О купцах Парамоновых.
Юлия Быкова написала в "Кто главный"
http://issuu.com/kg-rostov/docs/kto_glavny_90/111?e=6560943/4811086
или (без картинок)
Наследство купцов Парамоновых
Сто лет назад купеческая семья Парамоновых была одной из самых богатых в России. Их наследниками стали строители коммунизма.
Текст Юлии Быковой
Фото предоставлено зональной библиотекой Южного федерального университета
Хлебный король
Ростовские купцы в былые годы славились своей щедростью. Купец Яшин подарил городу свой сад (ныне парк имени Горького), купец Троянкин завещал городу все состояние. Храмы, памятники, особняки - вся архитектура исторического центра Ростова создана на деньги купцов.
В 1906 году купец Елпидифор Трофимович Парамонов составил свое завещание: "Выдать Ростову-на-Дону 50 тыс. руб. на училища и больницы в размере на каждое из них по усмотрению сыновей моих. Учредить две стипендии при Ростовском коммерческом училище, другую при Ростовской женской гимназии, для каковой цели внести на каждую стипендию по 4 тыс. руб.". На деньги Парамонова построены старые корпуса нынешнего медуниверситета, где когда-то располагалась первая городская больница. Благодаря его стараниям в городе открылось мореходное училище дальнего плавания.
Елпифидор Парамонов родился в 1840 году на Верхнем Дону, в станице Нижне-Чирской. О его родине писали так: это было «гнездо казаков-староверов, хранителей древнего благочестия, людей крепких, энергичных, с сильным характером, трудолюбивых, привыкших работать от зари до зари».
Окончив лишь первый класс церковно-приходской школы, Елпидифор с малолетства вместе с братом помогал отцу в его торговых делах. В 1865 году он женился и занялся торговлей зерном. Первые годы сам работал в амбарах на пересыпке. Дело пошло. Спустя двадцать лет Парамонову удается сколотить капитал, и в добавок к зерновым складам он за 150 тысяч рублей покупает пароход и шесть деревянных барж.
Так на рынке зерна в России появляется новая фигура - торговый казак Елпифидор Парамонов.
В конце ХIХ века Парамонов с женой Раисой Мефодьевной переезжают поближе к цивилизации - в Ростов-на-Дону. В семье растут четверо детей - Петр и Николай, Любовь и Агния. В 1894 году Парамонов покупает дом на ул. Малой Садовой (ныне ул. Суворова, 20/22. Сегодня здание занято Управлением Госнаркоконтроля), где и проживет до конца своих дней, обустроив родовое гнездо.
Первым коммерческим приобретением на новом месте становится вальцовая мельница, которая располагается на спуске к Дону (сейчас - ул. 7 февраля). На речном берегу возводит зерновые склады - прямо над подземными ручьями, чтобы ключевая вода охлаждала зерно. Мельница Парамонова перерабатывает до 100 тонн зерна в сутки, продукцию везут по всей России, в Прибалтику и Грузию. На сельскохозяйственной выставке в Париже мука ростовского купца получает Золотую медаль. После Парижа Парамонова стали называть «хлебным королём России», а Ростов - «амбаром империи».
С годами Парамонов становится самым крупным в Ростове судовладельцем: 30 морских пароходов новейшей конструкции и более 100 крупнотоннажных барж. Пароходы Парамонова возили российский хлеб в Италию, Германию, Грецию, Турцию, на Балканы... Один из них, построенный в 1884 году в Австрии, носит его фамилию: «Парамонов» - 150-сильный, с паровыми котлами, 24 человека команды.
О происхождении богатства Елпидифора Парамонова слагали легенды. По одной из них, он нашел в степи разбойничий клад, на том и поднялся. По другой - якобы сам с кистенем в руках отбирал у земляков зерно. Говорили и то, что свою мельницу он выиграл в карты у купца Посохова… О его благотворительности судачили: «Грехи замаливает!»
И в те времена достаток вызвал зависть, а добрые дела - недоумение.
Однако не будем забывать, что Елпидифор Парамонов был старовером и жил по правилам: устроение здесь, на земле, «жизни по-Божьи» - с достатком, с благами земными, с равенством.
«Расчётливые, бережливые и осторожные в делах своих, старообрядцы постепенно накапливали миллионы и, что гораздо важнее, умели сохранять их нерастраченными в своих родах», - писал этнограф П.И. Мельников-Печерский. Из 25 крупнейших московских купеческих кланов почти половина была староверами - среди них, например, известнейший меценат Савва Морозов. Их служение на пользу общества объяснялось в двух словах: «Богатство обязывает!»
Таким был Елпидифор Парамонов. Школы, больницы, казармы для холостых и домики для семейных, столовые, бани - все на его предприятиях были образцовым и бесплатным. На своих пароходах Парамонов приказал даром выдавать пассажирам по бутерброду с красной икрой и стакану горячего чая (после чего, кстати, разорился его конкурент - судовладелец Кошкин). О нем говорили: «Слово Парамонова - крепче всякого векселя».
