Конец «времени белого человека». Часть вторая.
Перед тем, как перейти к рассмотрению тех причин, которые в настоящее время привели к завершению «европейского» (в широком смысле слова, т.е. «западного») господства, я хочу еще раз обратится к моменту его установления. Поскольку, как уже говорилось, в связи с диалектичность исторического процесса, именно тут можно увидеть особенности «Запада», как системы «побеждающей» всех и вся. При этом, конечно, можно рассматривать множество эпизодов завоевания «белыми людьми» различных стран. Однако наиболее четко требуемой нам качество можно увидеть вовсе не тогда, когда указанными «странами» оказываются слабо развитые племена. Тогда может показаться, что ничего удивительного тут нет, просто «дикари» столкнулись с более высокой культурой. И совершенно по иному подобная ситуация смотрится тогда, когда приходится воевать не просто с развитой, а с очень развитой страной, которая, на первый взгляд, практически не отличается от завоевателей.
* * *
Именно так выглядят события, вошедшие в историю, как «Опиумные войны». (Впрочем, помимо указанного есть у них и еще один, довольно издевательский, аспект. Но о нем будет сказано ниже.) Эти самые войны могут быть рассмотрены, как высшая фаза «цивилизации белого человека» - ведь противостояла ему тут, как сказана выше, не «кучка дикарей». И даже не разрозненные и враждующие индийские княжества. (Где победу еще можно списать на слабость противника.) Нет, Европа тут столкнулась с практически мировой Империей - как могло бы переводиться Чжун-Го, Срединное государство. Государство, по площади, и по числу населения превосходящее всю Европу, вместе взятую. Впрочем, что самое главное, превосходящая и по экономике - недаром для той же Британии «Опиумная война» выступала практически … «возвратом своего».
Дело в том, что за предшествующее данным событиям столетие вывоз европейского серебра в Китай принял катастрофический характер. Сама «Поднебесная», будучи жестко централизованным государством (и не нуждаясь при этом ни в чем извне), оказалась полностью «иммунной» к любимой игре нарождающегося империализма: «продаже золота за стеклянные бусы». Последние (в широком смысле слова) Китай прекрасно производил сам, и поддаваться на европейскую «разводку» был не намерен. Поэтому китайцы продавали свои товары исключительно за деньги - точнее, за то, что они признавали деньгами. Т.е., за серебристый металл. (Золото тут ценилось, в основном, как украшение - т.е., имело небольшую ликвидность. Но, так и быть, брали и золото.) Никакие иные эквиваленты в виде изделий европейской промышленности - тут не были нужны. Китайцы в это время производили не просто все, что можно - от шелка до пушек - но и делали это достаточно качественно. По крайней мере, так считалось в Поднебесной.
А самое главное - при этом всем они имели в наличии такой товар, который для тех же британцев выступал не просто одной из «заморских диковинок», а оказывался жизненно необходимым. Это был удивительный, неизвестный до того в Европе легкий стимулятор, не угнетающий (как алкоголь), а улучшающий умственную деятельность. Это качество особенно востребовано оказалось в Великобритании - стране, наиболее глубоко подвергающейся смене уклада, где указанный стимулятор буквально затмил собой ценность всех остальных «колониальных товаров». Как можно легко догадаться, речь идет о чае - том самом напитке, что вначале неслыханно обогатил, а затем - привел к катастрофе многомиллионную империю. Дело в том, что с указанным серебром у Британии в начале XIX века было довольно сложно - и она долго искала тот товар, который мог бы заменить его в чайной торговле. И нашла - им оказался опиум - продукт переработки опиумного мака, издавна известного в Европе средства наркотического опьянения. Правда, по массовости употребления это зелье очень сильно уступало привычному алкоголи, и в течение столетий не получало особого распространения. Все изменилось тогда, когда известный пророк Мухамед запретил винопитие - и тем самым открыл эру курения опиума. За несколько столетий «маковая зараза» распространилась на весь мусульманский мир - и, в конце концов, была завезена в Индию.
Где и была замечена англичанами. Собственно, сами «белые сахибы» так же не сказать, чтобы брезговали данной «забавой» (скорее наоборот). Но гораздо важнее было то, что этот наркотик показался им крайне удобным инструментом изменения платежного баланса в отношениях с Китаем. В последнем опиум к этому времени уже знали - но знали и его разрушительное воздействие на человека. Поэтому продажа зелья была запрещена - единственным каналом завоза выступала контрабанда. Итогом данного запрета явилось ограниченное число курильщиков опиума в стране - и наличие огромного соблазна для «внешних сил», видящих многомиллионный незанятый рынок. Вот его-то Великобритания и сочла достаточным основание для того, чтобы начать военные действия, вошедшие в историю, как «Опиумные войны».
