Пьер Абеляр о чувственном восприятии
После Платона и Аристотеля в европейской философии установилась тенденция считать интеллект включающимся в процесс познания уже после того, как органы чувств предоставили ему «сырые данные». У стоиков появилось интересное новшество: они обратили внимание на «фантазм», ментальный образ воспринятого, который затем уже проходит оценку, совершаемую «гегемониконом», который является руководящей силой души. Но сами ощущения, которые являются причиной фантазма, образуются при этом без участия интеллекта и воли, они как бы «посылаются» внешними предметами. Тут, правда, надо сделать оговорку, что изображение они понимали, подобно Аристотелю, возникающим в результате излучения из глаз. Но это излучение света из глаз не считалось продуктом воли и интеллекта, это для стоиков была простая животная способность.
И вот, насколько я знаю, первым, кто заметил, что восприятия уже на стадии чувственности определяются интеллектом и волей, стал в XII веке Пьер Абеляр. Человек, объяснял Абеляр, не воспринимает всего, что перед ним есть. Он не слышит вообще всего и не видит вообще всего. Он видит и слышит лишь то, на что обращает внимание. Акты чувственного восприятия - уже по сути дела интенциональные акты (хотя слово «интенция» Абеляр, конечно, использовал не в том же смысле, что Брентано). Поскольку Абеляра угораздило ввязаться в теологический спор с Бернардом Клервосским, то это его гениальное прозрение, так же, как многие другие его идеи, оказалось забыто на несколько сотен лет. Но, по крайней мере, абсолютно логичный концептуализм, впервые продуманный Абеляром, не ждал так долго своего возобновления. Всего через какие-то полтораста лет его стал пропагандировать Дунс Скот.