Как праздновали масленицу в дореволюционной России
К.Е. Маковский. Народное гулянье во время масленицы на Адмиралтейской площади в Петербурге
Сегодня начало "широкой масленицы", когда раньше на Руси начинались массовые увеселения. Из всех прадников дореволюционной России масленица отличалась массовыми гуляниями и шумными и веселыми (хотя иногда и опасными забавами). Главной масленичной забавой было катание с ледяных гор. Специально строились ледяные горы (высотой до 12-18 метров) как в селах так и в городах. Именно ледяные горы становились центрами гуляний, вокруг них возникали ярмарки, ставились качели, карусели и балаганы. Поэтому одним из названий масленичных гуляний было «гулянье под горами». Часто на верху этих сооружения строились деревяные башенками или беседками над площадками, с которых и начинался спуск. Часто эти ледяные горы строились на льду замерших рек.
В Петербурге горы строились на льду Невы и Фонтанки (близ Дворцовой набережной, а также у Смольного монастыря), на Адмиралтейской площади (до 1872 года, ныне на этом месте расположен Александровский сад и Адмиралтейский проезд), а также на Царицыном лугу (ныне Марсово поле). . Вот что пишет П. П. Свиньин в книге «Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей»: «Ледяные горы основываются на деревянных столбах, иногда до 8 сажен в вышину, с коих делается постепенная покатость на несколько сажен в длину, также утвержденная на столбах. Они выкладываются кубическими кусками льду, которые после поливаются водою и смерзшись представляют совершенно гладкую поверхность, подобную зеркалу. Простой народ катается с них на лубках, ледянках и санях, а кто не умеет управлять оными, тот садится в них с катальщиком, который наблюдает, чтобы сани держались в прямой линии. Нельзя ни с чем сравнить удовольствия, когда видишь себя перелетающим в одно мгновение ока 40 или 50 саженей [примерно 85 - 106 метров] - это кажется очарованием!».
К. П. Беггров. Горы на Марсовом поле в Петербурге
Ледяные горы в Петербурге часто строились купцами, поэтому за скатывание с них платили по копейки. Особым шиком считалось скатиться с них на ногах, но это почти никому не удавалось (по крайней мере с больших гор). Парни старались иметь собственные красивые санки, в этом случае появлялась возможность приглашать покататься девушек. Санки были таких размеров, чтобы девушка могла сесть к парню на колени. После благополучного скатывания вниз девушка должна была наградить хозяина санок поцелуем. В качестве зрителей собиралась масса людей. Поэтому рядом с ледяными горами шла активная торговля. Строились балаганы, торговали разносчики. Торговали засахаренными фруктами, орехами, пряниками, пирогами и блинами, горячим сбитнем и чаем. Здесь же рядом с горами были качели и карусели, масса балаганчиков, в которых разыгрывали небольшие комедии или сценки, часто фривольного содержания. В балаганах и прямо в толпе выступали жонглеры и акробаты, выступали дрессировщики животных вместе со своими питомцами. Работали небольшие кукольные театрики, главным героем которых был Петрушка.
Веселья толпе добавляли различные зазывалы, которые приглашали в балаганы. Иногда это был паяц, который ходил на ходулях, одетый в костюм Пьеро. Он пародировал своих товарищей и демонстрировал народу всевозможные трюки, фокусы, отдельные номера из программы представления. Он же выкрикивал рекламные стишки, например, такие: «Честные господа, пожалуйте сюда! Здесь вы увидите вещи невиданные, услышите речи неслыханные, чудо чудное, диво дивное. Заморские комедии! Скорее, скорее, почти все места заняты!».
(Вспомним зазывал из фильма "Покровские ворота")
Неизвестный гравер по оригиналу С. Александровского. Дед-зазывала. 1870.
Еще один вид зазывалы, на этот раз чисто русский (в отличии от паяца) - «балаганный деда». Роли «Балаганных дедов» часто исполняли отставные солдаты-балагуры, «бывалые малые». Костюм «деда» состоял из накладных бороды и длинных волос из пеньки, кафтана-полушубка, рукавиц и ямщицкой шапки. «Дед» смешил публику рассказами о своей жизни. Примерно такими шутками: «У меня жена - красавица, увидят собаки - лаются, а лошади в сторону кидаются. Зовут её Ирина. Пухла, что твоя перина…». Рассказыл о своих похождениях «на большой дороге» и последующем пребывании в участке или вступал в комическую перепалку с кем-то из публики. Выступления «дедов» собирали большое число зрителей, а владельцы балаганов использовали их, чтобы заманить публику на свое представление. Часто "дед" стоял вместе с парой "молодок" с ярко нарумянемыми щеками на специальном балконе наверху входа балагана. Хорошие зазывалы ценились очень высоко, балаганщики переманивали их друг у друга.
Другим любимым занятием на Масленицу было катание на лошадях. Вот что пишут гжатские газеты: "«Не имеющие собственных лошадей нарасхват разбирали легковых извозчиков, преимущественно парных и троечных, цены которым стали небывалые: от одного рубля 50 копеек до четырех рублей в час; но за то уже и лошади были убраны разными цветами и лентами и едва ли не на каждой привязано было до пяти бубнов. Главное катанье бывает по Смоленской улице, где с обеих сторон тротуары покрывались сплошною массою гуляющей публики; езда бешеная, так что дело иногда доходило до судебной власти»
Э. Сулиман Грудзинский. Масленица в окрестностях СПб. 1907 г.
Происходили на масленицу и кулачные бои. Другим популярным развлечением было штурм снежного городка. Шутмовали городки конные всадники. Защитники могли обороняться снежками, стегать лошадей прутьями, отпихиваться метлами. Запрещалось - стегать лошадей по глазам и губам, а также бить их палками и бросать в них большими комьями снега. Нападающие стремились ворваться в крепость.
В. И. Суриков. Взятие снежного городка
Важным развлечением публики на масленицу был раёк. Раёк («Всемирная косморама», «Потешная панорама») выглядел как небольшой ящик или домик, иногда на колесах, с несколькими отверстиями в передней стенке. В отверстия были вставлены увеличительные стекла, через них зрители рассматривали картинки (как правило, лубочные), помещенные внутрь ящика. Картинки были склеены в одну длинную полосу и намотаны на два катка. Раек был вполен доступным развлечением - сеанс стоил от 1 до 5 копеек. Показ соправождался такими стишками: «А вот и я, развеселый потешник, / Известный столичный раешник, / Со своею потешною панорамою: / Картинки верчу-поворачиваю, / Публику обморачиваю, / Себе пятачки заколачиваю!.. / А вот, извольте видеть, город Рим, / Дворец Ватикан, / Всем дворцам великан!.. / А живет в нем римский папа, / Загребистая лапа!.. / А вот город Париж, / Как туда приедешь - / Тотчас угоришь!».
Раек, литография