(no subject)
20 стишков
-море
-молиться
-любить
а как живёте вы?
1
от него не уйти - догоняет, пинает, сминает
и стирает, по новой пиши не пиши всё одно
да ему хоть бы вплавь, хоть с билетом на парусник, лайнер
всё одно, всё оно, хоть молись, хоть раскайся, на дно.
там не принято вешаться, вены там не разрезают,
там не видно не слышно не важно как крутится ось,
там живут только те, кто ты знаешь добрался до края,
у кого на земле ничего и ни с кем не срослось.
там и воздух не воздух, вода - ой беда, там другая,
там всё соль, там всё боль, и не выпить, поди не вино,
там плевать не узнать не застать наступление мая
всё одно, всё оно, ты держись, мы уходим на дно.
и оно и нутро и наружности - всё промывает,
у него что ни день, то сражения, битвы, что бой,
у него под водой что ни рыба то глыба, то камень,
это море, мой друг, это море, в тебе и с тобой.
2
Так вот. Раскрытое окно, кофе на стопке книг становится ледяным
И болит голова, хотя ты выпил уже и анальгин, и прозак, и цитрамон.
а потом посмотрел на часы - три утра, темнота и табачный дым,
здесь же не Египет, сюда кажется вообще не заглядывает Амон
а вот омона хватает, куда ни пойди, зато вообще нет того, который Ра.
Но вот так в сущности ничего не случилось, липкий снег, скрипят качели.
и можно было бы даже сказать, ба - да это просто такая игра,
если бы ты увидел кого-то в пальто, в шубе - в чём угодно, но - не в шинели.
Да и ты - это ты, ты всё равно встанешь утром, соберёшься, выпьешь воды
и даже не будешь варить кофе,выпьешь просто воды, не кипячёной - из крана,
и пойдёшь на работу, прямо по грязному снегу с оттенком слюды
а по утрам голова болит так, как будто во лбу огнестрельная рана.
самое обидное, что такая картина повторяется в этой комнате еженощно
и ежедневно ты говоришь себе - ну, хватит, завтра здесь всё изменится.
время вокруг тебя, вернее в котором ты стало каким-то невозможно песочным
сыпется, телится, мелется, трётся - но ты человек, а не мельница.
и ты не один, есть кошка, правда, сколько её не корми - всё равно недотрога
и хотя бы на этом примере ты понял, что в мире всегда есть какой-то изъян.
три утра, ты сидишь и думаешь: сколько же надо было бы плакать богу,
чтобы на тридцать процентов земли был один океан?
3
Всё твоё, послушай, всё твоё -
Профиль, голос,речь, мой каждый атом.
Уитмен так писал, что смерть - враньё,
Мы вообще ни в чём не виноваты,
Ты пойми, ты это всё признай
И тогда нам станет проще, легче
Слушай, суша - это остров, край
Берег, и вода, ты знаешь, лечит.
Я теперь другая, я - волна
Вечная, без адреса, без дома,
Я не сплю, мне пища не нужна,
А ещё - таблетки и уколы.
Мы - нигде, мы снимем здесь жильё,
Назову Неву Москвой и Нилом.
Всё твоё, послушай, всё твоё,
Наплевать, что кончится всё взрывом.
4
Бог услышит того, кто кричит, а не ноет.
На ковчеге у Ноя, сбежавши из Трои
Мы спасёмся от паводков, соли, от бури
Из оливок и вилок мы сделаем пули
И откроем огонь по прибрежным солдатам.
Я тебя охраняю как сына, как брата,
Я тебя заклинаю крестами, церквями,
Что потонут за бортом, и небом над нами.
Мы во внешние дикие входим пределы,
Я купила сюда два билета, успела.
В этой мутной воде растворяется солнце.
Я не верю тебе, но я знаю -
с п а с ё м с я.
5
Оно тебя мучит, оно тебя гонит
По узеньким улочкам в центре Стамбула
До порта в Афины, Венеция тонет
и ты вместе с ней утопаешь, ты дура,
Ты мечешься, ищешь и воешь белугой,
И штампы теснятся, им мал загранпаспорт,
Ты пишешь открытки сердечному другу,
Не шлёшь, а теряешь - напрасно, опасно -
Уехала, бросила вещи, и снова
Читаешь на вывеске "хостел" как "хоспис"
И правописание русского слова
Не важно, важна только дата и роспись.