Елпифидор Трофимович Парамонов умер в 1909 году. Из Санкт-Петербурга по России полетели телеграммы: «Ростов-на-Дону. Скончался торговый казак Е. Т. Парамонов, председатель местного биржевого комитета, член многих общественных учреждений, владелец значительного пароходного предприятия, первого по оборотам на Дону хлеботоргового дела, миллионер и крупный благотворитель».
Наследник-вольнодумец
Имущество, которое сам Парамонов-старший оценил в 4,5 миллиона рублей, он завещал сыновьям - Петру и Николаю.
Петр, старший сын, окончил коммерческое училище, после чего с охотой включился в семейный бизнес. По отцовскому завещанию ему отошла большая часть наследства: «Петру, как старшему и более потрудившемуся в моих делах назначаю шестьдесят процентов».
Однако братья делить капиталы не стали и основали товарищество "Е.Т. Парамонова сыновья в Ростове-на-Дону".
В обязанности Петра входило управление зерновыми ссыпками, мельницей, пароходством и банком. На современников он производил впечатление человека «тихого, доброго и скромного». Петр Елпидифорович был женат. Детей, однако, не было. Его жену Лидию Александровну называли женщиной «очень культурной и интересной».
Впрочем, по Ростову ходили слухи о его романе с самой красивой актрисой города Маргаритой Черновой. Будто бы шикарный особняк на главной улице, выстроенный в 1899 году по заказу Петра Парамонова в стиле барокко (здесь сейчас располагается один из офисов московского банка), был подарен актрисе в обмен на ее благосклонность. Здесь Чернова устраивала приёмы, спектакли и концерты. В 1903 году пел сам Шаляпин. Якобы именно Парамонов уговорил его побывать на вечере у «подающей надежды» артистки.
Будь это правдой, трудно представить - как расценил бы поведение старшего старовер Елпидифор Парамонов.
Однако достоверно известно, что больше всего хлопот уже в то время доставлял отцу его младший сын - Николай. «Прогрессист», как говорили в те времена.
Будучи студентом Московского университета, он увлекся политикой. За попытку организовать панихиду по погибшим во время Ходынской катастрофы был на неделю арестован. Спустя год у него находят нелегальную литературу. Следует повторный арест. В итоге Парамонова отчисляют и высылают в Ростов. Путь в столичные вузы ему закрыт, юридическое образование пришлось получать в Киеве.
После возвращение в Ростов Николай Парамонов находится под негласным надзором полиции, однако занятия политикой не оставляет. Во время знаменитой Ростовской стачки, когда бастовали Главные железнодорожные мастерские, Парамонов будет поддерживать деньгами бастующих. В одном из рабочих районов Ростова устроит воскресную школу для пролетариата. В школе велась революционная пропаганда.
Главным делом его жизни в те годы становится издательский бизнес. В 1903 году он открывает издательство «Донская речь». Парамонов выпускает художественные книжки и брошюры социального содержания. Это - качественная литература, во-первых. И, во-вторых, фантастически дешевая - по копейке в среднем за книжечку.
Это о Парамонове писал Ленин: «Купцы бросали торговать овсом и начинали более выгодную торговлю - демократической дешёвой брошюрой».
В числе авторов - Горький, Куприн, Бунин… Издаются работы К. Маркса, К. Либкнехта, Ф. Лассаля… Во время Первой русской революции «Донская речь» начинает выпуск листовок - «Права человека и гражданина», «Что такое свобода слова и печати», «Как надо расходовать народные деньги».
Отделения "Донской Речи" открываются по всей России и за границей, продукция имеет широкую рекламу, постоянно обновляются каталоги. Имея свою типографию, "ДР" размещает постоянно растущие заказы и в Ростове, и в других городах. Уже скоро «Донская речь» выходит на первое место в России среди провинциальных изданий. За четыре года существования издательство Парамонова выпустило более 600 книг и брошюр, наводнив Россию литературой либеральных взглядов.
Крах наступил в 1907 году. Главное управление по печати, которое уже давно с большим подозрением относилась к деятельности Парамонова, закрывает издательство «за дерзостное неуважение к Верховной власти». Только в одном из складов «Донской речи» жандармы находят более 10 тысяч пудов «преступных изданий».
Парамонов арестован и посажен в тюрьму. Но отцу удается под огромный залог в 40 тысяч рублей вызволить сына из заключения. Следствие идет три с половиной года, суду представлено дело в 68 томах. Приговор - три года крепости.
От заключения Парамонова спасло новое следствие по уголовным делам, возбужденным за те же издания прокуратурами Петербурга и других городов. Это позволило дождаться амнистии 1913 года в связи с трехсотлетием Дома Романовых. Тем не менее, по суду Николай Елпидифорович лишен избирательных прав.
Чтобы отвлечь сына от политики, отец дарит Николаю угольную шахту в Александровске-Грушевске (ныне - город Шахты) с наставлением сделать рудник доходным.
