Российско-американские сюжеты
В 1804 году американский консул в Санкт-Петербурге Леветт Харрис переслал президенту Томасу Джефферсону копию бюста императора Александра I работы Федота Шубина. Джефферсон отослал ее в свое поместье Моничелло.
"Этот подарок будет одним из наиболее ценных украшений в моем родном доме", - писал он Харрису, поясняя, что он обычно не принимает подарки, но для бюста царя сделал исключение. "Мое особое уважение к характеру императора", - писал президент, - "ставит его образ в моем уме выше закона".
Бюст Александра I, Монтичелло
Не странно ли, что автор Декларации независимости, поборник демократии Томас Джефферсон до такой степени восхищался русским царем, что разместил его бюст в своем доме?
Давайте посмотрим на его отношение к Александру подробнее.
Дело в том, что в начальный период своего правления (а Александр, как мы помним, стал императором в 1801 году - почти одновременно с введением в должность президента Томаса Джефферсона) Александр стал известен как приверженец просвещенной монархии, чем выделялся из ряда своих коронованных современников.
Джефферсон позднее так объяснял легкость побед Наполеона над европейскими государями:
"Пребывая в Европе, я часто развлекался рассмотрением характеров правивших тогда суверенов. Людовик XVI был глупцом. Король Испании был дураком, так же как и король Неаполя. Они промотали свои жизни в охотах, и слали двух курьеров в неделю за тысячу миль, чтобы сообщить друг другу, как они развлеклись в предыдущие дни. Король Сардинии был дураком. Все они были Бурбонами. Королева Португалии была идиоткой по своей природе. И таким же был король Дании. Их сыновья, как регенты, осуществляли правление. Король Пруссии, преемник Фридриха Великого, был просто боровом по телосложению и остался таким в памяти потомков. Густав из Швеции и Иосиф из Австрии были просто сумасшедшими, и Георг из Англии - из той же породы. В таком состоянии Бонапарт застал Европу, и именно это состояние сделало монархов бессильными в схватке с ним. Эти животные оказались лишены ума и сил, - такова участь всех наследственных монархов".
Джефферсон, однако, исключил российскую династию из каталога монархической бездарности и некомпетентности. "Александр, внук Екатерины, остается пока еще исключением. Но он монарх только в третьем поколении. Его род не исчерпал себя". После получения первых известий о молодом царе Джефферсон признавался в наличии "сильной сердечной к нему симпатии". Джефферсон считал, что Александр воплотил в жизнь принципы просвещенной монархии, указывая (в 1802 году), что "Александр, несомненно, идет по правильному пути, предпринимая меры для того, чтобы распространить знания и права в массах своих подданных, уменьшая их притеснение". Несколько лет спустя он написал Александру непосредственно: "Это станет одним из последних и главных утешений моей жизни, если я увижу передовое правительство в столь обширной части земли..."
Будучи противником монархии, которая неизбежно приводит к вырождению и коррупции, Джефферсон, однако, считал, что не все народы и общества готовы сразу воспринять республиканское правительство. Для них просвещенная монархия (образец которой он видел в александровской России) была самой подходящей формой правления. Джефферсон полагал, что Александр столкнулся "с геракловой задачей разработки и реализации средств обеспечения свободы и счастья тем, кто не способен заботиться о себе". Неудивительно, что именно в правление Джефферсона и Александра Россия и США впервые установили дипломатические отношения.
Вернемся в Монтичелло. Джефферсон поместил бюст Александра напротив бюста Наполеона. Эти два императора обрамляли двери западного портика дома Джефферсона. Сопоставление Наполеона и Александра было преднамеренным. Джефферсон полагал, что царь не только воплощал достоинства и потенциал просвещенной монархии, но и играл главную роль в разгроме тирании Наполеона. Бюсты Александра и Наполеона, по мнению Джефферсона, символизировали глобальную историческую природу борьбы между свободой и тиранией.
Бюст Наполеона, Монтичелло
В Монтичелло находился и третий бюст. На безмолвное противостояние Наполеона и Александра из глубины комнаты взирал бюст самого Джефферсона, президента страны, которую он сам назвал "Империей свободы", то есть третьего "императора"...
Бюст Джефферсона, Монтичелло
Источник: Фрэнк Кольяно (проф.Эдинбургского университета). Почему Джефферсон хранил бюст Александра I? Доклад на международной научной конференции "Идеализм, государственное правление, внешняя политика в джефферсоновской Америке и России Александра I". Москва, ИВИ РАН, 14 октября 2011 г.
