Окончание Главы 7. Глава 8. Начало
- Твой муж умер?
- спросил Наоки, и испугался своей бестактности, вопрос выскочил сам по себе.
- Нет, он в больнице, из которой никогда не выйдет, - спокойно ответила Мидори, стоя к Наоки спиной и наливая кофе.
- Это его инвалидное кресло? - очередной бестактный вопрос.
Она повернулась к нему лицом и поставила на барную стойку кофе:
- Нет, это моё.
- Что с тобой произошло Мидори?
- Просто, периодически повторявшийся несчастный случай, - Мидори говорила спокойно, но в глазах её отразилась боль.
- Подожди, он бил тебя? - Наоки обнял её за плечи.
- Бил это мягко сказано, - Мидори затряслась всем телом, - только мучения и издевательства над другим человеком могли его удовлетворить.
Наоки острой болью прожгло чувство вины, бедная женщина и так настрадалась, а теперь ещё и он собирается качать из неё деньги.
- Что с ним сейчас? Он больше не сможет тебя обидеть? - Наоки прижал Мидори к себе.
- После одного инцидента, не связанного со мной, его закрыли на пожизненное лечение в психиатрической клинике, - дрожь Мидори немного унялась.
- Боже мой, несчастная... - Наоки стал покрывать лицо женщины поцелуями, - как я мог..., почему ты не сказала об этом раньше?!
"Она не заслуживает того, чтобы с ней так поступали, - думал он, - она не заслуживает, чтоб её обманывали."
Наоки нежно погладил Мидори по лицу, спустил руку на шею. Женшина мягко взяла его руку и положила себе на грудь.
"Ну и ладно, - мысленно вздохнул Наоки, - всё равно никто не догадается."
Он осторожно провел рукой по груди и прошептал ей на ухо :
- Бедняжка, как ты это всё пережила?
Руки Мидори легли ему на спину.
- Мне это нравилось, - тихо ответила она.
Рука Наоки остановилась.
- Ну что же ты? - раздался нетерпеливый шёпот, - сожми руку как можно сильнее, я так соскучилась по этому.
Наоки хотел отвести руку, но она перехватила её и направила вниз под платье, шепча:
- Я всегда просила его об этом... Я знаю, ты тоже можешь быть таким.
Наоки окаменел, он не знал, как ему себя вести, но точно знал, чего он делать не хочет. Попытался высвободить руку, но Мидори держала крепко.
"Откуда столько сил у этой женщины? "
Трусики Мидори оказались мокрыми и Наоки не почувствовал ничего, кроме отвращения. Наоки выдернул руку и как можно деликатней отодвинул Мидори от себя:
- Прости.
- Прости? - где-то в горле у неё заклокотало, по звуку похожее на трещание гремучей змеи, - Ты мне говоришь: "Прости"?! Хочешь отказаться от меня, Наоки?
- Прости, мне надо идти на работу, - холодно ответил Наоки. Он уже пришёл в себя.
- Я думала, ты меня поймёшь. - из глаз Мидори потекли слёзы.
- О нет, только не это, - он отвернулся, - прости, но мне нужно идти.
Наоки знал, что в этот момент её нужно было принять, обнять, посочувствовать, но он не мог. Что-то в ней было не так. С самого начала.
Мидори перестала плакать. Как будто внутри неё был переключатель, переводящий женщину в разные режимы. В глазах появилась ненависть, кожа на переносице сложилась в гармошку, превратив её не молодое, но милое лицо в чудовищную маску.
- Сукин сын, - прошипела она, - ты пожалеешь, что оттолкнул меня. Ты не знаешь с кем связался.
Наоки не стал ничего отвечать, он просто спустился по лестнице, открыл входную дверь и вышел. Гипсовые гномы, ангелочки и щенята, с угрозой смотрели ему в спину. Дверь из сада запищала и тоже открылась без труда, скорее всего не без помощи Мидори. "Ну, спасибо, что хоть выпустила..."
Глава 8
Спасительница
- Дорогая моя! Я так по тебе скучала...
Уже пять минут Акеми стояла в объятиях незнакомой старушки.
Пахнущий ладаном парик, жесткими кудряшками впивался в щеку, но Акеми, не испытывала чувства неприязни. Наоборот, это было старое, давно забытое чувство. Когда её вообще в последний раз кто-нибудь обнимал?
- Как ты жила все это время? - не унималась старушка, - Хоть бы написала, или позвонила.
