Релятивизм. Реперная точка 1
Жизнь...
Чудные плоды жизни на древе вероятностной многомерной Вселенной в бесконечно увеличивающемся сонме миров подобных нашему. Каждый миг, движенье одной элементарной частицы дробит мир. Создает вероятности. Каждый вздох и взгляд. Мысли что проскакивают в голове подобные вспышкам молний во тьме мозговой ткани. Запах озона и чувство грядущей грозы. Момент когда я верю. Как люди верят в бога и в то, что они знают хоть что-то в этой жизни. Мое единственное знание в этой жизни. Истина, которой холод поделился со мной в ту памятную ночь.
Было где-то минус 48. Не так холодно как обычно в декабре. Улицы были пусты и казалось что это никогда не кончится. Звезды в небе были ярки как никогда или скорее от дикого холода у меня слезились глаза и влага на глазном яблоке служила мне линзой. И мне как-то на миг почудилось что я умер давным-давно, еще тогда ребенком. Утонул в озере, ведь я не мог задержать дыхание на четыре минуты. Даже сейчас не могу. Не мог я зацепившись пальцами одной руки за скользкий край крыши подтянуться и посмотрев вниз с двенадцати этажей заречься не лазить больше по крышам. Не могла сломаться та балка. Сарай был новый и дерево туда брали при строительстве хорошее, а не прогнившее насквозь как оказалось. Я споткнулся тогда и не мог подняться.Снег все падал и я надеялся что холодные пальцы зимы усыпят меня раньше чем я почувствую боль от начавшегося, как мне тогда казалось окоченения конечностей.
Полет снежинок казался мне звездопадом и я был рад что полечу в космос как звезда моего детства. Юра Гагарин. Мой тезка. Мне кажется в честь него меня назвали. Хотя какая разница. Разницы вообще нет. Тот кто ее видит болен. Я смеялся и боль пронзала мое тело. Священный холод скроет боль. А звезды сделанные изо льда не светят, а лишь отражают свет настоящих звезд питаемых силой электричества. И да, они ведь такие разные. Стоит лишь приглядеться. И вот когда я чувствую запах озона и глухие раскаты грома вдалеке я чувствую жизнь и надеюсь что я не холодная звезда. Но тогда, в тот момент были лишь холодные звезды и тьма космоса. Я летел сквозь время-пространство и смотрел как умирают мгновения. Тогда мне и открылась истина холода. Моя истина. Вся бесконечность Вселенной и миров что за гранью. Загадки в темноте и Сияющий лабиринт что убьет тебя и сделает нового тебя. Как взрыв фейерверка воспламеняющий порошок что лежит в темноте и ждет искры , которая родит цветы огня и света.
Я лежал бы так и дальше если бы какой-то мужчина лет пятидесяти, в фуфайке, заросшей щетиной и неопределенной мною доселе кавказской национальности, не поднял меня и не затащил бы меня в последний автобус что проезжал невдалеке. Он спросил кондуктора где рядом есть больница. Кондукторша,дородная тридцатилетняя женщина с усами, смерив меня холодным злобным взглядом сказала что меня не примут нигде потому что у меня нет денег даже на то, чтобы заплатить за проезд. Мужчина сказал что заплатит и спросил кондукторшу:
- Что же это такое! Парень избили, ограбиль - показывает пальцем на меня - кровь!
-А кто его кровь мыть будет ? Я не обязана помогать всяким жопоглазым. Выпили и подрались небось. Алкаши! Гони за проезд.
Мужчина заплатил, махнул рукой на неё.
-Сломали что?
-Да нет, - неуверенно сказал я. - хотя бы лицо не тронули. - Я рассмеялся, ощупывая свою физиономию.
Мужчина тоже усмехнулся.
-Ты знаешь где больница ?
-Нет. Мне бы домой.
Мы еще немного поспорили . Я вышел из автобуса, помахал на прощание рукой. Автобус скрылся в ночи и два ярких красных огня еще долго горели в моем мозгу. Доковыляв до дома, я расстегнул куртку выпустив остатки тепла и растер грудь и спину снегом. Лицо тоже. Причесал пятерней волосы и выдохнул. Холод. Застегнулся, зашел домой. Мать и отец сидели у телевизора. Я натянув улыбку вошел и сел за стол и принялся за остывающий суп с интересом наблюдая за экраном на котором шел какой-то боевик. Родители побоявшись пропустить какой-то момент опять вернулись к просмотру кино. Я с остервенением жевал хлеб с мясом ,пытаясь не думать о черных ботинках с толстой подошвой, черных куртках , о выкриках "мразь узкоглазая" и подобных проявлениях ненависти в особо грубых речевых формах. Когда свет в комнате выключили и мать с отцом отправились спать, я вышел из-за стола и проковылял к своей кровати. Старший брат и сестренка уже спали. или так мне казалось. Никогда не знаешь точно. Я разделся и не снимая футболки и рубашки ( как бы не заляпать постельное белье) лег спать. Было больно. Я зажал в зубах край одеяла и подождал пока сон придет ко мне. Тепло и сон пришли вместе.
Грозовые облака проносятся мимо города дразня обещанием дождя. Я думаю что я именно в такие моменты - я сам. Без всякого глупого юмора или же излишнего занудства. Когда в воздухе пахнет свободой. Или хотя бы ее обещанием.
Я надеюсь что я человек - фонарь питающийся от силы молнии. Очень смешно звучит. Я знаю. Но это то немногое во что я могу еще верить. Не в бога, не в людей, не в себя, добро,зло,справедливость,политику и прочую мишуру. В грозу. И в то, что когда мой прах развеют над долиной во время грозы, все что от меня останется улетит вместе с ветром под хорал грома и всполохи света.
