ТОСКА И КОНСПИРОЛОГИЯ
О том, что заказ на нацизм в России назрел, и заказ уже сделан, и финансирование процесса уже идет, я писал еще году в 98-ом. «Голосуй, или проиграешь» образца 1996-го строились на том самом «выборе дьявола» - «Ельцин, или коммунисты», и вся машина работала на то, чтобы заглушить любой здравый голос, задающийся вопросом - а зачем обязательно выбирать одну из двух мерзотин? Давайте все-таки попробуем выбрать что-нибудь «с человеческим лицом», нам же потом жить внутри выбранного кошмара! Голоса успешно заглушили, но всем уже тогда было понятно, что
«для акции "Голосуй или проиграешь - 2" коммунистическая страшилка уже не годилась. Политическая машина, действующая по законам шоу-бизнеса, нуждается в непрерывном форсировании, в нагнетании повторяемого приема, наращивании спецэффектов. Слишком многие твердо встали на позицию "Оба - хуже!"».
Тема за прошедшие восемь лет сделалась общим местом, но каждый старается увидеть в ней только удобную себе сторону. Так что имеет смысл начать сначала.
Воплощением следующего «проиграешь» должен был стать нацизм. Что заготовка была, показал фальстарт позапрошлого года - когда «дело ЮКОСа» породило иллюзию, что власть можно свалить одним ударом, никаких выборов дожидаться не надо, Чубайс начал делать разные активные телодвижения, провозгласил какую-то немыслимую «либеральную империю»... Потом дали отбой, и главрубильник снова стал изображать почетного энергетика...
Здесь важно не упустить из виду самое главное обстоятельство: кампания «…или нацисты» выигрышна в любом случае. Удастся напугать обывателя и убедить проголосовать, как предписано - замечательно. Не удастся - тоже неплохо. Чубайсам и Кохам, Ваксельбергам и Алекперовым, Фридманам и Потаниным - независимо от этнической принадлежности - рано или поздно, наверное, все же придется из страны бежать. И к тому моменту, когда тот самый «последний самолет» (популярная в соответствующих кругах идиома середины 90-ых; смысл сводился к тому, что слишком рано сваливать нельзя, такой возможности нигде и никогда больше не будет; надо оставаться в России до упора, вытащить все, что возможно, главное - вовремя распознать начало конца и не опоздать на «последний самолет») вырулит на взлетную полосу, там, за хвостом самолета, должен происходить либо кровавый хаос, либо - максимально людоедская власть. Чтобы никакому правительству в голову бы не пришло выдать своих новых граждан страшным московским тоталитариям, какие бы доказательства совершенных в России уголовных преступлений те не приводили. Ничего не может быть страшнее для завтрашних беглецов, чем сильная, спокойная страна, чья растущая мощь заставит окружающих считаться с ней все больше и больше, и разумная человеческая власть, малоуязвимая для обвинений в людоедстве, но непреклонно добивающаяся выдачи своих преступников и возвращения украденного.
Гражданская война не закончилась в 93-ем. Она еще даже не начиналась.
Гражданская война просто отложена. Мир, якобы царящий сегодня в стране - это мир, взятый в кредит у будущего. Под кровавые проценты. Как и любая отложенная война. Чем дольше откладывается срок выплаты - тем большей крови эта война будет стоить. И нефтегазовый зонтик - слишком тонкая защита.
Когда Михаил Фридман пишет, что в его глазах «человек, который не заботиться ежедневно о повышении своего благосостояния, и не человек вовсе» - это ведь не вызывает практически никакого раздражения. Нелюдь и должна тебя самого считать нелюдью, все справедливо. Обратное было бы странно. Они, правда, почему-то упорно требуют, чтобы мы их считали людьми, но это какие-то их людоедские причуды.
Нам, людям, не понять.
Главное - нам тесно на одной планете. Не обязательно даже убивать друг друга, но один вид должен вытеснить другой рано или поздно.
Война не отменена, пока не решен вопрос о собственности. До тех пор, пока легитимность частной собственности будет увязываться с неприкосновенностью героев приватизации - в глазах большинства российских граждан - и русских, и нерусских - частная собственность (или, как минимум, крупная частная собственность) останется нелегитимной.
Не случайно оба президента в начале каждого президентского срока снова и снова вынуждены провозглашать какие-то мутные декларации о недопустимости пересмотра результатов приватизации, о несомненной легальности сложившейся системы собственности и прочую лабуду. Украденная собственность требует регулярного подтверждения неприкосновенности. И следующий президент тоже начнет свой срок с торжественной клятвы на Великой Хартии Вольностей нефтяных, газовых, стальных и аллюминиевых баронов - никуда не денется.
