Коронавирус раскрыл слабости капитализма.
Когда всё это закончится, сможем ли мы исправить экономику и вернуться к норме? Трамп, конечно, заявляет, что да. Но он неправ. Именно его слабые попытки исправить проблемы капитализма, как и сам коронавирус, привели нас к этому экономическому кризису. Давайте определимся с некоторыми терминами. Когда мы говорим о здоровье экономики, существуют две части: «реальная экономика», которая включает в себя все произведённые нами товары и услуги, и «финансовая экономика» - деньги, фондовые рынки, банки и кредиты.
Коронавирус повлиял на экономику в несколько этапов. Во-первых, мы увидели влияние на реальную экономику, поскольку распространение вируса в Китае привело к замедлению производства в январе 2020 года. Китай закрыл фабрики по всей стране, чтобы остановить эпидемию. Неожиданно не все виды продукции были произведены, и другие страны, которые покупают товары у Китая, столкнулись с эффектом пульсации. Apple начала переводить часть производства из Китая в другие страны. Ford и Toyota закрыли некоторые заводы. FedEx и UPS изменили маршруты поставок.
Затем мы увидели задержанное влияние на фондовый рынок. Это произошло не сразу, так как некоторые политики, типа Трампа, заявляли, что вирус находится под контролем. Ещё в феврале фондовый рынок продолжал процветать. Но фондовые рынки работают на основе прогноза, и вскоре инвесторы поняли влияние вируса на производство и потребление, с учётом вероятной правительственной финансовой помощи. С конца февраля и до конца марта индекс Dow Jones продемонстрировал худшую с 1987 года динамику первого квартала.
В марте мы увидели влияние на реальную экономику в большей части мира за пределами Китая. Предприятия прекратили производство и перестали предоставлять услуги, рестораны закрылись, прачечные закрылись. Некоторые сектора бизнеса продемонстрировали рост, типа аптек и продуктовых магазинов. Но большая часть населения потеряла работу и доход. К апрелю это распространилось на весь мир. Фондовые рынки продолжало трясти, так как инвесторы ждали, какую помощь предложит правительство. В середине марта Конгресс предложил огромные стимулирующие меры, и фондовый рынок немного восстановился, но затем снова упал после появления данных об уровне безработицы. Скорее всего, в ближайшие месяцы эта тряска продолжится, так как мир будет приспосабливаться к коронавирусу.
Это не новые проблемы.
Эта пандемия показала насколько неблагополучной была наша экономическая система. Капитализм идеологически основан на принципах индивидуализма и конкуренции, но пандемия показала, что нам нужна солидарность - коллективные решения, которые помогают каждому. Например, если медицинские решения принимаются на основе прибыли, то миллионы людей оказываются без лечения и тестирования, что приводит только к ухудшению пандемии. Рыночные решения позволяют богатым покупать аппараты для вентиляции лёгких только для себя, на всякий случай, в то время как в больницах их не хватает. Власти США не обещали, что вакцина, если она будет произведена, будет бесплатной или доступной для всех. Проявились и другие проблемы. Реальная экономика так и не восстановилась от краха 2008 года. Не вирус привёл к падению фондовых рынков, он стал просто последней каплей. Реальная экономика уже была ослаблена и не могла справиться с этим потрясением.
Одним из возможных путей выхода из кризиса 2008 года могла стать попытка создать «управляемый капитализм», чтобы правительство составляло долгосрочные планы поддержки определённых отраслей, например «зелёного производства», финансировало эти отрасли, восстанавливало инфраструктуру и регулировало деятельность инвесторов (например, заставляя корпорации платить налоги, чтобы часть их прибыли использовалась для общественного блага, например, для поддержки школ, а не для спекулятивных инвестиций), чтобы экономика стала менее уязвимой перед пузырями и спадами. Но этого не произошло. Однако, вовсе не известно сработал бы этот путь. Экономический рост в большинстве богатых стран замедлялся с 1970-х и не мог восстанавливаться. И даже там, где наблюдался небольшой рост, включая устойчивый рост производительности труда, это не приводило к повышению уровня жизни среднего работника.
Рыночные «решения» сделали всё только хуже.
Капитализму удалось выжить в результате некоторых рефлексивных правительственных решений. Но большинство этих «решений» стали лишь временными заплатами, которые сделали всё только хуже. Одна из таких заплат - частный кредит и долг. Начиная с 1970-х, среднему работнику стало очень трудно вести образ жизни среднего класса. Когда мультсериал «Симпсоны» только вышел в эфир, работник со средним образованием, владеющий домом и обеспечивающий семью на один доход, не был чем-то необычным. Сегодня это недостижимая мечта для многих людей с высшим образованием.
