Консервативный поворот - как следствие кризиса постсоветской эпохи.
Наверное, если говорить о том явлении, которое характеризует нынешний этап истории - то таковым следует считать «консервативный поворот». Особенно ставший актуальным с момента избрания Дональда Трампа президентом США. Этот самый «поворот» означает рост популярности политиков, декларирующих приверженность ценностям, кажущимся полностью противоположным недавнему политическому мейнстриму. Например, таковым является стремление к усилению «национальных государств» - в пику надгосударственным образованиям (вроде ЕС). Или, например, возрастающая популярность разного рода «антимигрантских настроений» в самых разных странах - начиная от Германии, и заканчивая США. Или, наконец, существенное усиление требований к соблюдению «традиционной морали», доходящей порой до признания необходимости религии. Впрочем, приводить подобные примеры можно очень долго - вплоть до популярности идеи о запрете абортов и декларации вреда ГМО. В любом случае, самое главное тут то, что еще десять лет назад подобные идеи рассматривались исключительно, как признак политических маргиналов. Неких полушутов - вроде нашего Владимира Вольфовича Жириновского - призванных скорее развлекать «почтеннейшую публику» (пускай и за приличные деньги), нежели реализовывать какие-то реальные программы.
Именно так смотрели лет десять назад на тот же «Национальный фронт» во Франции, или на Дональда Трампа в 1999 году. «Консерватизм» был не в моде: казалось, что он должен был остаться далеко в прошлом, когда для него существовала единственно возможная роль. Это - противостояние страшной «Красной Угрозе». Вот для борьбы с «Красными» консерваторы (вроде Рональда Рейгана) прекрасно годились, однако после уничтожения СССР эта задача оказалась выполнена. И с этого момента «естественной» - т.е., наиболее ожидаемой - становилась политика совершенно иного рода. А именно, борьба за права меньшинств, решение экологических проблем, распространение толерантности, увеличение прав ЛГБТ и т.д., и т.п. Впрочем, если приглядеться внимательно, то можно увидеть, что все эти виды «борьбы» имели одну единственную направленность. А именно - они должны были способствовать развитию «инновационности» в обществе. (А точнее, среди его членов - поскольку согласно господствующему тогда представлению, общество в целом не существует.) Причиной же столь большого внимания, уделяемого «инновационности», в свою очередь, выступало то, что последняя мыслилась, как главный источник существующих благ.
* * *
Сейчас, разумеется, все это кажется смешным - но совсем недавно уверенность в том, что мир стремительно переходит из индустриальной в постиндустриальную эпоху, мало кем оспаривалась. А, следовательно, основным источником стоимости в таком случае должна была стать «новая экономика», основанная на «креативности». Т.е., способности производить новые смыслы. Именно последние - иногда связываемыми с т.н. «брендами» - и становились главными ценностями данной эпохи. «Устаревшая» же промышленность, равно как и сельское хозяйство, теперь становилось уходящим явлением. Именно поэтому «белый человек» постсоветских десятилетий смотрел на тот же экономический подъем в Юго-Восточной Азии, а особенно - в Китае - сквозь пальцы, видя в нем попытку догнать вчерашний день. (Причем, это было характерно и для Европы, и для США.) Дескать, пускай строят заводы и фабрики, прокладывают дороги и увеличивают производство электроэнергии - все это в новую эпоху почти ничего не стоит. Стоят бренды, производимые «креативными» дизайнерами и «креативными» же менеджерами. Особенно, если последние обладают «нетрадиционной ориентацией», свидетельствующей о нетрадиционном же мышлении. Вот отсюда - и популярность тех самых ЛГБТ, в которых видели основу будущего успеха.