При этом, что характерно, люди оперируют именно словом «легальность» - следует одобрить хотя бы наличие языкового чутья. Легализация общака - это предел возможностей конкретной земной власти. «Я твои вины не вспомню» - и отвали. А уж как там следующие к тебе отнесутся - это не ко мне. Сделать собственность легитимной власть не в состоянии. Это может сделать только сама страна. Без уличного крика, шумных сборищ, или «Земского Собора», который все рвался созвать смешной Найтшуль именно с целью «легитимизации собственности». Такие вещи делаются тихо, поодиночке, «в сердце своем».
Не случайно на российском политическом поле так и сохраняется страшное зияние на том месте, где должна бы быть собственно правая, консервативная партия. Консервативная по существу, а не по названию. Партия, понимающая, что нельзя импортировать социальные механизмы, они должны вызревать изнутри, из толщи бытовых, культурных, религиозных традиций. Понимающая, что «священность частной собственности» - это не красивое словосочетание, а констатация факта, что собственность именно священна, поскольку только она и служит единственным фундаментом достойного существования и возможности обозначить границы независимости семьи, рода, общины, города и государства. И именно потому, что она священна - она не может стоять на заложенном под этот фундамент преступлении. И легитимной, и священной она станет только тогда, когда вор будет сидеть в тюрьме как правило, а не как исключение, вызванное текущими политическими нуждами. Никогда, разумеется, не наступит вожделенный миг, когда будет пойман и посажен последний вор - но работу полиции оценивают все же не по тому, случаются ли преступления вообще, но по тому, как часто они остаются безнаказанными.
И решить эту задачу способна только подлинно консервативная партия, потому что только последовательная консервативная идеология выводит любые экономические соображения из этического базиса, а не наоборот.
Только для консерватора правосудие, справедливость и неотвратимость наказания превыше любых экономических соображений - поскольку его мировоззрение основывается на религиозной, а не хозяйственной этике. И необходимость демонстрации того, что никогда, ни при какой смуте, ни при какой смене власти преступление не может остаться безнаказанным - превыше любого «бегства капиталов» и «недоверия инвесторов». Превыше еще и потому, что создание прецедента безнаказанности, допущение самой мысли, что когда-нибудь можно повторить смуту и попробовать повторить подвиг мародеров 90-ых, куда опаснее и в финансовом смысле тоже. Религиозная этика в исторической протяженности всегда «хозяйственнее» этики хозяйственной.
Партия, которая единственная способна породить ту самую достойную человеческую власть в спокойной и сильной стране. Именно поэтому такой партии не будет еще долго. Вопрос даже не в том, что никто из имеющих такую возможность не вложит в нее ни гроша - это вообще не обсуждается. Но люди будут вкладывать огромные деньги в то, чтобы любой ценой воспрепятствовать ее появлению.
Когда пару лет назад образовались т.н. «Новые правые», один из основателей (человек, вызывающий несомненное личное уважение) после долгого разговора спросил: «Слушай, а почему ты не с нами? У нас же гораздо больше общего, чем разделяющего!» Я в ответ спросил только об одном - мыслима ли внутри вашей структуры фракция, полагающая необходимой пересмотр приватизации. Собеседник, подумав, ответил отрицательно, и для меня вопрос был закрыт навсегда.
Когда после полосы невнятных внутренних склок история «Новых правых» закончилась позорным предвыборным списком с Машей Арбатовой и Паркером, да еще Лешей-вместо-аристократии-Чадаевым в Общественной палате, я нисколько не удивился. Неправильный ответ на главный вопрос предопределил все остальное.
И когда сегодня «Правый марш» проводят леворадикальные этнонационалисты (пусть даже с некоторым вкраплением праворадикальных - но ведь все равно их левизна и правизна вся лежит на совершенно другом краю политического спектра) - это тоже, почему-то, не удивляет.
И когда сообщество, еще вчера осознававшее себя, как центр кристаллизации «собственно консервативных» сил, в конце концов, застывает на монолитной платформе того же самого радикального этнонационализма, настаивая при этом на своем праве сохранить абсолютно утратившее актуальность самоназвание - по-прежнему не удивляет.
Появление правой консервативной партии не должно быть допущено любой ценой.
В ее естественной нише должны происходить непрерывные склоки, путаница, переодевания…
Гевалт.
Что, собственно, сегодня происходит в России?
Как-то даже неловко говорить о том, что главная проблема страны - демографическая… Можно подумать, хоть кому-то это неочевидно.
