История завоевания Мексики.
Уильям Хаклинг Пресскотт. История завоевания Мексики.
Книга 1. Обзор Ацтекской Цивилизации
Глава 5. СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВА - РЕМЕСЛА -ТОРГОВЛЯ - ДОМАШНИЕ ОБЫЧАИ
Уровень сельского хозяйства в Мексике не уступал другим их достижениям в социальной жизни. И неудивительно, в очень немногих странах было оно в таком же почете. Оно тесно было переплетено с гражданскими и религиозными институтами этого народа. Особые боги покровительствовали ему; названия месяцев и религиозных праздников в той или иной степени отсылали к нему. Государственные налоги, как мы увидели, чаще всего платились сельхозпродукцией. Все, кроме солдат и больших аристократов, даже жители городов, возделывали землю. Эта работа выполнялась в основном мужчинами; женщины просеивали семена, обмолачивали кукурузу, и помогали только в более легких работах на поле.Не было недостатка здравого смысла в том, как они использовали землю. Когда та до определенной степени истощалась, ее оставляли отдыхать под паром. Ее чрезмерная сухость смягчалась мелиорацией, которая была во многих местах проведена; и той же самой цели служили суровые наказания за порубку лесов, которыми, как уже отмечалось, эта страна была богата до Конкисты Наконец, они предусматривали для своих урожаев вместительные амбары, по признанию самих конкистадоров - великолепной конструкции. В этой предусмотрительности мы видим планирование цивилизованного человека Среди наиболее важных статей их земледелия можно отметить банан, легкость выращивания которого и обильные урожаи так фатальны для навыков трудолюбия. Другая прославленная культура был какао, плод из которого приготовляют шоколад, - от мексиканского чоколатл, - ныне такое привычное лакомство в Европе. Ваниль, ограниченная узкой полосой океанского побережья, использовалась для той же цели, что и у нас, - ароматизации блюд и напитков. Важнейшим продуктом этой страны, как впрочем и остального американского континента, был маис, или индейская кукуруза, растущий свободно и в долинах, и на крутых склонах Кордильер, вплоть до самых вершин этого плоскогорья. Ацтеки были столь же изощренны в его приготовлении, и столь же сведущи в его многообразных применениях, как наиболее многоопытная домохозяйка Новой Англии. Его гигантские стебли, в этих экваториальных районах, содержат сахарин, не обнаруживаемый в таких количествах в более северных широтах; и они обеспечивали туземцев сахаром, мало уступавшим таковому из сахарного тростника, с которым туземцы были незнакомы до Конкисты. Но чудом их природы был большой мексиканский алое, или магуэу, чьи пирамидальные гроздья цветов, над темными коронами листьев, были рассыпаны на обширных площадях плоскогорья. Как уже сказано, их истолченные листья давали пасту для изготовления бумаги; их сок сбраживался в алкогольный напиток пулки, до которого мексиканцы и по сегодняшний день чрезвычайные охотники; его листья использовали как непромокаемую кровлю для беднейших хижин; нить, из которой делали грубое полотно и прочные канаты, изготовлялась из его крепких скрученных волокон; булавки и иголки изготовлялись их шипов на концах его листьев; а корень, должным образом приготовленный, превращался во вкусную и сытную еду. Словом, алое был пища, питье, одежда, бумага и строительный материал для ацтеков. Определенно, никогда еще природа не заключала в столь компактную форму так много элементов для человеческого комфорта и развития.Нам не хватило бы страниц, чтобы перечислить все разнообразие растений, многие из них целительного свойства, что были привезены из Мексики в Европу. Еще меньше могу я пытаться представить каталог их цветов, которые своими пестрыми и кричащими красками составляют главную привлекательность наших оранжерей. Противоположные климаты, уживающиеся внутри узких широт Новой Испании, дали ей, вероятно, богатейшую и разнообразнейшую флору, не встречаемую ни в одной другой стране, наземном шаре Эти многообразные растения систематизировались ацтеками, которые понимал их свойства, и собирались ими в гербарии, более обширные, чем любой существовавший тогда в Старом свете. Не невероятно, что это они внушили идею Садов Растений, которые появились в Европе довольно скоро после Конкисты. Мексиканцам так же хорошо были известны минеральные богатства их страны, как и растительные. Серебро, свинец и олово они добывали в шахтах Таско; медь в горах Цакотоллана. Оные извлекались не только из сырых пород на поверхности, но и из штреков, выработанных в твердом монолите, формировавших обширные галереи. Как факт, следы их разработок были наилучшими указатели для первых испанских геологов. Золото, находимое на поверхности, или в руслах рек, переплавлялось в слитки, или сохранялось в виде золотого песка, и составляло часть регулярных