Чем хорошая архитектура отличается от плохой - разбор одного здания
Мой предыдущий пост “Двадцать самых некрасивых зданий Москвы” ( http://gireld.livejournal.com/5740.html или anothercity.livejournal.com/632996.html) получил широкий отклик. Некоторые читатели упрекнули меня в том, что все это “дело вкуса”, что одному нравится одно, другому - другое.
Соглашаясь с тем, что мои суждения субъективны, я категорически не принимаю утверждение, что вкус является каким-то подобием цветовых или вкусовых пристрастий.
Вкус воспитывается тяжелым интеллектуальным трудом.
Произведения Владимира Набокова стоят на более высокой ступени, чем произведения Дарьи Донцовой, они не “просто другие”, и мало кто будет с этим спорить. Умение отличать очень плохой текст от очень хорошего, пусть и интуитивно, в наших школах все-таки воспитывают.
А здание (как и фильм, как картина etc) - это тоже текст, встроенный в множество текстов нашей культуры. И здание можно прочитать, расшифровать его код, соотнести с другими текстами.
Это умение как раз и характеризует вкус человека. Вкус применительно к архитектуре - это умение прочувствовать онтологию творческого акта, а вовсе не колебания визуальной восторженности при переведении взгляда от одного объекта к другому.
Сейчас я расскажу, почему я считаю новое здание “Военторга” отвратительным. А потом поговорим о хорошей современной архитектуре.
Первое, что следует подвергнуть тщательному изучению - это диалог здания с окружающим его городским ландшафтом.Я не утверждаю, что вся улица должна быть построена в одном стиле, а дома в центре не быть выше четырех этажей. Диалог - это наличие связей между текстами двух зданий.
Упомянутый в предыдущем посте “Патриарх”, будучи образцом китча 90х, тем не менее, неплохо встроен в городской ландшафт. По своей форме он является пародией на соседний дом, а его расположение на пересечении Ермолаевского и Малой Бронной не ставит его в доминирующее положение по отношению к пруду и застройке вокруг него.
Военторг же расположен в окружении зданий, диалог с которыми у него невозможен. Их тексты написаны на разном языке и никак не пересекаются. Полностью отсутствует перекличка на уровне формы, цветов, материалов. Военторг вызывающе другой.
И в этом - его основная идея. Своим существованием на Воздвиженке он утверждает нечто новое, декларирует свою самодостаточность и отсутствие необходимости разговаривать с теми, кто его окружает. На это опосредованно указывает и зеркально остекление, делающее его непроницаемым для взгляда.
Данная декларация собственной состоятельности и самоценности утверждается через “имперские” мотивы здания, но при ближайшем рассмотрении хочется, подобно Станиславскому, громко воскликнуть “Не верю!”.
И вот почему.
Во-первых, обратим внимание на центральный элемент композиции здания - стеклянный купол. Для здания, стоящего на пересечении двух улиц, примыкающий угол является одним из смысловых центров. И архитектор делает акцент на этой оси, воздвигая стеклянный купол, самый яркий элемент здания.
Вообще, стеклянный купол - это форма, обладающая колоссальной энергетикой.
Посмотрите на купол дома Зингер в Санкт-Петербурге.
Это вершина здания и его смысловой центр. Его кульминация. Точка высочайшего напряжения.
Стеклянный купол создает тайну, и сам же ее приоткрывает. Он недоступен, и вместе с тем открыт взорам. Посмотрите на купол “Зингера”, на эту невероятную композицию. Здесь есть тайна и загадка, ощущение сказки.
И конечно, купол органически вырастает и следует из здания, является кульминацией, четко прорисованной и выделенной из основного массива.
Что мы видим у военторга? Кульминация съедена и поглощена трехэтажной (!) мансардой, призванной вместить побольше офисных помещений. При этом сам купол приплюснут и безлик. Он не продолжает вертикальные линии здания, а прерывает и ограничивает их, ставит преграду для их развития. Как будто этим куполом здание придавили, остановили его рост, нахлобучив эту шапку.
Верх (а купол - это максимум здания, его вершина!) становится “низом”, вбивающим основную ось строения в землю.
Для сравнения, дореволюционное здание военторга было структурировано по-другому. Массивность коробки, наоборот, облегчалась с помощью углового сегмента, устремляющего всю конструкцию ввысь. И мансарды, конечно же, не было.
Вообще говоря, массивная мансарда очень сильно стесняет пространство для маневра архитектора. Чтобы здание не превратилось в предмет мебели, в бабушкин сундук, необходимо было детально проработать сочленение основного массива здания и мансарды. Возникает ощущение, что мансарда был прилеплена уже после того, как построили основное здание. “Петрович, проект классный, но вот бы еще тысяч пять квадратов площади!”. Отсюда - и ощущение сундука, это второе.
Третье, на что следует обратить внимание - это на характер отделки. Напомню, что архитектор рассказывает нам историю про доминирование и утверждение. Но почему тогда здание покрыто нелепыми мелкими квадратными панелями? Зачем нужны зеркальные ужасные зеркальные окна?
