Who is mister Novopashenny? (продолжение №1)
В основном предыдущем посте, касающемся деятельности Петра Алексеевича Новопашенного в "германский" период я уже упоминал о том, что после переезда из Англии в Германию в 1921 году, на протяжении всего этого времени он возглавлял Союз взаимопомощи служивших в Российском флоте (Берлинскую кают-компанию). Этот факт мог бы показаться не столь примечательным на первый взгляд, на самом же деле, уверен, ему стоит уделить отдельное внимание, во всяком случае - что бы не создалось впечатление, что Новопашенный сутками напролет в эмиграции занимался только криптоаналитической работой и взламыванием шифров иностранных государств.
Необходимо отметить, что оказывать помощь морякам, служившим в российском императорском флоте, пожелавшим или вынужденным эмигрировать из большевистской Росиии после революционного переворота, Петр Новопашенный начал гораздо ранее, в том числе, находясь в эстонском Ревеле в 1919 году. Об этой благотворительной деятельности Новопашенного повестует его младшая дочь Ирина в письмах писателю Николаю Черкашину, выдержки из который вошли в его роман "Командоры полярных морей", и которые привожу ниже:
"Отец организовал из Ревеля помощь морякам, которые должны были скрываться. Он посылал курьеров в Петербург к маме. Мама по вечерам на извозчике оповещала этих моряков и помогала им бежать."
"И все же Союз русских моряков в Берлине действовал успешно, оказывая бывшим русским морякам офицерам посильную помощь. Бывало, что из Франции, которая не очень хорошо обращалась с эмигрантами, высылались бывшие русские моряки. Так, у нас очень часто появлялся Буткевич (бывший капитан 2 ранга Виктор Николаевич Буткевич).
Ходатайства папы большей частью были успешны. Только в одном, трагическом, случае ему ничего не удалось.
Арвид Манфредович фон Буш, бывший лейтенант Российского флота (выпуска 1915 года), был арестован по доносу, обвинявшему его в крепких высказываниях по адресу Гитлера. Папе написал священник, который навещал Арвида Манфредовича в тюрьме, с просьбой помочь. Но до расстрела оставалось 10 дней, и папа ничем не смог помочь..."
1.Скрин титульного листа книги Н.Черкашина с дарственной надписью автора дочери Новопашенного Ирине.
Недавно мне довелось прочитать статью Константина Семенова "Берлинский узел РОВСа (1920-1945)", опубликованную в "Ежегоднике Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына.2012", в которой автор достаточно подробно рассказывает о непростом выборе русского офицерства и генералитета, оказавшегося в Берлине, об изгнанниках эмигрантах, которые были втянуты в нацистскую мясорубку во время Второй мировой войны. Неоднократно упоминается в этой интересной, на мой взгляд, статье и непосредственное участие Петра Новопашенного в деятельности РОВС. Я не посчитал уместным размещать здесь выдержки из статьи с упоминаниями о Новопашенном, кому интересно, можете ознакомиться с этим самостоятельно.
В "германском" периоде жизни Новопашенного есть еще один интересный момент. Вот выдержка из письма Ирины Петровны Новопашенной, которое в своем романе приводит Н.Черкашин:
"Интересовались им и американцы... Несколько раз из СССР к нам подсылали моряков, якобы друзей, которые слишком въедливо расспрашивали о работе отца. А подселившийся к нам на квартиру некто Лев Семенович Багров вел себя настолько подозрительно, что мы не без оснований считали его агентом НКВД. При всем при том, Багров числился в Союзе моряков, возглавляемом отцом. Следы этого человека таинственно исчезли в Швеции."
Лев Семенович Багров (Leo Bagrow, 1981-1957) - известный русско-шведский ученый, историк картографии, гидрограф, коллекционер старинных карт и атласов, основатель и редактор международного журнала "Imago Mundi" (1935-1957), дворянин, лейтенант российского Императорского флота (1905-1917). С подробностями о жизни Багрова Л.С. можно ознакомиться в публикации Александра Володченко "О трех этапах жизни Л.С.Багрова (Leo Bagrow)1881-1957". Ниже приведу выдержки из статьи, которые заинтересовали меня в части исследования жизни Петра Новопашенного.
"Семья Багровых прибыла в Берлин как беженцы из России. После признания Веймарской Республикой Советской России в 1922 г. многие беженцы из России оказались апатридами - лицами без гражданства. Члены семьи Багровых стали также лицами без гражданства.
