы понять, как бить - читал в интернете всякие методики, скачал учебный фильм и изучил его (простой, по самообороне, основные моменты там освещались). У меня был турник (купил и установил специально для подготовки) и гантели - это были мои инструменты для силовой подготовки. Инструментарий не хитрый и не богатый. Но что было, то было. И был ещё один самый главный инструмент - калебаса и работа с ней, которая велась параллельно для усвоения, впитывания и размещения по надлежащим полкам внутри моего существа полученного с помощью описанных инструментов. Не было выходных, не было праздников, каждая минута была пропитана работой, каждая полученная кроха тонкой силы, выделенная в результате алхимического действа подготовки, тщательно подбиралась и складировалась в закрома духа.
Click to viewПроцесс подготовки включал в себя две тренировки с участием Виталия. На первой мы были втроём - я, Виталя и Вова. В Лагерном саду, вечером после работы моей. Вова притащил боксёрские перчатки 60-х годов - огромные, набитые конским волосом, из спортзала ОКБ. Сначала Виталя посмотрел на меня со стороны. Как я с Вовой прыгаю и руками машу. А для меня ведь всё это был, можно сказать, первый реальный опыт. И теория от практики отличается, конечно. Я что-то прыгал, скакал, не знал, что делать с этими огромными перчатками, по Вове толком не попал. И вообще вязкость такая висела и тягомотина. Поэтому Виталя, видать, решил меня собрать, сбить в кучу. В буквальном смысле слова. Показал, как нужно держать защиту и хорошо меня простучал по разным уровням, взбил-собрал. Как результат - синяки по телу, фингал под глазом - то, что я пропустил, поскольку бил он честно, без поддавков. Помимо осознания некоторых технических моментов ведения боя я пережил важный опыт. Я прочувствовал момент психического слома, "ошеломления", "дрожи психики", "опускания рук", "потери концентрации". Когда тебя быстро и сильно бьют, ты защищаешься, в какой-то момент раскрывается под этим давлением глухая и непроработанная сторона твоей психики, глубокие слои твоего подсознания. Они разом, мгновенным импульсом выплёскиваются наружу и парализуют, "ошеломляют", сламывают волю. Точнее стремятся к этому. Этот импульс колоссальной силы именно нижних, глубинных уровней - длится мгновение. И самое главное - успеть его оседлать сознанием. Взять его в свои руки, получить над ним контроль. Поскольку это значит получить контроль над самим собой, над теми уровнями себя (тёмные глубины подсознания), которые и являются причинами многих твоих бед, и вообще бед. Высветить их, просветить. И бой даёт быстрый и простой выход на этот момент. Это, можно сказать, элемент тантрической практики - быстрый, жёсткий, болевой путь Просветления. И опасный, поскольку, если момент не оседлать, состояние можно ещё и усугубить, вытащив глубинные шлаки подсознания на свет божий своей жизни и не зная, что с ними теперь делать. Тогда человек под их воздействием начнёт гнить заживо и отравлять собой окружающих.
Я этот момент уловил - импульс парализации прошёл после одного из ударов, который я пропустил и который пришёлся по лицу. Я не был к этому готов, но я сумел отследить. Это было какое-то резкое внутреннее дёргание во все стороны сразу - то ли заплакать, то ли закричать, то ли броситься в ответ, то ли убежать, в общем, вся гамма всего сразу. И ступор от этого дрожания, зависание от перегрузки. А потом вспыхнуло сознание и успело ухватить этот ускользающий, вбуравливающийся в тебя импульс за хвост и посмотреть на него в открытую. В его "глаза". И всё изменилось сразу. Я так же защищался какое-то время ещё, меня так же били, было больно, я уставал. Но это был уже другой "я". Это был уже Я. Если бы я не ухватил этот импульс, меня, может быть, больше и не было бы. Тогда я ещё понял, что, строго говоря, в бою человек проигрывает не своему противнику, а самому себе, вот этому импульсу. Противник - это катализатор для выброса импульса. Своими действиями он создаёт канал, возможность для его прорыва на поверхность. Причём импульс может реализоваться не параличом, а, наоборот, страшной, сметающей вспышкой агрессии, на этой волне можно даже чисто технически "победить" - завалить соперника. Но только стратегически это будет поражение. Выиграв таким образом битву боец проигрывает саму войну. Вырвавшийся и не осёдланный импульс-материал глубинных слоёв быстро разъест его жизнь как гнилостные бактерии.
