Повесть (продолжение)
- В Древние Времена теория близнецов была очень популярна… - Великий Маг, глядя на Реку, задумчиво выпустил струю дыма. - Нет, Ромул, вы и здесь достанете!.. Я хотел побродить в уединении… Так вот, - продолжал он, не дождавшись моей реакции, - теория близнецов была очень популярна… В одной книге описывалось, как люди, разлученные сразу после рождения, встретились спустя много лет, и оказалось…
- Возможно ли, иметь общие воспоминания?! - перебил я. - Или это…
Артур поморщился.
- Вы когда-нибудь научитесь дослушивать, Ромул?.. Нынешняя молодежь все время куда-то торопится, все боится чего-нибудь не успеть… Наверное, на собственные похороны… Возможно, да. Я, на самом деле, понятия не имею. Мои исследования были прерваны в самом начале пути… Да и брата у меня не было, у меня был только Паша… - я смотрел на него в недоумении, и он нехотя добавил. - Пал Палыч Курцер, мы выросли в одном дворе одного Древнего города, которому пришел конец в результате Наводнения… Он назывался…
- Санкт-Петербург, - снова перебил я, но на этот раз он не обратил внимания.
- Чувствуется, Курцер хорошо загрузил ваш мозг… Лично я не очень люблю вспоминать обо всем этом… Какой смысл толочь воду в ступе, если все равно ничего не вернешь? Да и стоит ли…
Он докурил и сделал неуловимое движение левой рукой. Окурок растаял в воздухе.
- Где вы их берете? - поинтересовался я, впечатленный.
- Сигареты?.. - Артур снова уставился на Реку. - Контрабанда, мой друг, контрабанда… Сейчас практически невозможно стало общаться с Запределами. «Альянс», понимаете ли. Утечка информации…
- Пал Палыч знал, что у него были дети? - умом я понимал, что не должен поднимать эту тему, но она почему-то не давала мне покоя.
- Нет, не знал, - Артур следил за ветками, крутящимися в водовороте. - Неужели вы считаете, Ромул, что до него доходили ее письма? Своими сомнениями вы бросаете тень на работу вашей дражайшей организации… - он ядовито усмехнулся. - Августа была совершенным источником информации, поэтому эта канитель продолжалась много лет. Был даже специальный человек, писавший ей за Курцера. А потом Оплот разгрохали, остатки его попрятались по лесам… В письмах отпала необходимость…
- А вы знали? - прямо спросил я.
- Ну… - Великий Маг пожал плечами. - Я узнал об этом, когда мне рассказал Рэм. Он тоже считал, что вокруг слишком много смертей, что это неспроста…
- Но вы знали и раньше, - одна из веток зацепилась за камень, и Артур, казалось, был полностью поглощен ее передвижениями.
- Конечно, же! - он облокотился на ограждение моста. - Интересно, в Городе еще осталось место, где я могу побыть наедине со своими мыслями, а, Ромул?.. Конечно же, я знал… Я же отвечал ей. Я выучил Пашин стиль с 17 лет, когда формулировал за него письма одногруппнице… Удивительно, как он еще написал диссертацию…
- И вы не сказали ему?! - вырвалось у меня.
- Эта информация была бы избыточной, - Артур поднял воротник у плаща и отвернулся, давая понять, что беседа закончена.
… Мальчик с черными глазами склоняется перед худощавым мужчиной в сером костюме.
- Как тебя зовут?
- Рэм, господин Артур.
- Основатель Рима… - вокруг мужчины, словно острый частокол, мальчик не может понять, как он к нему настроен, и это пугает его, как в детстве, когда нужно было знакомиться с другими ребятами. - А где же брат твой, Ромул?..
Мальчик слегка улыбается. Он привык к этой шутке, с тех пор, как она сорвалась с уст учителя истории, и все в классе подхватили ее, - «Рэм - сын волчицы!» - он тоже смеялся, наравне с другими, но запоминал… Запоминал каждого, произнесшего эти слова…
- У меня нет брата, господин Артур. Я остался один в семье.
- Что же привело тебя ко мне? Что же привлекло тебя так сильно, что ты решился нарушить Пределы?..
- Слух о вашем мастерстве, господин Артур, не ограничивается Городом…
Глаза мужчины холодны, как море в декабре, если решиться зайти в него, чтобы выловить обломки, выброшенные крушением…
- Покажи же, что ты умеешь, Рэм…
Мальчик оглядывается по сторонам. Он может сделать так, что из окон вылетит мозаика. Что стены задрожат, и с потолка посыплется штукатурка. Это всегда доставляет ему беспричинный восторг. Но это умеют многие.
- Приведите мне какое-нибудь человеческое существо, - говорит он, - и я покажу, на что я способен…
… В комнату, которую ему отвели, совсем не проникает свет. Дом Артура последний на Холме, дальше идет тьма Нижнего Квартала. Он включает настольную лампу, и на потолок ложатся узоры.
