П. Турчин "Ультрасоциаьность".

[anti0h]

P. Turchin, Ultrasosciety / П.Турчин, «Ультрасоциаьность».

Хотя точнее наверно было бы перевести это как «Сверхобщество». Да, большая часть поста будет опять состоять из цитат, так что никак кроме кавычек я их выделять не стал. Поехали.

В прошлый раз, проанализировав работу Боэма “Иерархия в лесу” мы проследили как развивалась “эволюция эгалитарного поведения”, которая не зря вынесена в подзаголовок его книги. Напомню, судя по человекообразным обезьянам наши предки также обладали выраженным иерархическим устройством групп, с очевидным доминированием альфы. Далее, развитие разума, как социального/коммуникативного интеллекта, позволило создавать сложные политические коалиции. Это привело к феномену, который Боэм называет “обратная иерархия доминирования” когда не один альфа доминирует над всей группой, а наоборот вся группа действует сплочённо против того, кто пытается отдавать прямые приказы. Именно такое общественное устройство характерно для групп фуражиров, кочующих в небольших коллективах до 50 человек. Приблизительно так и жили люди первые 200.000 лет… пока где-то 10.000 лет назад что-то не изменилось. Масштабы обществ стали расти а структура усложняться. Боэм этой темы практически не касается. так что тут мы переходим к Турчину. Вот как он ставит задачу:



“С точки зрения эволюции, 10 000 лет - это мгновение. Тем не менее, человеческие общества были полностью преобразованы в этот период-от небольших, эгалитарных групп, объединенных непосредственным взаимодействием, до огромных, анонимных национальных государств с централизованным принятием решений, широким разделением труда и, что менее позитивно, большими различиями в богатстве и власти. Это замечательное развитие требует объяснения - и объяснения такого рода, которое было необычным и даже нежелательным в изучении истории. Мы должны апеллировать к общим принципам - научным законам общественного развития. И хотя эти поразительные перемены в человеческом обществе происходили чрезвычайно медленно в политическом масштабе (где неделя, как мы знаем, считается долгим сроком), они все же были слишком быстрыми, чтобы быть полностью обусловленными эволюцией человеческого генома. Мы должны понимать их как культурные достижения, а всю историю - как процесс культурной эволюции.” …

“Мы развили удивительно кооперативные и эгалитарные общества, в которых лидеры не могли приказывать своим последователям, а вместо этого руководили убеждением и примером. Сотни тысяч лет мы жили в обществах, в которых было мало различий, кроме возраста, пола и заслуженной репутации.

А потом что-то случилось. Начиная примерно с 10 000 лет назад, эгалитарная тенденция обратилась вспять. Альфа-самцы вернулись в обличье богов-королей. Они угнетали нас, порабощали и приносили в жертву на алтарях кровожадных богов. Они наполнили свои дворцы сокровищами, а гаремы-самыми красивыми женщинами в стране. Они объявили себя живыми богами и заставили нас поклоняться им.

К счастью, боги-короли просуществовали недолго. Последовал еще один большой поворот, еще один разворот тренда. Постепенно человеческие общества начали освобождаться от наихудших форм угнетения. Человеческие жертвоприношения и обожествленные правители вышли из моды. Рабство было объявлено вне закона, а у знати отняли привилегии. Человеческие общества во многом восстановили утраченные позиции. Мы все еще не так эгалитарны, как охотники-собиратели-есть бедняки и миллиардеры,-но мы живем гораздо лучше, чем во времена богов-королей.

Социальная эволюция человечества шла по удивительной, даже причудливой траектории, с резкими поворотами один за другим. Почему?”

“Крупномасштабные общества, организованные как государства, полностью заменили или, в некоторых случаях, инкапсулировали малые общества, в которых люди жили на протяжении большей части своей эволюционной истории. По какой-то причине большие, хрупкие конструкции вытеснили меньшие, более прочные, более легко обслуживаемые. И поэтому интуитивно кажется, что какая-то мощная внешняя сила должна склонить игровое поле в пользу масштаба.