Союз взаимопомощи служивших в российском флоте в Берлине был основан в 1922 г. Его председателем стал капитан 1-го ранга П.А. Новопашенный. С ним Л.С. Багров был знаком еще по службе в Адмиралтействе в Петербурге. Как бывший морской офицер Л.С. Багров состоял в списках Союза, но особых активностей не проявлял.
Лев и Ольга Багровы оставались без гражданства до 1933 г. С приходом к власти Гитлера в 1933 г. они решили взять паспорта Нансена.
«Собираясь вернуться в СССР, Л.С. Багров интенсивно работал над главным трудом своей жизни - сводной историей ранней русской картографии (до 1800 г.). Именно по возвращении в СССР исследователь предполагал опубликовать свой труд, но скоропостижная смерть в Гааге 7 августа 1957 г. разрушила эти планы» (Полевой, 1978, с. 131).
В Берлине семья Багровых прожила до конца апреля 1945 г. 24 апреля 1945 г. Лев Багров с женой покидают Берлин и одним из последних самолетов улетают в нейтральную Швецию. Почему Стокгольм и Швеция?
Просматривая содержание письма Л.С. Багрова к А.В.Флоровскому от 16 марта 1956 г., автор натолкнулся в конце письма на следующие строчки: «2 Febr. в Stockholm был проф. Салищев, разыскал меня и я был очень рад, что меня в СССР помнят и, кажется, ценят».
Всего две строчки из письма Л.С. Багрова к А.В. Флоровскому, а сколько вопросов и загадок они содержат. Как и зачем появился в Стокгольме в феврале 1956 г. советский профессор К.А. Салищев из Москвы? Зачем ему надо было встречаться с эмигрантом из России и буржуазным историком Львом Багровым? На эти и другие вопросы можно ответить, только изучив соответствующие документы в архивах. А они ждут своих исследователей, и чем раньше архивные документы будут изучены, тем лучше.
Переписка Л.С. Багрова с коллегами из СССР занимает особое место в его жизни в Берлине. В российских архивах сохранилось несколько писем из берлинского периода к В.И. Вернадскому и Л.С. Бергу. Л.С. Багров был знаком с ними еще по Петербургу.
В Архиве РАН имеются два письма (от 1937 г.) Л.С. Багрова к В.И Вернадскому.
... имеется доступ к электронным копиям (8 писем) из фондов Л.С. Берга
В них доминирует тема сотрудничества с советскими учеными, обмен книгами, приглашение печататься в «Imago Mundi». Кстати, ни один автор из СССР так и не напечатался у Льва Багрова в «Imago Mundi» с 1935 по 1956 гг.
Очень интересное письмо (а точнее, докладная записка) президента Географического общества СССР Льва Семеновича Берга от 16 августа 1950 г. хранится в архиве СПФ РАН.
2.Копия письма Л.Берга.
Письмо было адресовано в Иностранный отдел Академии наук СССР, а к нему прилагалась еще копия письма проф.Л. Багрова. Всего полстрочки о проф. Л. Багрове «... около 1932 г. был в Ленинграде», но сколько загадочной и интересной информации в ней скрыто. Эта фраза из письма интригует и одновременно генерирует несколько вопросов. Как оказался Л. Багров в Ленинграде в 1932 году после 14 лет эмиграции в Германии? Кто пригласил его и с какой целью? Был это частный или деловой визит в столицу бывшей Российской империи?
Воистину загадочный визит Лео Багрова в Ленинград в 1932 г., о котором в западных и российских научных и литературных источниках ни слова не известно. Факт неординарный и ждет своего исследователя или исследователей".
Упомянутый выше визитер к Багрову в Стокгольме в 1956 году, К.А.Салищев - известный советский географ-картограф, доктор технических наук, профессор МГУ (1947-1954), создатель научной школы географической картографии.
В 1936-1938гг. К.А.Салищев заведовал картографическим отделом Института Большого советского атласа мира, был членом редколлегии и автором ряда карт. Руководил созданием Атласа истории географических открытий и экспедиций (1959), и многое прочее.
Основные труды периода 30-50-х годов ХХ века.
3. Карта арктического побережья, издания 1914 года с маршрутами полярных экспедиций (извиняюсь за качество имеемого в наличии снимка).