Правда, чем дальше - тем интереснее становилась ситуация. А именно - чем дальше, тем больше эти самые «узкоглазые» оказывались первыми не только в плане выплавки чугуна и производства печатных плат. Не менее важной выступала довольно давняя тенденция роста уровня образования представителей южноазиатских народов. Собственно, первой ласточкой тут была Япония - еще четверть века назад стало понятным, что японские школьники и студенты уверенно занимают первые места на отраслевых олимпиадах. На какое-то время в тех же Соединенных Штатах возникла даже некоторая «японофобия», связанная со страхом того, что «узкоглазые» могут занять все «интеллектуальные места». Но обошлось. Страна Восходящего Солнца в началу нового тысячелетия потеряла лидерство - правда, мало кто понимал, почему. Но, тем не менее, полностью отбросить эту страну в интеллектуальном плане не удалось. А главное - к числу «умников» уверенно добавились корейцы… И, наконец, китайцы.
Правда, представители «белого мира» высокомерно заявляли, что указанные показатели скорее характеризуют усидчивость азиатов, а не их истинные «креативные способности». И что калифорнийский гей, не сумевший закончить колледж по причине своей активности, кроет этих самых азиатских умников, как бык овцу. Причем, до определенного времени все это казалось правдой - китайцы, как до того корейцы (а еще раньше японцы) предпочитали копировать европейские и американские промышленные образцы - вместо разработки своих собственных. (Правда, пример с Японией, «поднявшей» собственное машиностроение или электронику, показывал, что ситуация может измениться.) Однако, чем дальше, тем больше становилось доказательств, что - по крайней мере в некоторых областях - тот же Китай вышел за пределы простого «передера». И что он сумел создать свою собственную инженерную школу - одну из немногих, существующих на сегодняшний день. (Кстати, тут самое интересное - это то, что подобную цель китайское правительство декларировала с самого начала. Ну и, советские корни китайской образовательной системы, в корне отличной от образовательных систем стран Третьего мира, так же не стоит забывать.)
В итоге сейчас КНР разрабатывает не только собственные автомобили - у которых сейчас от «западных аналогов» остается, наверное, только внешний вид. Но и планирует к запуску в производство широкофюзеляжные самолеты и строит тяжелые ракеты. Про собственные процессоры тут даже говорить смешно - наверное, половина смартфонов в мире работают именно на них. При этом Китай прекрасно обходится без геев, жрущих тирамису в антикафе (или как это называется), при помощи одних «кондовых» и немодных инженеров в одинаковых костюмах. А отсутствие благоприятного иммиграционного климата (один китайский язык чего стоит!) нисколько этому не мешает - выясняется, что гораздо проще выучить своих специалистов, нежели собирать «сливки» со всего мира. (Впрочем, и с последним нет особых проблем - в условиях, когда большинство «перспективных команд» из развитых стран имеют характерные узкоглазые лица…)
* * *
Собственно, теперь - после того, как Китай вышел в сверхдержавы - можно с уверенностью сказать, что Запад дорого заплатил за иллюзию «постиндустриального общества». Кажущиеся невинными - на первый взгляд - заблуждения относительно того, что прибавочную стоимость можно создавать «по щелчку пальцев» креативных личностей, отлились белому человеку в виде утраты «цивилизационного первородства». Впрочем, это выразилось не только в ситуации с КНР. По сути, ошибочная уверенность в ставке на «креативность» самого разного рода (от технической до политической) - в большинстве своем вела к результатам, обратным желаемым. Самоуверенность западных «политтехнологов», убежденных в том, что «хвост вертит собакой», заставила США и страны Европы ввязаться во множество «прорывных» внешнеполитических проектов. Должных - по мнению большинства - закончиться ошеломляющими успехами. Однако итог их оказался полностью противоположным. К примеру, на том же Ближнем Востоке деятельность данных «технологов» вместо ожидаемых «прозападных» политических режимов неожиданно произошел реванш разного рода исламских фундаменталистов. «Взять за жабры» которых оказывается на порядки труднее, нежели любых «классических диктаторов» .