Оно тебя скоро замучит, загонит,
На пляже мальчишки затеяли драку,
А помнишь, как в детстве фарфоровый слоник
Стоял на трельяже? Играла с собакой,
И мать ушивала сестрёнкину форму,
И школа, продлёнка, и всё было просто,
Как вы накупили кошачьего корма
И шли в подворотню - Васильевский остров.
Оно тебя мучит, оно тебя гонит,
Коммуны, отели, гостиницы, сквоты,
В ладони блестит лихтенштейнская крона.
Оно догоняет.
Ответь ему
Кто ты.
6
и ничем уже не испугаешь.
вон пятак в кулак, туда же - волю
сколько тонких струн да толстых клавиш
всё и горе - что пройти по полю
и никто уже не удивится.
машем, милый, вон - фотограф-боров.
дом как дом не спится как в больнице
слушай - суша это просто остров.
никуда и некуда и нечем.
в полдень в поле ходит летний морок
а зимой - фейерверки, свечи, печи
книги тени времени вдоль полок.
ничего, не страшно, просто поле
напрямик короче до усадьбы
не видать во веку больше боли
по полю пройти да не упасть бы
7
не опомниться и не выстрадать
тройка троица небо чистое
небо чистое что ты крестишься
что ты мечешься что ты плачешься
лечишь лечишься не управишься
небо хмурое небо дикое
дура дурою земляникою
зреешь в травушке во крапивушке
матерь матушка дай мне силушки
чтобы выстрадать чтоб опомниться
девка девочка переломится.
8
это то, что разрывает изнутри
я стою, горю, сгораю - посмотри.
и до края заполняется водой
весь мой вес, мой рост и голос мой.
и в воде частички гари - это я
а на вкус так привкус стали, сентября
сок осоки и крапивы, камыша
корни ивы. я-красива-я-душа
и гробница всех языческих царей,
чрево мира, листья мирры, смех детей.
ну и что что режет кожу изнутри,
то трава растёт похоже - посмотри.
9
птицы в моей голове улетают на юг,
бунт поднимают, восстание крыльев и перьев
я не могу разобрать кто мне враг, кто мне друг
я зажимаюсь в комок перетянутых нервов.
птицы дерутся и мечутся там, изнутри
долбят, царапают рёбра, пространство меж тазом,
я разрываюсь как нитка, взрываюсь, смотри
это процесс до чего же он глух, безобразен
птицы клюются и ссорятся, просятся ввысь,
из головы, не на юг, а куда бы подальше,
девочка, птичница, девка, давай же очнись
выдохни выплюни птиц, ты становишься старше.
10
А ты всё в окне маячишь: ну хоть бы случилось что-то,
Ну вот, например, чтоб завтра лавиною - скидки, льготы,
И снег бы к Крещению стаял, а в прочем, хотя б к апрелю, -
И щуку бы продал в рабство,
купил бы себе полцарства,
и бабушке на лекарство
хватило б, и чтоб не драться
- соседский дурак-Емеля.
Никто ничего не знает, на деле мы незнакомцы.
Не ты же одна такая, всё плачешься - солнца, солнца,
И чтобы дышалось легче, и кожа не сходит - нежится,
Мы бегаем друг от друга, по сути мы - боже - беженцы.
И думаешь, что я правда, мне это не нужно даром,
Вот встать бы мне утром выпить не кофе, но - скипидара.
Митяев поёт за стенкой, крепитесь, мол, скоро лето,
Послышалось "гетто". Глупо. Закончились сигареты.
