Международная торговля и "новая экономика"
В прошлом посте мы рассмотрели международную торговлю в рамках "старой экономики". А что меняется в рамках "экономики знаний"?Этим вопросом мы теперь и займемся.
Мы видели в прошлом посте, что снятие экономических границ дает выигрыш обеим сторонам. Однако мы видели и то, что это выигрыш в традиционной экономике "второго порядка" - выигрыш приносит не само по себе уничтожение барьеров, а углубление разделения труда.
Поэтому в традиционной экономике, невзирая на описанные преимущества свободной торговли, веские аргументы в пользу протекционизма могут быть. Жизнь общества не сводится к экономике. Если инженер остановившегося завода, производившего танки, стал челноком, ездящим в Китай за шмотками, то экономической общественной пользы он стал приносить несопоставимо больше (на всякий случай напомню, что СССР производил танков больше, чем все остальные страны мира вместе взятые, и необходимость всего этого производства оправдывать оборонными соображениями нельзя). Собственно, поэтому рыночная экономика и стимулирует такое поведение. Однако, скорее всего, он при этом стал меньше читать, больше пить и материться, меньше заботиться об образовании своих детей (раз его собственное внезапно оказалось никому не нужным), меньше заботиться о своем здоровье. Сохранение неэффективных производств с помощью протекционистских барьеров и государственных заказов ненужного может быть не только способом поддержания безопасности страны на случай конфликтов, но и способом сохранения и преумножения "человеческого капитала". Способом кривоватым, с множеством отрицательных последствий (например, необходимо поддерживать довольно высокий уровень конфликтности международных отношений, чтобы огромные вложения в военное производство оставлись в глазах общества оправданными), но уж какой есть.
Что же меняется в "новой экономике"? Меняется многое. Поскольку информация тиражируется дешево, снятие барьеров между экономиками дает прямой выигрыш. Если вы внедрили в нескольких странах единую систему налогового учета - значит, множество программистов не будет писать модули поддержки нескольких отдельных систем и напишет вместо этого что-то полезное. Если вы внедрили единую систему сертификации лекарств - ваша фармацевтическая промышленность сможет найти и сертифицировать лекарства от большего количества болезней, не тратя ресурсы на многократные сертификации одного лекарства. Более того, от каких-то редких болезней сертифицировать лекарство для применения в условной Бельгии вообще бессмысленно - те 50 человек, которые болеют этой болезнью в Бельгии не смогут заплатить за лекарства столько, чтобы оправдать сертификацию. А те 2000 человек, которые болеют той же болезнью в ЕС - уже смогут оправдать единую сертификацию на ЕС. Здесь речь уже не о выигрыше от более глубокого разделения труда, как в старой экономике. Здесь речь о том, что объединение экономик позволяет сделать в разы больше, а иногда позволяет сделать что-то, что раньше вообще было сделать нельзя. Если мы не делаем одну и ту же работу заново какую-то работу для каждой страны - мы сможем сделать специализированную функциональность для какой-то разбросанной по странам группы пользователей с особыми потребностями.
При этом небольшая экономика, присоединяясь к большой, получает несопоставимый выигрыш. Раньше ее разработчики делали продукты на 40 миллионов потенциальных пользователей - теперь они делают продукты на 500 миллионов. Даже если в конкретной их нише есть конкуренты, которые им не по зубам - это не страшно. Они могут перестроиться и начать производить другие продукты на 500-миллионную аудиторию. Производство предметов материального потребления ограничено (и спрос, и ресурсы ограничены принципиально), производство знаний не имеет предела (локально сейчас есть то, за что люди готовы платить и то, за что не готовы, но это меняется).
А в чем сложность интеграции "новой экономики"? Сложность в том, что она куда более требовательна к уровню интеграции стран и уровню взаимопонимания. Это газом можно торговать, даже когда на нашем телевидении "киевская хунта", а на их - "российские агрессоры". А вот создавать на таком фоне, скажем, единые органы сертификации лекарств - совершенно нереально. И не тратить миллиарды на "импортозамещение в IT", т.е. противоречащее духу новой экономики повторение однажды деланной работы - нереально. И делать промежуточные результаты научных исследований, полученные в одной стране, полноценным основанием для исследований в другой стране - нереально. Для того, чтобы государства получили полноценный эффект от слияния экономик, им нужно согласиться с частичной утратой своей независимости.
И если для "старой экономики" свобода торговли - вещь вообще хорошая, но всегда надо смотреть конкретно, то для "новой экономики" она абсолютно необоходима.
Именно этим я объясняю отмеченную вот здесь alex-zakharov.livejournal.com/200773.html ситуацию. Именно поэтому в современных условиях сильнейшие экономические державы мира не находятся в жестком военно-политическом противостоянии друг с другом. Новая экономика настоятельно требует отказа от способности противостоять друг другу, отказа от возможности даже сформулировать этот вопрос. Получить полноценный синергетический эффект от экономического объединения те же Германия и Франция смогли только после того, как обе страны согласились, что война между ними невозможна даже теоретически и спокойно передали часть своего суверенитета наднациональным органам.