Крушение империи
«Человек американской складки», как называли его современники, Николай Парамонов взялся за дело, не забывая своих прогрессивных взглядов. Спустя несколько лет шахта «Елпидифор», названная в честь отца, по оборудованию признана лучшей в России.
«Расценки для рабочих самые высокие, работает школа для детей угольщиков, организован синематограф, а по уровню безопасности организация работ под землёй выше всяких похвал», - писала «Донская речь».
В поселке действовало общество трезвости, работали магазин и бесплатная столовая на 400 мест. Существовала касса взаимопомощи. В городе появилась первая водопроводная линия, первые баня и библиотека. Школа, возведенная Парамоновым для детей шахтеров, стоит и по сей день.
Парамонов чутко чувствовал потребности рынка: помимо обустройства рудника и шахтерского поселка он строит кирпичный завод, завод подков, брикетную фабрику и химзавод, работавшие на армейские поставки во время Первой мировой войны.
Производство расширялось, доходы росли. В поселке Несветай, на территории нынешнего Новошахтинска, он закладывает еще пять крупных шахт, что превращает эти края в центр добычи антрацита. Один из рудников становится самой мощной угольной копью в России. Во времена СССР шахта, названная именем Ленина, была крупнейшей в стране, ее закрыли только в 2003 году.
После революции рудник «Елпифидор» получает имя Артема - известного местного шахтера-революционера. Закрыта лишь в 1993 году. Сейчас, как сказано в краеведческой литературе, «объект находится в стадии обрушения».
К началу 1917 года братья Парамоновы владели пароходством (три морских парохода, 23 - речных и 105 буксирных барж), их мельница вырабатывала около 600 тонн суточного помола и считалась второй по мощности в России. Парамоновские рудники выпускали десятки тысяч вагонов антрацита. Основной капитал Парамоновых доходил до 20 миллионов рублей.
Те годы были лучшими в жизни братьев Парамоновых.
В 1914 году местный бомонд празднует новоселье Николая Парамонова. На Пушкинской, самой фешенебельной улице тех времен, он построил роскошный особняк (ныне здание библиотеки ЮФУ) - с зимним садом, бальным залом под стеклянной крышей и фонтаном на заднем дворике. «Для двух Аннушек» - жены Анны Игнатьевны (урожденной Царда) и дочери Анечки. Растут и два сына - Николай и Елпидифор.
Вольнодумец-миллионер признан в обществе и восстановлен в своих правах. По легенде во время визита Николая II в Ростов, царь протянул руку для приветствия и купцу Николаю Парамонову. Тот не растерялся и вложил в царскую длань банковский билет в 100 тысяч рублей. На следующий день в газетах было опубликовано всемилостивейшее восстановление Николая Парамонова во всех избирательных правах, которых он был лишен по суду из-за издательской деятельности.
Парамоновых ценят за светлый ум и твердый характер, за независимость и добрые дела. Выполняя волю отца, в 1913 году на улице Пушкинской была построена гимназия имени Е.Т. Парамонова. «Здание является одним из лучших школьных зданий в Ростове-на-Дону. Это двухэтажный дом, построенный в греческом стиле… Каждое училище имело светлый рекреационный зал, отдельные парадные входы и гардеробные», - сообщал «Приазовский край».
Николай Парамонов мечтал видеть у власти людей деловых и разумных. То, что к власти в 1917 году пришли большевики, стало ударом для кадета Парамонова.
Он пытался бороться с большевизмом. Поддержал деньгами армию Корнилова. Кстати, со ступенек парамоновского особняка, что на Пушкинской, в феврале 1918 года начался ее Ледовый поход.
В 1918 году на Дон приходит немецкая армия. Николай Парамонов, семья которого пожертвовала на нужды русской армии во время Первой мировой почти 1 миллион рублей, отказывается сотрудничать с оккупантами. По разнарядке он обязан дать немцам несколько вагонов зерна. Парамонов говорит: «Зерно берите. А мешки - не дам!» Дело доходит до конфликта, и немецкое командование наказывает строптивца тюремным арестом.
В 1919 году, переехав в Новочеркасск, Парамонов вошел с портфелем министра по пропаганде в Особое совещание при Деникине. Однако его программа не встретила поддержки командования. Злейшим противником Парамонова стал казачий атаман Петр Краснов, припомнивший его «миллионы социальных брошюрок, которые влились в русский народ и привили ему яд бунта и большевизма». В итоге Парамонов подал в отставку.
Осенней ночью 1919 года, когда к Ростову приближалась конница Буденного, братья и сестры Парамоновы с семьями добрались до железнодорожного вокзала. Они успели на один из последних поездов, уходящих в Новороссийск. Там большая семья погрузилась на пароход "Принцип" - единственное, что осталось от имущества. Они плыли в Турцию. Парамоновы еще не знали, что никогда не вернутся в Россию.