Этот момент, кстати, повторился для меня на самом ритуальном бое в самом начале. Когда Коля ринулся в атаку отчаянную. И именно тогда прошёл единственный его удар, достигший цели (по касательной он задел мне нос, немного даже кровь потом показалась в соплях). Это был ключевой момент для меня. Опять прошёл этот импульс, но я уже о нём знал, был готов к нему. Хотя полностью подготовиться к нему невозможно. Выплеск сложных, тяжёлых, "тёмных" (неосветлённых) энергий, сложных для осознания белого света. Затем их оседлывание сознанием, существом. Причём в данном случае в поле Перуна, в ритуальном пространстве Богов. Это заняло целых несколько секунд, в течение которых я был в глухой защите, просто отмахивался. Потому что я в буквальном смысле слова был почти что слеп. Потом вспышка трансформационная. И я уже был не я. Я был Перуном, хотя и собой тоже. В тот момент Коля уже потерпел поражение, хотя ещё шёл вперёд на волне своего импульса. Я видел себя одновременно и изнутри, и со стороны, и своими глазами, и Его, и ещё чьими-то. Окружающих я не видел и не слышал. Колю, можно сказать, тоже. С удивлением отмечал как бы "не моё" во мне. Огромную, безбрежную, бесконечную широту. По сравнению с ней я был какой-то отрывистостью. Мои мысли получили окрас именно как моих на фоне присутствия Безбрежности Другого Существа. Мои слова, чувства, мысли - приобрели окрас отрывистости и какой-то даже вынужденности на фоне Его колоссальной широты. В ходе боя и в его конце я произнёс несколько фраз. Какими неуклюжими и странными мне казались в том состоянии вообще сами слова как таковые. Тот присоединившийся ко мне Другой так удивлялся мною самому их факту. Вместе с ним удивлялся и я.
Мы очень быстро практически смели и смяли Колю, уничтожили его, не испытывая никакой злобы, ненависти, ничего негативного, будучи исполнены Вселенской Радости за него, но абсолютно непримиримы к чёрной слабине в нём. Мы уничтожали именно её, она была наша цель. Колино тело было лишь проводником к нему, барьером в каком-то смысле между нами и нашей целью. Я помню эту белую радость, затопившую меня, весёлость, задор и счастье, когда в какую-то паузу высморкнул нос, утёрся рукавом и увидел кровь (тот самый удар). Радость за Колю. Внешне я сказал что-то типа: "Молодец!" И засмеялся перед этим. И с ещё большей радостью принялся стучать по Коле. Коля раза три опускался на одно колено, как бы выходя таким образом из боя, один раз, по-моему, из круга его выносило. И я отслеживал совершенно фантастическую, белую, лишённую качеств ЯРОСТЬ на эти действия с его стороны. Поскольку это была как раз реализация той самой тьмы в нём, страхов, это они пытались избежать уничтожения. С точки зрения боя не было в этом необходимости. Я не наносил пушечных ударов, реально сбивающих тело с ног. Это была трусость, слабость, попытка спрятаться, избежать, найти хоть какую-то нишу, чтобы этому змею спрятаться и сохраниться в тех условиях, в которые он попал. Это совершенно не человеческая ярость, она просто переполняла моё человеческое существо, оно не могло вместить её. Я контролировал себя с огромным трудом, когда Коля очередным таким образом выходил из боя. Я не мог остановить руку, ног, тело подбегало к скрючившемуся, стоявшему почти на коленях Коле и продолжало его стучать. Удары приходились и по затылку, что запрещено и опасно. Я видел это, понимал, осознавал, я слышал, как стоявший рядом Юра говорил: "Лёха, по затылку не бей". Но единственное, что я мог сделать - это как-то тормозить тело на уровне физики (в результате оно выписывало какие-то причудливые и, может быть, смешные движения) и лишать удары силы, так что они превращались в шлепки, но убрать-отменить их своей человеческой волей я в тот момент не мог.
