Специфика Ирландского Английского
Если не придираться к некоторым специфическим особенностям, то дублинская версия английского языка на слух вполне понятна человеку, розмовляющему на колониальной мове. Надо только привыкнуть к тому, что вместо half past eight они говорят half eight, буква I произносится как "ой", а Дублин почему-то называется городом - и дело почти сразу же оказывается в шляпе.
Поэтому на рабочем месте я освоился довольно быстро и где-то через месяц уже мог вполне пристойно для блоди форинера вести душеспасительные разговоры о погоде на рабочем месте.
Без этих разговоров о погоде, надо заметить, жизнь в этой стране немыслима. Не потому, что есть о чём поговорить - ну в самом деле, как долго можно говорить о дожде? - но исключительно для соблюдений приличий. Это то, что называется smalltalk - разговор людей, которым говорить-то, собственно, не о чём, но молчать тоже вроде бы как-то и западло. В той или иной форме это присутствует в любой культуре - разговор о чём-то, с чем все согласны и поэтому нет причин для раздоров. Израильтяне, например, говорят о том, в какой мерзкой стране они живут. А ирландцы говорят о погоде. "Опять дождь" - "Ага. И завтра тоже будет." - "Да что ты, правда?" - "Да, я слышал прогноз по радио." - "Надо же!" ( в последней фразе должно звучать настоящее, неподдельное изумление, иначе не поймут).
На этих смоллтоках мне удавалось успешно выезжать из любого контакта с аборигенами и в какой-то момент я даже вообразил себя настоящим знатоком английского языка.
Именно в этот момент к нам в Дублин перевёлся из отделения в Леттеркенни паренёк по имени Эдриан.
В первые два дня он бродил по коридорам вдали от меня и нам с ним даже ни разу не довелось обсудить отличительные особенности последнего дождя. Переживать по этому поводу не стоило: дело было в ноябре и этому дождю оставалось лить ещё месяцев семь, так что время не поджимало. Но на третий день у меня за спиной нарисовался начальник Майкл и жизнерадостно сообщил мне, что Эдриана решили приткнуть ко мне в группу. Людей у меня, мол, мало (это было правдой) и мне нужны ещё (а вот это уже нет). "Введи его в курс дела и подключи к работе." - сказал Майкл и ушёл, оставив меня наедине с суровым северным юношей Эдрианом.
Мы пожали друг другу руки, я широко улыбнулся и произнёс обычную фразу про дождь.
Эдриан тоже широко улыбнулся и сказал:
- Уауауауариррауииаауаиаррр.
- Сорри? - переспросил я.
Молодой человек улыбнулся ещё шире, продемонстрировав парочку золотых зубов и напомнив мне Арменикендский базар в городе Баку.
- Аайааурааирррр. - сказал он. Потом, после минутной паузы, добавил, - Йаааааррууурр. У. Уа. Уррр.
Ага, подумал я. Леттеркенни, как же я забыл.
- Извини, друг, я не говорю на гэльском. - сказал я и извинительно улыбнулся. - Мы, эта, сами не местные...
- Ррруууай? Аааай ииирруиирир. - удивилённо замотал головой молодой человек.
Я не то чтобы испугался, но, скажем так, встревожился. Видимо, это отразилось на моём лице, потому что Кит, единственный представитель моей группы, до этого момента спокойно смотревший на нас из своего угла и делавший вид, что усердно работает, встал и подошёл к месту Первого Контакта Цивилизаций.
- Я могу чем-то помочь? - осведомился он.
- На каком языке говорит этот человек? - спросил я, не отрывая взгляда от продолжавшего улыбаться Эдриана.
- На английском... - растерянно ответил Кит и тоже посмотрел на него же.
- Не верю, - сказал я. - Попроси его, чтобы он сказал "Тейбл" на своём языке.
- Уэээээу - откликнулся северянин.
- Видишь, он тебя понимает. - сказал Кит.
- А что он сказал?
- Ну ты же его попросил сказать "тейбл", он и сказал. - удивился Кит.
- Неправда, - запротестовал я. - он сказал "уэээээу".
