три добродетели, врачующие три базовые силы души
19. Брат сказал: «Что должно делать, чтобы смочь непрерывно посвящать себя Богу? Старец ответил: «Невозможно уму совершенно посвятить себя Богу, если он не стяжал трех добродетелей: любви, воздержания и молитвы. Ибо любовь укрощает ярость, воздержание истощает желание, а молитва отделяет ум от всех помыслов и представляет его нагим Самому Богу. Таковы суть три добродетели, которые объемлют собой все добродетели, и без них уму невозможно посвятить себя Богу».
Три добродетели врачующие три силы души не есть какое-то нововведение преп. Максима, эта схема встречается в аскетической письменности, например, у Евагрия.
15. Когда ум начинает блуждать, то его останавливают чтение [Священного Писания], бдение и молитва; когда воспламеняется желательное начало души, то его гасят голод, труд и отшельничество; а когда взбаламучивается яростное начало души, то его успокаивают псалмопение, долготерпение и милосердие. Но [все] это должно происходить в подобающее время и в надлежащей мере, ибо случающееся без соблюдения меры и не вовремя - непродолжительно, а то, что непродолжительно, - вредно и неполезно.
(Евагрий, Слово о духовном делании или Монах, 15.)
6. Ум блуждающий устанавливают - чтение, бдение и молитва. Похоть пламенеющую угашают - алчба, труд и отшельничество. Гнев волнующийся утишают - псалмопение, великодушие и милостивость Все это оказывает свое действие, когда бывает употребляемо в свое время и в соответственной мере. Все безвременное и безмерное не долговременно (непрочно), а недолговременное больше вредно, чем полезно.
63. Не отложит человек страстных воспоминаний, если не позаботится уврачевать пожелательной и раздражительной части своей, первую истончая постом, бдением и спанием на голой земле, а вторую укрощая долготерпением, непамятозлобием и милостынею. Из этих двух страстей составляются все почти демонские помыслы, ввергающие ум во всякую беду и пагубу. Но избавиться от страстей невозможно никому, если он не презрит совсем ястие и питие, имущество и славу, еще же и самое тело свое, ради тех, кои часто покушаются поражать его чрез них (т.с. бесов). Потому всякая настоит нам необходимость подражать бедствующим на море, которые выбрасывают вещи по причине натиска ветров и высоко поднимающихся волн. При этом надобно однако ж тщательно внимать, чтобы, выбрасывая подобным образом вещи, не делать этого, да видимы будем людьми. Ибо чрез это мы потеряем мзду свою и подвергнемся еще горше прежнего крушению, когда подует на нас ветром своим демон тщеславия. Почему и Господь наш, поучая в Евангелиях правителя нашего - ум, говорит: «внемлите милостыни вашея не творити пред человеки, да видими будете ими: аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесах» (Матф. 6, 1). И опять: «егда молишися», говорит, «не буди якоже лицемери, яко любят в сонмищах и стогнах путий стояще молитися, яко да явятся человеком: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою» (ст. 5). И опять говорит: «егда же поститеся, не будите яко же лицемери сетующее, помрачают бо лица своя, яко да явятся человеком постящеся: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою» (ст. 16). Но внемлите здесь Врачу душ, как Он милостынею врачует раздражительность, молитвою очищает ум, а постом умерщвляет похотение, из коих составляется новый человек, обновляемый по образу Создавшого его (Кол. 3, 10-11), в коем по причине бесстрастия, «несть мужеский пол, ни женск, а по причине единства веры и любви, несть Еллин и Иудей, обрезание и необрезание, варвар и Скиф, раб и свобод, но всяческая и во всех Христос» (Гал. 3, 28).
(Добротолюбие, т.1, Евагрия монаха Наставления о подвижничестве 1. Главы о деятельной жизни к Анатолию, 6, 63)
Как видим преп. Максим здесь по сути повторяет список Евагрия, обобщая добродетели, врачующие силы души.
По Евагрию воспламенения вожделевательной силы подвижник гасит голодом, трудом и уединением, а преп. Максим, обобщая, называет все эти средства воздержанием. Увлечения ума по Евагрию останавливаются чтением, бдением и молитвой; преп. Максим говорит только о молитве. Здесь, как и в других случаях, у Евагрия перечислены некие практические приемы, именно чтение, бдение и молитва (как упражнение), а преп. Максим говорит о добродетели, которая улучается этими практическими приемами - молитве, как предстоянии души Богу.
Как кажется, отличаются предлагаемые «лекарства» для ярости. Возбуждения яростной силы по Евагрию успокаивается псалмопением, долготерпением и милосердием, а преп. Максим предлагает для этого любовь. Но преп. Отец сразу же показывает конкретные «дела» любви, врачующие яростную силу: сострадание, милостыня и долготерпение, - т.е. те же дела, что и у Евагрия за исключением только псалмопения. Здесь опять преп. Максим, обобщая, называет ту добродетель на стяжание которой направлены указываемые Евагрием аскетические упражнения.