При этом решается проблема крайне странным образом. Сегодняшняя миграционная политика самым недвусмысленным образом препятствует репатриации этнических русских, оказавшихся гражданами новообразованных государств, и так же явно поощряет иммиграцию представителей других национальностей.
Дело тут в том, что русские в целом исторически не знают негосударственных форм этнической жизни. (На этой теме придется остановится подробнее в одном из следующих постов, поэтому здесь ограничимся простой констатацией.) Даже Дон, долго противопоставлявший себя центральной власти, представлял собой протогосударство. Кроме поморов, в силу природных условий рано научившихся жить совершенно автономными общинами, это умение - и тоже не от хорошей жизни - выработали в себе только старообрядцы, в какой-то мере передав его и православным сибирским колонистам. Но подавляющее большинство русских - жители Центральной России - по прежнему не представляет себе, что это значит: быть русскими, не имея государства. Это свойство - которое, собственно, в первую очередь и делает русских имперским народом - всегда давало колоссальные преимущества в периоды государственного подъема, и приводило к чудовищным катастрофам в периоды смут.
Сегодня - во время очередной смуты - русские вновь брошены государством. И русский, к примеру, из Казахстана (а если называть вещи своими именами - с земель Семиреченского казачьего войска) - даже не инженер-учитель, а крестьянин, помочь которому обустроиться в любой умирающей деревне стоит сущие копейки, а дальше он и сам выкарабкается, и деревню вытащит следом - не может перебраться в Россию при сколь угодно либеральном миграционном режиме. Потому что его некому встречать. Неоткуда взять те самые несколько десятков тысяч рублей - пусть хотя бы в кредит - которые он вернул бы уже через несколько лет…
Армянин, грузин, азербайджанец, казах, узбек - приезжает после того, как найдет на том конце уже укоренившегося дальнего родственника, соседа, родственника соседа или соседа родственника. Его примут, разместят, устроят. Он отработает. И еще через несколько лет уже он сам будет принимать, размещать и устраивать. Любая либерализация миграционного законодательства работает исключительно на этот поток.
Но демографическая проблема - это не только вопрос прибыли-убыли населения. Это еще и вопрос предельного насыщения каждой конкретной территории пришельцами (пусть даже абсолютно лояльными и предельно толерантными). Существует порог, превышение которого делает интеграцию пришельцев проблематичной, что вызывает инстинктивную и резкую реакцию. Об этом уже говорилось, не вижу необходимости повторяться, поскольку позиция моя на этот счет нисколько не изменилась… Разве что изменилось отношение к ДПНИ, но тогдашнее отношение строилось исключительно на нескольких печатных текстах, под которыми я готов подписаться и сегодня. А что в действительности речь идет совсем о других вещах, выясняется только после личных контактов… Но об этом - чуть погодя.
http://asriyan.livejournal.com/62046.html#cutid1
Так вот - я человек простой.
В финансовые потоки и прочую виртуальную реальность верю плохо (хотя временами и приходится об этой реальности писать). Рост инфляции отслеживаю не по газетным сводкам, а по походам в гастроном. Я готов согласиться - если хранители пресловутого Стабфонда не будет заниматься загадочными камланиями вокруг не то «стерилизации денежной массы», не то «борьбы с инфляцией», не то, наоборот, «недопущения укрепления рубля», а просто начнут выдавать этническим русским репатриантам хотя бы длинные кредиты под минимальный процент (о беспроцентном кредите или, тем паче, о безвозвратной помощи, наверное, и заикаться нельзя - монетаристы насмерть загрызут) - случится какая-то беда. Инфляция вырастет. Или рубль укрепиться. Или потребная масса не стерилизуется, а, скажем, прорастет спорыньей и будет пожрана клопом-черепашкой. В общем, произойдет какая-то залупа, которая на моих походах в гастроном скажется самым неприятным образом.
Охотно верю.
Я даже готов согласится, что экономические последствия такого неразумного шага будут невообразимо ужасны. Что инфляция, укрепление, спорынья и клоп-черепашка вырастут до размеров немыслимых. Вот только когда на одной чаше весов социальный взрыв и потоки крови, а на другой что-то такое невообразимо-финансовое, над выбором долго не размышляют.