"Этот подарок будет одним из наиболее ценных украшений в моем родном доме", - писал он Харрису, поясняя, что он обычно не принимает подарки, но для бюста царя сделал исключение. "Мое особое уважение к характеру императора", - писал президент, - "ставит его образ в моем уме выше закона".
Бюст Александра I, Монтичелло
Не странно ли, что автор Декларации независимости, поборник демократии Томас Джефферсон до такой степени восхищался русским царем, что разместил его бюст в своем доме?
Давайте посмотрим на его отношение к Александру подробнее.
Дело в том, что в начальный период своего правления (а Александр, как мы помним, стал императором в 1801 году - почти одновременно с введением в должность президента Томаса Джефферсона) Александр стал известен как приверженец просвещенной монархии, чем выделялся из ряда своих коронованных современников.
Джефферсон позднее так объяснял легкость побед Наполеона над европейскими государями:
"Пребывая в Европе, я часто развлекался рассмотрением характеров правивших тогда суверенов. Людовик XVI был глупцом. Король Испании был дураком, так же как и король Неаполя. Они промотали свои жизни в охотах, и слали двух курьеров в неделю за тысячу миль, чтобы сообщить друг другу, как они развлеклись в предыдущие дни. Король Сардинии был дураком. Все они были Бурбонами. Королева Португалии была идиоткой по своей природе. И таким же был король Дании. Их сыновья, как регенты, осуществляли правление. Король Пруссии, преемник Фридриха Великого, был просто боровом по телосложению и остался таким в памяти потомков. Густав из Швеции и Иосиф из Австрии были просто сумасшедшими, и Георг из Англии - из той же породы. В таком состоянии Бонапарт застал Европу, и именно это состояние сделало монархов бессильными в схватке с ним. Эти животные оказались лишены ума и сил, - такова участь всех наследственных монархов".
Джефферсон, однако, исключил российскую династию из каталога монархической бездарности и некомпетентности. "Александр, внук Екатерины, остается пока еще исключением. Но он монарх только в третьем поколении. Его род не исчерпал себя". После получения первых известий о молодом царе Джефферсон признавался в наличии "сильной сердечной к нему симпатии". Джефферсон считал, что Александр воплотил в жизнь принципы просвещенной монархии, указывая (в 1802 году), что "Александр, несомненно, идет по правильному пути, предпринимая меры для того, чтобы распространить знания и права в массах своих подданных, уменьшая их притеснение". Несколько лет спустя он написал Александру непосредственно: "Это станет одним из последних и главных утешений моей жизни, если я увижу передовое правительство в столь обширной части земли..."
Будучи противником монархии, которая неизбежно приводит к вырождению и коррупции, Джефферсон, однако, считал, что не все народы и общества готовы сразу воспринять республиканское правительство. Для них просвещенная монархия (образец которой он видел в александровской России) была самой подходящей формой правления. Джефферсон полагал, что Александр столкнулся "с геракловой задачей разработки и реализации средств обеспечения свободы и счастья тем, кто не способен заботиться о себе". Неудивительно, что именно в правление Джефферсона и Александра Россия и США впервые установили дипломатические отношения.
Вернемся в Монтичелло. Джефферсон поместил бюст Александра напротив бюста Наполеона. Эти два императора обрамляли двери западного портика дома Джефферсона. Сопоставление Наполеона и Александра было преднамеренным. Джефферсон полагал, что царь не только воплощал достоинства и потенциал просвещенной монархии, но и играл главную роль в разгроме тирании Наполеона. Бюсты Александра и Наполеона, по мнению Джефферсона, символизировали глобальную историческую природу борьбы между свободой и тиранией.
Бюст Наполеона, Монтичелло
В Монтичелло находился и третий бюст. На безмолвное противостояние Наполеона и Александра из глубины комнаты взирал бюст самого Джефферсона, президента страны, которую он сам назвал "Империей свободы", то есть третьего "императора"...
Бюст Джефферсона, Монтичелло
Источник: Фрэнк Кольяно (проф.Эдинбургского университета). Почему Джефферсон хранил бюст Александра I? Доклад на международной научной конференции "Идеализм, государственное правление, внешняя политика в джефферсоновской Америке и России Александра I". Москва, ИВИ РАН, 14 октября 2011 г.