На вечную память
Мельница, кормившая Россию еще три десятка лет. Флот, на основе которого было образовано ростовское пароходство. Угольная промышленность Восточного Донбасса. Десяток особняков, составивших коллекцию ростовской архитектуры ХIХ века. Добротные жилые дома… Все осталось в Ростове-на-Дону. Наследниками богатства Парамоновых стали строители коммунизма.
В годы советской власти их фамилию вспомнят лишь однажды - в 1928 году, когда на рудниках в Шахтах разоблачат «инженеров-вредителей». Советские органы назовут Николая Парамонова их организатором и объявят врагом народа.
Вспомнить о купцах-меценатах станет возможным лишь после того, когда рухнет СССР. В начале 90-х годов сотрудницы отдела редких книг научной библиотеки РГУ Марина Тарасова и Светлана Кошеверова попытались разыскать следы потомков купеческой династии. И это им удалось - с большим трудом, при счастливом стечении обстоятельств. Сначала откликнулась внучка одной из дочерей Елпидифора Парамонова, живущая сегодня во Франции. С ее помощью из Америки отозвался Елпидифор Николаевич Парамонов - сын издателя «Донской речи».
Так стали известны подробности эмигрантских скитаний. В Турции братья Парамоновы жили на доходы от парохода «Принцип».
В 1921 году, окончательно разуверившись в освобождении России от большевизма, Парамоновы перебрались в Германию, где они надеялись вернуть средства, отправленные когда-то для закупки шахтного оборудования. Однако не получилось. И тогда финансовый гений младшего Парамонова снова дал о себе знать. Николай скупил пустыри в окрестностях Берлина и обустроил там автосервис: гаражи, ремонтные мастерские и заправки. Большое семейство братьев Парамоновых стало вновь жить безбедно.
В 1940 году из жизни уходит старший брат - Петр Елпидифорович. Вместе со своей женой он похоронен на Русском православном кладбище в Берлине.
Во время Великой Отечественной войны немцы предлагают Николаю Парамонову вернуться в Россию, обещая вернуть отнятое большевиками. Парамонов отвечает отказом. В 1944 году он переезжает с женой и детьми в Чехословакию.
В конце войны Карлсбад, где живет Парамонов, оказывается в советской зоне оккупации. Идут аресты белоэмигрантов. Помня о том, что советская власть объявила его врагом народа, Парамонов добивается разрешение на выезд в Баварию, в американскую зону. Новое место, без друзей, без средств к существованию… В то время Парамонову было уже 69 лет.
Но предприимчивая натура ростовского купца и здесь находит выход: он вновь затевает издательский бизнес, выпуская произведения русских классиков. Пушкин и Лермонтов, Крылов и Гоголь - эти «книжки для народа» нарасхват у соотечественников в лагерях для перемещенных лиц.
На закате жизни Николай Елпидифорович страдал от сердечной болезни. Он умер 21 июня 1951 года и был похоронен на кладбище баварского городка Байрот.
После смерти Николая Елпидифоровича семья постепенно разъехалась: кто в Аргентину, кто в Америку.
«Работал как конструктор машин различных категорий. Разработал ряд новых машин для производства алюминиевых банок для напитков, отрасль эта как раз зарождалась. Имею ряд патентов в этой области. Один в СССР», - напишет из США Елпидифор Николаевич Парамонов в Ростов.
Елпидифор был шокирован, что в СССР о Парамоновых и не вспоминали: «Удивляет меня КГБ, которое о нас ничего не знало. А мы-то думали, что на каждого из нас это "недреманное око" имеет особую папку".
Сегодня потомки Парамоновых живут в Америке, во Франции и Германии.
После того, как о купеческой династии заговорили в Ростове, нашлись их родственники и в родном городе. К сожалению, их уже нет в живых. Оказалось, в семье Константина Эммануиловича Царда, (в прошлом - преподаватель вуза) все годы советской власти тщательно хранили дореволюционные фотографии парамоновской семьи. Жена книгоиздателя Парамонова Анна Игнатьевна была его родной теткой. Бабушка профессора РГУ Елена Михайловна Акопова была родной сестрой жены Парамонова-старшего. "Семь десятилетий о Парамоновых мы не имели ни малейших сведений. В нашей семье тщательно скрывалось, что мы имеем какое-то отношение к Парамоновым, боялись последствий. Кое-кто из родни, как я узнала позже, даже пострадал за это в 30-е годы», - вспоминала Елена Акопова.
После смерти Парамонова-старшего Городская Дума обещала, что его портрет навсегда будет висеть в ее стенах в числе других почетных горожан. Сегодня в Ростове есть одно, пожалуй, напоминание об основателе купеческой династии - барельеф Елпидифора Трофимовича Парамонова установлен на одном из офисных центров города. Ну и, конечно, всем известные Парамоновские склады - место, которое принято показывать гостям города как экзотическую достопримечательность и которое по-настоящему ценят только бомжи да гопота.