В результате этого проект «креативного неоколониализма», принятый, судя по всему, в середине 2000 годов, с треском провалился. Самое смешное тут, наверное, то, что к этому времени было очевидно, что подобным пшиком завершается совершенно аналогичный проект в Афганистане. Но «креативные», как уже не раз говорилось, потому и «креативные», что могут прекрасно пудрить мозги своему руководству. (В отличие от мозгов исламистов, это у них получается.) Поэтому тогда удалось «доказать», что указанный фейл представляет собой хитрый вариант «вина». Дескать, существует такая «стратегия управляемого хаоса», при которой случившийся бардак рассматривается, как вариант хитроумного выигрыша: дескать, от данной ситуации все капиталы «побегут» туда, куда надо. Т.е., в США. О том, что дело может закончится банальным разрушением, «креативные», судя по всему, просто не догадывались. Впрочем, зачем им о чем-то догадываться, когда средства выделяются регулярно, а запасы ресурсов - в том числе и военных - накоплены такие, что их хватит на тысячу локальных провалов.
Но если от выполнения определенных стратегий раз за разом случается неудача, то и самый тупой поймет: «надо что-то в консерватории подправить». В том смысле, что следует поискать способы решения проблем каким-то иным образом. Вопрос только - каким? Впрочем, в реальной политике действуют свои законы - в частности, после того, как неолибералы с треском провалились (пускай даже сейчас это мало кто может открыто признать), единственным возможным вариантом для их смены становятся те самые «консерваторы». А точнее - те самые политические маргиналы, что единственные избежали связи с неолиберальной политикой. Ну, а кого еще можно предложить на это место. Особенно если учесть то, что, начиная с середины XX века, политика всего «развитого мира» существовала всего лишь в качестве оппозиции «тени СССР»? Разумеется, что в такой ситуации никаких реальных социалистов в ней быть просто не могло - потому, что эта функция была занята.
Это, правда, не мешало некоторым из представителей буржуазной политики носить подобное название - но общей сути это не меняло. Никакими реальными социалистами эти социалисты не были, а были просто теми, кто старался в той или иной форме выражать интересы определенной группы капиталистов. Впрочем, это же привело к тому, что поэтому после конца СССР указанные «социалисты» (в большинстве своем) оказались в том же неолиберальном лагере, что и всевозможные «христианские демократы» . А что им еще оставалось делать, если своих программ эти самые «социалисты» не имели и иметь не могли. Поскольку реальная «социалистическая программа» - это отсылка к «Красным», а последнее есть жесткое табу для политика в указанной ситуации. В таком состоянии полное и окончательное «слияние» социалистов со всеми иными антисоветскими силами было неизбежным.
* * *
А вот консерваторы смогли дать «боковую ветвь», умудрившуюся не запачкаться в этой самой «неолиберальной мешанине» Именно потому, что они-то «красными» быть не могли просто по определению. А значит - имели право на собственное мнение, т.е., хоть на какую-то оригинальность. И значит, после того, как «неолиберальный альянс» стал сдавать свои позиции - прежде всего, перед элитой, которые поняли, что данная концепция не позволяет им увеличивать свои прибыли так же легко, как раньше - то именно они оказались выбранными в «преемники». Просто потому, что ничего иного больше не оставалось. Правда, как легко можно догадаться, указанная оригинальность вовсе не означает неизбежную верность «консервативных платформ». Скорее уж, наоборот - поскольку консерваторы предлагают вернуться к тому времени, от которого в свое время человечество решило уйти. (И правильно сделало.) Но, как говориться в известной пословице, на безрыбье - и рак рыба, а Марин Ле Пен - выразительница антинеолиберального тренда. Поэтому дальнейшее увеличение популярности консерваторов неизбежно.