Акеми бросила вопросительный взгляд на девушку, которая привела её сюда. Мичико в это время расставляла подносы с обедом перед сидящими стариками. Она с понимающей улыбкой посмотрела на Акеми, как бы говоря: "Привыкайте".
За первые полчаса прибывания в Поющем Солнышке Акеми уже успели принять и за свою невестку и чью-то сестру, а теперь она играла роль старой подруги.
- Дай-ка, я тебя получше рассмотрю, - старушка заглянула в лицо Акеми и сощурила слезящиеся глаза. Её нижние веки уже настолько ослабли, что отвисли, открывая розовую плоть. Выглядело это немного пугающе, - ты совсем не изменилась... осталась такой же красивой, как я тебя помню. Не то что я, морщина на морщине.
Слезящиеся глаза ещё более намокли:
- А помнишь, как мы с тобой ходили слушать джаз? Как этот ресторан назывался? Родео?
Акеми не знала что ей говорить и опять, в поисках спасения посмотрела на Мичико. Та, подняла брови в ответ, предлагая импровизировать.
- Давно это было, уже не помню названия, - пролепетала Акеми, стараясь подыграть.
- О! Вспомнила - Ромео! - старушка опять испытующе посмотрела на Акеми, - милая, как ты могла забыть это? Ведь именно там ты познакомилась с Тэцуо!
- Ах да, Тэцуо... - Акеми не могла отвести глаз от этих розовых, похожих на разрезы по живому мясу, нижних век.
Хватка старушки ослабла, но она пока не собиралась отпускать Акеми:
- Признайся, ведь вы тогда пошли к нему домой, да? Ты соврала мне, что уходишь пораньше, а сама договорилась с ним?
В разговор вмешалась Мичико:
- Эцко-сан, нам пора кушать, - она мягко сняла руки старушки с плечей Акеми и повела к столу.
Старушка не сопротивлялась:
- Ну ладно, поболтаем позже, - подмигнула она Акеми.
Мичико посадила Эцко за общий стол, заправила ей салфетку за воротник. Она кивнула Акеми и показала глазами на остальных сидящих стариков, объясняя тем самым, что нужно делать.
Акеми начала неуверенно подходить к каждому по очереди и заправлять салфетки. Она уже успела перезнакомиться со всеми. Кто-то улыбался, кто-то вообще не реагировал, для пожилых людей это был обычный ритуал перед едой. Один дедушка воспользовался моментом и схватил её за руку:
- А ты крафивая, - сказал он, шепелявя так, что Акеми еле уловила смысл сказанного, - в какой комнате фивёшь?
- Ямада-сан, не соблазняете наш персонал, - шутливо сказала Мичико.
Дед сразу же отпустил руку и пристыжено заулыбался, демонстрируя голые десны, и Мичико заметив это, спросила:
- Ну и чем мы собираемся есть?
- Ой, я опять фабыл их в фтакане, неудобно то как перед дамами.
- Ничего страшного, сейчас я вам их принесу.
Обед прошёл без приключений. Мичико и Кен стали разводить дедушек и бабушек по комнатам, готовить к дневному сну, а Акеми осталась убирать посуду со столов.
Непривычная обстановка, слишком много общения за день давали о себе знать. Акеми чувствовала усталость и стресс после стольких переживаний. Ноги ныли от долгой ходьбы, руки от работы, но в груди появилось какое-то новое чувство, ощущение тепла, удовлетворённости. Внутренняя пустота начала наполняться. В первый раз за долгие годы, Акеми начала ощущать себя живой, и при мысли, что она могла сегодня утром умереть, бросало в холодный пот.
"Неужели, всё только начинается? Неужели я смогу начать жизнь сначала?"
Протерев столы, задвинув стулья, Акеми подошла к окну и посмотрела на дорогу, ровной линией, рассекающую бамбуковый лес. На горизонте дороги появилась точка. Раскалённая солнцем земля дрожала, создавая отражение, и невозможно было понять, что двигалось в сторону дома престарелых. По мере того, как точка приближалась, появились очертания фигуры. Одинокий велосипедист. Было видно, как тяжело ему даётся кручение педалей, велосипед передвигался, как черепаха, наклоняясь то в одну, то в другую сторону.
Он остановился у калитки, приставил велосипед к ограде, которая больше исполняла функцию украшения, чем защиты от нежданных гостей и перелез на территорию пансиона. Правда, далось это человеку с трудом, на плече у него висела огромная сумка.