На страстной, разбирая дома какие-то бумажки, я наткнулась на письмо Эммы из Америки и несколько фотографий.
С карточек на меня смотрела молодая, красивая Эмка - на берегу океана.
Мы учились в разных школах, жили в одном дворе.
Эмка, замечательная, светлая Эмка в начале двухтысячных эмигрировала и последние двенадцать лет жила в Нью-Йорке.
Периодически пересекаясь с её мамой на улице, в аптеке или в магазине, я всегда спрашивала Галину Юрьевну как у дочки дела.
В ответ мама исправно передавала от подружки устные приветы и поздравления с праздниками.
Последний раз с Галиной Юрьевной я столкнулась перед Рождеством.
Она как всегда передала мне привет, и поведала добрые новости: Эмма вышла замуж и в конце марта готовится стать мамой.
Сегодня я узнала о скоропостижной смерти Эммы в конце января - спустя пару недель после встречи с её мамой.
Затяжное воспаление лёгких на фоне обычных недомоганий беременной женщины.
("Она наверно даже и не поняла, что умерла", - сказала Г.Ю.)
Малыша тоже не спасли. Оставили отцу.
А Эмму кремировали, привезли в Россию похоронили в Ясенево.
Помяните, пож.
Летят воздушные шары,
И самый светлый в вышине - твоя душа.
Он отрывается легко,
А мы стоим и смотрим в небо, не дыша.
И, слава Богу, дождь пошел,
И сквозь завесу ты моих не видишь слез.
Ты выше радуги уже!
Сияют лица горожан: воскрес Христос!
Весь город празднует весну,
Гуляют пары по разбуженным мостам.
А там, где ты, уже не знают,
Как скучать по этим призрачным местам.
Цветет сирень, играет музыка,
Бежит по рельсам праздничный трамвай,
Летят воздушные шары,
И чья-то девочка кричит:
- Не улетай! Не улетай...