* * *
Собственно, разбирать их подробно нет смысла - это делалось неоднократно, причем профессиональными историками. Можно выразить лишь самое главное, тот самый всемирноисторический смысл, о котором неоднократно говорилось выше. А именно - то, что даже богатая и многочисленная страна, имеющая огромную армию и устойчивое управление, может быть легко повержена совершенно не сравнимой с ней силой - если только последняя находится выше по уровню исторического развития. В условиях «Опиумных войн» китайская армия, имеющая, как это не странно, более-менее приемлемое вооружение - ружья, пушки (причем, по той же артиллерии Китай на порядки превосходил англичан, если считать по числу орудий и калибрам) - но находящаяся «системно» на средневековом уровне, с треском проиграла ничтожно малой по сравнению с ними индустриальной британской армии.
К примеру, в первую «Опиумную войну» Британия имела в Китае всего… 4 тыс. человек. Китайская армия же была близка к полумиллиону! Во второй войне объединенные силы европейцев были несколько больше - достигая аж 20 тыс. человек. Но этими 20 тысячами солдат была начисто разгромлена Циньская Империя с населением более 300 тыс. человек и армией в несколько сот тысяч воинов. В результате поражения она не только выплачивала огромную контрибуцию - практически все те средства, что получила в свое время за чай - но и лишалась, фактически, своей независимости. С этого момента ввоз опиума делался неконтролируемым, что неминуемо привело к настоящей демографической катастрофе. Количество погибших от употребления опиума составляло десятки миллионов человек - и это не считая жертв общего упадка хозяйства и огромного вывоза средств. В итоге, из однозначного регионального гегемона страна превратилась практически в игрушку в руках более успешных государства - вначале европейских стран, а затем и Японии с Россией. Единственный «положительный момент» тут состоял в том, что благодаря поражению Китая был подписан договор о разделе границы с Российской Империей - благодаря чему последняя получила возможность развивать свои дальневосточные области. (Сам Китая, за столетия формального господства в данных местностях, не делал тут вообще ничего - из-за полной ненадобности ему Дальнего Востока.)
Впрочем, как уже говорилось, самым главным в «Опиумных войнах» явилось не столько поражение Китая, сколько тот факт, что данная операция показала: никакое могущество -политическое, военное или экономическое, не способно защитить социум, не «вписывающийся» в «поток истории». Т.е., не нашедшего способ перейти к уровню организации, соответствующему наиболее совершенному из имеющихся в данный момент способов организации человеческой жизни. Тому способу, что определяет главное человеческое занятие в мире - производительный труд, т.е., того, что в марксизме называется социально-экономической формацией. Так вот, именно эта самая формация - соответствующая капиталистическому обществу - и положила конец тысячелетнему китайскому господству. Причем, в отличие от ситуации прошлых лет, когда напавшие на Срединное государство варвары очень быстро - в одно поколение «переваривались» Китаем, превращаясь в китайцев (скажем, господствующая в период «Опиумных войн» Циньская династия изначально была маньчжурской), в этот раз все произошло по другому. И если бы не счастливое стечение обстоятельство, связанное с возникновением через несколько десятилетий Советского Союза, то неизвестно еще, можно было бы говорить сейчас о Китае иначе, нежели в прошедшем времени.
Впрочем, это так же не стечение обстоятельств, а следствие того самого «потока» - но об этом надо будет говорить отдельно. Пока же можно только отметить, что «Опиумные войны» закрыли более чем двухсотлетнюю эпоху «мирного сосуществования» капитализма и феодализма, и открыли период капиталистического господства. Теперь феодальные отношения если и могли существовать - то только в подчиненной форме. А капитализм полетел дальше на всех парах, «сожрав» все накопленные за столетия китайские богатства, и «переработав» их в известные европейские достижения. Серебро, которое было вывезено за счет опиумной торговли, вместо того, чтобы лежать в сундуках богачей «тысячелетней цивилизации», влилось в общий поток капитала. Давшего, в свою очередь все те достижения цивилизации, которыми гордилась Европа этого времени. Задымили паровозы, зашлепали колесами пароходы, городские пейзажи заволоклись дымом паровых машин, а телеграфные сообщения заменили столь милые письма предыдущих эпох. Наступил период бурной промышленной революции, в которой страдания умирающих от опиума китайцев соединялись с мучениями погибающих от голода индийцев и перемешивались с кровью и потом миллионов европейских промышленных рабочих, становясь тем топливом, что толкало человечество вперед.
* * *
Именно поэтому, при всем ужасе и Аде капитализма данного времени, его можно назвать прогрессивным - хотя вся этика человеческой цивилизации буквально кричит об обратном. Но этика тут не права (она практически всегда неправа, когда речь идет об исторических событиях) - поскольку локальна и единовременна. Ведь именно в адской кухне европейского империализма XIX века зародилась и окрепла та сила, которая в будущем смогла не только разрушить указанную колониальную систему, но и изменить сам классовый базис общественного устройства. Речь идет, конечно, о рабочем движении, приведшем в XX веке к появлению СССР, к «социализации» капиталистических государств, и к началу освобождения бывших колоний. Нигде, ни в каких недрах кажущихся более «благостными» и «человечными» «традиционных цивилизаций» чего-либо подобного появиться не могло - все народные выступления доиндустриальной эпохи неизбежно оканчивались провалом: либо полным поражением, либо - в тех редких случаях, когда победа оказывалась возможной - крайне быстрым перерождением победителей в тех же феодалов.