Чудные плоды жизни на древе вероятностной многомерной Вселенной в бесконечно увеличивающемся сонме миров подобных нашему. Каждый миг, движенье одной элементарной частицы дробит мир. Создает вероятности. Каждый вздох и взгляд. Мысли что проскакивают в голове подобные вспышкам молний во тьме мозговой ткани. Запах озона и чувство грядущей грозы. Момент когда я верю. Как люди верят в бога и в то, что они знают хоть что-то в этой жизни. Мое единственное знание в этой жизни. Истина, которой холод поделился со мной в ту памятную ночь.
Было где-то минус 48. Не так холодно как обычно в декабре. Улицы были пусты и казалось что это никогда не кончится. Звезды в небе были ярки как никогда или скорее от дикого холода у меня слезились глаза и влага на глазном яблоке служила мне линзой. И мне как-то на миг почудилось что я умер давным-давно, еще тогда ребенком. Утонул в озере, ведь я не мог задержать дыхание на четыре минуты. Даже сейчас не могу. Не мог я зацепившись пальцами одной руки за скользкий край крыши подтянуться и посмотрев вниз с двенадцати этажей заречься не лазить больше по крышам. Не могла сломаться та балка. Сарай был новый и дерево туда брали при строительстве хорошее, а не прогнившее насквозь как оказалось. Я споткнулся тогда и не мог подняться.Снег все падал и я надеялся что холодные пальцы зимы усыпят меня раньше чем я почувствую боль от начавшегося, как мне тогда казалось окоченения конечностей.
Полет снежинок казался мне звездопадом и я был рад что полечу в космос как звезда моего детства. Юра Гагарин. Мой тезка. Мне кажется в честь него меня назвали. Хотя какая разница. Разницы вообще нет. Тот кто ее видит болен. Я смеялся и боль пронзала мое тело. Священный холод скроет боль. А звезды сделанные изо льда не светят, а лишь отражают свет настоящих звезд питаемых силой электричества. И да, они ведь такие разные. Стоит лишь приглядеться. И вот когда я чувствую запах озона и глухие раскаты грома вдалеке я чувствую жизнь и надеюсь что я не холодная звезда. Но тогда, в тот момент были лишь холодные звезды и тьма космоса. Я летел сквозь время-пространство и смотрел как умирают мгновения. Тогда мне и открылась истина холода. Моя истина. Вся бесконечность Вселенной и миров что за гранью. Загадки в темноте и Сияющий лабиринт что убьет тебя и сделает нового тебя. Как взрыв фейерверка воспламеняющий порошок что лежит в темноте и ждет искры , которая родит цветы огня и света.
Я лежал бы так и дальше если бы какой-то мужчина лет пятидесяти, в фуфайке, заросшей щетиной и неопределенной мною доселе кавказской национальности, не поднял меня и не затащил бы меня в последний автобус что проезжал невдалеке. Он спросил кондуктора где рядом есть больница. Кондукторша,дородная тридцатилетняя женщина с усами, смерив меня холодным злобным взглядом сказала что меня не примут нигде потому что у меня нет денег даже на то, чтобы заплатить за проезд. Мужчина сказал что заплатит и спросил кондукторшу:
- Что же это такое! Парень избили, ограбиль - показывает пальцем на меня - кровь!
-А кто его кровь мыть будет ? Я не обязана помогать всяким жопоглазым. Выпили и подрались небось. Алкаши! Гони за проезд.
Мужчина заплатил, махнул рукой на неё.
-Сломали что?
-Да нет, - неуверенно сказал я. - хотя бы лицо не тронули. - Я рассмеялся, ощупывая свою физиономию.
Мужчина тоже усмехнулся.
-Ты знаешь где больница ?
-Нет. Мне бы домой.
Мы еще немного поспорили . Я вышел из автобуса, помахал на прощание рукой. Автобус скрылся в ночи и два ярких красных огня еще долго горели в моем мозгу. Доковыляв до дома, я расстегнул куртку выпустив остатки тепла и растер грудь и спину снегом. Лицо тоже. Причесал пятерней волосы и выдохнул. Холод. Застегнулся, зашел домой. Мать и отец сидели у телевизора. Я натянув улыбку вошел и сел за стол и принялся за остывающий суп с интересом наблюдая за экраном на котором шел какой-то боевик. Родители побоявшись пропустить какой-то момент опять вернулись к просмотру кино. Я с остервенением жевал хлеб с мясом ,пытаясь не думать о черных ботинках с толстой подошвой, черных куртках , о выкриках "мразь узкоглазая" и подобных проявлениях ненависти в особо грубых речевых формах. Когда свет в комнате выключили и мать с отцом отправились спать, я вышел из-за стола и проковылял к своей кровати. Старший брат и сестренка уже спали. или так мне казалось. Никогда не знаешь точно. Я разделся и не снимая футболки и рубашки ( как бы не заляпать постельное белье) лег спать. Было больно. Я зажал в зубах край одеяла и подождал пока сон придет ко мне. Тепло и сон пришли вместе.
Грозовые облака проносятся мимо города дразня обещанием дождя. Я думаю что я именно в такие моменты - я сам. Без всякого глупого юмора или же излишнего занудства. Когда в воздухе пахнет свободой. Или хотя бы ее обещанием.
Я надеюсь что я человек - фонарь питающийся от силы молнии. Очень смешно звучит. Я знаю. Но это то немногое во что я могу еще верить. Не в бога, не в людей, не в себя, добро,зло,справедливость,политику и прочую мишуру. В грозу. И в то, что когда мой прах развеют над долиной во время грозы, все что от меня останется улетит вместе с ветром под хорал грома и всполохи света.