раскопай своих подвалов
Сказочка, найденная в процессе разгребания архивов:) 2005 год, мама дорогая...
Элементарно, мистер Конан Дойл!
- Вы позволите? - с улыбкой спросил юноша в безукоризненно сидящем костюме.
Высокий, представительный мужчина, сидящий за столиком в глубине зала, оторвал взгляд от газетного листа и неохотно кивнул:
- Пожалуйста. Но с одним условием - вы не будете упоминать о Шерлоке Холмсе, не будете восторгаться дедуктивным методом и не будете просить новых рассказов.
Юноша звонко рассмеялся:
- Сэр Артур, а почему вы решили, что я хочу об этом поговорить?
Прославленный писатель тяжело вздохнул:
- Если кто-то хочет подсесть за уже занятый столик, когда есть свободный и если у него из кармана сюртука выглядывает последний номер «Стрэнд Мэгэзин»… Молодой человек, вы правда считаете, что вы - первый, кто пытается таким образом завязать разговор?
На лице юноши, успевшего уже удобно устроиться напротив знаменитого автора, отразилось сочувствие:
- Все так плохо? Ну, если вы хотите, я уйду…
Сэр Артур пожал плечами и пробормотал что-то невнятное - мол, сидите уж.
- Если честно, то вы угадали совершенно правильно… Другое дело, что я вас отлично понимаю! - На лице знаменитого автора отразилось недоверие. Его собеседник еще больше развеселился. - Вы знаете, во время своей довольно безалаберной юности, я довольно успешно пытался что-то сочинять, за что и был прозван Рифмоплетом, каковым прозвищем весьма гордился… Все старался выдумать что-нибудь потаинственнее, поволшебнее… А потом выяснилось, что запомнили единственную мою балладу, в которой я просто дотошно и очень кратко изложил реально произошедшие события! Первое время мне было очень обидно.
Сэр Артур раздраженно отложил газету.
- Послушайте, молодой человек. Во-первых - никакого Шерлока Холмса не существует. Это НЕ реально произошедшие события. Я его придумал! Я! И я не позволю, чтобы он отравлял мне жизнь! Во-вторых, ваши намеки на «таинственное и волшебное» совершенно не уместны! Я ученый! Меня интересует исключительно наука, а не какая-нибудь магия!
- Магия - это и есть наука, - не обращая внимания на эту вспышку, пожал плечами молодой человек. - Своеобразная, конечно, но о какой из наук этого не скажешь? А что касается чар - это, конечно, совсем другое дело…
- Молодой человек, - знаменитый писатель уже остыл. - Ну что вы несете? Надо же отличать заблуждения от подлинных достижений разума! Что еще за чары?
- Очарование, - пояснил его собеседник. - Вот вы очаровали своим Шерлоком Холмсом своих читателей, и многие из них искренно верят в его существование…
- Послушайте,- в голосе сэра Артура звучала уже откровенная скука. - Шерлока я убил, и воскреснуть он не может. Чудес не бывает.
- Вы так уверены? - улыбнулся молодой человек. - А если к вам завтра придет кто-нибудь и скажет, что он побывал в Волшебной стране, что вы скажете?
- Морские прогулки, - буркнул доктор Конан Дойл. - И настойка валерианы.
- Вы просто не хотите верить подобному заявлению, - прищурился его собеседник.
- Ну почему же… Если он покажет мне фотографию крылатой феи, я ему поверю, - сказал сэр Артур, снова берясь за газету. - И ради такого зрелища я даже готов реанимировать этого злосчастного проныру-сыщика.
- Ловлю вас на слове, мистер Конан Дойл! - с этими словами юноша поднялся. - Не смею больше задерживать ваше внимание. Удачи вам!
- И вам того же, - пробурчал писатель, провожая взглядом идущего к выходу из кафе собеседника. «Странный субъект», - подумал он.