налогов южных провинций империи. Использование железа, которым эта земля была беременна, было им неизвестно. Несмотря на свое обилие, оно требует так много процессов, чтобы стать пригодным для использования, что обычно это был одним из последних металлов, поступавший на службу человеку. Железный век последовал за медным, в реальности как и в книжках. Они нашли замену в сплаве олова и меди; и инструментом из этой бронзы могли обрабатывать не только металлы, но, с добавлением кремнистой пыли, такие прочнейшие субстанции, как базальт, порфир, аметисты и изумруды. Они придавали последним, среди которых встречались очень большие, многочисленные причудливые и фантастические формы. Они также отливали сосуды из золота и серебра; и гравировали их своими бронзовыми резцами в весьма изысканной манере. Некоторые из этих серебряных ваз были такими большими, что человек не мог обхватить их руками. Они имитировали, очень тонко, фигуры животных, и, что было удивительным, могли сочетать металлы таким образом, чтобы перья птиц, или чешуйки рыб были бы попеременно из золота и серебра. Испанские ювелиры признавали их превосходство над собой в этих изобретательных творениях. Они использовали другой инструмент, сделанный из ицтли, или обсидиана, черного прозрачного минерала, чрезвычайно твердого, находимого в изобилии на их холмах. Они дели из него ножи, бритвы и свои зазубренные мечи. Они были острыми, хотя быстро затуплялись. Им они обрабатывали различные камни и алебастр, применявшиеся в строительстве их обычных и государственных зданий. Я придержу более детально описание этих до основной части повествования, и только добавлю тут, что парадные и фасады этих зданий были обильно украшены орнаментами с изображениями, иногда, их фантастических богов и, часто, животных Последние отличались большой похожестью. Первые, согласно Торквемаде, "были дьявольские отражения их собственных душ. И не раньше, чем были обращены в христианство, они смогли изображать правдивую фигуру человека." Эти факты старинного хроникера хорошо обоснованы, что бы мы не предполагали о его мотивах. Аллегорические фантазмы их религии, без сомнения, давали направление ацтекскому художникам в его изображении человеческой фигуры, уродуя ее воображаемой красотой в персонификации самого божества. Когда эти суеверия утратили власть над его умом, он открылся влияниям более совершенного вкуса; и после Конкисты мексиканцы представили много образцов реалистичной, и иногда очаровательной портретуры. Скульптуры идолов были столь многочисленны, что фундаменты Плаза де Майор, центральной площади Мехико, говорят, были
целиком составлены из них. Это место, действительно, может считаться ацтекским колизеем, - большим хранилищем сокровищ
ацтекской скульптуры, которые оно теперь прячет в своих недрах. Такие памятники рассеяны, однако, по всей столице; и едва
ли где-нибудь можно выкопать новый погреб, или заложить фундамент без того, чтобы не вывернуть наверх какой-нибудь
скульптурный реликт варварского искусства. Однако, о них мало беспокоятся, и если тут же бесцельно не разбивают на осколки,
то обычно вмуровывают в стену или колонну какого-нибудь строящегося здания. Два знаменитых барельефа последнего Монтесумы и его отца, высеченные в сплошном монолите в прекрасных рощах Чаполтепека, были намеренно уничтожены не раньше прошлого столетии, по распоряжению правительства. Памятники варвара встречают так же мало уважения у цивилизованного человека, как памятники цивилизованного человека у варвара. Наиболее примечательный образец их скульптуры, все же сохранившийся, - это большой календарный камень, упомянутый в предыдущей главе. Он состоит из черного порфира, и в своих первоначальных размерах, извлеченный из каменоломни, весил, как посчитано, почти пятьдесят тон. Он был перемещен от гор за озером Чалко на расстояние многих лье, по изрезанной местности, пересекаемой реками и каналами. При форсировании моста через один их этих последних, в столице, опоры не выдержали, и громадная масса осела в воду, откуда была с трудом извлечена. Тот факт, что такую огромную глыбу порфира смогли так аккуратно переместить на многие мили, перед лицом таких преград, и без помощи скота, - ибо у ацтеков не было тягловых животных, - предполагает степень развития их инженерной школы и их механизмов, какая мало уступает их достижениям в геометрической и астрономической науке, представленным надписями на этом самом камне. Сохранились, все еще, многочисленные образцы глиняной утвари, которую древние мексиканцы изготовляли для повседневного быта. Они также делали чаши и вазы из лакированного или окрашенного дерева, непроницаемые для влаги и пестро расписанные. Их краски добывались как из минеральных, так и из растительных субстанций. Среди них, богато-малиновая из кошенили, - современный