Глава 13. Начало.
Глава 13
Гусёнок
В детстве над ним издевались: пухлый коротышка, ни талии, ни плечей.
Сарделька, одним словом.
Ладно бы только внешность, но картину дополнял заметный даже нечуткому уху, дефект речи. Некоторые звуки выговаривались с трудом или заменялись на "га". Из-за постоянного "гаканья" в школе к Нацумэ прицепилось обидное прозвище - Гусёнок. Как раз тогда по телевизору показывали мультипликационный сериал "Приключения Гусёнка", и не было такого дня, чтобы на перемене кто-то из одноклассников еле слышно за спиной не спел песенку из этого мультика:
"...Гусёнок с большим задом,
Посмешище всего леса
Га-га, крути попой, га-га..."
Несмотря на то, что в конце истории гусёнок победит волка и станет героем леса, Нацумэ ненавидел и песню, и мультфильм. Его считали мягким и вежливым ребёнком, не умеющим за себя постоять, поэтому со временем злые шутки превратились в тычки и подзатыльники.
Эх, если бы ему тогда помог отец, входящий в пятёрку самых влиятельных людей города. Но отец был слишком занят и предпочитал не замечать проблем сына.
Однажды после уроков одноклассники раздели Нацумэ и пытались утопить его вещи в унитазе школьного туалета. Во время процесса, сопровождавшегося улюлюканием и смехом, в туалет нагрянула уборщица и растолкала мальчишек шваброй. Нацумэ чётко запомнил момент, когда он стоял голый и скорчившийся в углу и наблюдал, как по лицу одного из заводил, словно метлой прошлись мокрые оранжевые мочала, оставляющие грязный след. Этот страшный, не предвещающий ничего хорошего взгляд на испачканном лице, он не забыл до сих пор.
Мальчишки убежали. Вещи, хоть и в плачевном состоянии, удалось вернуть.
Тогда Нацумэ вернулся домой зарёванный, мокрый и попытался рассказать о обо всём, встретившему его на пороге дома отцу.
- На смей жаловаться, будь мужчиной, Хироси, - отец бросил на сына красноречивый взгляд, заставивший мальчика замолчать, - умей сам за себя постоять.
Каждое слово было произнесено резким тоном, будто удары хлыстом, отчего Нацумэ всё сильнее вдавливал голову в плечи. Потом отец поморщился, видимо учуял запах, витающий вокруг сына, и позвал мать. Одежду отстирать не удалось.
Когда на следующий день Хироси пошёл в школу в новом костюме, мучители догадались, что никто за него заступаться не собирается, отчего издевательства стали более изощрёнными. Мальчика превратили в боксёрскую грушу. Некоторые школьники оттачивали понравившиеся в боевиках удары, особенно хулиган Така. Он рос в неполной семье с матерью алкоголичкой, которая, по слухам, поколачивала сына. Така, в свою очередь, срывал злость на Нацумэ.
Был ещё один мучитель - отличник и заводила, которого Нацумэ особенно боялся. Тот бил, потому что получал от этого удовольствие. Мальчика звали Масао Накамура, и Нацумэ, пока ещё не сильно разбирающийся в людях, интуитивно знал: с Масао что-то не так. Какой-то нездоровый блеск в умном, проницательном взгляде. Не было того остервенения, злости, как у Таки, а интерес и даже возбуждение. Пока остальные держали Нацумэ, Масао мучил, изучая болезненные точки, смотрел на свою жертву как на муху, которой отрывает лапки и крылышки. Он умел причинять боль, не оставляя синяков.
Однажды на перемене к Нацумэ подошёл Така и сказал, что вся их компания решила оставить Нацумэ в покое.
Только с одним условием: Нацумэ должен прилюдно плюнуть в лицо той самой стерве - уборщице, которая гоняла мальчишек в туалете. Шваброй по лицу получил именно Така.
Нацумэ сделал так, как они сказали. Он подошёл к пожилой женщине сзади, когда та протирала пол в коридоре на втором этаже.
- Здравствуйте, - сказал Нацумэ.
Уборщица, тяжело дыша, с трудом разогнула спину и повернулась. На её лице проскользнуло узнавание, женщина улыбнулась:
- А это ты...
И тут Нацумэ плюнул ей в лицо.
Последнее, что он помнил, её оторопевшие глаза, как он разворачивается и бежит со всех ног под гогот своих одноклассников.
- Я же за тебя заступилась! - раздалось позади.
Одноклассники обещание не сдержали. В тот вечер, после школы Нацумэ особенно досталось.
Вернувшись домой, он сказал что больше в школу не пойдёт. Отец как раз собирался на деловую встречу и завязывал перед зеркалом галстук, прям как сейчас Нацумэ по утрам. Именно поэтому он превратил одевание перед зеркалом в ритуал, мечтая быть похожим на отца, олицетворяющего для него божество, недоступное, холодное, но справедливое.
- Слабак, - сказал отец, так и не повернувшись к сыну. Потом он взял, висящий на спинке стула пиджак от Армани, небрежно накинул на плечо, и собирался уже выйти из дома, как в комнату вошла мать:
- Тамио...
Она упрашивала отца перевести сына на домашнее обучение. Нацумэ до сих пор помнит её умоляющий голос, эту причёску в форме буквы V, только волосы блестящие, чёрные. Самая красивая и самая лучшая женщина, которую он когда-либо знал.
Отец всё-таки разрешил оставить школу.
С тех пор прошло много лет.
После каждодневных занятий в спортзале, Нацумэ превратился в сбитого крепыша, с развитой трапециевидной мышцей и всячески подчёркивал это одеждой. Что касается речи, с ним занимались самые лучшие учителя, ставящие дикцию артистам Ракуго. Дефект до конца исправить не удалось, Нацумэ всё равно иногда "гакал", но близкие, как и он сам, предпочитали этого не замечать, а новые люди обычно принимали это за манеру речи или какой-нибудь местный диалект.
В двадцать лет Нацумэ начал работать у отца. Сначала ему давали небольшие поручения, которые безукоризненно выполнялись. Через год Нацумэ занял руководящую должность на одной из дочерних компаний Юмэхаси.
Когда же ему исполнилось двадцать пять лет, отец решил постепенно отходить от дел и стал готовить сына к управлению всем холдингом. Года два подряд он следил за успехами Нацумэ, давал наставления, а потом и вовсе ушёл на покой. И сейчас каждый вечер, с бокалом вина в руке, он любуется закатом, сидя на веранде своей резиденции в Хаконэ. Иногда связывается с матерью, но сам на звонки не отвечает. Как был недоступным божеством, так и остался.
- Ну и что случилось с гусёнком? - словно вызывая из глубокого сна, раздался далёкий скрипучий голос.
- Гусёнок невинный
Брыкаясь в мутной воде, не заметил
Как волком стал,- сонно ответил Нацумэ и понял, что опять может контролировать свои мысли.