Можно сказать, что Роберту Мэстеру одновременно повезло и не повезло. С одной стороны, он получил заказ от издательства на оформление серии рассказов в журнале - а для начинающего художника с весьма и весьма скудным доходом, это просто замечательно. Но, с другой стороны, серия оказалась детской - и теперь Роберт, тяжко вздыхая, вырисовывал пухленьких ангелочков, бантики-ленточки и прочую слащавую чушь. Отказаться не было никакой возможности - семья и так вынуждена была сдавать две комнаты из пяти. Сейчас в них остановился некий Томас Гринхилл, перекати-поле и начинающий фотограф, как он сам зарекомендовался.
Надо сказать, что постоялец умудрился в кратчайшие сроки очаровать всех окружающих - в основном, за счет сверкающей улыбки и совершенно невероятных историй, которыми он постоянно удивлял окружающих, не забывая прибавлять, что это - «правда, правда и ничего кроме правды!». Разумеется, ему никто не верил - но, похоже, он этого и не добивался.
Роберт вначале отнесся к новоявленному фотографу настороженно - и когда однажды он обнаружил у себя за плечом совершенно бесшумно подобравшегося Гринхилла, задумчиво рассматривавшего очередной набросок, хорошего настроения художнику это не прибавило.
- Что, хотите полюбоваться на фей, мистер Гринхилл? - недовольно поинтересовался он.
- Не совсем, - совершенно спокойно ответил тот. - Вот на кого бы я с удовольствием полюбовался, так это на мистера Шерлока Холмса.
- Погиб ваш Шерлок Холмс, - недовольно пробурчал Роберт. Действительно, «Стрэнд Мэгэзин» публиковал до этого знаменитую серию. Художник невольно задумался, как было бы интересно сделать портрет великого сыщика.
- В том-то и дело, - тем временем продолжал Гринхилл. - Я поспорил с мистером Конан Дойлем. И он сказал, что если я принесу ему фотографию крылатой феи, то он воскресит своего героя… Почему, по-вашему, я таскаю с собой везде этот аппарат?
- И вы действительно надеетесь, что это у вас получится? - изумился Роберт. - Их же не бывает!
Гринхилл иронически покосился на изображение маленькой фигурки в марлевом платьице, держащей в руках волшебную палочку:
- Не сомневаюсь… Но из любой ситуации должен быть выход!
Короче говоря, когда Роберт отправился в очередной раз бродить по сельской местности, ища очередной романтический пейзаж, предположительно подходящий для оформления очередной сказки, фотограф отправился вместе с ним, как он выразился, «в поисках ареала обитания бабочковых фей».
Берега маленького безымянного ручья были самым любимым местом Элси. Она часто бывала здесь, и, ее сестра Франциска, была совершенно согласна с тем, что это «самое-пресамое красивое место».
Ручей протекал между двух довольно крутых берегов. Деревья, склоняющиеся над ним, кое-где переплетались ветками, образую зеленый коридор, полный светлых сумерек. Сквозь просветы в листве пробивались солнечные лучи, и там, где они падали на воду, она ярко сверкала. Путь ручью преграждали шершавые коричневые валуны, их вершины выглядывали из воды и, прыгая с камня на камень, можно было, не замочив ног, пробраться довольно далеко - до тех мест, где ручей выбегал из зеленоватой полумглы и впадал в маленькое озерцо.
Здесь никогда никого не было, и Элси очень удивилась, услышав чьи-то голоса:
- Мне кажется, это место подойдет…
- Да, красиво… Здесь могут водиться феи, однозначно!
- О черт! Мои брюки! - послышался громкий плеск. Элси невольно хихикнула - далеко не все камни, лежащие в ручье, были устойчивы.
- Это кто? Ты же говорила, здесь никого не бывает! - возмутилась Франциска.
- Чшш, - прошептала в ответ Элси. Ей хотелось еще послушать. Голоса приближались.