соперник знаменитого тиренского пурпура. Она была завезена в Европу из Мексики, где это любопытное маленькое насекомое разводилось, с большой заботой, на плантациях кактуса, с тех пор пришедших в запустение. Туземцы таким образом могли придавать замечательную окраску своим тканям, производимым любой степени тонкости из хлопка, выращиваемого в изобилии в более теплых регионах страны. Они, также, владели искусством вплетать в них нежный мех кролика и других животных, который делал одежду очень теплой, равно как и красивой, сорта всецело самобытного; и на это они часто накладывали богатую вышивку птиц, цветов, или какого-нибудь фантастического узора. Но искусство, которым они более всего восхищали, был их плюмаж, или работы из перьев. Оными они могли произвести полный эффект прекрасной мозаики. Живописное оперение тропических птиц, особенно семейства попугаев, предлагало им любое разнообразие цветов; а нежный пух колибри, резвившихся стаями в жимолостных беседках Мехико, обеспечивал их тонкими воздушными оттенками, что придавали исключительную законченность картине. Эти перья, наклеенные на тонкую хлопковую ткань, превращались в одежды для богатых, драпировки для апартаментов, и украшения для храмов. Ни одно из Американских ремесел не вызвало такого восхищения в Европе, куда многочисленные образцы отправлялись конкистадорами. Остается сожалеть, что столь замечательному искусству суждено было прийти в упадок.В Мексике не существовало торговых лавок, и различные мануфактуры и аграрные продукты доставлялись для продажи на большие рынки ключевых городов. Ярмарки проходили тут каждый пятый день, и кишели людом, пришедшим сюда купить или продать, со всей окрестной территории. Свои ряды отводились для каждого сорта товаров. Многочисленные сделки производились без
неразберихи, и с полным доверием к третейству чиновников, назначенных для этой цели. Обмен производился частью бартером, а частью посредством установленных денег, различного достоинства. Оные состояли из тончайших перьев золотого песка, пластинок олова, вырезанных в форме Т, и мешочков какао, содержащих определенное число зерен. "Благословенные деньги", - восклицает Петер Мартур, - "которые избавляют их владельцев от скаредности, ибо их нельзя ни долго хранить, ни упрятать под землю!" В Мексике не существовало деления на касты, как у египетского или азиатских народов. Тем не менее, было традицией, чтобы сын наследовал занятие своего отца. Различные ремесла оформлялись в нечто подобное гильдиям, имеющим каждая свой собственный район в городе, со своим старшиной, своим богом охранителем, своими праздниками и тому подобное. Ремесло было в большом почете у ацтеков. "Посвяти себя сын мой" - был совет старого вождя - "земледелию, или работе по перу, или какому-нибудь иному благородному призванию. Так поступали твои предки до тебя. Иначе, как могли бы они позаботиться о себе и о своих семьях. Никогда еще не слышали, чтобы одно лишь благородное происхождение было бы способно содержать его владельца." Мудрые замечания, которые должны были бы звучать несколько странно в ушах испанского идальго. Особо же почитаемым среди всех было занятие торговца. Купечество представляло такую важную и необычную особенность их
экономического хозяйства, что заслужило гораздо более подробного упоминания, чем оно получило от историков. Ацтекский купец был род бродячего торговца, совершавшего свои путешествия к отдаленнейшим границам Ануака, и в страны за ним; неся с собой дорогие ткани, драгоценности, рабов и другие ценные товары. Рабы покупались на большом рынке в Ацкапотцалко, недалеко от
столицы, где проводились регулярные ярмарки купли и продажи этих несчастных существ. С этим богатым фрахтом купец навещал различные провинции, всегда преподнося какой-нибудь ценный подарок от своего суверена его вождям, и обычно получая другие, в ответ, вместе с разрешением торговать. Буде сие запрещено ему, или встреться он с неуважением или насилием, он имел средства защиты в своей власти. Он осуществлял свои экспедиции совместно с компаньонами своего ранга, и большим отрядом подчиненных, которые нанимались, чтобы нести товар. Пятьдесят-шестьдесят фунтов была обычная ноша для мужчины. Весь караван шел хорошо вооруженный, и настолько подготовленный против внезапной враждебности, что они могли держать крепкую оборону, если необходимо, до подхода подкреплений из дома. В одном таком случае отряд этих воинствующих торговцев, четыре года сдерживал осаду в городе Ауотлан, и в конце-концов одолел противника. Их собственное правительство, кроме того, всегда было готово ввязаться в войну, на этих основаниях, находя это очень удобным предлогом для расширения Мексиканской империи. Не было необычным позволять купцам набирать собственное ополчение, под свое командование.