11
очень скоро он повзрослеет, он замолчит,
перестанет ругаться с богом в стихах, молитвами
сходит к доктору, вылечит свой хронический гайморит,
будет пользоваться только безопасными бритвами
купит брюки, носки, рубашку, или свитер со светлым ромбиком,
и никто не посмеет назвать его алкоголиком,
будет ездить к родителям каждое воскресение
у него наконец закончится полоса длительного невезения
станет сильным, чужим, другим, неприкаянным, посторонним
и со временем ваша связь будет хрупкой, односторонней
а потом очень рано утром, по весне если будет солнце
эта связь незаметно, тихо по-житейскому оборвётся.
она будет тянуться долго, но потом оборвётся сразу
у тебя, несомненно, будут, патологии, метастазы
потеряешь опору, почву, словно вырежет кто-то почку
В Петербурге объявят траур, карантин, как в горячей точке,
Для тебя дом не будет домом, а чужим, словно город Грозный,
Очень скоро. Сейчас держи его, ты ты держи, ведь ещё не поздно.
12
Ты начинаешь проще смотреть на вещи.
Друг есть сердечный, правда, умом не блещет.
Едешь домой в час пик, переходы, толпы.
Бабушка дома видит во сне окопы.
Чайник остыл, и воду отлить бы в банку
(Бабке запить таблетку), ты держишь планку:
Выросла, даже голос - он ниже, резче.
Ладно. Ты стала проще смотреть на вещи.
13
смысл придёт не раньше, чем он уснёт,
доля секунды - раз, и ему легко,
утром он поскользнётся, ступив на лёд,
воздух, он дышит, воздух как молоко.
скоро найдёт работу, прибавит вес,
и не возьмёт его дикий зверь-тоска,
и ничего, что он будет там, ты - здесь,
выйдешь на кухню, выпьешь там молока.
14
а в этом, понимаешь, мало смысла
во всём. и ясность рядом не стояла.
читаю книгу, числа, знаки, числа
и между строк молчанье. и сначала
я начинала много раз, по кругу,
зачем - вопрос банальный, не по сути.
ночами я звонила маме, другу
и слушала гудки и вздохи, жути
такой, в которой я живу годами
я не желаю никому на свете.
звонила и врала ночами маме
что буду жить, но думала о смерти.
что смерти нет - конечно, это враки.
тут много Тани, мало-мало смысла
я запинаюсь - греки, реки, раки
идёт бабай навстречу с коромыслом.
и скоро предстоит один экзамен,
не сдам - так снова буду третей лишней,
идёт бабай, несёт в кармане камень.
идёт письмо. а значит, кто-то пишет.
15
научись просыпаться раньше, и не бить по ночам посуду
пить таблетки от нервов, кашля, перестань заниматься вуду
не молись маяку на кухне, не пиши про моря и страны,
без стихов мир, ага, не рухнет. научись просыпаться рано.
и забудь своего скорее, он вредит твоему здоровью,
потому что он не взрослеет, он соврёт и не дёрнет бровью.
не включай новостных каналов, там что вести - одни теракты,
ты жила бы да бед не знала, проросла бы травою в марте
из под снега, из под асфальта, ты себя бы не потеряла
скрипки бесятся, плачут альты, замолчать бы, начать с начала.
научись становится старше, и глаголы в прошедшей форме
не используй, что было раньше, то есть до - то забудь, не помни.
16
Дай я подую, и всё у тебя пройдёт.
Знаешь, со мной не страшен ни зверь, ни лёд
Что на Неве-реке подморозил дно
Будто язык что к нёбу прирос. Оно?
Знаешь, мне тоже жутко бывает спать,
Я - с ночником. Боюсь, что стареет мать,
Цены растут, и падает бяка-ртуть,
Градусник за окном, а на небе - муть.
Ну а под небом люди играют марш,
Я покупаю мясо, готовлю фарш -
Папа поститься бросил, просил котлет,
Плёнка. Марлен Хуциев. "Мне двадцать лет".
Дай я возьму, подую тебе на лоб.
Через полсотни лет нас положат в гроб,
Или сожгут да в поле развеют прах,
Стой, не вертись, давай заберу твой страх.
Или - тела на лодке возьмёт река.
Это потом. Ты дай мне подуть пока.
17
Эта история будет без смысла,
Без наставлений, но дым коромыслом.
Кто-то кому-то в ней что-то да должен,
Будет, бедняга, бежать вон из кожи.