"Бог на стороне больших батальонов", - гласит французская военная поговорка. Чем больше воинов вы приведете в бой, тем выше ваши шансы на победу. Может ли главным двигателем перехода к большим обществам быть война? …

Когда люди впервые начали выращивать растения и поселились в постоянных деревнях, войны между племенами стали более интенсивными. Поражение теперь могло легко привести к потере земли для выращивания сельскохозяйственных культур, что означало голод. В крайних случаях... катастрофическое поражение может уничтожить всю общину. Из-за того, что последствия проигрыша были столь серьезны, общество подверглось сильному эволюционному давлению, в сторону лучшего выживания на войне. Это означало изобретение лучшего оружия и доспехов, укрепление социальной сплоченности и принятие лучшей тактики ведения боя. Но самое лучшее, что вы могли сделать, это просто стать более крупной группой, чтобы вы могли вести в бой бо’льшие батальоны.”

Звучит в общем логично, но на этом месте неизбежно возникает вопрос - а почему укрупнение обществ началось только 10.000 лет назад? Нет, понятно, что существенное укрупнение обществ без перехода от присваивающего хозяйства (собирательства) к производящему невозможно. Но уже первые памятники монументальной архитектуры, как Гебекли-Тепе, были возведены довольно крупными коллективами полукочевых фуражиров. Значит, это не развитие сельского хозяйства привело к росту масштабов общества. Напротив, это доместикация растений и животных была средством удовлетворения потребности увеличения размера группы.

Самой очевидной ситуацией в которой большие группы имеют преимущество является война, ок. Но что настолько интенсифицировало боевые действия 10к лет назад? Ответ тоже весьма очевиден - демографическое давление. Людей становилось всё больше, а неосвоенных территорий всё меньше. В результате преимущество получали те группы, которые могли отбить территории у других и/или прокормить больше человек на той же площади. Это и создало давление отбора в сторону роста масштабов общества и доместикации различной биологии.

При этом какие-то минималистичные формы приручения животных и посадки растений возможно были известны достаточно давно. Проблема была в том, что полный переход на питание доместицированными видами приводил к заметному снижению качества жизни. Я уже писал об этом в “Деконструкции одного мифа”. Вот как описывает этот процесс Турчин:

“...сельское хозяйство имеет "темную сторону", заметно отрицательно влияющую на здоровье человека. Имеются неопровержимые доказательства того, что после перехода к сельскому хозяйству человеческий рост снизился, что является весьма надежным показателем снижения общего благополучия. Люди заболевали чаще из-за более высокой плотности населения и из-за того, что патогенные микроорганизмы перескакивали от одомашненных животных к людям. Качество питания ухудшилось, о чем свидетельствуют многочисленные примеры древних костей и зубов.

Но переход к сельскому хозяйству все же произошел, и сельское хозяйство распространилось, так что должна была быть веская причина.

Вот что, по-моему, произошло.

Вернемся к постплейстоценовому ландшафту. Он заполняется множеством местных групп, каждая из которых имеет свою территорию, используемую для охоты и собирательства. А теперь предположим, что происходит что-то такое, что повышает уровень военных действий в регионе, скажем, изменение климата. Когда климат стал более сухим и прохладным в период, известный как ранний Дриас (12 800 - 11 500 лет назад), продуктивность растительных сообществ снизилась, что вызвало снижение несущей способности /вместимости ландшафта/ для людей, которые зависели от этих ресурсов (доступность охоты на животных также уменьшилась, потому что их пищевая база сократилась). Скудные ресурсы привели к всплеску конфликтов между племенами (этнолингвистическими группами), поскольку каждая группа пыталась расширить свою территорию, чтобы компенсировать её уменьшенную несущую способность. В качестве альтернативы, возможно, не требовалось никакого специального климатического триггера. По мере того как ландшафт становился все более многолюдным, соседние группы все чаще вступали в конфликт из-за ресурсов, которые становилось все труднее найти.

Новые условия интенсивной войны повышали вероятность вымирания, когда группа проигрывала войну. Это означало, что в настоящее время существует сильное давление в сторону увеличения размера сотрудничающей группы, что наиболее легко достигается путем объединения с другими, культурно подобными группами.