Но так же неизбежно и то, что в результате их действий мир придет к той же ситуации, которая была в столь любимом консерваторами прошлом. И которая, в свою очередь, породила всю дальнейшую историю XX века. Включая и высшее достижение человечества - СССР. Так что следует понять, что нынешняя «смена декораций» - далеко не последняя, а главное - что только «декорациями» дело не ограничится. В общем, постсоветских людей, в большинстве своем еще недавно бывших уверенными в том, что «прошлое не повториться», очень скоро ждут очевидные сюрпризы. (Собственно, «неоконсервативный реванш» - это первый, однако не последний, и не самый серьезный из них.)Но ничего не поделаешь - это История, «дама» своенравная и имеющая свои законы, отменить которые не под силу никому. Как бы этого не хотелось…
Именно так смотрели лет десять назад на тот же «Национальный фронт» во Франции, или на Дональда Трампа в 1999 году. «Консерватизм» был не в моде: казалось, что он должен был остаться далеко в прошлом, когда для него существовала единственно возможная роль. Это - противостояние страшной «Красной Угрозе». Вот для борьбы с «Красными» консерваторы (вроде Рональда Рейгана) прекрасно годились, однако после уничтожения СССР эта задача оказалась выполнена. И с этого момента «естественной» - т.е., наиболее ожидаемой - становилась политика совершенно иного рода. А именно, борьба за права меньшинств, решение экологических проблем, распространение толерантности, увеличение прав ЛГБТ и т.д., и т.п. Впрочем, если приглядеться внимательно, то можно увидеть, что все эти виды «борьбы» имели одну единственную направленность. А именно - они должны были способствовать развитию «инновационности» в обществе. (А точнее, среди его членов - поскольку согласно господствующему тогда представлению, общество в целом не существует.) Причиной же столь большого внимания, уделяемого «инновационности», в свою очередь, выступало то, что последняя мыслилась, как главный источник существующих благ.
* * *
Сейчас, разумеется, все это кажется смешным - но совсем недавно уверенность в том, что мир стремительно переходит из индустриальной в постиндустриальную эпоху, мало кем оспаривалась. А, следовательно, основным источником стоимости в таком случае должна была стать «новая экономика», основанная на «креативности». Т.е., способности производить новые смыслы. Именно последние - иногда связываемыми с т.н. «брендами» - и становились главными ценностями данной эпохи. «Устаревшая» же промышленность, равно как и сельское хозяйство, теперь становилось уходящим явлением. Именно поэтому «белый человек» постсоветских десятилетий смотрел на тот же экономический подъем в Юго-Восточной Азии, а особенно - в Китае - сквозь пальцы, видя в нем попытку догнать вчерашний день. (Причем, это было характерно и для Европы, и для США.) Дескать, пускай строят заводы и фабрики, прокладывают дороги и увеличивают производство электроэнергии - все это в новую эпоху почти ничего не стоит. Стоят бренды, производимые «креативными» дизайнерами и «креативными» же менеджерами. Особенно, если последние обладают «нетрадиционной ориентацией», свидетельствующей о нетрадиционном же мышлении. Вот отсюда - и популярность тех самых ЛГБТ, в которых видели основу будущего успеха.
Правда, чем дальше - тем интереснее становилась ситуация. А именно - чем дальше, тем больше эти самые «узкоглазые» оказывались первыми не только в плане выплавки чугуна и производства печатных плат. Не менее важной выступала довольно давняя тенденция роста уровня образования представителей южноазиатских народов. Собственно, первой ласточкой тут была Япония - еще четверть века назад стало понятным, что японские школьники и студенты уверенно занимают первые места на отраслевых олимпиадах. На какое-то время в тех же Соединенных Штатах возникла даже некоторая «японофобия», связанная со страхом того, что «узкоглазые» могут занять все «интеллектуальные места». Но обошлось. Страна Восходящего Солнца в началу нового тысячелетия потеряла лидерство - правда, мало кто понимал, почему. Но, тем не менее, полностью отбросить эту страну в интеллектуальном плане не удалось. А главное - к числу «умников» уверенно добавились корейцы… И, наконец, китайцы.