Материалы и отчеты этой значимой экспедиции, в связи с негативными событиями Первой мировой войны, были эвакуированы из Архангельска в Ярославль, и почти все были там уничтожены при артиллерийском обстреле частям Красной армии во время подавления антибольшевистского восстания в июле 1918 года.
Несомненно, в связи с утерей материалов и отчетов ГЭСЛО, в советской научной картографической деятельности у ученых умов существовала острая необходимость попытаться восстановить этот пробел, собрав экспедиционные сведения по крупицам из всевозможных источников, а также, несомненно, попытаться минимизировать утечку экспедиционной информации за рубеж, учитывая стратегическую особенность полярных владений России. Кто иной, как не Петр Новопашенный, на их взгляд, мог предоставить эти сведения заинтересованным лицам, находящийся в недосягаемой долгое время до советских органов Германии. Тем более, что остальные "источники" в основной массе, либо эмигрировали в неизвестном на тот момент направлении (Вилькицктй, Никольский, Нилендер, Транзе), либо, были расстреляны большевиками (Гельшерт, Анцев, Арнгольд). Даже Н.Евгенова чекисты "достали" в 1938 году, к тому времени - доктора географических наук, и необоснованно засудили на 8 лет за "вредительскую деятельность"... Очередные строки из письма Ирины Новопашенной писатель Н.Черкашину тому подтверждение:
"Я всегда мечтала, что ему будет воздано должное и имя его на карте Арктики будет восстановлено. Ведь даже сам Вилькицкий писал маме, что считает величайшей несправедливостью факт назначения начальником экспедиции его, а не Новопашенного, офицера, старшего и годами, и опытом. Недаром и Государь принял с докладом об итогах экспедиции именно папу, а не своего флигель-адъютанта."
Вопросы, поднятые Александром Володченко в статье о Л.Багрове и мне не дают покоя...
Что касается "агента НКВД" Багрова со слов дочери Новопашенного, то тут я в основном с ней согласен - в те годы, да и не только, любой журналист, научный деятель, либо любая другая публичная личность, чья деятельность была связана с постоянными перемещениями по миру для участия во всевозможных выставках, конференциях, симпозиумах и прочее - безусловно, были чьими-то агентами! Вопрос- чьими?
А к письмам Ирины Петровны Новопашенной, надеюсь, еще придется вернуться, но это будет уже в следующем продолжении основного поста.
Необходимо отметить, что оказывать помощь морякам, служившим в российском императорском флоте, пожелавшим или вынужденным эмигрировать из большевистской Росиии после революционного переворота, Петр Новопашенный начал гораздо ранее, в том числе, находясь в эстонском Ревеле в 1919 году. Об этой благотворительной деятельности Новопашенного повестует его младшая дочь Ирина в письмах писателю Николаю Черкашину, выдержки из который вошли в его роман "Командоры полярных морей", и которые привожу ниже:
"Отец организовал из Ревеля помощь морякам, которые должны были скрываться. Он посылал курьеров в Петербург к маме. Мама по вечерам на извозчике оповещала этих моряков и помогала им бежать."
"И все же Союз русских моряков в Берлине действовал успешно, оказывая бывшим русским морякам офицерам посильную помощь. Бывало, что из Франции, которая не очень хорошо обращалась с эмигрантами, высылались бывшие русские моряки. Так, у нас очень часто появлялся Буткевич (бывший капитан 2 ранга Виктор Николаевич Буткевич).
Ходатайства папы большей частью были успешны. Только в одном, трагическом, случае ему ничего не удалось.
Арвид Манфредович фон Буш, бывший лейтенант Российского флота (выпуска 1915 года), был арестован по доносу, обвинявшему его в крепких высказываниях по адресу Гитлера. Папе написал священник, который навещал Арвида Манфредовича в тюрьме, с просьбой помочь. Но до расстрела оставалось 10 дней, и папа ничем не смог помочь..."
1.Скрин титульного листа книги Н.Черкашина с дарственной надписью автора дочери Новопашенного Ирине.
Недавно мне довелось прочитать статью Константина Семенова "Берлинский узел РОВСа (1920-1945)", опубликованную в "Ежегоднике Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына.2012", в которой автор достаточно подробно рассказывает о непростом выборе русского офицерства и генералитета, оказавшегося в Берлине, об изгнанниках эмигрантах, которые были втянуты в нацистскую мясорубку во время Второй мировой войны. Неоднократно упоминается в этой интересной, на мой взгляд, статье и непосредственное участие Петра Новопашенного в деятельности РОВС. Я не посчитал уместным размещать здесь выдержки из статьи с упоминаниями о Новопашенном, кому интересно, можете ознакомиться с этим самостоятельно.