- Ну и правильно. А ты чего хотел?
- А я хотел "тейбл". Спроси его, он понимает по-английски?
Эдриан захихикал и выдал длинную непроизносимую череду гортанных звуков.
- Переведи. - попросил я Кита.
- Он сказал, что это его родной язык.
- А он уверен, что его родной язык родственен английскому?
- Но ведь я его понимаю, - удивился мой переводчик. - он говорит на английском. И я говорю на английском. И даже ты говоришь на английском, хоть ты и форинер. Мы все говорим на английском. Английский - это государственный язык нашей страны. Она называется Ирландия. Расположена она к западу от...
Не любят они нас, тоскливо подумал я.
- Спроси его, - прервал я лекцию о государственном устройстве, грозившую перейти в краткий исторический обзор, - а не мог бы он говорить на более конвенциональном варианте английского языка?
- Это как? - подозрительно спросил Кит.
- Ну.. я не прошу многого. Я не прошу дублинского акцента. - сказал я. - Но пусть представит, что он, допустим, родом из Голуэя.
Голуэйский язык я знал - на нём разговаривал наш коллега Джон после пятой пинты. Эдриан в ответ выдал длинную череду щелчков и присвистываний. Кит внимательно наблюдал за моим лицом.
- Всё равно не понимаешь? - обречённо спросил он.
- Не-а.
- Ладно. Тогда я буду переводчиком.
И всё устроилось просто великолепно. Если мне нужно было что-то сказать Эдриану, я это говорил, а потом быстренько звал Кита, который синхронно переводил мне с леттеркеннийского на английский. Разумеется, времени это забирало больше, чем обычно, но других вариантов просто не было - довольно долго, пока я не научился понимать северный диалект.
Но ещё до того случилось событие, которое чуть не подкосило окончательно работу группы.
Через две недели после прихода Эдриана к нам снова спустился Майкл и привёл с собой маленького и худенького китайца.
Китаец посмотрел на нас, широко улыбнулся и сказал:
- Хуй. Хуйхуй хухуй хуй. Яхуй.
И вот его-то уже никто не понял.
Ну, кроме меня, естественно.
Но, боюсь, он имел в виду нечто другое.
Поэтому на рабочем месте я освоился довольно быстро и где-то через месяц уже мог вполне пристойно для блоди форинера вести душеспасительные разговоры о погоде на рабочем месте.
Без этих разговоров о погоде, надо заметить, жизнь в этой стране немыслима. Не потому, что есть о чём поговорить - ну в самом деле, как долго можно говорить о дожде? - но исключительно для соблюдений приличий. Это то, что называется smalltalk - разговор людей, которым говорить-то, собственно, не о чём, но молчать тоже вроде бы как-то и западло. В той или иной форме это присутствует в любой культуре - разговор о чём-то, с чем все согласны и поэтому нет причин для раздоров. Израильтяне, например, говорят о том, в какой мерзкой стране они живут. А ирландцы говорят о погоде. "Опять дождь" - "Ага. И завтра тоже будет." - "Да что ты, правда?" - "Да, я слышал прогноз по радио." - "Надо же!" ( в последней фразе должно звучать настоящее, неподдельное изумление, иначе не поймут).
На этих смоллтоках мне удавалось успешно выезжать из любого контакта с аборигенами и в какой-то момент я даже вообразил себя настоящим знатоком английского языка.
Именно в этот момент к нам в Дублин перевёлся из отделения в Леттеркенни паренёк по имени Эдриан.
В первые два дня он бродил по коридорам вдали от меня и нам с ним даже ни разу не довелось обсудить отличительные особенности последнего дождя. Переживать по этому поводу не стоило: дело было в ноябре и этому дождю оставалось лить ещё месяцев семь, так что время не поджимало. Но на третий день у меня за спиной нарисовался начальник Майкл и жизнерадостно сообщил мне, что Эдриана решили приткнуть ко мне в группу. Людей у меня, мол, мало (это было правдой) и мне нужны ещё (а вот это уже нет). "Введи его в курс дела и подключи к работе." - сказал Майкл и ушёл, оставив меня наедине с суровым северным юношей Эдрианом.