Правда, представители «белого мира» высокомерно заявляли, что указанные показатели скорее характеризуют усидчивость азиатов, а не их истинные «креативные способности». И что калифорнийский гей, не сумевший закончить колледж по причине своей активности, кроет этих самых азиатских умников, как бык овцу. Причем, до определенного времени все это казалось правдой - китайцы, как до того корейцы (а еще раньше японцы) предпочитали копировать европейские и американские промышленные образцы - вместо разработки своих собственных. (Правда, пример с Японией, «поднявшей» собственное машиностроение или электронику, показывал, что ситуация может измениться.) Однако, чем дальше, тем больше становилось доказательств, что - по крайней мере в некоторых областях - тот же Китай вышел за пределы простого «передера». И что он сумел создать свою собственную инженерную школу - одну из немногих, существующих на сегодняшний день. (Кстати, тут самое интересное - это то, что подобную цель китайское правительство декларировала с самого начала. Ну и, советские корни китайской образовательной системы, в корне отличной от образовательных систем стран Третьего мира, так же не стоит забывать.)
В итоге сейчас КНР разрабатывает не только собственные автомобили - у которых сейчас от «западных аналогов» остается, наверное, только внешний вид. Но и планирует к запуску в производство широкофюзеляжные самолеты и строит тяжелые ракеты. Про собственные процессоры тут даже говорить смешно - наверное, половина смартфонов в мире работают именно на них. При этом Китай прекрасно обходится без геев, жрущих тирамису в антикафе (или как это называется), при помощи одних «кондовых» и немодных инженеров в одинаковых костюмах. А отсутствие благоприятного иммиграционного климата (один китайский язык чего стоит!) нисколько этому не мешает - выясняется, что гораздо проще выучить своих специалистов, нежели собирать «сливки» со всего мира. (Впрочем, и с последним нет особых проблем - в условиях, когда большинство «перспективных команд» из развитых стран имеют характерные узкоглазые лица…)
* * *
Собственно, теперь - после того, как Китай вышел в сверхдержавы - можно с уверенностью сказать, что Запад дорого заплатил за иллюзию «постиндустриального общества». Кажущиеся невинными - на первый взгляд - заблуждения относительно того, что прибавочную стоимость можно создавать «по щелчку пальцев» креативных личностей, отлились белому человеку в виде утраты «цивилизационного первородства». Впрочем, это выразилось не только в ситуации с КНР. По сути, ошибочная уверенность в ставке на «креативность» самого разного рода (от технической до политической) - в большинстве своем вела к результатам, обратным желаемым. Самоуверенность западных «политтехнологов», убежденных в том, что «хвост вертит собакой», заставила США и страны Европы ввязаться во множество «прорывных» внешнеполитических проектов. Должных - по мнению большинства - закончиться ошеломляющими успехами. Однако итог их оказался полностью противоположным. К примеру, на том же Ближнем Востоке деятельность данных «технологов» вместо ожидаемых «прозападных» политических режимов неожиданно произошел реванш разного рода исламских фундаменталистов. «Взять за жабры» которых оказывается на порядки труднее, нежели любых «классических диктаторов» .
В результате этого проект «креативного неоколониализма», принятый, судя по всему, в середине 2000 годов, с треском провалился. Самое смешное тут, наверное, то, что к этому времени было очевидно, что подобным пшиком завершается совершенно аналогичный проект в Афганистане. Но «креативные», как уже не раз говорилось, потому и «креативные», что могут прекрасно пудрить мозги своему руководству. (В отличие от мозгов исламистов, это у них получается.) Поэтому тогда удалось «доказать», что указанный фейл представляет собой хитрый вариант «вина». Дескать, существует такая «стратегия управляемого хаоса», при которой случившийся бардак рассматривается, как вариант хитроумного выигрыша: дескать, от данной ситуации все капиталы «побегут» туда, куда надо. Т.е., в США. О том, что дело может закончится банальным разрушением, «креативные», судя по всему, просто не догадывались. Впрочем, зачем им о чем-то догадываться, когда средства выделяются регулярно, а запасы ресурсов - в том числе и военных - накоплены такие, что их хватит на тысячу локальных провалов.