Еще менее необычным для короля было нанимать купцов в качестве осведомителей, чтобы они снабжали его информацией о состоянии тех стран, через которые проходили, и о расположении их обитателей к нему. Таким образом их сфера деятельности была намного шире таковой скромного торговца, и они приобретали большое влияние в политических кругах. Им было разрешено иметь собственные гербы и эмблемы. Некоторые из их числа составляли то, что испанские авторы называли финансовый советом, по меньшей мере так было в Тецкуко. Монарх регулярно советовался с ними и держал некоторых их них постоянно при своей персоне, обращаясь к ним титулом "дядя", который может напомнить нам "примо", или "кузен", каковым испанский суверен привечал своих грандов. Им разрешалось иметь свои суды, как по гражданским делам, так и по уголовным, не исключая тягчайших, так что они сформировали почти независимое сообщество. И поскольку их разнообразный трафик приносил в казну большие богатства, они заслужили многие наиболее существенным права потомственной аристократии. Чтобы торговля смогла отказаться путем к выдающейся политической карьере в народе лишь частично цивилизованном, где обычно только солдат и жрец - титулы всеобщего уважения, это определенно аномалия в истории. Это составляет некий контраст стандарту более прсвященных монархии Старого света, по которому для титула меньшее бесчестье в существовании праздного довольства или фривольных наслаждений, нежели в тех активных предприятиях, какие равно содействуют процветанию и государства, и индивидуума. Если цивилизация исправляет многие предрассудки, ей должно быть позволительно создавать другие.
Мы сможем сформировать лучшее представление об истинном развитии туземцев, проникая в их домашнюю жизнь, и наблюдая общение между полами. К счастью, у нас есть возможности для этого. Мы найдем тут свирепого ацтека часто демонстрирующего всю чувствительность утонченной натуры; утешающего друзей в несчастьи , или поздравляющим их с радостью, как в случае женитьбы, или рождения ребенка, когда он был пунктуален в своих визитах, принося подарки из дорогих одежд и украшений, или более простые подношения цветов, равно говорящие о его симпатиях. Такие визиты, хотя регулировались всей скрупулезностью
Восточного этикета, сопровождались выражениями самого искреннего и горячего участия. Дисциплина воспитания ребенка, особенно в публичных школах, как рассказано в предыдущей главе, была чрезвычайно суровой. Но после того, как ацтекская девушка достигала возраста зрелости, ее родители обходились с ней с нежностью, из которой казалось улетучивалась всякая сдержанность. В своих советах дочери, как ей вступать в жизнь, они увещевали ее сохранять простоту в манерах и в разговоре, постоянную опрятность в одежде, со строгим вниманием к персональной чистоте. Они внушали скромность, как великое украшение женщины, и безотчетное благоговение перед своим мужем, умягчая свои наставления такими сердечными эпитетами, какие показывали всю полноту родительской любви. Хотя полигамия был разрешена среди мексиканцев, вероятно, она ограничивалась в основном богатейшими классами. И обязательства брачного союза, который заключался по всем формальностям религиозного обряда, полностью осознавались, и возлагались на обе партии. Их женщины описывались испанцами, как симпатичные, в отличии от их несчастливых потомиц сегодняшнего дня, хотя с тем же самым серьезным и даже меланхолическим складом лица. Их длинные черные волосы, покрываемые, в некоторых частях страны, тонкой вуалью из нитей агавы, почти всегда были заплетены цветами, или у тех, кто побогаче, нитями жемчуга. Они кажется обхаживались с большой заботой своими мужьями, и проводили свое время в праздной безмятежности, или в таких женских занятиях, как вязание, вышивание и тому подобное, в то время, как их девушки скрашивали часы пересказами традиционных преданий и баллад.