Мы пожали друг другу руки, я широко улыбнулся и произнёс обычную фразу про дождь.
Эдриан тоже широко улыбнулся и сказал:
- Уауауауариррауииаауаиаррр.
- Сорри? - переспросил я.
Молодой человек улыбнулся ещё шире, продемонстрировав парочку золотых зубов и напомнив мне Арменикендский базар в городе Баку.
- Аайааурааирррр. - сказал он. Потом, после минутной паузы, добавил, - Йаааааррууурр. У. Уа. Уррр.
Ага, подумал я. Леттеркенни, как же я забыл.
- Извини, друг, я не говорю на гэльском. - сказал я и извинительно улыбнулся. - Мы, эта, сами не местные...
- Ррруууай? Аааай ииирруиирир. - удивилённо замотал головой молодой человек.
Я не то чтобы испугался, но, скажем так, встревожился. Видимо, это отразилось на моём лице, потому что Кит, единственный представитель моей группы, до этого момента спокойно смотревший на нас из своего угла и делавший вид, что усердно работает, встал и подошёл к месту Первого Контакта Цивилизаций.
- Я могу чем-то помочь? - осведомился он.
- На каком языке говорит этот человек? - спросил я, не отрывая взгляда от продолжавшего улыбаться Эдриана.
- На английском... - растерянно ответил Кит и тоже посмотрел на него же.
- Не верю, - сказал я. - Попроси его, чтобы он сказал "Тейбл" на своём языке.
- Уэээээу - откликнулся северянин.
- Видишь, он тебя понимает. - сказал Кит.
- А что он сказал?
- Ну ты же его попросил сказать "тейбл", он и сказал. - удивился Кит.
- Неправда, - запротестовал я. - он сказал "уэээээу".
- Ну и правильно. А ты чего хотел?
- А я хотел "тейбл". Спроси его, он понимает по-английски?
Эдриан захихикал и выдал длинную непроизносимую череду гортанных звуков.
- Переведи. - попросил я Кита.
- Он сказал, что это его родной язык.
- А он уверен, что его родной язык родственен английскому?
- Но ведь я его понимаю, - удивился мой переводчик. - он говорит на английском. И я говорю на английском. И даже ты говоришь на английском, хоть ты и форинер. Мы все говорим на английском. Английский - это государственный язык нашей страны. Она называется Ирландия. Расположена она к западу от...
Не любят они нас, тоскливо подумал я.
- Спроси его, - прервал я лекцию о государственном устройстве, грозившую перейти в краткий исторический обзор, - а не мог бы он говорить на более конвенциональном варианте английского языка?
- Это как? - подозрительно спросил Кит.
- Ну.. я не прошу многого. Я не прошу дублинского акцента. - сказал я. - Но пусть представит, что он, допустим, родом из Голуэя.
Голуэйский язык я знал - на нём разговаривал наш коллега Джон после пятой пинты. Эдриан в ответ выдал длинную череду щелчков и присвистываний. Кит внимательно наблюдал за моим лицом.
- Всё равно не понимаешь? - обречённо спросил он.
- Не-а.
- Ладно. Тогда я буду переводчиком.
И всё устроилось просто великолепно. Если мне нужно было что-то сказать Эдриану, я это говорил, а потом быстренько звал Кита, который синхронно переводил мне с леттеркеннийского на английский. Разумеется, времени это забирало больше, чем обычно, но других вариантов просто не было - довольно долго, пока я не научился понимать северный диалект.
Но ещё до того случилось событие, которое чуть не подкосило окончательно работу группы.
Через две недели после прихода Эдриана к нам снова спустился Майкл и привёл с собой маленького и худенького китайца.
Китаец посмотрел на нас, широко улыбнулся и сказал:
- Хуй. Хуйхуй хухуй хуй. Яхуй.
И вот его-то уже никто не понял.
Ну, кроме меня, естественно.
Но, боюсь, он имел в виду нечто другое.