Но если от выполнения определенных стратегий раз за разом случается неудача, то и самый тупой поймет: «надо что-то в консерватории подправить». В том смысле, что следует поискать способы решения проблем каким-то иным образом. Вопрос только - каким? Впрочем, в реальной политике действуют свои законы - в частности, после того, как неолибералы с треском провалились (пускай даже сейчас это мало кто может открыто признать), единственным возможным вариантом для их смены становятся те самые «консерваторы». А точнее - те самые политические маргиналы, что единственные избежали связи с неолиберальной политикой. Ну, а кого еще можно предложить на это место. Особенно если учесть то, что, начиная с середины XX века, политика всего «развитого мира» существовала всего лишь в качестве оппозиции «тени СССР»? Разумеется, что в такой ситуации никаких реальных социалистов в ней быть просто не могло - потому, что эта функция была занята.
Это, правда, не мешало некоторым из представителей буржуазной политики носить подобное название - но общей сути это не меняло. Никакими реальными социалистами эти социалисты не были, а были просто теми, кто старался в той или иной форме выражать интересы определенной группы капиталистов. Впрочем, это же привело к тому, что поэтому после конца СССР указанные «социалисты» (в большинстве своем) оказались в том же неолиберальном лагере, что и всевозможные «христианские демократы» . А что им еще оставалось делать, если своих программ эти самые «социалисты» не имели и иметь не могли. Поскольку реальная «социалистическая программа» - это отсылка к «Красным», а последнее есть жесткое табу для политика в указанной ситуации. В таком состоянии полное и окончательное «слияние» социалистов со всеми иными антисоветскими силами было неизбежным.
* * *
А вот консерваторы смогли дать «боковую ветвь», умудрившуюся не запачкаться в этой самой «неолиберальной мешанине» Именно потому, что они-то «красными» быть не могли просто по определению. А значит - имели право на собственное мнение, т.е., хоть на какую-то оригинальность. И значит, после того, как «неолиберальный альянс» стал сдавать свои позиции - прежде всего, перед элитой, которые поняли, что данная концепция не позволяет им увеличивать свои прибыли так же легко, как раньше - то именно они оказались выбранными в «преемники». Просто потому, что ничего иного больше не оставалось. Правда, как легко можно догадаться, указанная оригинальность вовсе не означает неизбежную верность «консервативных платформ». Скорее уж, наоборот - поскольку консерваторы предлагают вернуться к тому времени, от которого в свое время человечество решило уйти. (И правильно сделало.) Но, как говориться в известной пословице, на безрыбье - и рак рыба, а Марин Ле Пен - выразительница антинеолиберального тренда. Поэтому дальнейшее увеличение популярности консерваторов неизбежно.
Но так же неизбежно и то, что в результате их действий мир придет к той же ситуации, которая была в столь любимом консерваторами прошлом. И которая, в свою очередь, породила всю дальнейшую историю XX века. Включая и высшее достижение человечества - СССР. Так что следует понять, что нынешняя «смена декораций» - далеко не последняя, а главное - что только «декорациями» дело не ограничится. В общем, постсоветских людей, в большинстве своем еще недавно бывших уверенными в том, что «прошлое не повториться», очень скоро ждут очевидные сюрпризы. (Собственно, «неоконсервативный реванш» - это первый, однако не последний, и не самый серьезный из них.)Но ничего не поделаешь - это История, «дама» своенравная и имеющая свои законы, отменить которые не под силу никому. Как бы этого не хотелось…