“Черепаховая броня” и зеркальность еще больше огораживают здание от внешнего взгляда, как бы говоря “и нечего на меня смотреть”. А еще они делают дом похожим на… макет, напрочь убивая всю имперскую величественность, и аппеллируя к худшим образцам курортной архитектуры.
Четвертое, что следует сказать о доме - это отметить провальную конфигурацию окон. Вероятно, окна сделаны зеркальными в том числе для того, чтобы скрыть перекрытия, хотя в Москве есть подъездные окна в несколько этажей высотой, перекрытия видны - и ничего. Провал состоит в том, что отсутствие выделенных окон добавляет и так массивному зданию, прижатому трехэтажной мансардой, дополнительную “неотесанность”. Использование высоких вертикальных окон в несколько этажей в зданиях классического типа возможно, только если эти окна надлежащим образом проработаны и детализированы, а также если этот прием применяется для членения фасада на сегменты. Когда окна по всему периметру здания имеют такой вид, будучи лишенными отделки и какой-либо художественной фактуры, они превращают здание в большой неотесанный гроб.
Наконец, наиболее беспомощными выглядят аллюзии к архитектуре московского модерна, впрочем речь здесь может идти не об аллюзиях, а лишь о грубом заимствовании элементов предыдущего “Военторга”, целью которого было, очевидно, продемонстрировать мнимое уважение “к старине”. Легкие и изящные архитектурные формы московского модерна совершенно не сочетаются с грубыми мазками “лужковской” архитектуры. И если “сохраненные” формы в здании начала XX века несли важную смысловую нагрузку, то в новом доме они, будучи закованными в гранит фасадного цвета, смотрятся нелепой лепниной.
Наконец, в предыдущем постинге общественность попросила выложить список лиц, причастных к уродованию Москвы. Не могу ей в этом отказать. Не буду перечислять имена причастных к сносу чиновников и бизнесменов, так как не являюсь, специалистом в области градостроительного права.
Озвучу архитектора.
Итак, знакомьтесь, архитектор Владимир Васильевич Колосницын
К сожалению, Владимир Васильевич - человек скромный, и более качественные фотографии я сходу не нашел. А скромничает он зря, военторг - не единственное его творение.
Эталонное уродство на Чистопрудном Бульваре:
Обновленная гостиница “Москва”, смесь конструктивизма, ампира и вампира.
Храм живоначальной Троицы на Борисовских Прудах в “византийском стиле”:
Владимир Колосницын - известный специалист по установке муляжей на месте снесенных исторических зданий, подлец профессиональный и циничный. Помимо прочего он является автором проекта гостиничного комплекса на улице Бахрушина на месте снесенных усадьбы Алексеевых.
Я думаю, на этом хватит плохого.
Следующий пост будет о красивых зданиях современной Москвы.
Соглашаясь с тем, что мои суждения субъективны, я категорически не принимаю утверждение, что вкус является каким-то подобием цветовых или вкусовых пристрастий.
Вкус воспитывается тяжелым интеллектуальным трудом.
Произведения Владимира Набокова стоят на более высокой ступени, чем произведения Дарьи Донцовой, они не “просто другие”, и мало кто будет с этим спорить. Умение отличать очень плохой текст от очень хорошего, пусть и интуитивно, в наших школах все-таки воспитывают.
А здание (как и фильм, как картина etc) - это тоже текст, встроенный в множество текстов нашей культуры. И здание можно прочитать, расшифровать его код, соотнести с другими текстами.
Это умение как раз и характеризует вкус человека. Вкус применительно к архитектуре - это умение прочувствовать онтологию творческого акта, а вовсе не колебания визуальной восторженности при переведении взгляда от одного объекта к другому.
Сейчас я расскажу, почему я считаю новое здание “Военторга” отвратительным. А потом поговорим о хорошей современной архитектуре.
Первое, что следует подвергнуть тщательному изучению - это диалог здания с окружающим его городским ландшафтом.Я не утверждаю, что вся улица должна быть построена в одном стиле, а дома в центре не быть выше четырех этажей. Диалог - это наличие связей между текстами двух зданий.
Упомянутый в предыдущем посте “Патриарх”, будучи образцом китча 90х, тем не менее, неплохо встроен в городской ландшафт. По своей форме он является пародией на соседний дом, а его расположение на пересечении Ермолаевского и Малой Бронной не ставит его в доминирующее положение по отношению к пруду и застройке вокруг него.
Военторг же расположен в окружении зданий, диалог с которыми у него невозможен. Их тексты написаны на разном языке и никак не пересекаются. Полностью отсутствует перекличка на уровне формы, цветов, материалов. Военторг вызывающе другой.
И в этом - его основная идея. Своим существованием на Воздвиженке он утверждает нечто новое, декларирует свою самодостаточность и отсутствие необходимости разговаривать с теми, кто его окружает. На это опосредованно указывает и зеркально остекление, делающее его непроницаемым для взгляда.
Данная декларация собственной состоятельности и самоценности утверждается через “имперские” мотивы здания, но при ближайшем рассмотрении хочется, подобно Станиславскому, громко воскликнуть “Не верю!”.