- Отсюда вывод - они здесь водятся, и наказывают подобным образом за вторжение в их владения…
- … следовательно, скоро мы их увидим…
- … и запечатлеем для истории! Элементарно, как сказал бы Шерлок Холмс…
Элси поняла, что они уже слишком близко, и хотела было скрыться, но не успела - из-за поворота ручья на полянку к озерцу выступили двое. Один из них держал под мышкой фотоаппарат, второй сжимал в руке скрученный в трубку большой блокнот для набросков. Он поднял глаза, встретился взглядом с Элси и на лице его показалась изумленная улыбка. Затем он повернулся и сказал своему спутнику:
- Я вас поздравляю, Гринхилл. Это действительно триумф дедуктивного метода.
Элси не выдержала и фыркнула. Тот, который держал фотоаппарат, хмыкнул, и поклонился:
- Добрый день, мисс. Позвольте представить - мой друг Роберт Мэстер, восходящее светило изобразительного искусства. Если бы вы могли слышать наш разговор, то вы бы поняли, о чем идет речь…
- Дело в том, мисс, - вмешалось «светило», - что мы как раз размышляли о том, что в таком, без сомнения, очаровательном месте можно встретить настоящих фей - и, как мне показалось, удача была к нам благосклонна!
Элси прищурилась. Художник, несмотря на растрепанные волосы и несколько небрежный костюм (на одной ноге его брюки были мокрыми до колена - видимо, именно он пострадал при путешествии по ручью), ей понравился.
- И что же вы хотите этим сказать, господин Мэстер? - Элси склонила голову набок, поправляя в очередной раз выбившийся из косы локон.
- Вот! Замрите на секундочку, пожалуйста! - Карандаш художника уже вовсю порхал над листком. - Вы не представляете, мисс, какая это для меня удача!..
- Ну вот, - проворчала, надувшись, Франси. Про нее, разумеется, все забыли. Она покосилась на фотографа - он уже успел сесть на траву, и сейчас увлеченно копался в своем странном аппарате - кажется, там что-то вышло из строя и просто немедленно требовало наладки. Словно почувствовав ее взгляд, он поднял голову и улыбнулся.
- Не мешай своей сестре, пожалуйста, - попросил он. - Роберт нарисует с нее фею, и ее портрет появится в журнале.
- А я? - Франциска еще больше обиделась.
- Роберт, конечно, может тебя нарисовать, но, боюсь, ему сейчас немножко некогда, - Гринхилл бросил взгляд в сторону отчаянно любезничавшего художника. - А я, конечно, рисовать не умею… Но зато я могу тебя сфотографировать, - предложил он. - Вот только разберусь с этой штукой - что-то она у меня сломалась! Как сказал бы Роберт, без фей тут явно не обошлось. Наверно, они не хотят, чтобы их карточки появились в газете! Хотя, если честно, в бабочковых феях я не разбираюсь. Единороги, саламандры, даже драконы - да, пожалуйста! А вот красавицы величиной с дюйм и с мотыльковыми крылышками…
Фпанциска зачарованно слушала. И чего только не придумают эти взрослые!
- И не вздумай рассказать дома, что кого мы встретили, хорошо, Франси? - в который раз уже повторяла Элси своей сестре. - А то нас больше никуда не пустят!
- Конечно, я не расскажу! - Франциска насупилась. Можно подумать, если ей всего девять, то она ничего не понимает!
Как бы то ни было, но предупреждение было не лишним - как только сестры оказались дома, миссис Гриффитс, как всегда, начала свои обычные расспросы:
- Франси, у тебя опять все платье в траве! Элси, почему ты не смотришь за сестрой! И ноги мокрые! Где вы опять были?
- У ручья, - Элси старалась отвечать как можно короче.
- Опять! - женщина всплеснула руками. - И что вас туда так тянет! Отцу давно пора запретить вам туда ходить! Франси, скажи, ну вот что тебе там запомнилось? - как опытный сыщик, миссис Гриффитс начала допрос с того, кто, как она считала, поддастся легче.
- Феи, - недолго думая, ответила девочка. Этот фотограф только и делал, что болтал о них. И о драконах… И о единорогах… И о…
- Какие феи? Что ты несешь, Франциска? - рассердилась женщина.