Заснуть сложно, здесь нет моря, таинственно шепчущего в ночной тишине…
- Даже, если ему удастся выжить, - говорит мужчина в белом халате, - он навсегда останется прикованным к кровати…
Мальчик заходит в палату и садится на стул.
- Это ты, Рэм?.. - лежащий пытается пошевелиться, но тщетно. - А где мама? Почему она больше не приходит к нам? И где Ричард? Его сегодня увезли куда-то… Почему ты молчишь, Рэм?.. Расскажи мне одну из своих историй, а то мне так страшно… Я слышал, медсестра сказала кому-то, что они умерли… И я тоже, наверное, умру… Я не хочу умирать! Рэм, ты же можешь всякие штуки, сделай так, чтобы я не умер!..
Мальчик опускает голову на сложенные руки.
- Я не могу сделать, чтобы кто-то не умер, Роберт, я могу только наоборот…
Даже, если он выживет, это инвалидность. Полная беспомощность… Что ты будешь делать, а, Рэм?.. Он будет ярмом на твоей шее… При том, что ты задумал, это катастрофа…
Прерви эту жизнь, Рэм, это же так легко…
Нет.
Да что с тобой, Рэм?.. Тебе же приходилось делать это раньше… Вспомни Германа… Вспомни тех двоих, которые смеялись над тобой… Ты уже проклят, так в чем же дело?..
Нет, я дал клятву…
Ты дал клятву не бросать их… Это другое…
Не важно. Пусть свершится то, что предначертано…
- Я хотел тебе сказать, Рэм… - голос лежащего прерывается, и слова выходят с трудом. - Медсестра говорит, что те, кто сделал плохой поступок в жизни, потом попадает в ад…
- Это Древняя легенда, - мальчик прикрывает глаза, чтобы их не слепил свет от лампы. - Не верь в нее… Никакого ада нет… И рая тоже… Так какой ты совершил плохой поступок?..
- Мы с Ричардом рассказали маме, что ты ходишь к жене Кристиана… - это произносится уже шепотом. - И мама потом ругалась на тебя…
На минуту мальчик представляет Лору, пахнущую благовониями. Губы его трогает улыбка…
- Это не страшно, Роберт… Спи…
- Но ты же простил меня, да, Рэм?.. А то вдруг я попаду в ад?..
Глаза у лежащего закрываются.
Прерви эту жизнь, Рэм, она и так висит на волоске…
Мальчик трет веки. Нельзя спать, то, что в нем слишком сильно, оно может вырваться на свободу, когда он потеряет над собой контроль…
Как его учила Лора? Протяни нить…
Он протягивает нить, все дальше, дальше, за пределы комнаты, больницы, города, за Пределы…
- Возможно ли, иметь общие воспоминания?! - перебил я. - Или это…
Артур поморщился.
- Вы когда-нибудь научитесь дослушивать, Ромул?.. Нынешняя молодежь все время куда-то торопится, все боится чего-нибудь не успеть… Наверное, на собственные похороны… Возможно, да. Я, на самом деле, понятия не имею. Мои исследования были прерваны в самом начале пути… Да и брата у меня не было, у меня был только Паша… - я смотрел на него в недоумении, и он нехотя добавил. - Пал Палыч Курцер, мы выросли в одном дворе одного Древнего города, которому пришел конец в результате Наводнения… Он назывался…
- Санкт-Петербург, - снова перебил я, но на этот раз он не обратил внимания.
- Чувствуется, Курцер хорошо загрузил ваш мозг… Лично я не очень люблю вспоминать обо всем этом… Какой смысл толочь воду в ступе, если все равно ничего не вернешь? Да и стоит ли…
Он докурил и сделал неуловимое движение левой рукой. Окурок растаял в воздухе.
- Где вы их берете? - поинтересовался я, впечатленный.
- Сигареты?.. - Артур снова уставился на Реку. - Контрабанда, мой друг, контрабанда… Сейчас практически невозможно стало общаться с Запределами. «Альянс», понимаете ли. Утечка информации…
- Пал Палыч знал, что у него были дети? - умом я понимал, что не должен поднимать эту тему, но она почему-то не давала мне покоя.
- Нет, не знал, - Артур следил за ветками, крутящимися в водовороте. - Неужели вы считаете, Ромул, что до него доходили ее письма? Своими сомнениями вы бросаете тень на работу вашей дражайшей организации… - он ядовито усмехнулся. - Августа была совершенным источником информации, поэтому эта канитель продолжалась много лет. Был даже специальный человек, писавший ей за Курцера. А потом Оплот разгрохали, остатки его попрятались по лесам… В письмах отпала необходимость…
- А вы знали? - прямо спросил я.
- Ну… - Великий Маг пожал плечами. - Я узнал об этом, когда мне рассказал Рэм. Он тоже считал, что вокруг слишком много смертей, что это неспроста…
- Но вы знали и раньше, - одна из веток зацепилась за камень, и Артур, казалось, был полностью поглощен ее передвижениями.
