Про Цоя и про нас
Есть журналистский жанр (от души мною ненавидимый), культивируемый у нас журналами типа "Караван истории", Виталием Вульфом и проч. - слюнявые, лживые и жёлтые россказни о недавно умерших или еще живых людях (звёздах) с описанием якобы мыслей героев (""Я ни за что не должен упустить красотку Анжелину" - страстно и нежно подумал Бред").
Это я к чему? Это я к тому, что в день смерти Виктора Цоя сразу несколько ТВ-каналов показало о нём подобные (подловатые) фильмы. В нескольких из них рассказывалось о концерте памяти Сашечки Башлачёва, на котором фанаты группы "Кино" и ее заразившегося звёздной болезнью лидера устроили драку. Поскольку я сам был на этом концерте и считаю его одним из важнейших событий проявления свободомыслия и внятности тогдашних молодых российских ребят (если угодно, 21-ым августа в миниатюре) попробую здесь опровергнуть ложь создателей всевозможных "телеразмышлений" и "телебиографий":
Было так. Сначала выступали всякие не очень выразительные ребята (группа "Нате" и проч), и мы все сильно скучали. Публику завела "Алиса", потом "ДДТ", а потом на сцену выскочили не объявленные в программе Гаркуша и (кажется) Леонид Фёдоров, которым выступить не дали (отключили микрофон). За это менты и стадионщики попытались отомстить - после того, как завершавшие концерт Цой и "Кино" спели пару песен, микрофон снова отключили, и раздался тёткинский радиоголос: "Концерт окончен, освободите места..." и всё такое... Тут-то и началось. Цой молча стоял на сцене в абсолютной неподвижности - было такое впечатление, что он из бронзы сделан и (если надо) простоит так вечность. Чтобы его поддержать, на сцену вышли Шевчук, Кинчев, еще не помню кто. И мы все сидели в зале и не двигались с мест. Милиционеры бродили между рядов и вяло уговаривали публику "очистить помещение". Никакик драк не было - менты и сами были захвачены (представляете?) этой атмосферой всеобщей сплоченности. А потом стадионщики завели "Время колокольчиков" Башлачёва. Когда песня кончилась, они наконец-то сломались и включили микрофон. Тут все стали счастливо вопить, а Цой сказал в микрофон: "Мы должны были спеть еще пять песен, но после Саши не будем, ребята, мы победили, давайте теперь организованно покинем Лужники, чтобы не дать им повода" и проч.
Очень хорошо помню это (очень редко возникавшее и повторявшееся) ощущение объединенности с незнакомыми и вообще-то довольно далёкими от меня людьми.
Это я к чему? Это я к тому, что в день смерти Виктора Цоя сразу несколько ТВ-каналов показало о нём подобные (подловатые) фильмы. В нескольких из них рассказывалось о концерте памяти Сашечки Башлачёва, на котором фанаты группы "Кино" и ее заразившегося звёздной болезнью лидера устроили драку. Поскольку я сам был на этом концерте и считаю его одним из важнейших событий проявления свободомыслия и внятности тогдашних молодых российских ребят (если угодно, 21-ым августа в миниатюре) попробую здесь опровергнуть ложь создателей всевозможных "телеразмышлений" и "телебиографий":
Было так. Сначала выступали всякие не очень выразительные ребята (группа "Нате" и проч), и мы все сильно скучали. Публику завела "Алиса", потом "ДДТ", а потом на сцену выскочили не объявленные в программе Гаркуша и (кажется) Леонид Фёдоров, которым выступить не дали (отключили микрофон). За это менты и стадионщики попытались отомстить - после того, как завершавшие концерт Цой и "Кино" спели пару песен, микрофон снова отключили, и раздался тёткинский радиоголос: "Концерт окончен, освободите места..." и всё такое... Тут-то и началось. Цой молча стоял на сцене в абсолютной неподвижности - было такое впечатление, что он из бронзы сделан и (если надо) простоит так вечность. Чтобы его поддержать, на сцену вышли Шевчук, Кинчев, еще не помню кто. И мы все сидели в зале и не двигались с мест. Милиционеры бродили между рядов и вяло уговаривали публику "очистить помещение". Никакик драк не было - менты и сами были захвачены (представляете?) этой атмосферой всеобщей сплоченности. А потом стадионщики завели "Время колокольчиков" Башлачёва. Когда песня кончилась, они наконец-то сломались и включили микрофон. Тут все стали счастливо вопить, а Цой сказал в микрофон: "Мы должны были спеть еще пять песен, но после Саши не будем, ребята, мы победили, давайте теперь организованно покинем Лужники, чтобы не дать им повода" и проч.
Очень хорошо помню это (очень редко возникавшее и повторявшееся) ощущение объединенности с незнакомыми и вообще-то довольно далёкими от меня людьми.