Но размер, как говорится, это еще не все. Объединение альянса в единую силу требовало дополнительных культурных элементов. Нелегко поддерживать внутреннюю сплоченность большой группы людей. Вам нужен новый тип социального "клея". Как мы видели в Главе 1, монументальные места, где могли происходить масштабные ритуалы, "хенджи /как Стоун-хендж/ и мегалиты", по-видимому, служили механизмом для объединения сообщества из тысяч людей. Такие внутренне сплоченные общества имели больше шансов выжить в условиях постоянных войн, которые развивались после окончания плейстоцена. Но этого было недостаточно.

Скорее всего, люди, жившие в плодородном Полумесяце, уже знали о методах, необходимых для интенсификации производства растений (есть разрозненные свидетельства эпизодического культивирования, уходящего в прошлое на 100 000 лет). Раньше не было причин переходить к более трудоемкой и менее здоровой жизни земледельца. Но еще один способ увеличить численность группы, помимо создания альянсов, - это просто иметь больше воинов. Выращивание собственной пищи позволяло человеческим группам выращивать больше воинов и концентрировать их в более крупных военных отрядах. Кроме того, выращивание продовольствия на концентрированных участках вблизи укрепленных поселений было более безопасным, чем посылка экспедиционных отрядов для сбора разрозненных продовольственных ресурсов.

Почему культурный групповой отбор был ключом к переходу от фуражира к земледельцу? Потому что вы не можете переключиться на сельское хозяйство, когда все остальные в вашей общине занимаются собирательством. Вся группа должна сдвинуться вместе. Это требует нового набора культурных норм и институтов, общих для всех. Самым важным таким институтом были бы права собственности на продукты питания, которые вы выращивали.157

Логика отбора культурных групп также объясняет, почему сельское хозяйство было принято, несмотря на его негативное влияние на состояние здоровья. Группы плохо питавшихся (возможно даже хронически больных) фермеров могли истреблять здоровых и высоких фуражиров просто силой численности. Таким образом, индивидуальная приспособленность (как в эволюционном смысле, так и в повседневном смысле физического состояния) уменьшилась, но эволюционная групповая приспособленность возросла, и это то, что двигало всем процессом.

Итак, вот логика моего объяснения. Безудержная война ведет к интенсивному отбору в сторону большего размера группы. Чтобы осуществить этот переход, необходима коэволюция ряда, казалось бы, несовместимых, но на самом деле синергичных культурных черт. Одним из необходимых комплексов культурных признаков является тот, что делает возможным сельское хозяйство - не только знание того, как выращивать растения и пасти домашний скот, но и новые социальные институты, такие как права собственности. Еще одним набором культурных признаков были масштабные ритуалы, которые связывали воедино кооперирующиеся группы. Поскольку и земледелие, и крупно-масштабные ритуалы движимы третьим фактором, войной, в принципе они могут возникать в любой последовательности. Однако я предполагаю, что нашим предкам было легче принять новые ритуалы, потому что все, что им было нужно - это расширить масштабы ранее существовавших, мелко-масштабных ритуалов. С другой стороны, переход к сельскому хозяйству требует норм частной собственности, а это идет вразрез с эгалитарными принципами собирательства. Вот почему памятники, используемые в ритуальных целях большими группами людей, могли появиться до земледелия, как это было в нескольких хорошо документированных случаях”.

Нужно отметить что как минимум два из вышеперечисленных факторов, масштабные ритуалы и война, имеют общую первопричину - демографическое давление. Крупные группы стали возможны только тогда, когда появился избыток людей. Ритуалы помогали организовывать эти самые группы. А войны отбраковывали тех, кто укрупняться не мог или не хотел. С/Х же создавало фундамент этого уплотнения - как кормовой так и институциональный, в виде права собственности, подрывающего эгалитарный этос. Именно такое сочетание факторов смогло наконец разрушить существовавший на протяжении десятков (или даже сотен) тысяч лет эгалитарный уклад и запустить процесс активной социальной (культурной) эволюции. Но об этом поговорим во второй части.