В "германском" периоде жизни Новопашенного есть еще один интересный момент. Вот выдержка из письма Ирины Петровны Новопашенной, которое в своем романе приводит Н.Черкашин:
"Интересовались им и американцы... Несколько раз из СССР к нам подсылали моряков, якобы друзей, которые слишком въедливо расспрашивали о работе отца. А подселившийся к нам на квартиру некто Лев Семенович Багров вел себя настолько подозрительно, что мы не без оснований считали его агентом НКВД. При всем при том, Багров числился в Союзе моряков, возглавляемом отцом. Следы этого человека таинственно исчезли в Швеции."
Лев Семенович Багров (Leo Bagrow, 1981-1957) - известный русско-шведский ученый, историк картографии, гидрограф, коллекционер старинных карт и атласов, основатель и редактор международного журнала "Imago Mundi" (1935-1957), дворянин, лейтенант российского Императорского флота (1905-1917). С подробностями о жизни Багрова Л.С. можно ознакомиться в публикации Александра Володченко "О трех этапах жизни Л.С.Багрова (Leo Bagrow)1881-1957". Ниже приведу выдержки из статьи, которые заинтересовали меня в части исследования жизни Петра Новопашенного.
"Семья Багровых прибыла в Берлин как беженцы из России. После признания Веймарской Республикой Советской России в 1922 г. многие беженцы из России оказались апатридами - лицами без гражданства. Члены семьи Багровых стали также лицами без гражданства.
Союз взаимопомощи служивших в российском флоте в Берлине был основан в 1922 г. Его председателем стал капитан 1-го ранга П.А. Новопашенный. С ним Л.С. Багров был знаком еще по службе в Адмиралтействе в Петербурге. Как бывший морской офицер Л.С. Багров состоял в списках Союза, но особых активностей не проявлял.
Лев и Ольга Багровы оставались без гражданства до 1933 г. С приходом к власти Гитлера в 1933 г. они решили взять паспорта Нансена.
«Собираясь вернуться в СССР, Л.С. Багров интенсивно работал над главным трудом своей жизни - сводной историей ранней русской картографии (до 1800 г.). Именно по возвращении в СССР исследователь предполагал опубликовать свой труд, но скоропостижная смерть в Гааге 7 августа 1957 г. разрушила эти планы» (Полевой, 1978, с. 131).
В Берлине семья Багровых прожила до конца апреля 1945 г. 24 апреля 1945 г. Лев Багров с женой покидают Берлин и одним из последних самолетов улетают в нейтральную Швецию. Почему Стокгольм и Швеция?
Просматривая содержание письма Л.С. Багрова к А.В.Флоровскому от 16 марта 1956 г., автор натолкнулся в конце письма на следующие строчки: «2 Febr. в Stockholm был проф. Салищев, разыскал меня и я был очень рад, что меня в СССР помнят и, кажется, ценят».
Всего две строчки из письма Л.С. Багрова к А.В. Флоровскому, а сколько вопросов и загадок они содержат. Как и зачем появился в Стокгольме в феврале 1956 г. советский профессор К.А. Салищев из Москвы? Зачем ему надо было встречаться с эмигрантом из России и буржуазным историком Львом Багровым? На эти и другие вопросы можно ответить, только изучив соответствующие документы в архивах. А они ждут своих исследователей, и чем раньше архивные документы будут изучены, тем лучше.
Переписка Л.С. Багрова с коллегами из СССР занимает особое место в его жизни в Берлине. В российских архивах сохранилось несколько писем из берлинского периода к В.И. Вернадскому и Л.С. Бергу. Л.С. Багров был знаком с ними еще по Петербургу.
В Архиве РАН имеются два письма (от 1937 г.) Л.С. Багрова к В.И Вернадскому.
... имеется доступ к электронным копиям (8 писем) из фондов Л.С. Берга
В них доминирует тема сотрудничества с советскими учеными, обмен книгами, приглашение печататься в «Imago Mundi». Кстати, ни один автор из СССР так и не напечатался у Льва Багрова в «Imago Mundi» с 1935 по 1956 гг.