И лишь рабочее движение смогло сломать эту дурную бесконечность, сделав возможным не просто переход власти от одних - «плохих» хозяев к другим - «хорошим», но вообще ликвидацию деления на «хозяев» и «рабов». Получилось ли реализовать эту возможность до конца, или нет - отдельный разговор, тут же стоит только отметить, что современный человек на порядок свободнее, нежели его предок еще лет сто назад. (Может ли он воспользоваться этой свободой - другой вопрос.) Поэтому стоит понять, что, говоря о прогрессе, который нес в себе Запад, следует иметь в виду не только, и не столько появление всевозможных технических новинок, сколько указанную вероятность вызревания общества нового типа. Разумеется, с диалектической точки зрения тут нет ничего удивительного - как раз тогда, когда та или иная система достигает максимального могущества, она формирует своего «конкурента» и сменщика. Причем, с точки зрения диалектики не суть важно, почему так происходит - хотя и с точки зрения науки об обществе происходящий процесс имеет вполне логичное объяснение. А именно - развитие капитализма-империализма неизбежно порождало формирование обширного и развитого рабочего класса, причем последний неизбежно должен был обрести политическую субъектность. Тут скорее аномальным было бы то, если бы подобного не случилось.
Получается, что, подчиняя «отстающие» социальные системы передовым, История формирует ни что ни будь, а будущее изменение мира. Впрочем, так обычно и происходит - все великие достижения, и культурные, и экономические, и социальны, как правило, оплачены не только потом, но и кровью предков. Так же как потрясающая красота и целесообразность живой природы оплачена бесчисленным числом страданий и смертей ее составляющих. Иного в существующей реальности быть не может. Представить, что некое несовершенное общество способно самостоятельно достигнуть вершины, не пройдя через указанный Ад всеобщих войн, конкурентной борьбы, и наконец, борьбы классовой, невозможно. Слишком низок уровень его организации, слишком слабы социальные механизмы для того, чтобы уметь блокировать любые угрозы - и внешние, и внутренние. Поэтому, сколь бы не привлекательной казалась идея «вернуть все взад», откатить нынешнее общество в некий период «патриархального счастья», когда базовые противоречия настоящего времени еще не стали столь катастрофическими - и, «замкнуть пространство и остановить время» - она в любом случае является невозможной. Хотя бы потому, что физически сделать указанное со временем и пространством невозможно.
А значит - рано или поздно, но приплывут к берегам корабли с солдатами, высадятся там «белые варвары» и потребуют «отдать свое». А обществу, решившему пожить в некоем подобии «остановившегося мгновенья», в законсервированном состоянии своего некогда существовавшего могущества, ничего нельзя будет поделать, за исключением сдачи после героической, но бесполезной борьбы. И никакие, веками сложившиеся и кажущиеся разумными конфуцианские правила, никакие достижения культуры и науки - понимаемой согласно указанным представлениям о ненужности и опасности перемен - а так же, никакие государственные механизмы, якобы способные осуществлять вечное правления тут окажутся неспособными помочь. Поскольку пресловутая «власть ученых» ни стоит ничего, если эти самые ученые при этом не способны к пониманию вышеупомянутого «потока истории». Смешно, но в этом плане даже полуобразованные европейские офицеры, с точки зрения этики являющиеся практически животными (желающими только чинов и жалования для себя - ну, и «процветания Британии» для государства), но при этом мыслящие в рамках «философии прогресса», оказываются намного более важными для человечество, нежели все китайские «мудрецы» вместе взятые.
* * *
Это, кстати, относится не только к Циньскому Китаю - но и к намного более близким временам, когда в одной великой стране так же решили «отдохнуть», посчитав свое время «историческим оптимумом» («развитым социализмом»), и решив его оставить навсегда. И, в итоге проиграли даже не тем же британцам - а самым мерзким представителям своей «серой зоны», теневого мира, для которого указанный «отдых» был не указ. Впрочем, тут мы данную тему затрагивать не будем. Тут гораздо важнее будет сказать, что указанный механизм, помимо объяснения ненужности и опасности идеи «застоя», «консервации», «подмораживания» прогресса (и социального и технического), столь популярной сейчас, прекрасно показывает тот факт, почему и как в текущей реальности реализуется развитие. А так же, в чем состоит опасность идей «однополярного» или «глобализованного» мира - но при этом так же говорит и о том, почему эти самые идеи в любом случае оказываются ложными. Но обо всем этом будет сказано в следующей части…