Выживание большинства работников стало зависеть от займов и кредитных карт. Это привело к появлению личных долговых кризисов и огромной нестабильности. 40% американцев говорят, что у них нет даже 400 долларов сбережений на чрезвычайную ситуацию. И это было до эпидемии коронавируса. Но эта долговая политика помогла глобальной экономике, позволив клиентам покупать товары, несмотря на отсутствие достаточной зарплаты. Экономика не может работать, если никто не может покупать произведённые товары и услуги.
Ещё одной заплатой стал правительственный долг. После Второй мировой войны правительство начало снижать налоги для корпораций и богачей, лишая казну доходов. После резкого замедления экономического роста в 1970-х, правительство сократило бюджет и увеличило займы. Правительственный долг - не всегда проблема, но он использовался для оправдания сокращения государственных рабочих мест и социальных программ - от продовольственных талонов до финансирования национальных парков и почтовой службы. Ещё одной заплатой, стало изменение в начале 1980-х правил для банков и инвесторов, позволив им делать более рискованные инвестиции, и ослабив ответственность на случай банкротства. Например, ипотека перестала быть простым кредитом, став настолько сложным финансовым продуктом, что даже Уолл-Стрит перестала понимать, что это такое. В 2008 году этот продукт лопнул, обрушив рынок недвижимости, но правительство помогло Уолл-Стрит, а не людям, потерявшим свои дома.
Компании начали менять характер получения прибыли с продажи услуг и товаров на финансовую деятельность. В 1980-х около 10% корпоративной прибыли поступало от финансового сектора, а теперь этот показатель превышает 25%. Но ещё хуже то, что они распределяют эту прибыль среди акционеров, вместо развития бизнеса, или выкупают собственные акции на фондовой бирже, чтобы повысить их стоимость. Огромная часть нашей экономики - нереальная часть - превратилась в гигантское казино. Оно существует только благодаря ставкам - очень богатые инвесторы (олигархи и корпорации) делают очень большие ставки.
Иллюзия сильной экономики.
Все эти заплаты создали иллюзию сильной экономики, которой любит хвастаться президент Трамп, потому что в ней много денег, и несколько человек скопили огромные состояния. Но это множество денег никак не связано с реальными товарами и услугами. Например, до недавнего времени Uber и WeWork выглядели как сильные и крупные предприятия просто потому, что инвесторы делали ставку на то, что они именно такие. Но они оказались не такими. Все эти рыночные решения оказались неэффективными. Они только ухудшили проблемы. Спасение экономики с помощью кредитов означает, что теперь мы получили рекордные уровни долгов по оплате жилья, медицинских услуг, кредитных карт, студенческих долгов, не считая падающей или застойной зарплаты. Дерегулирование Уолл-Стрит привело к дестабилизации экономики.
Кроме того, эта «финансилизация» - поддержка казино-экономки - сдвинула экономику с инвестирования в долгосрочные проекты, вроде инфраструктуры, к вложению денег во что-то краткосрочное, что может принести быструю прибыль. Например, фондовый рынок склонен вознаграждать корпорации за сокращение и вывод за границу рабочих мест, хотя эти действия однозначно не принесут прибыль в долгосрочной и даже среднесрочной перспективе. И никто в правительстве не нашёл реалистичного решения проблемы климатического кризиса, при условии сохранения капитализма. Капитализм оказался в очень шатком положении.
У капитализма закончились решения.
Этот экономический кризис не похож на другие кризисы. Экономисты ФРС Сент-Луиса считают, что к июню без работы могут остаться 47 млн. работников, что поднимет безработицу до 32%. Безработица будет менее экстремальной в странах, которые более агрессивно вмешиваются в рынок, например в Европе. Капитализм продолжается уже пять веков, сталкиваясь со всевозможными кризисами, но теперь требуется усиление правительственного вмешательства, чтобы «купить время», как говорит социолог Вольфганг Стрик. Капитализм уже не может спасти сам себя.
К счастью, существует множество предложений, вроде налогообложения Уолл-Стрит и богачей, Медицины для всех, Заботы о всех поколениях, которые указывают нам путь к восстановлению экономики и общественного здравоохранения. А некоторые, вроде Зелёного нового курса, являются единственной нашей надеждой на экологическую стабильность. Но все эти предложения требуют от нас отхода от основ капитализма - системы, построенной на фундаменте индивидуализма и конкуренции, главная цель которой - максимизация прибыли. Единственный способ выжить - это перестроить систему на фундамент коллективности и солидарности, сделав главной целью человеческие потребности.
Источник: The Coronavirus Crisis Exposes How Fragile Capitalism Already Was, Stephanie Luce, Labor Notes, popularresistance.org, April 13, 2020.