Очень интересное письмо (а точнее, докладная записка) президента Географического общества СССР Льва Семеновича Берга от 16 августа 1950 г. хранится в архиве СПФ РАН.
2.Копия письма Л.Берга.
Письмо было адресовано в Иностранный отдел Академии наук СССР, а к нему прилагалась еще копия письма проф.Л. Багрова. Всего полстрочки о проф. Л. Багрове «... около 1932 г. был в Ленинграде», но сколько загадочной и интересной информации в ней скрыто. Эта фраза из письма интригует и одновременно генерирует несколько вопросов. Как оказался Л. Багров в Ленинграде в 1932 году после 14 лет эмиграции в Германии? Кто пригласил его и с какой целью? Был это частный или деловой визит в столицу бывшей Российской империи?
Воистину загадочный визит Лео Багрова в Ленинград в 1932 г., о котором в западных и российских научных и литературных источниках ни слова не известно. Факт неординарный и ждет своего исследователя или исследователей".
Упомянутый выше визитер к Багрову в Стокгольме в 1956 году, К.А.Салищев - известный советский географ-картограф, доктор технических наук, профессор МГУ (1947-1954), создатель научной школы географической картографии.
В 1936-1938гг. К.А.Салищев заведовал картографическим отделом Института Большого советского атласа мира, был членом редколлегии и автором ряда карт. Руководил созданием Атласа истории географических открытий и экспедиций (1959), и многое прочее.
Основные труды периода 30-50-х годов ХХ века.
- Новая география Колымско-Индигирского края. Новости картографии, 1931, вып.1.
- Остров Врангеля и его карты. Сб. «Arctica» № 1. Изд. Всесоюзн. Арктического института, 1933
- Основы картоведения, 3-е изд., т. 1-2, М., 1959-1962. Том 2 - «История картографии и картографические источники»
3. Карта арктического побережья, издания 1914 года с маршрутами полярных экспедиций (извиняюсь за качество имеемого в наличии снимка).
Материалы и отчеты этой значимой экспедиции, в связи с негативными событиями Первой мировой войны, были эвакуированы из Архангельска в Ярославль, и почти все были там уничтожены при артиллерийском обстреле частям Красной армии во время подавления антибольшевистского восстания в июле 1918 года.
Несомненно, в связи с утерей материалов и отчетов ГЭСЛО, в советской научной картографической деятельности у ученых умов существовала острая необходимость попытаться восстановить этот пробел, собрав экспедиционные сведения по крупицам из всевозможных источников, а также, несомненно, попытаться минимизировать утечку экспедиционной информации за рубеж, учитывая стратегическую особенность полярных владений России. Кто иной, как не Петр Новопашенный, на их взгляд, мог предоставить эти сведения заинтересованным лицам, находящийся в недосягаемой долгое время до советских органов Германии. Тем более, что остальные "источники" в основной массе, либо эмигрировали в неизвестном на тот момент направлении (Вилькицктй, Никольский, Нилендер, Транзе), либо, были расстреляны большевиками (Гельшерт, Анцев, Арнгольд). Даже Н.Евгенова чекисты "достали" в 1938 году, к тому времени - доктора географических наук, и необоснованно засудили на 8 лет за "вредительскую деятельность"... Очередные строки из письма Ирины Новопашенной писатель Н.Черкашину тому подтверждение:
"Я всегда мечтала, что ему будет воздано должное и имя его на карте Арктики будет восстановлено. Ведь даже сам Вилькицкий писал маме, что считает величайшей несправедливостью факт назначения начальником экспедиции его, а не Новопашенного, офицера, старшего и годами, и опытом. Недаром и Государь принял с докладом об итогах экспедиции именно папу, а не своего флигель-адъютанта."
Вопросы, поднятые Александром Володченко в статье о Л.Багрове и мне не дают покоя...
Что касается "агента НКВД" Багрова со слов дочери Новопашенного, то тут я в основном с ней согласен - в те годы, да и не только, любой журналист, научный деятель, либо любая другая публичная личность, чья деятельность была связана с постоянными перемещениями по миру для участия во всевозможных выставках, конференциях, симпозиумах и прочее - безусловно, были чьими-то агентами! Вопрос- чьими?
А к письмам Ирины Петровны Новопашенной, надеюсь, еще придется вернуться, но это будет уже в следующем продолжении основного поста.