На закате жизни Николай Парамонов свое участие в революционным движении признавал ошибкой: «Лучше бы этого не было».
http://issuu.com/kg-rostov/docs/kto_glavny_90/111?e=6560943/4811086
или (без картинок)
Наследство купцов Парамоновых
Сто лет назад купеческая семья Парамоновых была одной из самых богатых в России. Их наследниками стали строители коммунизма.
Текст Юлии Быковой
Фото предоставлено зональной библиотекой Южного федерального университета
Хлебный король
Ростовские купцы в былые годы славились своей щедростью. Купец Яшин подарил городу свой сад (ныне парк имени Горького), купец Троянкин завещал городу все состояние. Храмы, памятники, особняки - вся архитектура исторического центра Ростова создана на деньги купцов.
В 1906 году купец Елпидифор Трофимович Парамонов составил свое завещание: "Выдать Ростову-на-Дону 50 тыс. руб. на училища и больницы в размере на каждое из них по усмотрению сыновей моих. Учредить две стипендии при Ростовском коммерческом училище, другую при Ростовской женской гимназии, для каковой цели внести на каждую стипендию по 4 тыс. руб.". На деньги Парамонова построены старые корпуса нынешнего медуниверситета, где когда-то располагалась первая городская больница. Благодаря его стараниям в городе открылось мореходное училище дальнего плавания.
Елпифидор Парамонов родился в 1840 году на Верхнем Дону, в станице Нижне-Чирской. О его родине писали так: это было «гнездо казаков-староверов, хранителей древнего благочестия, людей крепких, энергичных, с сильным характером, трудолюбивых, привыкших работать от зари до зари».
Окончив лишь первый класс церковно-приходской школы, Елпидифор с малолетства вместе с братом помогал отцу в его торговых делах. В 1865 году он женился и занялся торговлей зерном. Первые годы сам работал в амбарах на пересыпке. Дело пошло. Спустя двадцать лет Парамонову удается сколотить капитал, и в добавок к зерновым складам он за 150 тысяч рублей покупает пароход и шесть деревянных барж.
Так на рынке зерна в России появляется новая фигура - торговый казак Елпифидор Парамонов.
В конце ХIХ века Парамонов с женой Раисой Мефодьевной переезжают поближе к цивилизации - в Ростов-на-Дону. В семье растут четверо детей - Петр и Николай, Любовь и Агния. В 1894 году Парамонов покупает дом на ул. Малой Садовой (ныне ул. Суворова, 20/22. Сегодня здание занято Управлением Госнаркоконтроля), где и проживет до конца своих дней, обустроив родовое гнездо.
Первым коммерческим приобретением на новом месте становится вальцовая мельница, которая располагается на спуске к Дону (сейчас - ул. 7 февраля). На речном берегу возводит зерновые склады - прямо над подземными ручьями, чтобы ключевая вода охлаждала зерно. Мельница Парамонова перерабатывает до 100 тонн зерна в сутки, продукцию везут по всей России, в Прибалтику и Грузию. На сельскохозяйственной выставке в Париже мука ростовского купца получает Золотую медаль. После Парижа Парамонова стали называть «хлебным королём России», а Ростов - «амбаром империи».
С годами Парамонов становится самым крупным в Ростове судовладельцем: 30 морских пароходов новейшей конструкции и более 100 крупнотоннажных барж. Пароходы Парамонова возили российский хлеб в Италию, Германию, Грецию, Турцию, на Балканы... Один из них, построенный в 1884 году в Австрии, носит его фамилию: «Парамонов» - 150-сильный, с паровыми котлами, 24 человека команды.
О происхождении богатства Елпидифора Парамонова слагали легенды. По одной из них, он нашел в степи разбойничий клад, на том и поднялся. По другой - якобы сам с кистенем в руках отбирал у земляков зерно. Говорили и то, что свою мельницу он выиграл в карты у купца Посохова… О его благотворительности судачили: «Грехи замаливает!»
И в те времена достаток вызвал зависть, а добрые дела - недоумение.
Однако не будем забывать, что Елпидифор Парамонов был старовером и жил по правилам: устроение здесь, на земле, «жизни по-Божьи» - с достатком, с благами земными, с равенством.
«Расчётливые, бережливые и осторожные в делах своих, старообрядцы постепенно накапливали миллионы и, что гораздо важнее, умели сохранять их нерастраченными в своих родах», - писал этнограф П.И. Мельников-Печерский. Из 25 крупнейших московских купеческих кланов почти половина была староверами - среди них, например, известнейший меценат Савва Морозов. Их служение на пользу общества объяснялось в двух словах: «Богатство обязывает!»
Таким был Елпидифор Парамонов. Школы, больницы, казармы для холостых и домики для семейных, столовые, бани - все на его предприятиях были образцовым и бесплатным. На своих пароходах Парамонов приказал даром выдавать пассажирам по бутерброду с красной икрой и стакану горячего чая (после чего, кстати, разорился его конкурент - судовладелец Кошкин). О нем говорили: «Слово Парамонова - крепче всякого векселя».