И я помню, как кричал ему: "Вставай! Вставай! Ну, ты что, давай! Дерись!" Мне казалось, что я кричал. На самом деле на видеозаписи видно, что я это как-то отрывистым голосом выдавливал из своей глотки, продолжая удивляться самому факту существования такой вещи как слова. Я помню Колино лицо - всё уже в ссадинах, в глазах слёзы стоят, и страх, и ужас, трясущиеся губы, рот полуоткрытый, кровь, из носа что-то течёт, всё лицо какое-то размытое, ускользающее, убегающее, разлагающееся во все стороны, но при этом каждая деталь в отдельности в стадии своего максимального проявления. И чем больше в нём было ужаса, тем сильнее кипела ЯРОСТЬ. Это лицо ртом издавало какие-то звуки, говорить оно уже не могло. И с какого-то момента пошла оглядка на Виталия с его стороны, как на единственного спасителя в данной ситуации. Коля уже даже и не защищался толком, всё его существо было уже у ног Витали и умоляло прекратить это, хотя тело еще оставалось в кругу. И, в конце концов, не дожидаясь конца первой двухминутки (да, всё это уложилось меньше, чем в две минуты), Виталя поставил вопрос о досрочном прекращении боя. Коля в тот момент как раз стоял в очередной "передышке" с мольбой в глазах.
Я помню, как тогда опять всколыхнулась внутри эта ярость. Что-то я выдавил из себя типа: "Не надо! Пусть он сам решает!" Чувствуя себя львом в клетке, которого сейчас только что туда посадили. Проскользнул гнев и бессилие, что эта змея ускользает от меня, найдя всё-таки лазейку. Коля говорить не мог. Он стоял и смотрел на Виталю глазами в слезах, и только смог слегка покачать головой в знак отказа. Я ещё что-то сумел прохрипеть типа: "Ну ты что, не сдавайся! Давай!" Но всё уже было ясно и всё кончилось. Другой ушел в тот момент, как ускользнула змея. Я стал собой. Другим собой. Во мне остался след того Другого. Бесконечность схлопнулась в точку, и эта точка теперь внутри меня. С ней можно работать. Можно разворачивать-сворачивать в нужные моменты. Это то, что называется "струной Перуна". Да, кстати, эта мифологическая битва Перуна и Велеса (в аспекте змея пещер подсознания) - она вовсе не мифологическая, а вполне себе реальная. Это вечно идущая в нашем мире битва, как такового "победителя" (в человеческом смысле этого слова) в ней нет. Она и была реализована на ритуале. И её сложную энергию теперь всем присутствующим предстояло освоить, трансформировать и пустить в реализацию. Помню ещё такой момент после боя, когда я уже человеком опять стал. Я Колю обнял и сказал: "Прости". Это уже человеческий план включился, чувства вернулись, мысли какие-то пошли. А там - там никаких "прости" нет вовсе. Все вокруг начали радоваться, поздравлять нас с Колей, обнимать, поднимать на руках. Виталя поздравил меня с победой и со "струной Перуна", всяких хороших вещей в связи с этим пожелал.
Теперь я ещё вернусь к предшествующим ритуалу событиям, чтобы ещё некоторые моменты показать. Та первая тренировка открыла ощущение этих непроработанных глубин - источника нашего бессилия. Не в том смысле, что там дом этого самого бессилия как самосущего субстрата. А в том смысле, что там обитает материал, с которым никто не хочет работать. И это "не хочу" разрослось в каждом до таких размеров, что уже само некое подобие самостоятельной жизни обрело наравне со складируемым там материалом. А ведь это тоже - Я. И, в общем-то, именно это как раз мой и каждого человеческого существа фундамент. После той тренировки пришёл покой, радость, ощущение приоритетов. Будто выявилась какая-то система координат, в которой стала возможна работа, появилась возможность сделать конкретные привязки к конкретным точкам-координатам. Выражение "суета сует" обрело вкус. Понимание пустоты слов, поверхностности. У абсолютного большинства и людей, и их дел, слов, мыслей, нет фундамента, нет укоренения. Потому что их фундамент и сила для их корневой системы именно там - в этом "низу". В этом "аду". Туда никто не хочет лезть. Потому дунь - и улетит, плюнь - и с ног собьёт. Все хотят расти корнями в небо. Но если уж ты воплотился, человек, будь добр соблюдай же, в конце концов, регламент. Разве же кто-то против "неба"? Но всё на своём месте должно быть. А то вообще ничего не получится. Либо лезет народ не в реальный свой низ, а в своего рода специально обустроенные для них в нижних сферах пространства-камеры. Там их доят и пасут, а они тут всякую мерзость творят "сатанинского" толка. Типа, "тёмные" такие. Реальные "тёмные" свой низ проработали на том же уровне, что и "светлые", только в своей системе координат и со своей спецификой.