И мне почему-то кажется, что не я один, но и большинство (пусть не подавляющее) граждан России согласилось бы немного претерпеть, если взамен им будет предложено предельное ужесточение миграционного законодательства с предельно упрощенной процедурой для этнических русских и членов их семей, которым и будет оказываться помощь из того самого фонда. При всем омерзении, которое вызывает у меня упоминание любой демократической процедуры, референдум по такому поводу я бы, пожалуй, приветствовал. И даже, может быть, раз в жизни, изменив принципам, сходил бы и проголосовал. В последнем, правда, не уверен. Возможно, принципы все же взяли бы верх. Но задумался бы крепко.
И отнюдь не потому, что мне лично здесь кто-либо мешает (согласитесь, в моем случае это было бы странно до чрезвычайности). Но потому, что тот самый «порог интеграции», или «порог толерантности» или как его еще обозначить - чудовищно превышен. При том, что, вообще говоря, у русских он в нормальное время беспрецедентно высок - но сейчас больна не только страна, болен и этнос. И требовать от него сегодня реакций, свойственных ему в период цветущего здоровья, по меньшей мере, странно. Дайте сначала выздороветь.
Беда только в том, что именно выздороветь никто не позволит.
Я не понимаю ни финансовых законов, ни законов, управляющих процессами в мозгах финансистов.
Но хорошо понимаю другое.
Из чубайсовского фальстарта, кроме всего прочего, был сделан серьезный вывод.
Никаким нацизмом пока никого не напугаешь. За практическим отсутствием упомянутого нацизма. Цветок заморский, на местной почве прививается плохо, чахнет. Следовательно, башлять надо не только за покупку саженцев и перевозку. Почву тоже надо соответствующим образом удобрять. Чтобы эдакая экзотика в России привилась, нужны очень специфические условия.
Нужное миграционное законодательство, карикатурный либеральный «антифашизм», необсуждаемая неприкосновенность приватизаторов. Бесконтрольная деятельность криминальных сообществ (в том числе - этнических). Непризнание таковых сообществ криминальными, если они, к примеру, не глотки перерезают, а «всего лишь» рынки монополизируют. Этнизация любых конфликтов. Этнизация вообще настолько важна, что тут даже пренебрегают риском засветить заказчиков. Если процесс освещения межбандитских разборок уже давно подается исключительно, как борьба «славянских» и «кавказских» группировок (и так же давно большинство читателей и зрителей привыкли к противоестественной мысли о том, что бывают какие-то «свои бандиты»), то в начале дела ЮКОСа показал личико заслуженный провокатор Александр Архангельский, лично вбросив могучий слоган «РУСНЕФТЬ И ЖИДОЙЛ»…
А главное - полная остановка социальных лифтов. Будущий штурмовик еще со школьной скамьи должен затвердить - дороги наверх нет и быть не может. Должен с детства наливаться безадресной и беспомощной злобой. Тогда ему будет очень просто объяснить, что во всех его бедах виноват ближайший «черножопый»…
Кровь должна пролиться. Никто не хочет снять актуальность нависающей гражданской войны. И никто не позволит ей реализоваться в прямом классовом антагонизме приватизаторов и приватизированной страны. Война будет канализирована в этническое русло. И кто бы не взял в ней верх - противоестественный ли левацко-либерально-инородческий антифашистский фронт (во что, разумеется, очень сложно поверить), или обманутые и озлобленные люди, которых, наконец, окончательно убедят - завали хача, и все остальные проблемы разрешатся сами собой - казино выигрывает всегда.
В Калмыкии убивают русских.
Тема обсуждается, как данность. Никому не приходит в голову остановиться и задуматься: «Позвольте! В той же самой Калмыкии каких-то полгода назад русские с калмыками плечом к плечу дрались с чеченами! Как удалось людей развести в стороны и натравить друг на друга? Кто организовал? Кто платил? Через кого?»
Допустим даже, что оба процесса шли параллельно. Но почему вверх взяла не солидарность, а рознь?
И самый главный вопрос.
Кирсан Илюмжинов - человек крайне осторожный, все его чудачества и эскапады, в действительности, всегда очень точно просчитаны. Он очень хорошо знает, что его прежние финансовые шалости - и относящиеся к допрезидентским временам, и, особенно, к президентским - замаскированы очень небрежно. Поднять их можно в любой момент и безо всякого труда. А кроме всего прочего, когда ситуация может чем-то ему грозить - человек крайне решительный. Если бы он допускал, что за происходящее придется отвечать - да он бы сам лично этих самых «невежественных и агрессивных селян» с вертолета расстреливал! В действительности же, насколько можно судить, происходит обратное - милиция старательно не замечает бандитов.
Откуда у Илюмжинова убежденность, что ему все спустят?