Елпифидор Трофимович Парамонов умер в 1909 году. Из Санкт-Петербурга по России полетели телеграммы: «Ростов-на-Дону. Скончался торговый казак Е. Т. Парамонов, председатель местного биржевого комитета, член многих общественных учреждений, владелец значительного пароходного предприятия, первого по оборотам на Дону хлеботоргового дела, миллионер и крупный благотворитель».
Наследник-вольнодумец
Имущество, которое сам Парамонов-старший оценил в 4,5 миллиона рублей, он завещал сыновьям - Петру и Николаю.
Петр, старший сын, окончил коммерческое училище, после чего с охотой включился в семейный бизнес. По отцовскому завещанию ему отошла большая часть наследства: «Петру, как старшему и более потрудившемуся в моих делах назначаю шестьдесят процентов».
Однако братья делить капиталы не стали и основали товарищество "Е.Т. Парамонова сыновья в Ростове-на-Дону".
В обязанности Петра входило управление зерновыми ссыпками, мельницей, пароходством и банком. На современников он производил впечатление человека «тихого, доброго и скромного». Петр Елпидифорович был женат. Детей, однако, не было. Его жену Лидию Александровну называли женщиной «очень культурной и интересной».
Впрочем, по Ростову ходили слухи о его романе с самой красивой актрисой города Маргаритой Черновой. Будто бы шикарный особняк на главной улице, выстроенный в 1899 году по заказу Петра Парамонова в стиле барокко (здесь сейчас располагается один из офисов московского банка), был подарен актрисе в обмен на ее благосклонность. Здесь Чернова устраивала приёмы, спектакли и концерты. В 1903 году пел сам Шаляпин. Якобы именно Парамонов уговорил его побывать на вечере у «подающей надежды» артистки.
Будь это правдой, трудно представить - как расценил бы поведение старшего старовер Елпидифор Парамонов.
Однако достоверно известно, что больше всего хлопот уже в то время доставлял отцу его младший сын - Николай. «Прогрессист», как говорили в те времена.
Будучи студентом Московского университета, он увлекся политикой. За попытку организовать панихиду по погибшим во время Ходынской катастрофы был на неделю арестован. Спустя год у него находят нелегальную литературу. Следует повторный арест. В итоге Парамонова отчисляют и высылают в Ростов. Путь в столичные вузы ему закрыт, юридическое образование пришлось получать в Киеве.
После возвращение в Ростов Николай Парамонов находится под негласным надзором полиции, однако занятия политикой не оставляет. Во время знаменитой Ростовской стачки, когда бастовали Главные железнодорожные мастерские, Парамонов будет поддерживать деньгами бастующих. В одном из рабочих районов Ростова устроит воскресную школу для пролетариата. В школе велась революционная пропаганда.
Главным делом его жизни в те годы становится издательский бизнес. В 1903 году он открывает издательство «Донская речь». Парамонов выпускает художественные книжки и брошюры социального содержания. Это - качественная литература, во-первых. И, во-вторых, фантастически дешевая - по копейке в среднем за книжечку.
Это о Парамонове писал Ленин: «Купцы бросали торговать овсом и начинали более выгодную торговлю - демократической дешёвой брошюрой».
В числе авторов - Горький, Куприн, Бунин… Издаются работы К. Маркса, К. Либкнехта, Ф. Лассаля… Во время Первой русской революции «Донская речь» начинает выпуск листовок - «Права человека и гражданина», «Что такое свобода слова и печати», «Как надо расходовать народные деньги».
Отделения "Донской Речи" открываются по всей России и за границей, продукция имеет широкую рекламу, постоянно обновляются каталоги. Имея свою типографию, "ДР" размещает постоянно растущие заказы и в Ростове, и в других городах. Уже скоро «Донская речь» выходит на первое место в России среди провинциальных изданий. За четыре года существования издательство Парамонова выпустило более 600 книг и брошюр, наводнив Россию литературой либеральных взглядов.
Крах наступил в 1907 году. Главное управление по печати, которое уже давно с большим подозрением относилась к деятельности Парамонова, закрывает издательство «за дерзостное неуважение к Верховной власти». Только в одном из складов «Донской речи» жандармы находят более 10 тысяч пудов «преступных изданий».
Парамонов арестован и посажен в тюрьму. Но отцу удается под огромный залог в 40 тысяч рублей вызволить сына из заключения. Следствие идет три с половиной года, суду представлено дело в 68 томах. Приговор - три года крепости.
От заключения Парамонова спасло новое следствие по уголовным делам, возбужденным за те же издания прокуратурами Петербурга и других городов. Это позволило дождаться амнистии 1913 года в связи с трехсотлетием Дома Романовых. Тем не менее, по суду Николай Елпидифорович лишен избирательных прав.
Чтобы отвлечь сына от политики, отец дарит Николаю угольную шахту в Александровске-Грушевске (ныне - город Шахты) с наставлением сделать рудник доходным.