- Да-да, мы их видели! - подхватила Элси. Она вспомнила про наброски в блокноте художника.
- Элси. - за спиной девушки раздался спокойный бас отца. - Если ты думаешь, что можешь дурачить взрослых, современных людей своими выдумками, то ты глубоко заблуждаешься! Я скорее поверю, что ты бегаешь к кому-нибудь на свидание, чем…
- Папа!!! - Элси подскочила, как ужаленная. - Как ты можешь!!! Да ты!… Да я!… Вот дай мне свой фотоаппарат, и я тебе докажу!
- Может, я лучше сам схожу и посмотрю на твоих фей?
- Они тебя испугаются!
- Но… - отец задумался.
- Ага! Сам не даешь сделать карточку, а сам не веришь! - торжествующе заключила Элси - свой личный фотоаппарат отец не доверял никому и никогда.
Но у мистера Гриффитса тоже был упрямый характер.
- Хорошо. Завтра сходишь и сфотографируешь. Но учти - аппарат я тебе дам только на один раз. Поняла?
- Поняла, - ответила девушка, изо всех сил пытаясь скрыть смущение.
На этот раз поляна носила все следы человеческого присутствия - мольберт с укрепленным на нем наброском, кисти и краски - Роберт твердо решил нарисовать портрет Элси, и, надо сказать, она нисколько не возражала. Клетчатая скатерть и салфетки - сестры Гриффитс, уходя из дома на весь день, предусмотрительно захватили с собой все необходимое для пикника. Томик детских сказок - Франциска, твердо решившая помочь фотографу в его исследованиях нравов и обычаев «мотыльковых фей», принесла много, как он выразился «справочного материала». И, наконец, фотоаппарат на штативе - Томас Гринхилл, как и обещал, хотел сфотографировать Франциску.
Впрочем, все планы маленькой компании оказались расстроены - необходимо было срочно решить проблему с фотоснимком.
- Друзья мои, - сказал Томас. - Я понял, что полагаться на удачу в таком деле нельзя. Роберт, ты умеешь рисовать быстро?
…Через час специально выбранный особо живописный куст был усеян крошечными силуэтами - маленькие фигурки танцевали, играли на флейтах и даже парили в воздухе (в корзинке для пикника случайно нашлась пара прищепок, с помощью которых силуэты прикрепили к ветвям). Довольно улыбающаяся Франциска («Сделай улыбку потаинственней! Как у Моны Лизы!») заняла свое место… «Элементарно, мистер Конан Дойл» - пробормотал Гринхилл, щелкая затвором фотоаппарата.
- Вы позволите, мистер Конан Дойл?
Писатель поднял взгляд от журнала:
- Да, пожалуйста…- он безуспешно пытался вспомнить, как зовут собеседника.
- Гринхилл, Томас Гринхилл, - улыбнулся тот.
- А, да. Ну что, нашли своих фей? - с любопытством спросил писатель.
- Ну, во-первых, не моих… Во-вторых,- я действительно объездил всю страну и ничего подобного не нашел…
- А вот кое-кому, кажется, повезло больше, - писатель показал своему собеседнику красочную журнальную иллюстрацию - изящный силуэт девушки, склонившей голову набок и поправляющей непокорный локон тонкими пальцами.
Гринхилл рассмеялся:
- Да, это была просто очаровательная история, которая, как и положено сказке, закончилась свадьбой.
- Вы не на ту страницу смотрите, - поправил его писатель. - Вот, «Необычайное происшествие возле городка Брэмфорда. Две сестры, Элси и Франциска Гриффитс смогли действительно сфотографировать представителей так называемого «малого народца». Авторитетные лица утверждают, что на фотографиях нет и следа ретуширования или какой-либо дополнительной обработки. Таким образом, можно говорить о полученном научно доказательстве существования духов».
- И вы верите этому сообщению? - засмеялся Гринхилл.
- Это полученное научно доказательство! - уверенность писателя была непоколебима.
- Научные доказательства - далеко не всегда самые верные, - сказал Томас Гринхилл, когда-то имевший прозвище Рифмоплет.