Есть ещё варианты, насест и невеста,
Может быть, кто-то найдёт своё место,
Это на деле продлится недолго
Сразу же после конца эпилога.
Только как именно - мы не узнаем,
Нет, не примета, но мода такая:
Выдержал бой - значит, скоро покой,
Жаль, но - приёмный, и там - под конвой.
А обещали ведь дальние дали,
Внуков, и орден, хотя бы медали,
Пол королевства и чаю в придачу.
Кто-то герой. Потому не заплачет.
18
И не нужно большой науки, чтоб стать отцом.
Мой знакомый стоит напротив с чужим лицом,
Ничего не случилось вроде, а просто март,
За окном темнота и город не наш, не взят,
И ни сколько не завоёван, совсем чужой,
Говорю незнакомцу: слушай, хочу домой,
Ведь наверное где-то в мире стоит тот дом
Где не стыдно признаться маме, что стал отцом.
19
За зиму она подурнела, прибавила в весе,
А ведь прошлой весной была хороша собой.
Легла, впала в спячку, думала о зимнем лесе,
А ещё: "был ведь, сердечный. Теперь не мой".
И не будет нам долго и счастливо, никакой Валхаллы,
Вон вороны, и те по утрам больше не каркают,
И сказать бы, сердечный, давай, может, всё с начала?
Так она же не Вельва - не знает. И не сказала.
Да и сердечный её - что в Старшей, что в Младшей эдде
Всё дурак дураком, не осмыслил, не уберёг.
А она всё лежит, подурневшая, в Первом МЕДе.
Не встаёт. Да зачем? - ожидается Рагнарёк.
20
свет останется, свет не уйдёт
через кожу, моргание глаз
свет пробьёт и растопит и лёд
и асфальт, свет останется. в нас.
через тысячи тысячи дней
или годы и даже века
мы и мёртвыми будем светлей
чем оптический луч маяка.
а ты знаешь, что светишься, нет?
днём и ночью, тогда и сейчас
мне светло, я же вижу твой свет
и пишу свои книги. про нас.
-море
-молиться
-любить
а как живёте вы?
1
от него не уйти - догоняет, пинает, сминает
и стирает, по новой пиши не пиши всё одно
да ему хоть бы вплавь, хоть с билетом на парусник, лайнер
всё одно, всё оно, хоть молись, хоть раскайся, на дно.
там не принято вешаться, вены там не разрезают,
там не видно не слышно не важно как крутится ось,
там живут только те, кто ты знаешь добрался до края,
у кого на земле ничего и ни с кем не срослось.
там и воздух не воздух, вода - ой беда, там другая,
там всё соль, там всё боль, и не выпить, поди не вино,
там плевать не узнать не застать наступление мая
всё одно, всё оно, ты держись, мы уходим на дно.
и оно и нутро и наружности - всё промывает,
у него что ни день, то сражения, битвы, что бой,
у него под водой что ни рыба то глыба, то камень,
это море, мой друг, это море, в тебе и с тобой.
2
Так вот. Раскрытое окно, кофе на стопке книг становится ледяным
И болит голова, хотя ты выпил уже и анальгин, и прозак, и цитрамон.
а потом посмотрел на часы - три утра, темнота и табачный дым,
здесь же не Египет, сюда кажется вообще не заглядывает Амон
а вот омона хватает, куда ни пойди, зато вообще нет того, который Ра.
Но вот так в сущности ничего не случилось, липкий снег, скрипят качели.
и можно было бы даже сказать, ба - да это просто такая игра,
если бы ты увидел кого-то в пальто, в шубе - в чём угодно, но - не в шинели.
Да и ты - это ты, ты всё равно встанешь утром, соберёшься, выпьешь воды
и даже не будешь варить кофе,выпьешь просто воды, не кипячёной - из крана,
и пойдёшь на работу, прямо по грязному снегу с оттенком слюды
а по утрам голова болит так, как будто во лбу огнестрельная рана.
самое обидное, что такая картина повторяется в этой комнате еженощно
и ежедневно ты говоришь себе - ну, хватит, завтра здесь всё изменится.