Крушение империи
«Человек американской складки», как называли его современники, Николай Парамонов взялся за дело, не забывая своих прогрессивных взглядов. Спустя несколько лет шахта «Елпидифор», названная в честь отца, по оборудованию признана лучшей в России.
«Расценки для рабочих самые высокие, работает школа для детей угольщиков, организован синематограф, а по уровню безопасности организация работ под землёй выше всяких похвал», - писала «Донская речь».
В поселке действовало общество трезвости, работали магазин и бесплатная столовая на 400 мест. Существовала касса взаимопомощи. В городе появилась первая водопроводная линия, первые баня и библиотека. Школа, возведенная Парамоновым для детей шахтеров, стоит и по сей день.
Парамонов чутко чувствовал потребности рынка: помимо обустройства рудника и шахтерского поселка он строит кирпичный завод, завод подков, брикетную фабрику и химзавод, работавшие на армейские поставки во время Первой мировой войны.
Производство расширялось, доходы росли. В поселке Несветай, на территории нынешнего Новошахтинска, он закладывает еще пять крупных шахт, что превращает эти края в центр добычи антрацита. Один из рудников становится самой мощной угольной копью в России. Во времена СССР шахта, названная именем Ленина, была крупнейшей в стране, ее закрыли только в 2003 году.
После революции рудник «Елпифидор» получает имя Артема - известного местного шахтера-революционера. Закрыта лишь в 1993 году. Сейчас, как сказано в краеведческой литературе, «объект находится в стадии обрушения».
К началу 1917 года братья Парамоновы владели пароходством (три морских парохода, 23 - речных и 105 буксирных барж), их мельница вырабатывала около 600 тонн суточного помола и считалась второй по мощности в России. Парамоновские рудники выпускали десятки тысяч вагонов антрацита. Основной капитал Парамоновых доходил до 20 миллионов рублей.
Те годы были лучшими в жизни братьев Парамоновых.
В 1914 году местный бомонд празднует новоселье Николая Парамонова. На Пушкинской, самой фешенебельной улице тех времен, он построил роскошный особняк (ныне здание библиотеки ЮФУ) - с зимним садом, бальным залом под стеклянной крышей и фонтаном на заднем дворике. «Для двух Аннушек» - жены Анны Игнатьевны (урожденной Царда) и дочери Анечки. Растут и два сына - Николай и Елпидифор.
Вольнодумец-миллионер признан в обществе и восстановлен в своих правах. По легенде во время визита Николая II в Ростов, царь протянул руку для приветствия и купцу Николаю Парамонову. Тот не растерялся и вложил в царскую длань банковский билет в 100 тысяч рублей. На следующий день в газетах было опубликовано всемилостивейшее восстановление Николая Парамонова во всех избирательных правах, которых он был лишен по суду из-за издательской деятельности.
Парамоновых ценят за светлый ум и твердый характер, за независимость и добрые дела. Выполняя волю отца, в 1913 году на улице Пушкинской была построена гимназия имени Е.Т. Парамонова. «Здание является одним из лучших школьных зданий в Ростове-на-Дону. Это двухэтажный дом, построенный в греческом стиле… Каждое училище имело светлый рекреационный зал, отдельные парадные входы и гардеробные», - сообщал «Приазовский край».
Николай Парамонов мечтал видеть у власти людей деловых и разумных. То, что к власти в 1917 году пришли большевики, стало ударом для кадета Парамонова.
Он пытался бороться с большевизмом. Поддержал деньгами армию Корнилова. Кстати, со ступенек парамоновского особняка, что на Пушкинской, в феврале 1918 года начался ее Ледовый поход.
В 1918 году на Дон приходит немецкая армия. Николай Парамонов, семья которого пожертвовала на нужды русской армии во время Первой мировой почти 1 миллион рублей, отказывается сотрудничать с оккупантами. По разнарядке он обязан дать немцам несколько вагонов зерна. Парамонов говорит: «Зерно берите. А мешки - не дам!» Дело доходит до конфликта, и немецкое командование наказывает строптивца тюремным арестом.
В 1919 году, переехав в Новочеркасск, Парамонов вошел с портфелем министра по пропаганде в Особое совещание при Деникине. Однако его программа не встретила поддержки командования. Злейшим противником Парамонова стал казачий атаман Петр Краснов, припомнивший его «миллионы социальных брошюрок, которые влились в русский народ и привили ему яд бунта и большевизма». В итоге Парамонов подал в отставку.
Осенней ночью 1919 года, когда к Ростову приближалась конница Буденного, братья и сестры Парамоновы с семьями добрались до железнодорожного вокзала. Они успели на один из последних поездов, уходящих в Новороссийск. Там большая семья погрузилась на пароход "Принцип" - единственное, что осталось от имущества. Они плыли в Турцию. Парамоновы еще не знали, что никогда не вернутся в Россию.