Элементарно, мистер Конан Дойл!
- Вы позволите? - с улыбкой спросил юноша в безукоризненно сидящем костюме.
Высокий, представительный мужчина, сидящий за столиком в глубине зала, оторвал взгляд от газетного листа и неохотно кивнул:
- Пожалуйста. Но с одним условием - вы не будете упоминать о Шерлоке Холмсе, не будете восторгаться дедуктивным методом и не будете просить новых рассказов.
Юноша звонко рассмеялся:
- Сэр Артур, а почему вы решили, что я хочу об этом поговорить?
Прославленный писатель тяжело вздохнул:
- Если кто-то хочет подсесть за уже занятый столик, когда есть свободный и если у него из кармана сюртука выглядывает последний номер «Стрэнд Мэгэзин»… Молодой человек, вы правда считаете, что вы - первый, кто пытается таким образом завязать разговор?
На лице юноши, успевшего уже удобно устроиться напротив знаменитого автора, отразилось сочувствие:
- Все так плохо? Ну, если вы хотите, я уйду…
Сэр Артур пожал плечами и пробормотал что-то невнятное - мол, сидите уж.
- Если честно, то вы угадали совершенно правильно… Другое дело, что я вас отлично понимаю! - На лице знаменитого автора отразилось недоверие. Его собеседник еще больше развеселился. - Вы знаете, во время своей довольно безалаберной юности, я довольно успешно пытался что-то сочинять, за что и был прозван Рифмоплетом, каковым прозвищем весьма гордился… Все старался выдумать что-нибудь потаинственнее, поволшебнее… А потом выяснилось, что запомнили единственную мою балладу, в которой я просто дотошно и очень кратко изложил реально произошедшие события! Первое время мне было очень обидно.
Сэр Артур раздраженно отложил газету.
- Послушайте, молодой человек. Во-первых - никакого Шерлока Холмса не существует. Это НЕ реально произошедшие события. Я его придумал! Я! И я не позволю, чтобы он отравлял мне жизнь! Во-вторых, ваши намеки на «таинственное и волшебное» совершенно не уместны! Я ученый! Меня интересует исключительно наука, а не какая-нибудь магия!
- Магия - это и есть наука, - не обращая внимания на эту вспышку, пожал плечами молодой человек. - Своеобразная, конечно, но о какой из наук этого не скажешь? А что касается чар - это, конечно, совсем другое дело…
- Молодой человек, - знаменитый писатель уже остыл. - Ну что вы несете? Надо же отличать заблуждения от подлинных достижений разума! Что еще за чары?
- Очарование, - пояснил его собеседник. - Вот вы очаровали своим Шерлоком Холмсом своих читателей, и многие из них искренно верят в его существование…
- Послушайте,- в голосе сэра Артура звучала уже откровенная скука. - Шерлока я убил, и воскреснуть он не может. Чудес не бывает.
- Вы так уверены? - улыбнулся молодой человек. - А если к вам завтра придет кто-нибудь и скажет, что он побывал в Волшебной стране, что вы скажете?
- Морские прогулки, - буркнул доктор Конан Дойл. - И настойка валерианы.
- Вы просто не хотите верить подобному заявлению, - прищурился его собеседник.
- Ну почему же… Если он покажет мне фотографию крылатой феи, я ему поверю, - сказал сэр Артур, снова берясь за газету. - И ради такого зрелища я даже готов реанимировать этого злосчастного проныру-сыщика.
- Ловлю вас на слове, мистер Конан Дойл! - с этими словами юноша поднялся. - Не смею больше задерживать ваше внимание. Удачи вам!
- И вам того же, - пробурчал писатель, провожая взглядом идущего к выходу из кафе собеседника. «Странный субъект», - подумал он.