Вторая тренировка была за неделю до ритуала - 17 июля. На следующий день после очередного занятия-матепития с Виталием группового. Рано утром на месте предполагаемого проведения ритуала (холмы на Южной). Планировалась моя тренировка с Юрой, ну и с Вовой. Рано утром за мной заехал Юра с Натальей и Мариной, мы все заехали за Виталей, а Вова с Юлей подъехали уже к месту. К тому дню я купил себе здоровские Перуновские перчатки - кожаные, красно-белые. Они прямо сами меня нашли. Зашёл в магазин, выбрал одни, парень-продавец пошёл на склад и принёс другие, возьми их, говорит, всего на 100 рублей дороже, но гораздо лучше. Это и были те самые перчатки, причём на витрине-то их не было. И вообще, скажу, что, чем ближе к бою, тем больше было таких моментов-проблесков ТОЙ реальности "бело-огненной средины бытия", света от тех полей, тех равнин. И он утоньшался, такой тонкой тянущей-тягучей негой заливал жизнь, ощущение почти неописуемое. Оно иногда возникает, когда смотришь на свои старые фотографии, где те места, которых больше уже нет, те люди, дома, вещи. Они и есть, и нет. Тонкая серебристая струна протянута между "есть" и "нет", и её звон - и есть эта тягучая нега. Границы миров переставали быть на замке.
На той тренировке Виталя показал уже другие вещи - связанные с атакующими действиями. И я открыл в себе момент включения состояния "рубки". Пока просто самого состояния, не подкреплённого ни опытом тела должным, ни сознания и осознания боя. Это то состояние "весёлого бесбашенного бессмертия", свободы и непривязанности. Когда ты только здесь и сейчас, и тебе всё равно, что произойдёт в следующий момент - пуля в сердце войдёт, шашка надвое развалит, кулак в челюсть прилетит и т.п. Абсолютно ничего не боишься. Радость бытия, непривязанность ни к чему, чистое состояние маленького ребёнка, прямое переживание происходящего, безоценочное. Я вот раньше думал, а как вот так с шашкой наголо, и пули, и вся эта кровавая каша вокруг, а человек в свободе летит на всё это, неужели он не понимает. Люди, которые этого состояния не переживали, они его не поймут. Пытаются как-то привязать к чему-то им известному, какое-то психологическое объяснение найти, объяснить через инстинкты, теорию подвести. Но это совсем другое, хотя тоже имеет место быть в реальности. И человек может бежать в атаку под пули по разным причинам, и быть во время этого в разных состояниях. Это состояние "рубка" - с ним надо работать, развивать, облагораживать, дополнять опытом. Но сам факт даже важен. Человек в таком состоянии и обладающий определённым боевым опытом, навыками становится непобедимым воином. Это то состояние, описание которого иногда встречается в книгах - типа, вот казаки-характерники в древности обладали каким-то секретным мастерством, или высокогорные даосские монахи-мастера и т.п. Его доводили до совершенства и как алмаз гранили, и подбирали подходящую оправу мастерства тела и сознания. Оно отличается от "навала", "последнего штурма", "нечего терять" качественно. Хотя внешне можно усмотреть подобие. Оно проникнуто радостью, свободой, смехом, праздником. Это именно чувство великого и светлого Праздника. Это как Пасха. Вот что такое "рубка". Светлое Христово Воскресение. Сначала я таким образом победил Юру, потом Вову. Виталя же объяснил, что это состояние как раз должно быть контролируемо, дабы не пропустить в великой радости нокаутирующий удар в голову и суметь нанести свой акцентированный удар как финальный аккорд и точку поединка.
