ЧЁРНЫЙ ДЕНЬ (2)
ЧЁРНЫЙ ДЕНЬ (2)
***
Никто не говорил, что это будет легко. Но кто же знал, что это будет так ужасно. Огонь хлопал дверями и срывал крыши, будто в порыве ненависти. Лопались деревья и бесились в судороге сырые прутья ивняка. Плакали от жары редкие стекла, и камни исходили горячечным потом.
И кричали люди - его люди, его подданные, которых он поклялся защищать и сейчас гонит с их родной земли, чтобы никто не подал кружку воды усталому врагу, чтоб обгоревший камень и пепел хайденских селений встретил чужую армию. На него смотрели - тут же отводя взгляд. Его слушали - почтительно и со страхом, потому что огонь, сметающий сейчас очередную безымянную деревушку, мог выплеснуться из его глаз и убить наповал неосторожного.
Плащ стекал с боков лошади черным водопадом, когда он ехал по сгоревшей улице, а матери поспешно закрывали детям лица и шли, покорно шли прочь с пепелища.
***
Мэттью Хамп оказался коренастым бородачом с узким прищуром глаз. Он долго смотрел в лицо королю, словно позабыв о почтительности, и лишь потом, будто испугавшись, поспешно склонил голову.
- Говори, - король сел на трон и принялся рассматривать свой плащ. Рваная рана на его выцветшей ткани тянулась от левого плеча до самой поясницы. Видимо, во дворце позабыли, что король - воин и не снимает кольчугу даже в тронном зале.
Придется штопать, - подумал он, глядя на плащ, пока лейтенант Мэттью Хамп рассказывал о раскрытом им заговоре, о сборище самых знатных вельмож, решивших убить короля сразу же по его возвращении из похода, об участии в этом деле епископа Джона…
Король резко поднял голову и посмотрел лейтенанту в глаза. Тот не замешкался и не сбился со слова, а продолжал четко излагать результаты своего расследования. Ричард перевел взгляд в угол. Стоящий рядом с Хампом барон Сант не скрывал своего удовлетворения.
- Вот видите, Ваше Величество, - продолжил он, стоило Хампу закончить рассказ, - они готовы вонзить вам в спину кинжал, пока вы одерживаете для них победы. Вы им ненавистны за то, что смогли совершить неслыханное - победить Дормар. Они не успокоятся, эти трупоеды, и на их стороне ваш любимый патер Джон… Да-да, на этот раз его вина бесспорна…
- Помолчите, барон, - Ричард устало провел по лицу рукой и посмотрел сквозь пальцы на стоявших внизу докладчиков. Сант ухмылялся, его борода торчала практически горизонтально вперед. Хамп был бесстрастен и расслаблен. - Я хочу поговорить с епископом Джоном.
…Конвой привел епископа, облаченного в ризы, как будто на дворе был праздник. Он упорно смотрел в стену и нервно водил правой рукой вдоль тела - вправо-влево, вправо-влево. Под его глазами синели огромные мешки. Ричард долго разглядывал бывшего полкового священника «Черных медведей», прежде чем задать свой вопрос.
- Это правда?
Епископ посмотрел сквозь него и тихо ответил:
- Какое значение имеют мои слова, сын мой? Ведь вы давно уже все решили. Я сделал ошибку, не остановив вас тогда, и в этом мой единственный грех, - он закрыл глаза и больше не произнес ни слова.
Ричард еще раз посмотрел на его сгорбленную фигуру и понял: его бывшего соратника уже нет здесь, он идет по улице, освещенной завтрашним солнцем, и видит вереницу людей, сменивших бархат и золото на серое рубище и железо оков, видит себя среди них, ступающих на эшафот, видит сидящего на помосте барона Санта, только что сожравшего своих врагов вместе с их домами и поместьями, и ряды молодчиков, которые, стремясь угодить королю, обрядились в черные камзолы и тупорылые сапоги… - и ему уже не страшно. Королю внезапно стало тоскливо. Захотелось, чтобы все поскорее кончилось. Все… Поскорее…
***
Двое мальчишек дрались на палках во дворе. Наверное, они были детьми конюхов, или кухарей, или слуг. Один, повыше, все время бил своего противника по вытянутой руке и смеялся. Второй смахивал с глаз свалявшуюся прядь грязных волос и молча отскакивал назад. «Сдавайся! Сдавайся!» - кричал первый, но второй лишь упрямо сжимал свое оружие и продолжал сражаться. В конце концов они бросили палки и принялись колотить друг друга кулаками, катаясь по сырым камням.