Выводы, относящиеся к теме отношений России и Запада (и вообще конкретика) - в следующем посте.
Мы видели в прошлом посте, что снятие экономических границ дает выигрыш обеим сторонам. Однако мы видели и то, что это выигрыш в традиционной экономике "второго порядка" - выигрыш приносит не само по себе уничтожение барьеров, а углубление разделения труда.
Поэтому в традиционной экономике, невзирая на описанные преимущества свободной торговли, веские аргументы в пользу протекционизма могут быть. Жизнь общества не сводится к экономике. Если инженер остановившегося завода, производившего танки, стал челноком, ездящим в Китай за шмотками, то экономической общественной пользы он стал приносить несопоставимо больше (на всякий случай напомню, что СССР производил танков больше, чем все остальные страны мира вместе взятые, и необходимость всего этого производства оправдывать оборонными соображениями нельзя). Собственно, поэтому рыночная экономика и стимулирует такое поведение. Однако, скорее всего, он при этом стал меньше читать, больше пить и материться, меньше заботиться об образовании своих детей (раз его собственное внезапно оказалось никому не нужным), меньше заботиться о своем здоровье. Сохранение неэффективных производств с помощью протекционистских барьеров и государственных заказов ненужного может быть не только способом поддержания безопасности страны на случай конфликтов, но и способом сохранения и преумножения "человеческого капитала". Способом кривоватым, с множеством отрицательных последствий (например, необходимо поддерживать довольно высокий уровень конфликтности международных отношений, чтобы огромные вложения в военное производство оставлись в глазах общества оправданными), но уж какой есть.
Что же меняется в "новой экономике"? Меняется многое. Поскольку информация тиражируется дешево, снятие барьеров между экономиками дает прямой выигрыш. Если вы внедрили в нескольких странах единую систему налогового учета - значит, множество программистов не будет писать модули поддержки нескольких отдельных систем и напишет вместо этого что-то полезное. Если вы внедрили единую систему сертификации лекарств - ваша фармацевтическая промышленность сможет найти и сертифицировать лекарства от большего количества болезней, не тратя ресурсы на многократные сертификации одного лекарства. Более того, от каких-то редких болезней сертифицировать лекарство для применения в условной Бельгии вообще бессмысленно - те 50 человек, которые болеют этой болезнью в Бельгии не смогут заплатить за лекарства столько, чтобы оправдать сертификацию. А те 2000 человек, которые болеют той же болезнью в ЕС - уже смогут оправдать единую сертификацию на ЕС. Здесь речь уже не о выигрыше от более глубокого разделения труда, как в старой экономике. Здесь речь о том, что объединение экономик позволяет сделать в разы больше, а иногда позволяет сделать что-то, что раньше вообще было сделать нельзя. Если мы не делаем одну и ту же работу заново какую-то работу для каждой страны - мы сможем сделать специализированную функциональность для какой-то разбросанной по странам группы пользователей с особыми потребностями.
При этом небольшая экономика, присоединяясь к большой, получает несопоставимый выигрыш. Раньше ее разработчики делали продукты на 40 миллионов потенциальных пользователей - теперь они делают продукты на 500 миллионов. Даже если в конкретной их нише есть конкуренты, которые им не по зубам - это не страшно. Они могут перестроиться и начать производить другие продукты на 500-миллионную аудиторию. Производство предметов материального потребления ограничено (и спрос, и ресурсы ограничены принципиально), производство знаний не имеет предела (локально сейчас есть то, за что люди готовы платить и то, за что не готовы, но это меняется).
А в чем сложность интеграции "новой экономики"? Сложность в том, что она куда более требовательна к уровню интеграции стран и уровню взаимопонимания. Это газом можно торговать, даже когда на нашем телевидении "киевская хунта", а на их - "российские агрессоры". А вот создавать на таком фоне, скажем, единые органы сертификации лекарств - совершенно нереально. И не тратить миллиарды на "импортозамещение в IT", т.е. противоречащее духу новой экономики повторение однажды деланной работы - нереально. И делать промежуточные результаты научных исследований, полученные в одной стране, полноценным основанием для исследований в другой стране - нереально. Для того, чтобы государства получили полноценный эффект от слияния экономик, им нужно согласиться с частичной утратой своей независимости.
И если для "старой экономики" свобода торговли - вещь вообще хорошая, но всегда надо смотреть конкретно, то для "новой экономики" она абсолютно необоходима.
Именно этим я объясняю отмеченную вот здесь alex-zakharov.livejournal.com/200773.html ситуацию. Именно поэтому в современных условиях сильнейшие экономические державы мира не находятся в жестком военно-политическом противостоянии друг с другом. Новая экономика настоятельно требует отказа от способности противостоять друг другу, отказа от возможности даже сформулировать этот вопрос. Получить полноценный синергетический эффект от экономического объединения те же Германия и Франция смогли только после того, как обе страны согласились, что война между ними невозможна даже теоретически и спокойно передали часть своего суверенитета наднациональным органам.
Выводы, относящиеся к теме отношений России и Запада (и вообще конкретика) - в следующем посте.