Ночное рандеву.
Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере
отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного
преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто
необоснованно подвергся уголовному преследованию.
Ч. 2 ст. 6 УПК РФ.
Я не знаю, виновны ли задержанные по делу об убийстве Бориса Ефимовича Немцова,
но на память сегодня ночью мне пришла первой именно эта норма.
Следователи ГСУ СК России по г. Москве приехали ко мне ночью. Прямо в офис. Правда, по моей просьбе. До 23.00 у меня шел плановый прием граждан.
Следователей было трое. Наш затерянный в темной подворотне офис они нашли с трудом. Вначале они вели себя немного скованно, но затем мы установили контакт. Допрос велся корректно и занял примерно около часа. На допросе я подробно рассказал о нашем посещении СИЗО «Лефортово», беседе с фигурантами по делу об убийстве Бориса Немцова, а также о том, что является предметом общественного контроля. Пришлось мне заступиться за администрацию СИЗО «Лефортово»: в приказе ФСИН России говорится о том, что видеосъемка заключенных ведется с их согласия, а у следователей возникло впечатление, что запись на видеорегистратор, которую осуществляли сотрудники СИЗО, велась без согласия заключенных.
Итак, после вчерашнего разговора с фигурантами по делу об убийстве Бориса Ефимовича я стал свидетелем, был предупрежден о том, о чем обычно предупреждают свидетелей, и дал подписку о неразглашении сведений по делу, которые мне стали известны. Я оговорил в подписке, что к таким сведениям относятся доказательства юридически значимых обстоятельств, но не относятся вопросы соблюдения прав человека, относящиеся к предмету общественного контроля.
После моего допроса мы пообщались еще пол часа, обменявшись мнениями о том, как наилучшим образом обеспечить права обвиняемых по данному делу с тем, чтобы обеспечить его юридическую чистоту. Мне показалось, что эти парни действительно заинтересованы в том, чтобы все шло по закону. Также мне показалось, что они знают и понимают часть 2 статьи 6 УПК РФ, которую я процитировал выше.
На прощание я подарил следователям свои книги. Закончив допрос, один из следователей сказал: «Похоже, что мы с Вами делаем одно дело». И я очень надеюсь, что это так и он прав.
А. Бабушкин
отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного
преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто
необоснованно подвергся уголовному преследованию.
Ч. 2 ст. 6 УПК РФ.
Я не знаю, виновны ли задержанные по делу об убийстве Бориса Ефимовича Немцова,
но на память сегодня ночью мне пришла первой именно эта норма.
Следователи ГСУ СК России по г. Москве приехали ко мне ночью. Прямо в офис. Правда, по моей просьбе. До 23.00 у меня шел плановый прием граждан.
Следователей было трое. Наш затерянный в темной подворотне офис они нашли с трудом. Вначале они вели себя немного скованно, но затем мы установили контакт. Допрос велся корректно и занял примерно около часа. На допросе я подробно рассказал о нашем посещении СИЗО «Лефортово», беседе с фигурантами по делу об убийстве Бориса Немцова, а также о том, что является предметом общественного контроля. Пришлось мне заступиться за администрацию СИЗО «Лефортово»: в приказе ФСИН России говорится о том, что видеосъемка заключенных ведется с их согласия, а у следователей возникло впечатление, что запись на видеорегистратор, которую осуществляли сотрудники СИЗО, велась без согласия заключенных.
Итак, после вчерашнего разговора с фигурантами по делу об убийстве Бориса Ефимовича я стал свидетелем, был предупрежден о том, о чем обычно предупреждают свидетелей, и дал подписку о неразглашении сведений по делу, которые мне стали известны. Я оговорил в подписке, что к таким сведениям относятся доказательства юридически значимых обстоятельств, но не относятся вопросы соблюдения прав человека, относящиеся к предмету общественного контроля.
После моего допроса мы пообщались еще пол часа, обменявшись мнениями о том, как наилучшим образом обеспечить права обвиняемых по данному делу с тем, чтобы обеспечить его юридическую чистоту. Мне показалось, что эти парни действительно заинтересованы в том, чтобы все шло по закону. Также мне показалось, что они знают и понимают часть 2 статьи 6 УПК РФ, которую я процитировал выше.
На прощание я подарил следователям свои книги. Закончив допрос, один из следователей сказал: «Похоже, что мы с Вами делаем одно дело». И я очень надеюсь, что это так и он прав.
А. Бабушкин