время вокруг тебя, вернее в котором ты стало каким-то невозможно песочным
сыпется, телится, мелется, трётся - но ты человек, а не мельница.
и ты не один, есть кошка, правда, сколько её не корми - всё равно недотрога
и хотя бы на этом примере ты понял, что в мире всегда есть какой-то изъян.
три утра, ты сидишь и думаешь: сколько же надо было бы плакать богу,
чтобы на тридцать процентов земли был один океан?
3
Всё твоё, послушай, всё твоё -
Профиль, голос,речь, мой каждый атом.
Уитмен так писал, что смерть - враньё,
Мы вообще ни в чём не виноваты,
Ты пойми, ты это всё признай
И тогда нам станет проще, легче
Слушай, суша - это остров, край
Берег, и вода, ты знаешь, лечит.
Я теперь другая, я - волна
Вечная, без адреса, без дома,
Я не сплю, мне пища не нужна,
А ещё - таблетки и уколы.
Мы - нигде, мы снимем здесь жильё,
Назову Неву Москвой и Нилом.
Всё твоё, послушай, всё твоё,
Наплевать, что кончится всё взрывом.
4
Бог услышит того, кто кричит, а не ноет.
На ковчеге у Ноя, сбежавши из Трои
Мы спасёмся от паводков, соли, от бури
Из оливок и вилок мы сделаем пули
И откроем огонь по прибрежным солдатам.
Я тебя охраняю как сына, как брата,
Я тебя заклинаю крестами, церквями,
Что потонут за бортом, и небом над нами.
Мы во внешние дикие входим пределы,
Я купила сюда два билета, успела.
В этой мутной воде растворяется солнце.
Я не верю тебе, но я знаю -
с п а с ё м с я.
5
Оно тебя мучит, оно тебя гонит
По узеньким улочкам в центре Стамбула
До порта в Афины, Венеция тонет
и ты вместе с ней утопаешь, ты дура,
Ты мечешься, ищешь и воешь белугой,
И штампы теснятся, им мал загранпаспорт,
Ты пишешь открытки сердечному другу,
Не шлёшь, а теряешь - напрасно, опасно -
Уехала, бросила вещи, и снова
Читаешь на вывеске "хостел" как "хоспис"
И правописание русского слова
Не важно, важна только дата и роспись.
Оно тебя скоро замучит, загонит,
На пляже мальчишки затеяли драку,
А помнишь, как в детстве фарфоровый слоник
Стоял на трельяже? Играла с собакой,
И мать ушивала сестрёнкину форму,
И школа, продлёнка, и всё было просто,
Как вы накупили кошачьего корма
И шли в подворотню - Васильевский остров.
Оно тебя мучит, оно тебя гонит,
Коммуны, отели, гостиницы, сквоты,
В ладони блестит лихтенштейнская крона.
Оно догоняет.
Ответь ему
Кто ты.
6
и ничем уже не испугаешь.
вон пятак в кулак, туда же - волю
сколько тонких струн да толстых клавиш
всё и горе - что пройти по полю
и никто уже не удивится.
машем, милый, вон - фотограф-боров.
дом как дом не спится как в больнице
слушай - суша это просто остров.
никуда и некуда и нечем.
в полдень в поле ходит летний морок
а зимой - фейерверки, свечи, печи
книги тени времени вдоль полок.
ничего, не страшно, просто поле
напрямик короче до усадьбы
не видать во веку больше боли
по полю пройти да не упасть бы
7
не опомниться и не выстрадать
тройка троица небо чистое
небо чистое что ты крестишься
что ты мечешься что ты плачешься
лечишь лечишься не управишься
небо хмурое небо дикое
дура дурою земляникою
зреешь в травушке во крапивушке
матерь матушка дай мне силушки
чтобы выстрадать чтоб опомниться
девка девочка переломится.
8
это то, что разрывает изнутри
я стою, горю, сгораю - посмотри.
и до края заполняется водой
весь мой вес, мой рост и голос мой.