И на этой же тренировке случилось испытание на проработку, один из ударов был неаккуратным и на правой руке я выбил большой палец. Я это заметил только в конце, когда почувствовал боль, опухоль пошла. Палец не сгибался и шевелился с большим трудом. Оставалось шесть дней. Причём нужно ведь было ещё дома с грушей отрабатывать навыки полученные, гантель толком не взять в правую руку, на турнике не подтянуться. Всячески извращался и работал через боль, мазями мазал, контрастный душ устраивал суставу. Нужно было успеть вернуть суставу хотя бы более-менее приемлемую амплитуду движения и боль снизить до приемлемого порога. В итоге я за 6 дней добился состояния, когда стало так - главное запихнуть руку в перчатку и сжать, а дальше боли всё равно не будешь чувствовать, а сама амплитуда движения сустава уже почти восстановилась. Поскольку покоя у пальца не было, и в недолеченном состоянии я ему опять стресс устроил, то там что-то неправильно зажило - сустав теперь немного торчит, и потерял былую подвижность, на погоду реагирует (болит), но сгибается приемлемым образом. Вот такое было испытание на прочность и моей "физики", и "психики". Такая цена. А могло быть хуже, видимо, большая часть была мной проработана в более тонких планах, и лишь небольшой кусок выплеснулся на материальный план в виде такой вот неприятной болячки.
Подготовка шла своим чередом и вот за 3 дня до ритуала заворачивается история с раскрытием всему миру нашего Капища и чура Световита. Видеосюжет в интернете и программе "Час пик". Какое-то подобие общественного резонанса. За день до появления сюжета компетентные личности из кругов, связанных с государственной безопасностью (скажем так), сообщили мне о грядущем выходе этого сюжета. В общем, движуха закрутилась нехилая. Всё бурлит и мы тут на острие этой иглы. Виталя принимает решение провести ритуал не на Южной, как изначально планировалось, а на самом Капище. И наш бой начинает приобретать уже, так сказать, вселенский масштаб ещё и в "горизонтальной" плоскости, а не по преимуществу в "вертикальной". Перун должен был стать знатным.
Ритуал в воскресенье 24 июля. Накануне в субботу вся толпа участников - я, папа, Марина, Юра, Наталья, Вова, Юля, Ульяна, Коля, Андрей (Лёни не было) - отправились готовить кострища и собирать из того, что есть внешнее тело ритуала. Кто какие слова, стихи, веления знал, из того и сложили, приправив первоэлементами и стихиями. Кто воду лил, кто зёрна сыпал и ароматические палочки в землю втыкал, с огнём вокруг ходил, кто в колокольчик звенел, кто с гонгом бегал и т.п. Не обошлось и без чудес - явление Перуна народу (в лице его женской половины). Сначала в лице коршуна, который затем обратился "уткой" и пропал в глубинах протоки Томи "щукой" острозубой. Чему есть документальное подтверждение. Я помню своё состояние - я вообще уже был не здесь. Тонкость и прозрачность бытия ощущалась неимоверная. Хотелось созерцать Мироздание и вторить дыханию Земли. Через пелену этого мира уже был практически наощупь ощутим тот.
Ночью я даже поспал. Утром рано выхожу из дома - и благодать вокруг такая, как снежинки ранней весной смеются перед лицом просыпающегося Ярилы-батюшки. А внутри песня звучит: "Я иду на правый бой против грозной силы - станет наш любимый дом для врагов могилой! Кровь чужую с берегов смоет Дон могучий! Я с победой ворочусь - принимай получше!" Вот эта в общем песня, "Молодая казачья". Её ещё потом Виталя спел на ритуале, уже когда мы после калебасы отходили. И я понимаю, что не Коля совсем тут "враг" и "сила грозная", конечно. И правый, и смертный бой не с ним, конечно же. Но само состояние - потрясающее. Как будто я не один, а тысячи существ вокруг, и это такое воинство, а я - и оно, и его острие. И где-то уже совсем рядом, уже почти проявился, почти виден и ощутим наш Полководец, и отдаться в его руки, в его сердце, слиться с ним - это величайшее счастье. А когда потом после нашей победы Виталя эту песню пел, у меня слёзы из глаз сами собой лились, а душа в них - купалась.