Пределы роста
В 1972 году был опубликован знаменитый доклад Римскому Клубу «Пределы роста». Краткие выводы этой работы звучат так: «Если современные тенденции роста численности населения, индустриализации, загрязнения природной среды, производства продовольствия и истощения ресурсов будут продолжаться, в течение следующего столетия мир подойдет к пределам роста. В результате, скорее всего, произойдет неожиданный и неконтролируемый спад численности населения и резко снизится объем производства. Можно изменить тенденции роста и прийти к устойчивой в долгосрочной перспективе экономической и экологической стабильности. Состояние глобального равновесия можно установить на уровне, который позволяет удовлетворить основные материальные нужды каждого человека и дает каждому человеку равные возможности реализации личного потенциала.»
Существует три уровня (как минимум) анализа данного документа. На поверхности лежат очевидные тезисы об экологии, «устойчивом развитии» и стабильности, о борьбе всего хорошего против всего плохого. Второй уровень анализа рассматривает этот доклад как скрытую бомбу замедленного действия, заложенную как под свою экономику, так и под экономико-политический уклад стран второго и третьего миров. Эта гипотеза предполагает, что некапиталистическим странам де-факто предлагается стратегически снизить уровень своего промышленного производства и ядерного вооружения, сократить демографический потенциал за счет контроля над уровнем рождаемости и интегрироваться в некое общее политическое поле на фоне глобальных экологических проблем.
И действительно, если мы посмотрим на процесс распада СССР, то вспомним, что первые массовые протесты против советского строя были организованы именно под экологическим «соусом». В этом контексте ядерная катастрофа в Чернобыле 1986 году, например, рассматривается многими исследователями как экологическая диверсия Запада. Следуя лживой либеральной риторике, Горбачев в 1985 году сначала объявляет мораторий на ядерные испытания в одностороннем порядке, потом предлагает последовательно сокращать ядерные вооружения. С другой стороны, нам предлагали присоединиться к каким-то «общечеловеческим ценностям» без нитратов и очередей. Я прекрасно помню эти перестроечные тезисы о засилии сектора тяжелой промышленности и ВПК, вопли о нехватке колбасы. Нам на полном серьезе предлагали диверсифицировать тяжелую промышленность в легкую - вместо танков делать сковородки.
Чтобы такое бредовое предложение воспринималось как легитимный дискурс необходима многолетняя, кропотливая предварительная работа, которая, собственно, и проводилась такими либеральными интеллектуальными центрами как Римский Клуб и Трехсторонняя Комиссия. Надо признать, что деньги, вложенные в такие научно-исследовательские структуры Рокфеллером и компанией, отбились с лихвой. Однако сегодня нас интересуют не экономические и политические аспекты этих исследований, а скорее их социально-философские нюансы.
Принципиальный отказ от экспоненциального «роста» и «развития» - это прежде всего не экономическая, а философская проблема. Идеологи Римского Клуба замахнулись на самое святое - на идею прогресса. По сути все, на чем держалась многие столетия идеология Нового Времени, было опрокинуто. Именно вокруг идеи прогресса разворачивает свои принципы либеральная идеология, а вслед за ней политика и экономика. Проще говоря, отказ от идеи прогресса влечет с необходимостью отказ от либеральной идеологии (философии).
Показательно, что авторы доклада понимают, что они, на самом деле, прежде всего не экономические проблемы решают, а социально-политические. Здесь нет слепой веры модерна в технологии: «Технологии можно сменить быстро, но политические и социальные институты изменяются медленно». Таким образом, по сути, сначала предлагается сломать текущую социальную модель, чтобы новые экономические технологии заработали в полную силу. Как следствие, мы видим осознанную постановку стратегических задач по смене социальной инфраструктуры на сто с лишним лет вперед: «Какие социальные перемены необходимы для внедрения нововведений и сколько времени они займут?».
Важно понимать, что аналогичную стратегическую проблематику «роста» нужно было решать для выживания и странам советского блока, однако, начиная с Хрущева, «политика партии» слепо шла по пути прогресса и технологий. Как уже говорилось, вопрос снижения темпов производства - это ложная проблема, служащая некой операцией прикрытия. Реальная задача, которая была поставлена перед западными интеллектуалами - это снижение уровня прогрессирующего потребления, на котором зиждется вся легитимность модерна.
Просто сам факт постановки этих ключевых вопросов уже дал западной элите существенную фору в метафизическом соревновании двух идеологий. Как результат, в то время как либералы судорожно предпринимали попытки «притормозить» у себя развитие реального сектора производства и свободы слова ради сохранения привычного уровня потребления, Горбачев в полном «неадеквате» запустил «Ускорение» и «Гласность». После таких лозунгов люди, на самом деле, ожидали ускорения в первую очередь потребления, а не производства. Закономерно получив в результате дырку от бублика вместо колбасы, что было, собственно, и предсказано в докладе «Пределы роста», советские люди справедливо посчитали себя обманутыми, что привело к известным печальным результатам.
Конечно, сама специфика рассматриваемого доклада не предполагала подробное исследование социально-политической проблематики, однако выход подобной работы не заставил себя долго ждать. Логичным продолжением доклада «Пределы роста» стал отчет Хантингтона, Круазье и Ватануки «Кризис Демократии», написанный по заказу Трехсторонней Комиссии в 1975 году. Но это уже тема отдельного разговора.