и в воде частички гари - это я
а на вкус так привкус стали, сентября
сок осоки и крапивы, камыша
корни ивы. я-красива-я-душа
и гробница всех языческих царей,
чрево мира, листья мирры, смех детей.
ну и что что режет кожу изнутри,
то трава растёт похоже - посмотри.
9
птицы в моей голове улетают на юг,
бунт поднимают, восстание крыльев и перьев
я не могу разобрать кто мне враг, кто мне друг
я зажимаюсь в комок перетянутых нервов.
птицы дерутся и мечутся там, изнутри
долбят, царапают рёбра, пространство меж тазом,
я разрываюсь как нитка, взрываюсь, смотри
это процесс до чего же он глух, безобразен
птицы клюются и ссорятся, просятся ввысь,
из головы, не на юг, а куда бы подальше,
девочка, птичница, девка, давай же очнись
выдохни выплюни птиц, ты становишься старше.
10
А ты всё в окне маячишь: ну хоть бы случилось что-то,
Ну вот, например, чтоб завтра лавиною - скидки, льготы,
И снег бы к Крещению стаял, а в прочем, хотя б к апрелю, -
И щуку бы продал в рабство,
купил бы себе полцарства,
и бабушке на лекарство
хватило б, и чтоб не драться
- соседский дурак-Емеля.
Никто ничего не знает, на деле мы незнакомцы.
Не ты же одна такая, всё плачешься - солнца, солнца,
И чтобы дышалось легче, и кожа не сходит - нежится,
Мы бегаем друг от друга, по сути мы - боже - беженцы.
И думаешь, что я правда, мне это не нужно даром,
Вот встать бы мне утром выпить не кофе, но - скипидара.
Митяев поёт за стенкой, крепитесь, мол, скоро лето,
Послышалось "гетто". Глупо. Закончились сигареты.
11
очень скоро он повзрослеет, он замолчит,
перестанет ругаться с богом в стихах, молитвами
сходит к доктору, вылечит свой хронический гайморит,
будет пользоваться только безопасными бритвами
купит брюки, носки, рубашку, или свитер со светлым ромбиком,
и никто не посмеет назвать его алкоголиком,
будет ездить к родителям каждое воскресение
у него наконец закончится полоса длительного невезения
станет сильным, чужим, другим, неприкаянным, посторонним
и со временем ваша связь будет хрупкой, односторонней
а потом очень рано утром, по весне если будет солнце
эта связь незаметно, тихо по-житейскому оборвётся.
она будет тянуться долго, но потом оборвётся сразу
у тебя, несомненно, будут, патологии, метастазы
потеряешь опору, почву, словно вырежет кто-то почку
В Петербурге объявят траур, карантин, как в горячей точке,
Для тебя дом не будет домом, а чужим, словно город Грозный,
Очень скоро. Сейчас держи его, ты ты держи, ведь ещё не поздно.
12
Ты начинаешь проще смотреть на вещи.
Друг есть сердечный, правда, умом не блещет.
Едешь домой в час пик, переходы, толпы.
Бабушка дома видит во сне окопы.
Чайник остыл, и воду отлить бы в банку
(Бабке запить таблетку), ты держишь планку:
Выросла, даже голос - он ниже, резче.
Ладно. Ты стала проще смотреть на вещи.
13
смысл придёт не раньше, чем он уснёт,
доля секунды - раз, и ему легко,
утром он поскользнётся, ступив на лёд,
воздух, он дышит, воздух как молоко.
скоро найдёт работу, прибавит вес,
и не возьмёт его дикий зверь-тоска,
и ничего, что он будет там, ты - здесь,
выйдешь на кухню, выпьешь там молока.
14
а в этом, понимаешь, мало смысла
во всём. и ясность рядом не стояла.
читаю книгу, числа, знаки, числа
и между строк молчанье. и сначала
я начинала много раз, по кругу,
зачем - вопрос банальный, не по сути.
ночами я звонила маме, другу
и слушала гудки и вздохи, жути
такой, в которой я живу годами
я не желаю никому на свете.
звонила и врала ночами маме
что буду жить, но думала о смерти.
что смерти нет - конечно, это враки.