Можно сказать, что Роберту Мэстеру одновременно повезло и не повезло. С одной стороны, он получил заказ от издательства на оформление серии рассказов в журнале - а для начинающего художника с весьма и весьма скудным доходом, это просто замечательно. Но, с другой стороны, серия оказалась детской - и теперь Роберт, тяжко вздыхая, вырисовывал пухленьких ангелочков, бантики-ленточки и прочую слащавую чушь. Отказаться не было никакой возможности - семья и так вынуждена была сдавать две комнаты из пяти. Сейчас в них остановился некий Томас Гринхилл, перекати-поле и начинающий фотограф, как он сам зарекомендовался.
Надо сказать, что постоялец умудрился в кратчайшие сроки очаровать всех окружающих - в основном, за счет сверкающей улыбки и совершенно невероятных историй, которыми он постоянно удивлял окружающих, не забывая прибавлять, что это - «правда, правда и ничего кроме правды!». Разумеется, ему никто не верил - но, похоже, он этого и не добивался.
Роберт вначале отнесся к новоявленному фотографу настороженно - и когда однажды он обнаружил у себя за плечом совершенно бесшумно подобравшегося Гринхилла, задумчиво рассматривавшего очередной набросок, хорошего настроения художнику это не прибавило.
- Что, хотите полюбоваться на фей, мистер Гринхилл? - недовольно поинтересовался он.
- Не совсем, - совершенно спокойно ответил тот. - Вот на кого бы я с удовольствием полюбовался, так это на мистера Шерлока Холмса.
- Погиб ваш Шерлок Холмс, - недовольно пробурчал Роберт. Действительно, «Стрэнд Мэгэзин» публиковал до этого знаменитую серию. Художник невольно задумался, как было бы интересно сделать портрет великого сыщика.
- В том-то и дело, - тем временем продолжал Гринхилл. - Я поспорил с мистером Конан Дойлем. И он сказал, что если я принесу ему фотографию крылатой феи, то он воскресит своего героя… Почему, по-вашему, я таскаю с собой везде этот аппарат?
- И вы действительно надеетесь, что это у вас получится? - изумился Роберт. - Их же не бывает!
Гринхилл иронически покосился на изображение маленькой фигурки в марлевом платьице, держащей в руках волшебную палочку:
- Не сомневаюсь… Но из любой ситуации должен быть выход!
Короче говоря, когда Роберт отправился в очередной раз бродить по сельской местности, ища очередной романтический пейзаж, предположительно подходящий для оформления очередной сказки, фотограф отправился вместе с ним, как он выразился, «в поисках ареала обитания бабочковых фей».
Берега маленького безымянного ручья были самым любимым местом Элси. Она часто бывала здесь, и, ее сестра Франциска, была совершенно согласна с тем, что это «самое-пресамое красивое место».
Ручей протекал между двух довольно крутых берегов. Деревья, склоняющиеся над ним, кое-где переплетались ветками, образую зеленый коридор, полный светлых сумерек. Сквозь просветы в листве пробивались солнечные лучи, и там, где они падали на воду, она ярко сверкала. Путь ручью преграждали шершавые коричневые валуны, их вершины выглядывали из воды и, прыгая с камня на камень, можно было, не замочив ног, пробраться довольно далеко - до тех мест, где ручей выбегал из зеленоватой полумглы и впадал в маленькое озерцо.
Здесь никогда никого не было, и Элси очень удивилась, услышав чьи-то голоса:
- Мне кажется, это место подойдет…
- Да, красиво… Здесь могут водиться феи, однозначно!
- О черт! Мои брюки! - послышался громкий плеск. Элси невольно хихикнула - далеко не все камни, лежащие в ручье, были устойчивы.
- Это кто? Ты же говорила, здесь никого не бывает! - возмутилась Франциска.
- Чшш, - прошептала в ответ Элси. Ей хотелось еще послушать. Голоса приближались.
