(no subject)
- I saw the twin heads that even battle against one another, so that all their thought is a confusion. I saw Thee in these.
- I saw the darkeners of wisdom, like black apes chattering vile nonsense. I saw Thee in these.
- I saw the devouring mothers of Hell, that eat up their children-O ye that are without understanding! I saw Thee in these.
- I saw the merciless and unmajestic like harpies, tearing their foul food. I saw Thee in these.
- I saw the burning ones, giants like volcanoes belching out the black vomit of fire and smoke in their fury. I saw Thee in these.
- I saw the petty, the quarrelsome, the selfish,-they were like men, O Lord, they were like men, O Lord, they were even like unto men. I saw Thee in these.
- I saw the ravens of death, that flew with hoarse cries upon the carrion earth. I saw Thee in these.
- I saw the lying spirits like frogs upon the earth, and upon the water, and upon the treacherous metal that corrodeth all things and abideth not. I saw Thee in these.
- I saw the obscene ones, bull-men linked in the abyss of putrefaction, that gnawed each other’s tounges for pain. I saw Thee in these.
- I saw the Woman. O my God, I beheld the image thereof, even as a lovely shape that concealeth a black monkey, even as a figure that draweth with her hands small images of men down into hell. I saw her from the head to the navel a woman, from the navel to the feet of her a man. I saw Thee even in her.
- For mine was the keyword to the Closed Palace 418 and mine the reins of the Chariot of the Sphinxes, black and white. But I was not deceived by anything of all these things.
- For I expanded it by my subtlety into Twelve Rays of the Crown.
- And these twelve rays were One.
«Увидев Сисиютля, (двухголовый морской змей в мифологии индейцев) ты должен встать и встретить его лицом к лицу. Встретиться с ужасом. Встретиться со страхом. Если ты утратишь веру в то, что знаешь, если попытаешься убежать, Сисиютль дыхнет на тебя обеими ртами, и ты начнешь крутиться и кувыркаться. Не будучи укорененным в земле, как деревья и скалы, не будучи вечным, как приливы и течения, ты, вращаясь штопором, покинешь землю, чтобы вовеки блуждать, покинутая душа. Твой голос будет слышен в завываниях первых осенних ветров - всхлипывающий, жалобный, молящий об освобождении. Когда видишь грозного Сисиютля, несмотря на испуг, оставайся твердым. Нет стыда в том, чтобы испугаться; только глупец не испугается ужасного Сисиютля. Будь тверд и, если знаешь защитные слова, произнеси их. Сначала одна голова, потом другая поднимутся из воды. Ближе, ближе. Они приблизятся к твоему лицу, эти мерзкие головы, и все ближе смрад их прожорливых ртов, и холод, и страх. Стой твердо. Прежде чем глотки-близнецы Сисиютля сомкнутся над твоим лицом и украдут твою душу, каждая голова должна повернуться к тебе. Когда это произойдет, Сисиютль увидит свое собственное лицо.
Тот, кто видит другую сторону Себя, видит Правду.
Сисиютль целую вечность ищет Правды. Ищет тех, кто знает Правду. Когда он видит собственное лицо, свое собственное другое лицо, когда он смотрит в собственные глаза, он находит Правду.
Он благословит тебя магической силой, и он уйдет, а твоя Правда останется с тобою навеки. И хотя временами ее будут испытывать, и ослаблять, все равно магия Сисиютля, его благословение - в том, что правда твоя выстоит. Сладкий Сталакум будет часто навещать тебя, напоминая, что свою Правду ты найдешь за своими глазами. И никогда больше ты не будешь одинок. (Камерон, Cameron, рр.45-46).
Яд Сисиютля, способный отравить, олицетворяет способы, которыми безумие подрывает функционирование эго и чувство реальности. Безумие заразно. Это заражение распространяется и на поле, порождаемое безумием. Так, когда Дионис, бог, несущий безумие, входит в провинции Греции, он, говорят, несет с собой эпидемию безумия (Детьенн, Detienne, рр.3-4). Выдох обоих ртов сразу олицетворяет одновременные противоположные полюса безумия, которые легко могут привести к потере чувства идентичности и чувства пребывания в теле, воплощенности. Попытка обернуться камнем соответствует обычному опыту чувства омертвелости или инертности при столкновении с психотической частью, такой, как безумие комплекса слияния. Встречаясь с оппозициями, представленными двумя противоположными головами Сисиютля, часто чувствуешь себя под властью бессмысленного, пустого, безысходного и диссоциированного состояния. Идентификация этого состояния может привести к «кусанию языка», то есть приостановке того поспешного проговаривания, что разгонит свойство прежде, чем оно опознано. Если вместо этого выстрадать состояние бессилия, которое мы ощущаем, то из этого может вырасти новая способность чувствовать мощь, противостоящую порожденному психотической сферой смятению. Только через посредство силы признаваемых ограничений и бессилия собственной ярости может появиться новая сила, та самая, что может наблюдать мощь Сисиютля, не взвиваясь неподконтрольным штопором в неистовых попытках найти некий порядок.»
Натан Шварц-Салант «Черная ночная рубашка»