На вечную память
Мельница, кормившая Россию еще три десятка лет. Флот, на основе которого было образовано ростовское пароходство. Угольная промышленность Восточного Донбасса. Десяток особняков, составивших коллекцию ростовской архитектуры ХIХ века. Добротные жилые дома… Все осталось в Ростове-на-Дону. Наследниками богатства Парамоновых стали строители коммунизма.
В годы советской власти их фамилию вспомнят лишь однажды - в 1928 году, когда на рудниках в Шахтах разоблачат «инженеров-вредителей». Советские органы назовут Николая Парамонова их организатором и объявят врагом народа.
Вспомнить о купцах-меценатах станет возможным лишь после того, когда рухнет СССР. В начале 90-х годов сотрудницы отдела редких книг научной библиотеки РГУ Марина Тарасова и Светлана Кошеверова попытались разыскать следы потомков купеческой династии. И это им удалось - с большим трудом, при счастливом стечении обстоятельств. Сначала откликнулась внучка одной из дочерей Елпидифора Парамонова, живущая сегодня во Франции. С ее помощью из Америки отозвался Елпидифор Николаевич Парамонов - сын издателя «Донской речи».
Так стали известны подробности эмигрантских скитаний. В Турции братья Парамоновы жили на доходы от парохода «Принцип».
В 1921 году, окончательно разуверившись в освобождении России от большевизма, Парамоновы перебрались в Германию, где они надеялись вернуть средства, отправленные когда-то для закупки шахтного оборудования. Однако не получилось. И тогда финансовый гений младшего Парамонова снова дал о себе знать. Николай скупил пустыри в окрестностях Берлина и обустроил там автосервис: гаражи, ремонтные мастерские и заправки. Большое семейство братьев Парамоновых стало вновь жить безбедно.
В 1940 году из жизни уходит старший брат - Петр Елпидифорович. Вместе со своей женой он похоронен на Русском православном кладбище в Берлине.
Во время Великой Отечественной войны немцы предлагают Николаю Парамонову вернуться в Россию, обещая вернуть отнятое большевиками. Парамонов отвечает отказом. В 1944 году он переезжает с женой и детьми в Чехословакию.
В конце войны Карлсбад, где живет Парамонов, оказывается в советской зоне оккупации. Идут аресты белоэмигрантов. Помня о том, что советская власть объявила его врагом народа, Парамонов добивается разрешение на выезд в Баварию, в американскую зону. Новое место, без друзей, без средств к существованию… В то время Парамонову было уже 69 лет.
Но предприимчивая натура ростовского купца и здесь находит выход: он вновь затевает издательский бизнес, выпуская произведения русских классиков. Пушкин и Лермонтов, Крылов и Гоголь - эти «книжки для народа» нарасхват у соотечественников в лагерях для перемещенных лиц.
На закате жизни Николай Елпидифорович страдал от сердечной болезни. Он умер 21 июня 1951 года и был похоронен на кладбище баварского городка Байрот.
После смерти Николая Елпидифоровича семья постепенно разъехалась: кто в Аргентину, кто в Америку.
«Работал как конструктор машин различных категорий. Разработал ряд новых машин для производства алюминиевых банок для напитков, отрасль эта как раз зарождалась. Имею ряд патентов в этой области. Один в СССР», - напишет из США Елпидифор Николаевич Парамонов в Ростов.
Елпидифор был шокирован, что в СССР о Парамоновых и не вспоминали: «Удивляет меня КГБ, которое о нас ничего не знало. А мы-то думали, что на каждого из нас это "недреманное око" имеет особую папку".
Сегодня потомки Парамоновых живут в Америке, во Франции и Германии.
После того, как о купеческой династии заговорили в Ростове, нашлись их родственники и в родном городе. К сожалению, их уже нет в живых. Оказалось, в семье Константина Эммануиловича Царда, (в прошлом - преподаватель вуза) все годы советской власти тщательно хранили дореволюционные фотографии парамоновской семьи. Жена книгоиздателя Парамонова Анна Игнатьевна была его родной теткой. Бабушка профессора РГУ Елена Михайловна Акопова была родной сестрой жены Парамонова-старшего. "Семь десятилетий о Парамоновых мы не имели ни малейших сведений. В нашей семье тщательно скрывалось, что мы имеем какое-то отношение к Парамоновым, боялись последствий. Кое-кто из родни, как я узнала позже, даже пострадал за это в 30-е годы», - вспоминала Елена Акопова.
После смерти Парамонова-старшего Городская Дума обещала, что его портрет навсегда будет висеть в ее стенах в числе других почетных горожан. Сегодня в Ростове есть одно, пожалуй, напоминание об основателе купеческой династии - барельеф Елпидифора Трофимовича Парамонова установлен на одном из офисных центров города. Ну и, конечно, всем известные Парамоновские склады - место, которое принято показывать гостям города как экзотическую достопримечательность и которое по-настоящему ценят только бомжи да гопота.
На закате жизни Николай Парамонов свое участие в революционным движении признавал ошибкой: «Лучше бы этого не было».