- Отсюда вывод - они здесь водятся, и наказывают подобным образом за вторжение в их владения…
- … следовательно, скоро мы их увидим…
- … и запечатлеем для истории! Элементарно, как сказал бы Шерлок Холмс…
Элси поняла, что они уже слишком близко, и хотела было скрыться, но не успела - из-за поворота ручья на полянку к озерцу выступили двое. Один из них держал под мышкой фотоаппарат, второй сжимал в руке скрученный в трубку большой блокнот для набросков. Он поднял глаза, встретился взглядом с Элси и на лице его показалась изумленная улыбка. Затем он повернулся и сказал своему спутнику:
- Я вас поздравляю, Гринхилл. Это действительно триумф дедуктивного метода.
Элси не выдержала и фыркнула. Тот, который держал фотоаппарат, хмыкнул, и поклонился:
- Добрый день, мисс. Позвольте представить - мой друг Роберт Мэстер, восходящее светило изобразительного искусства. Если бы вы могли слышать наш разговор, то вы бы поняли, о чем идет речь…
- Дело в том, мисс, - вмешалось «светило», - что мы как раз размышляли о том, что в таком, без сомнения, очаровательном месте можно встретить настоящих фей - и, как мне показалось, удача была к нам благосклонна!
Элси прищурилась. Художник, несмотря на растрепанные волосы и несколько небрежный костюм (на одной ноге его брюки были мокрыми до колена - видимо, именно он пострадал при путешествии по ручью), ей понравился.
- И что же вы хотите этим сказать, господин Мэстер? - Элси склонила голову набок, поправляя в очередной раз выбившийся из косы локон.
- Вот! Замрите на секундочку, пожалуйста! - Карандаш художника уже вовсю порхал над листком. - Вы не представляете, мисс, какая это для меня удача!..
- Ну вот, - проворчала, надувшись, Франси. Про нее, разумеется, все забыли. Она покосилась на фотографа - он уже успел сесть на траву, и сейчас увлеченно копался в своем странном аппарате - кажется, там что-то вышло из строя и просто немедленно требовало наладки. Словно почувствовав ее взгляд, он поднял голову и улыбнулся.
- Не мешай своей сестре, пожалуйста, - попросил он. - Роберт нарисует с нее фею, и ее портрет появится в журнале.
- А я? - Франциска еще больше обиделась.
- Роберт, конечно, может тебя нарисовать, но, боюсь, ему сейчас немножко некогда, - Гринхилл бросил взгляд в сторону отчаянно любезничавшего художника. - А я, конечно, рисовать не умею… Но зато я могу тебя сфотографировать, - предложил он. - Вот только разберусь с этой штукой - что-то она у меня сломалась! Как сказал бы Роберт, без фей тут явно не обошлось. Наверно, они не хотят, чтобы их карточки появились в газете! Хотя, если честно, в бабочковых феях я не разбираюсь. Единороги, саламандры, даже драконы - да, пожалуйста! А вот красавицы величиной с дюйм и с мотыльковыми крылышками…
Фпанциска зачарованно слушала. И чего только не придумают эти взрослые!
- И не вздумай рассказать дома, что кого мы встретили, хорошо, Франси? - в который раз уже повторяла Элси своей сестре. - А то нас больше никуда не пустят!
- Конечно, я не расскажу! - Франциска насупилась. Можно подумать, если ей всего девять, то она ничего не понимает!
Как бы то ни было, но предупреждение было не лишним - как только сестры оказались дома, миссис Гриффитс, как всегда, начала свои обычные расспросы:
- Франси, у тебя опять все платье в траве! Элси, почему ты не смотришь за сестрой! И ноги мокрые! Где вы опять были?
- У ручья, - Элси старалась отвечать как можно короче.
- Опять! - женщина всплеснула руками. - И что вас туда так тянет! Отцу давно пора запретить вам туда ходить! Франси, скажи, ну вот что тебе там запомнилось? - как опытный сыщик, миссис Гриффитс начала допрос с того, кто, как она считала, поддастся легче.
- Феи, - недолго думая, ответила девочка. Этот фотограф только и делал, что болтал о них. И о драконах… И о единорогах… И о…
- Какие феи? Что ты несешь, Франциска? - рассердилась женщина.
- Да-да, мы их видели! - подхватила Элси. Она вспомнила про наброски в блокноте художника.