Ричард отошел от окна, больше похожего на бойницу, и опустился на скамью. Когда-то он был одним из этих мальчишек, когда-то он был молодым и упорным. Пока другой не сказал: «Я -король, а ты - мой подданный. На колени!»
Он не склонился…
Плащ заскользил по ступеням…
***
- …Неудивительно, что мы не можем найти самозванца, поскольку он скрывается в поместьи барона Санта, - Мэттью Хамп сделал драматическую паузу. Король не отвечал, и тишина стала фальшивой. Хамп растерялся, его глаза забегали, как блохи на блюдце.
- Ваше Величество…
- Хамп, ты совершенно зря доказываешь мне, что стюард Сант подлец и изменник. Я знаю это сам.
Бывший стрелок, а ныне начальник дворцовой гвардии онемел.
- Ты хочешь арестовать Санта? Ты имеешь на это мое высочайшее позволение. Иди.
Хамп не сдвинулся с места. Король согласился слишком легко. Это не могло быть просто так, в этом был умысел. Это ловушка…
- Ваше Величество, барон Сант - негодяй, который предал вас и Родину. Он…
- Меня окружают одни негодяи, - бесстрастно произнес Ричард. - Ты можешь идти.
Хамп склонился и еще раз посмотрел на короля. Высочайший взгляд не выражал ничего.
Двери захлопнулись.
Вчера умер Морри…
***
Пламя свечей падало и взлетало ввысь, как стая воробьев, как старый воздушный змей, попавший в бурю. Это все сквозняки. Они никогда не исчезали, но почему-то именно сейчас стали столь важны.
По стенам бродили тени. Тень Роберта, корчащая отвратительные рожи, с едва заметными рогами сквозь тень нимба. Сгорбленная тень патера Джона, воздевающая руку в последнем крестном знамении. Пляшет на углях и беззвучно хохочет тень барона Санта. А в углу - тень короля Ричарда, гордого мальчишки, или мрачного тирана… Все равно…
Левая рука упорно съезжала с подлокотника, и Ричарду приходилось каждый раз поднимать ее правой. Воспалилась старая рана…
Хохотал ветер. Или не ветер… Не сквозняк и не капля холодной воды, а испуганный голос Хампа: это бунт!.. нам их не удержать!.. спасаться!.. Ваше!.. уходить!.. Нет… Это мальчишка со двора плачет, утирая разбитый нос… А может… Все равно…
Какая разница, кто прав, кто виноват? Когда рука упрямо падает на камень… В моем рассказе слышен шепот: Amen… Кто выше, черный принц иль светлый брат?.. Какая разница?..
***
Разгоряченную толпу он встретил стоя, и плащ в последний раз взметнулся вверх от ветра их дыхания. В лицо ему уставились стволами две почерневшие аркебузы. Ричард нашел в себе силы презрительно улыбнуться: сталь чернела от толстого слоя нагара, и при случае его жизнь могла стать длиннее на две осечки.
Вперед вышел вожак - в черной маске благородного покроя, высокий, с волнистыми кудрями до плеч. Красочным жестом он сорвал бархат с лица и принялся вещать:
- Вот мы и встретились, брат. Сколько лет я ждал этого момента. Сколько матерей иссушили свои глаза, сколько безвинных душ ты загубил. Но справедливость восторжествует, и больше никогда тебе, Черный Принц, не жечь села Хайдена и не убивать его мужчин. Я пришел… - он запнулся.
Ричарда душил смех. Он вырывался через сжатое горло клекотом потревоженного стервятника, и король не мог его прекратить… Стоило посмотреть на самозванца… Этот толстяк… Вы что, люди, ослепли?.. Курносое лицо, щеки от глаз до шеи - лепешками… И не хромает!.. Вы понимаете, не хромает!.. Люди, проснитесь!.. И он займет мой трон… Посмотрите на портрет. Для вас, идиотов, оставил… Посмотрите!..
Ричард взмахнул рукой и дрожащими от смеха пальцами указал на лицо красующегося с холста Роберта, когда что-то упруго зазвенело. Мир расцвел…
Наступила тьма…
24.12.2000 - 3.02.2001
Киев