В другом своем произведении того же периода, сотницах «О любви» преп. Максим также повторяет эту схему, но вместо любви называет милосердие, вместо воздержания - пост.
79. Милосердие исцеляет яростную часть души, пост изсушает желание, а молитва очищает ум, подготавливая его к созерцанию сущих. Ибо Господь даровал нам заповеди сообразно силам души.(Максим Исповедник, О любви, 1,79)
Здесь пост использован в обобщающем смысле, как синоним воздержания, а милосердие означает то же, что и любовь в главах 19-26 Слова о подвижнической жизни.
Сопоставляя эти разные выражения одной и той же реальности, мы понимаем, что «любовь» в главах 19-26 отличается от «любви», о которой речь шла до этого, в главах 1-18. В предшествующих главах речь шла о том, как исполнить заповедь о любви, для чего необходимо трезвение, для чего необходимо посвящать себя Богу; а здесь все развернуто в обратном порядке: чтобы непрестанно посвящать себя Богу, необходимы любовь, воздержание и молитва; там любовь был целью, а средством - посвящение себя Богу, а здесь цель - посвящение себя Богу, а средство - любовь.
Таким образом, та любовь и эта любовь чем-то различаются. Любовь в гл. 19-26 более похожа на долготерпение нежели на совершенную любовь Христовой заповеди из глл. 1-18; если заменить в глл. 19-26 «любовь» на «долготерпение» - смысл почти не изменится.
Можно, конечно, сказать, что в глл. 19-26 преп. Максим просто использовал существующую схему Евагрия, не заморачиваясь терминологическим согласованием ее с предыдущим текстом, или даже можно считать глл. 19-26 позднейшей вставкой, но, КМК, такие интерпретации излишне переупрощают: объяснения такого типа сводят преп. Отца на наш низкий уровень, а лучще бы нам попытаться взойти, хотя бы отчасти, на его уровень.
Думаю, речь здесь идет о разных стадиях любви. Так же как и у всех прочих добродетелей: веры, страха Божия, смирения и др., - и у любви есть степени. Есть начальный страх Божий - страх наказания, который изгоняется любовью, и совершенный страх Божий, «пребывающий во век», как и несколько промежуточных стадий. Есть начальная вера, «от слышания», и есть вера совершенная, «переставляющая горы». Так же есть начальная любовь, почти равная долготерпению и есть любовь совершенная - вершина всех добродетелей. Есть также и промежуточные стадии.
Соответственно, это различие понимания любви в главах 1-18 и 19-26 можно понимать как отражение спиралевидного продвижения по пути любви: стяжав немного трезвения, исполняешь заповедь любви, которая, укоренившись, помогает преодолевать ярость и стяжевать более высокую степень трезвения для того, чтобы исполнить заповедь на более высоком уровне.
Три добродетели врачующие три силы души не есть какое-то нововведение преп. Максима, эта схема встречается в аскетической письменности, например, у Евагрия.
15. Когда ум начинает блуждать, то его останавливают чтение [Священного Писания], бдение и молитва; когда воспламеняется желательное начало души, то его гасят голод, труд и отшельничество; а когда взбаламучивается яростное начало души, то его успокаивают псалмопение, долготерпение и милосердие. Но [все] это должно происходить в подобающее время и в надлежащей мере, ибо случающееся без соблюдения меры и не вовремя - непродолжительно, а то, что непродолжительно, - вредно и неполезно.
(Евагрий, Слово о духовном делании или Монах, 15.)
6. Ум блуждающий устанавливают - чтение, бдение и молитва. Похоть пламенеющую угашают - алчба, труд и отшельничество. Гнев волнующийся утишают - псалмопение, великодушие и милостивость Все это оказывает свое действие, когда бывает употребляемо в свое время и в соответственной мере. Все безвременное и безмерное не долговременно (непрочно), а недолговременное больше вредно, чем полезно.
63. Не отложит человек страстных воспоминаний, если не позаботится уврачевать пожелательной и раздражительной части своей, первую истончая постом, бдением и спанием на голой земле, а вторую укрощая долготерпением, непамятозлобием и милостынею. Из этих двух страстей составляются все почти демонские помыслы, ввергающие ум во всякую беду и пагубу. Но избавиться от страстей невозможно никому, если он не презрит совсем ястие и питие, имущество и славу, еще же и самое тело свое, ради тех, кои часто покушаются поражать его чрез них (т.с. бесов). Потому всякая настоит нам необходимость подражать бедствующим на море, которые выбрасывают вещи по причине натиска ветров и высоко поднимающихся волн. При этом надобно однако ж тщательно внимать, чтобы, выбрасывая подобным образом вещи, не делать этого, да видимы будем людьми. Ибо чрез это мы потеряем мзду свою и подвергнемся еще горше прежнего крушению, когда подует на нас ветром своим демон тщеславия. Почему и Господь наш, поучая в Евангелиях правителя нашего - ум, говорит: «внемлите милостыни вашея не творити пред человеки, да видими будете ими: аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесах» (Матф. 6, 1). И опять: «егда молишися», говорит, «не буди якоже лицемери, яко любят в сонмищах и стогнах путий стояще молитися, яко да явятся человеком: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою» (ст. 5). И опять говорит: «егда же поститеся, не будите яко же лицемери сетующее, помрачают бо лица своя, яко да явятся человеком постящеся: аминь глаголю вам, яко восприемлют мзду свою» (ст. 16). Но внемлите здесь Врачу душ, как Он милостынею врачует раздражительность, молитвою очищает ум, а постом умерщвляет похотение, из коих составляется новый человек, обновляемый по образу Создавшого его (Кол. 3, 10-11), в коем по причине бесстрастия, «несть мужеский пол, ни женск, а по причине единства веры и любви, несть Еллин и Иудей, обрезание и необрезание, варвар и Скиф, раб и свобод, но всяческая и во всех Христос» (Гал. 3, 28).