- Элси. - за спиной девушки раздался спокойный бас отца. - Если ты думаешь, что можешь дурачить взрослых, современных людей своими выдумками, то ты глубоко заблуждаешься! Я скорее поверю, что ты бегаешь к кому-нибудь на свидание, чем…
- Папа!!! - Элси подскочила, как ужаленная. - Как ты можешь!!! Да ты!… Да я!… Вот дай мне свой фотоаппарат, и я тебе докажу!
- Может, я лучше сам схожу и посмотрю на твоих фей?
- Они тебя испугаются!
- Но… - отец задумался.
- Ага! Сам не даешь сделать карточку, а сам не веришь! - торжествующе заключила Элси - свой личный фотоаппарат отец не доверял никому и никогда.
Но у мистера Гриффитса тоже был упрямый характер.
- Хорошо. Завтра сходишь и сфотографируешь. Но учти - аппарат я тебе дам только на один раз. Поняла?
- Поняла, - ответила девушка, изо всех сил пытаясь скрыть смущение.
На этот раз поляна носила все следы человеческого присутствия - мольберт с укрепленным на нем наброском, кисти и краски - Роберт твердо решил нарисовать портрет Элси, и, надо сказать, она нисколько не возражала. Клетчатая скатерть и салфетки - сестры Гриффитс, уходя из дома на весь день, предусмотрительно захватили с собой все необходимое для пикника. Томик детских сказок - Франциска, твердо решившая помочь фотографу в его исследованиях нравов и обычаев «мотыльковых фей», принесла много, как он выразился «справочного материала». И, наконец, фотоаппарат на штативе - Томас Гринхилл, как и обещал, хотел сфотографировать Франциску.
Впрочем, все планы маленькой компании оказались расстроены - необходимо было срочно решить проблему с фотоснимком.
- Друзья мои, - сказал Томас. - Я понял, что полагаться на удачу в таком деле нельзя. Роберт, ты умеешь рисовать быстро?
…Через час специально выбранный особо живописный куст был усеян крошечными силуэтами - маленькие фигурки танцевали, играли на флейтах и даже парили в воздухе (в корзинке для пикника случайно нашлась пара прищепок, с помощью которых силуэты прикрепили к ветвям). Довольно улыбающаяся Франциска («Сделай улыбку потаинственней! Как у Моны Лизы!») заняла свое место… «Элементарно, мистер Конан Дойл» - пробормотал Гринхилл, щелкая затвором фотоаппарата.
- Вы позволите, мистер Конан Дойл?
Писатель поднял взгляд от журнала:
- Да, пожалуйста…- он безуспешно пытался вспомнить, как зовут собеседника.
- Гринхилл, Томас Гринхилл, - улыбнулся тот.
- А, да. Ну что, нашли своих фей? - с любопытством спросил писатель.
- Ну, во-первых, не моих… Во-вторых,- я действительно объездил всю страну и ничего подобного не нашел…
- А вот кое-кому, кажется, повезло больше, - писатель показал своему собеседнику красочную журнальную иллюстрацию - изящный силуэт девушки, склонившей голову набок и поправляющей непокорный локон тонкими пальцами.
Гринхилл рассмеялся:
- Да, это была просто очаровательная история, которая, как и положено сказке, закончилась свадьбой.
- Вы не на ту страницу смотрите, - поправил его писатель. - Вот, «Необычайное происшествие возле городка Брэмфорда. Две сестры, Элси и Франциска Гриффитс смогли действительно сфотографировать представителей так называемого «малого народца». Авторитетные лица утверждают, что на фотографиях нет и следа ретуширования или какой-либо дополнительной обработки. Таким образом, можно говорить о полученном научно доказательстве существования духов».
- И вы верите этому сообщению? - засмеялся Гринхилл.
- Это полученное научно доказательство! - уверенность писателя была непоколебима.
- Научные доказательства - далеко не всегда самые верные, - сказал Томас Гринхилл, когда-то имевший прозвище Рифмоплет.