- Конечно, же! - он облокотился на ограждение моста. - Интересно, в Городе еще осталось место, где я могу побыть наедине со своими мыслями, а, Ромул?.. Конечно же, я знал… Я же отвечал ей. Я выучил Пашин стиль с 17 лет, когда формулировал за него письма одногруппнице… Удивительно, как он еще написал диссертацию…
- И вы не сказали ему?! - вырвалось у меня.
- Эта информация была бы избыточной, - Артур поднял воротник у плаща и отвернулся, давая понять, что беседа закончена.
… Мальчик с черными глазами склоняется перед худощавым мужчиной в сером костюме.
- Как тебя зовут?
- Рэм, господин Артур.
- Основатель Рима… - вокруг мужчины, словно острый частокол, мальчик не может понять, как он к нему настроен, и это пугает его, как в детстве, когда нужно было знакомиться с другими ребятами. - А где же брат твой, Ромул?..
Мальчик слегка улыбается. Он привык к этой шутке, с тех пор, как она сорвалась с уст учителя истории, и все в классе подхватили ее, - «Рэм - сын волчицы!» - он тоже смеялся, наравне с другими, но запоминал… Запоминал каждого, произнесшего эти слова…
- У меня нет брата, господин Артур. Я остался один в семье.
- Что же привело тебя ко мне? Что же привлекло тебя так сильно, что ты решился нарушить Пределы?..
- Слух о вашем мастерстве, господин Артур, не ограничивается Городом…
Глаза мужчины холодны, как море в декабре, если решиться зайти в него, чтобы выловить обломки, выброшенные крушением…
- Покажи же, что ты умеешь, Рэм…
Мальчик оглядывается по сторонам. Он может сделать так, что из окон вылетит мозаика. Что стены задрожат, и с потолка посыплется штукатурка. Это всегда доставляет ему беспричинный восторг. Но это умеют многие.
- Приведите мне какое-нибудь человеческое существо, - говорит он, - и я покажу, на что я способен…
… В комнату, которую ему отвели, совсем не проникает свет. Дом Артура последний на Холме, дальше идет тьма Нижнего Квартала. Он включает настольную лампу, и на потолок ложатся узоры.
Заснуть сложно, здесь нет моря, таинственно шепчущего в ночной тишине…
- Даже, если ему удастся выжить, - говорит мужчина в белом халате, - он навсегда останется прикованным к кровати…
Мальчик заходит в палату и садится на стул.
- Это ты, Рэм?.. - лежащий пытается пошевелиться, но тщетно. - А где мама? Почему она больше не приходит к нам? И где Ричард? Его сегодня увезли куда-то… Почему ты молчишь, Рэм?.. Расскажи мне одну из своих историй, а то мне так страшно… Я слышал, медсестра сказала кому-то, что они умерли… И я тоже, наверное, умру… Я не хочу умирать! Рэм, ты же можешь всякие штуки, сделай так, чтобы я не умер!..
Мальчик опускает голову на сложенные руки.
- Я не могу сделать, чтобы кто-то не умер, Роберт, я могу только наоборот…
Даже, если он выживет, это инвалидность. Полная беспомощность… Что ты будешь делать, а, Рэм?.. Он будет ярмом на твоей шее… При том, что ты задумал, это катастрофа…
Прерви эту жизнь, Рэм, это же так легко…
Нет.
Да что с тобой, Рэм?.. Тебе же приходилось делать это раньше… Вспомни Германа… Вспомни тех двоих, которые смеялись над тобой… Ты уже проклят, так в чем же дело?..
Нет, я дал клятву…
Ты дал клятву не бросать их… Это другое…
Не важно. Пусть свершится то, что предначертано…
- Я хотел тебе сказать, Рэм… - голос лежащего прерывается, и слова выходят с трудом. - Медсестра говорит, что те, кто сделал плохой поступок в жизни, потом попадает в ад…
- Это Древняя легенда, - мальчик прикрывает глаза, чтобы их не слепил свет от лампы. - Не верь в нее… Никакого ада нет… И рая тоже… Так какой ты совершил плохой поступок?..
- Мы с Ричардом рассказали маме, что ты ходишь к жене Кристиана… - это произносится уже шепотом. - И мама потом ругалась на тебя…
На минуту мальчик представляет Лору, пахнущую благовониями. Губы его трогает улыбка…
- Это не страшно, Роберт… Спи…
- Но ты же простил меня, да, Рэм?.. А то вдруг я попаду в ад?..
Глаза у лежащего закрываются.
Прерви эту жизнь, Рэм, она и так висит на волоске…
Мальчик трет веки. Нельзя спать, то, что в нем слишком сильно, оно может вырваться на свободу, когда он потеряет над собой контроль…
Как его учила Лора? Протяни нить…
Он протягивает нить, все дальше, дальше, за пределы комнаты, больницы, города, за Пределы…