Женщины наравне с мужчинам принимали участие в светских праздниках и приемах. Оные часто проводились с большим размахом, как по количеству гостей, так и по стоимости приготовлений. Многочисленные слуги обоего пола обслуживали банкет. Залы окуривались благовониями, а дворы были усыпаны душистыми растениями и цветами, которые щедро распределять среди гостей, как те прибывали. Хлопковые полотенца и чаши с водой помещались перед ними, когда они занимали свои места за столом; ибо почтенная церемонии омовения, до и после еды, пунктуально блюлась ацтеками. Табак после этого предлагался компании, в трубках, смешанный с ароматными субстанциями, или в форме сигар, в мундштуках из черепаховой кости, или серебра. Они зажимали ноздри пальцами, и вдыхали дым частыми затяжками. Дозволялось ли женщинам, кто сидели за отдельным от мужчин столом, удовольствие ароматного табаку, нам не сообщается. Любопытный факт, что ацтеки также использовали толченый табачный лист в форме понюшки. Стол был добротно обеспечен мясными блюдам, в особенности дичью, среди которой наиболее заметной была индейка, по иронии заподозренная в том, что она изначально пришла к нам из Индии. Эти более солидные блюда были окружены другими, из овощей и фруктов, всего того вкусного разнообразия, что произрастает на Северо-американском континенте. Разные блюда были приготовлены различными способами, с деликатными соусами и подливами, до коих Мексиканцы были большие охотники. Их аппетит после этого ублажался сластями и пирожными, в которых их маисовая мука и сахар были главными ингредиентами. Еще одно блюдо, отвратительной природы, иногда добавлялось к столу, особенно когда их празднование было с примесью религиозного характера. В таких случаях плоть раба, тщательно приготовленная, составляла одно из главных украшений банкета. Каннибализм под личиной эпикурейства выглядит даже еще более отвратительным! Блюда сохранялись теплыми посредством духовки. Стол был украшен вазами из серебра, и иногда золота, тонкой работы. Кубки и ложки были из тех же дорогих материалов, но иногда из черепаховой кости. Любимый напиток был шоколад, ароматизированный ванилью и разными пряностями. Они знали способ сбивать его в пену, настолько плотную, что ее можно было есть, и держали ее охлажденной. Сбраженый сок магуэу, с добавкой сладостей и кислостей, снабжал их алкоголем, разных степеней крепости, и был главным питьем более преклонной части компании, После того, как они завершали трапезу, молодые вставали из-за стола, чтобы закрыть веселье дня танцами. Они танцевали грациозно, под звуки различных инструментов, сопровождая свои движения пением приятного, хотя несколько заунывного характера. Более пожилые оставались за столом потягивая пулки, и вспоминая прошлые времена, покуда достоинства их веселящей жидкости не приводили их в доброе расположение к настоящему. Опьянение было не редкостью в этой части компании, и, что удивительно, прощалось им, хотя сурово наказывалось в более молодых. Характер Ацтеков был совершенно оригинален и уникален. Он был скроен из несоответствий по всей видимости непримиримых. Он смешивал в одно знаковые особенности различных народов, не только одинакового уровня развития, но и так далеко отстоявших друг от друга как крайности варварства и светской утонченности. Он может найти себе подходящую параллель в их удивительном климате способном на площади нескольких квадратных лье порождать то безграничное разнообразие растительных форм, что принадлежат морозным регионам севера, умеренной зоне Европы, и знойным небесам Аравии и Индостана.
Перевод: Андрей Зубарев (С).