(Добротолюбие, т.1, Евагрия монаха Наставления о подвижничестве 1. Главы о деятельной жизни к Анатолию, 6, 63)
Как видим преп. Максим здесь по сути повторяет список Евагрия, обобщая добродетели, врачующие силы души.
По Евагрию воспламенения вожделевательной силы подвижник гасит голодом, трудом и уединением, а преп. Максим, обобщая, называет все эти средства воздержанием. Увлечения ума по Евагрию останавливаются чтением, бдением и молитвой; преп. Максим говорит только о молитве. Здесь, как и в других случаях, у Евагрия перечислены некие практические приемы, именно чтение, бдение и молитва (как упражнение), а преп. Максим говорит о добродетели, которая улучается этими практическими приемами - молитве, как предстоянии души Богу.
Как кажется, отличаются предлагаемые «лекарства» для ярости. Возбуждения яростной силы по Евагрию успокаивается псалмопением, долготерпением и милосердием, а преп. Максим предлагает для этого любовь. Но преп. Отец сразу же показывает конкретные «дела» любви, врачующие яростную силу: сострадание, милостыня и долготерпение, - т.е. те же дела, что и у Евагрия за исключением только псалмопения. Здесь опять преп. Максим, обобщая, называет ту добродетель на стяжание которой направлены указываемые Евагрием аскетические упражнения.
В другом своем произведении того же периода, сотницах «О любви» преп. Максим также повторяет эту схему, но вместо любви называет милосердие, вместо воздержания - пост.
79. Милосердие исцеляет яростную часть души, пост изсушает желание, а молитва очищает ум, подготавливая его к созерцанию сущих. Ибо Господь даровал нам заповеди сообразно силам души.(Максим Исповедник, О любви, 1,79)
Здесь пост использован в обобщающем смысле, как синоним воздержания, а милосердие означает то же, что и любовь в главах 19-26 Слова о подвижнической жизни.
Сопоставляя эти разные выражения одной и той же реальности, мы понимаем, что «любовь» в главах 19-26 отличается от «любви», о которой речь шла до этого, в главах 1-18. В предшествующих главах речь шла о том, как исполнить заповедь о любви, для чего необходимо трезвение, для чего необходимо посвящать себя Богу; а здесь все развернуто в обратном порядке: чтобы непрестанно посвящать себя Богу, необходимы любовь, воздержание и молитва; там любовь был целью, а средством - посвящение себя Богу, а здесь цель - посвящение себя Богу, а средство - любовь.
Таким образом, та любовь и эта любовь чем-то различаются. Любовь в гл. 19-26 более похожа на долготерпение нежели на совершенную любовь Христовой заповеди из глл. 1-18; если заменить в глл. 19-26 «любовь» на «долготерпение» - смысл почти не изменится.
Можно, конечно, сказать, что в глл. 19-26 преп. Максим просто использовал существующую схему Евагрия, не заморачиваясь терминологическим согласованием ее с предыдущим текстом, или даже можно считать глл. 19-26 позднейшей вставкой, но, КМК, такие интерпретации излишне переупрощают: объяснения такого типа сводят преп. Отца на наш низкий уровень, а лучще бы нам попытаться взойти, хотя бы отчасти, на его уровень.
Думаю, речь здесь идет о разных стадиях любви. Так же как и у всех прочих добродетелей: веры, страха Божия, смирения и др., - и у любви есть степени. Есть начальный страх Божий - страх наказания, который изгоняется любовью, и совершенный страх Божий, «пребывающий во век», как и несколько промежуточных стадий. Есть начальная вера, «от слышания», и есть вера совершенная, «переставляющая горы». Так же есть начальная любовь, почти равная долготерпению и есть любовь совершенная - вершина всех добродетелей. Есть также и промежуточные стадии.
Соответственно, это различие понимания любви в главах 1-18 и 19-26 можно понимать как отражение спиралевидного продвижения по пути любви: стяжав немного трезвения, исполняешь заповедь любви, которая, укоренившись, помогает преодолевать ярость и стяжевать более высокую степень трезвения для того, чтобы исполнить заповедь на более высоком уровне.