тут много Тани, мало-мало смысла
я запинаюсь - греки, реки, раки
идёт бабай навстречу с коромыслом.
и скоро предстоит один экзамен,
не сдам - так снова буду третей лишней,
идёт бабай, несёт в кармане камень.
идёт письмо. а значит, кто-то пишет.
15
научись просыпаться раньше, и не бить по ночам посуду
пить таблетки от нервов, кашля, перестань заниматься вуду
не молись маяку на кухне, не пиши про моря и страны,
без стихов мир, ага, не рухнет. научись просыпаться рано.
и забудь своего скорее, он вредит твоему здоровью,
потому что он не взрослеет, он соврёт и не дёрнет бровью.
не включай новостных каналов, там что вести - одни теракты,
ты жила бы да бед не знала, проросла бы травою в марте
из под снега, из под асфальта, ты себя бы не потеряла
скрипки бесятся, плачут альты, замолчать бы, начать с начала.
научись становится старше, и глаголы в прошедшей форме
не используй, что было раньше, то есть до - то забудь, не помни.
16
Дай я подую, и всё у тебя пройдёт.
Знаешь, со мной не страшен ни зверь, ни лёд
Что на Неве-реке подморозил дно
Будто язык что к нёбу прирос. Оно?
Знаешь, мне тоже жутко бывает спать,
Я - с ночником. Боюсь, что стареет мать,
Цены растут, и падает бяка-ртуть,
Градусник за окном, а на небе - муть.
Ну а под небом люди играют марш,
Я покупаю мясо, готовлю фарш -
Папа поститься бросил, просил котлет,
Плёнка. Марлен Хуциев. "Мне двадцать лет".
Дай я возьму, подую тебе на лоб.
Через полсотни лет нас положат в гроб,
Или сожгут да в поле развеют прах,
Стой, не вертись, давай заберу твой страх.
Или - тела на лодке возьмёт река.
Это потом. Ты дай мне подуть пока.
17
Эта история будет без смысла,
Без наставлений, но дым коромыслом.
Кто-то кому-то в ней что-то да должен,
Будет, бедняга, бежать вон из кожи.
Есть ещё варианты, насест и невеста,
Может быть, кто-то найдёт своё место,
Это на деле продлится недолго
Сразу же после конца эпилога.
Только как именно - мы не узнаем,
Нет, не примета, но мода такая:
Выдержал бой - значит, скоро покой,
Жаль, но - приёмный, и там - под конвой.
А обещали ведь дальние дали,
Внуков, и орден, хотя бы медали,
Пол королевства и чаю в придачу.
Кто-то герой. Потому не заплачет.
18
И не нужно большой науки, чтоб стать отцом.
Мой знакомый стоит напротив с чужим лицом,
Ничего не случилось вроде, а просто март,
За окном темнота и город не наш, не взят,
И ни сколько не завоёван, совсем чужой,
Говорю незнакомцу: слушай, хочу домой,
Ведь наверное где-то в мире стоит тот дом
Где не стыдно признаться маме, что стал отцом.
19
За зиму она подурнела, прибавила в весе,
А ведь прошлой весной была хороша собой.
Легла, впала в спячку, думала о зимнем лесе,
А ещё: "был ведь, сердечный. Теперь не мой".
И не будет нам долго и счастливо, никакой Валхаллы,
Вон вороны, и те по утрам больше не каркают,
И сказать бы, сердечный, давай, может, всё с начала?
Так она же не Вельва - не знает. И не сказала.
Да и сердечный её - что в Старшей, что в Младшей эдде
Всё дурак дураком, не осмыслил, не уберёг.
А она всё лежит, подурневшая, в Первом МЕДе.
Не встаёт. Да зачем? - ожидается Рагнарёк.
20
свет останется, свет не уйдёт
через кожу, моргание глаз
свет пробьёт и растопит и лёд
и асфальт, свет останется. в нас.
через тысячи тысячи дней
или годы и даже века
мы и мёртвыми будем светлей
чем оптический луч маяка.
а ты знаешь, что светишься, нет?
днём и ночью, тогда и сейчас
мне светло, я же вижу твой свет
и пишу свои книги. про нас.