Рюкзак Борменталя( продолжение рассказа "Первый").
В общем, я был злой. Отойдя с опорника на время выноса нашего 200-го, группа попыталась рывком вернуться назад, но была накрыта минометным огнем. 6 300-х, часть из них контужена. Весь оставшийся день ушел на оказание помощи и эвакуацию. Оглянуться не успел, как наступил вечер. Второпях проглотив пряник с чаем, что подогнал мне Подкова, завалился к себе в блиндаж, благо пацаны уже были там. Сон на земле, изломанной корнями и обрубками древесных стволов был крепким, но прерывистым, а открыв утром глаза, я враз ощутил, что и злость открыла их тоже. Мне было сильно жаль моего рюкзака, который остался там, на позициях, где теперь хозяйничали хохлы. Ссукаа, я так тщательно собирал эту аптечку! Полевой хирургический набор, тонометр, отоскоп, наборы для обеспечения венозного доступа, нефопам, купленный на свои в последний день перед отправкой, гемостатические средства, неслабый набор чисто врачебной непростой барбитуры всякой из расчета на усиленное отделение. Разумеется и БК имелся в количестве. И всё это бездарно проебано. Злость мешала сосредоточиться на будничной работе медика передовой, бесконечную сортировку медикаментов и перевязочных средств, в почти безнадежной попытке укрыть их от дождя и грязи. Унималась она лишь тогда, когда углублял и ровнял наш блиндаж. Но покопать спокойно не дали. Утром пришел Чайка и…в общем, в результате бурной, порой физически активной, но к счастью, непродолжительной дискуссии решил Чайка пойти в разведку.
- Не поверю, что там хохлы, пока сам не увижу!,- сказал Чайка и попер от музея дальше, к нашему передку.
Находясь в изрядно раздраженном состоянии, я пошел с ним, вызволять свой рюкзак. Это был, сука, МОЙ рюкзак! Впрочем, разведать местонахождение противника тоже было необходимо, а остальные наши пацаны особо не горели желанием. С нами пошел Монах еще.
Шли осторожно, по посадке, что тогда еще не была полностью спилена обстрелами под корень, минометы противника тоже молчали. Когда наткнулись на него, между нами было 30 метров. Нам повезло. Мы увидели их первыми. Открыли огонь. В ответ поднялась шквальная стрельба. Упав на землю, я перемещался за укрытиями, отстреливаясь и ведя бой. Отстрелял три рожка. В один момент, при смене позиции над головой что-то вжикнуло и тут же средний палец на левой руке обожгло болью, которая быстро стала пульсирующей, появилась кровь. Перевязывать не стал, и так понятно, что по касательной, так как подвижность была полностью сохранна. Я был без бронежилета и каски. Это был мой первый бой. Удивительно, что в момент боя сохранял хладнокровие, смотрел по сторонам, наблюдал, стремился обнаружить противника. Не боялся. В общем, постреляв так минут с десять, наверное, мы благополучно отошли, и с нашей стороны потерь не было. У Чайки по итогу было касательное ранение поясницы слева и он проебал рацию. Уже на наших позициях я попросил у Фазы бинты и перекись, чтобы перевязать свое пулевое ранение. Делаю шаг вперед..на секунду позже взрыва ВОГа над головой, а крупный осколок пролетает прямо передо мной. Если бы я сделал этот шаг раньше, осколок прилетел бы прямо в голову, которая по-прежнему была без каски. Ну да ладно, перевязал я Чайку, себя и разошлись по блиндажам.
Я это все к чему.. Когда-то, уже после того эпизода, мы шли с ним по полю под обстрелом и немного разговорились. У него, оказывается, пять детей. А еще он немного странный, близорукий, и бесшабашно-отважный. Был.. Недавно я узнал, что Чайка-200. После Барса пошел в штурмовики и..не подфартило ему, видать. А может, и подфартило, кто знает. У меня нет сведений об обстоятельствах его гибели.
Чайка…воин..перед своим дембелем ты подарил мне коллиматор. Я буду хранить и помнить о тебе. Да и текст этот записан с такой же целью-хранить память о павших