И вот почему.
Во-первых, обратим внимание на центральный элемент композиции здания - стеклянный купол. Для здания, стоящего на пересечении двух улиц, примыкающий угол является одним из смысловых центров. И архитектор делает акцент на этой оси, воздвигая стеклянный купол, самый яркий элемент здания.
Вообще, стеклянный купол - это форма, обладающая колоссальной энергетикой.
Посмотрите на купол дома Зингер в Санкт-Петербурге.
Это вершина здания и его смысловой центр. Его кульминация. Точка высочайшего напряжения.
Стеклянный купол создает тайну, и сам же ее приоткрывает. Он недоступен, и вместе с тем открыт взорам. Посмотрите на купол “Зингера”, на эту невероятную композицию. Здесь есть тайна и загадка, ощущение сказки.
И конечно, купол органически вырастает и следует из здания, является кульминацией, четко прорисованной и выделенной из основного массива.
Что мы видим у военторга? Кульминация съедена и поглощена трехэтажной (!) мансардой, призванной вместить побольше офисных помещений. При этом сам купол приплюснут и безлик. Он не продолжает вертикальные линии здания, а прерывает и ограничивает их, ставит преграду для их развития. Как будто этим куполом здание придавили, остановили его рост, нахлобучив эту шапку.
Верх (а купол - это максимум здания, его вершина!) становится “низом”, вбивающим основную ось строения в землю.
Для сравнения, дореволюционное здание военторга было структурировано по-другому. Массивность коробки, наоборот, облегчалась с помощью углового сегмента, устремляющего всю конструкцию ввысь. И мансарды, конечно же, не было.
Вообще говоря, массивная мансарда очень сильно стесняет пространство для маневра архитектора. Чтобы здание не превратилось в предмет мебели, в бабушкин сундук, необходимо было детально проработать сочленение основного массива здания и мансарды. Возникает ощущение, что мансарда был прилеплена уже после того, как построили основное здание. “Петрович, проект классный, но вот бы еще тысяч пять квадратов площади!”. Отсюда - и ощущение сундука, это второе.
Третье, на что следует обратить внимание - это на характер отделки. Напомню, что архитектор рассказывает нам историю про доминирование и утверждение. Но почему тогда здание покрыто нелепыми мелкими квадратными панелями? Зачем нужны зеркальные ужасные зеркальные окна?
“Черепаховая броня” и зеркальность еще больше огораживают здание от внешнего взгляда, как бы говоря “и нечего на меня смотреть”. А еще они делают дом похожим на… макет, напрочь убивая всю имперскую величественность, и аппеллируя к худшим образцам курортной архитектуры.
Четвертое, что следует сказать о доме - это отметить провальную конфигурацию окон. Вероятно, окна сделаны зеркальными в том числе для того, чтобы скрыть перекрытия, хотя в Москве есть подъездные окна в несколько этажей высотой, перекрытия видны - и ничего. Провал состоит в том, что отсутствие выделенных окон добавляет и так массивному зданию, прижатому трехэтажной мансардой, дополнительную “неотесанность”. Использование высоких вертикальных окон в несколько этажей в зданиях классического типа возможно, только если эти окна надлежащим образом проработаны и детализированы, а также если этот прием применяется для членения фасада на сегменты. Когда окна по всему периметру здания имеют такой вид, будучи лишенными отделки и какой-либо художественной фактуры, они превращают здание в большой неотесанный гроб.
Наконец, наиболее беспомощными выглядят аллюзии к архитектуре московского модерна, впрочем речь здесь может идти не об аллюзиях, а лишь о грубом заимствовании элементов предыдущего “Военторга”, целью которого было, очевидно, продемонстрировать мнимое уважение “к старине”. Легкие и изящные архитектурные формы московского модерна совершенно не сочетаются с грубыми мазками “лужковской” архитектуры. И если “сохраненные” формы в здании начала XX века несли важную смысловую нагрузку, то в новом доме они, будучи закованными в гранит фасадного цвета, смотрятся нелепой лепниной.
Наконец, в предыдущем постинге общественность попросила выложить список лиц, причастных к уродованию Москвы. Не могу ей в этом отказать. Не буду перечислять имена причастных к сносу чиновников и бизнесменов, так как не являюсь, специалистом в области градостроительного права.
Озвучу архитектора.
Итак, знакомьтесь, архитектор Владимир Васильевич Колосницын
К сожалению, Владимир Васильевич - человек скромный, и более качественные фотографии я сходу не нашел. А скромничает он зря, военторг - не единственное его творение.
Эталонное уродство на Чистопрудном Бульваре:
Обновленная гостиница “Москва”, смесь конструктивизма, ампира и вампира.
Храм живоначальной Троицы на Борисовских Прудах в “византийском стиле”:
Владимир Колосницын - известный специалист по установке муляжей на месте снесенных исторических зданий, подлец профессиональный и циничный. Помимо прочего он является автором проекта гостиничного комплекса на улице Бахрушина на месте снесенных усадьбы Алексеевых.
Я думаю, на этом хватит плохого.
Следующий пост будет о красивых зданиях современной Москвы.