Разумеется, сидя у монитора в московской (а тем более - какой-нибудь дюссельдорфской или ванкуверской) квартире, на эти вопросы ответить невозможно. Для этого надо, как минимум, съездить в Элисту (а скорее всего - хорошенько полазить по глухим углам), вести расспросы, ковыряться в мелких деталях…
Все это - долго, муторно, дорого, неблагодарно…
И очень небезопасно.
А главное - кому это вообще нужно?
Уж точно - не идеологам «национальной революции». Есть несомненный факт - убийства русских. Факт, так замечательно ложащийся в готовую картину мира. Даже если есть какие-то заказчики и организаторы - и что с того? Картина-то в целом верна!
Людей, чье поведение, слова, реакции просчитаны и предсказаны на годы вперед, даже покупать не надо. Тем более, что многие из них действительно продаваться не станут. Этого и не требуется. Они и так работают на заказчиков, пусть даже не отдают себе в этом отчета.
А если бы удалось разобраться с происходящим в Калмыкии, то уже было бы гораздо легче ответить и на вопрос - кто и зачем вот уже больше года раздувает вражду с армянами. Сначала вбрасывается бредовая мысль о том, что «Армения с Турцией помирятся, объявив виновником геноцида Россию». Вбрасывается, понятно откуда. «В Стамбуле говорят…» В Стамбуле еще не такое скажут, слушайте больше. (Тьфу, оскоромился - никогда армяне не говорят «Стамбул», «Константинополь» так навсегда и остался под старым домашним именем «ПолИс», но в таком контексте - приходится.)
И понеслось…
Когда года два назад в Волгограде, так же, как позже в Калмыкии, русские и армяне вместе пытались справиться с чеченами - это не вызвало никакой реакции. Картинка неправильная. Не так все должно быть. Стали строить правильную картинку. Нужную. Нужную, что характерно, обеим занимающимся борьбой нанайских мальчиков сторонам - и «фашистам», и «антифашистам». Что и понятно - люди-то работают в рамках одного проекта. И нежелание это понимать - не оправдание. «Незнание законов термодинамики не освобождает от ответственности за тепловую смерть Вселенной».
Наконец, через год возникает некоторая неловкость - нельзя же враждовать в одни ворота. Односторонних конфликтов не бывает. А злые армяне, как назло, на провокации не ведутся. Ссылки на форум, где пасется два десятка недоумков, способны убедить только таких же недоумков. Ну, плюс особо заинтересованных идеологов. Первых - довольно много, вторых - сравнительно мало, но все это не то. Нормальных людей такими штучками не убедишь. С горя приходится вытаскивать какого-то мыслителя из уличного кафе, тиражировать его на всю Россию и потирать руки - ну вот, видите! Мы же говорили!
Да продолжайте, ребята, продолжайте.
Все у вас получится.
Любопытно здесь еще и то, что возникающие (или непосредственно теми же заказчиками создаваемые - отсюда не разглядеть) муляжи снова и снова абсолютно точно занимают естественные ниши консервативных структур и движений. И даже называются точными словами и аббревиатурами. Движение Против Незаконной Иммиграции - жизненно необходимая для сегодняшней России структура. Мощная, влиятельная, общенародная. Выводящая на демонстрации миллионы людей. Заставляющая власть принимать решения, которых ей очень не хочется принимать.
Допустить этого, понятное дело, никак нельзя.
И возникает альтернативная структура. Под тем самым, абсолютно точным названием. Занимает нишу. И борьба с незаконной иммиграцией волшебным образом превращается в «мочи хачей».
Идея вымазана дегтем сразу и очень надолго. Люди, умудрившиеся сохранить здравый рассудок, брезгливо отстраняются, и их еще очень долго не удастся убедить, что «против незаконной иммиграции» - это, на самом деле, совсем не про то. Люди, уже утратившие инстинктивную брезгливость или преодолевающие эту брезгливость волевым усилием (потому что надо ведь «против», куда денешься!) исподволь приучаются к людоедству. Для начала - приучаются спокойно реагировать на призыв «мочить».
Самое же главное - возникни завтра «настоящее ДПНИ», ему придется называться как-то иначе, приблизительно и неточно. Придется толкаться в одной нише с нацистами и доказывать, что не верблюд. Суетиться, оправдываться, отмежевываться. Иметь вид жалкий и непривлекательный.
ДПНИ - просто самый яркий пример, но отнюдь не единственный. Тромб должен быть вживлен в каждый сосуд, течение жизни должно быть остановлено в каждом капилляре.
Деньги и власть, фашисты и антифашисты, слившись в экстазе, дружно куют светлое будущее.
Нацизм в России заказан, нацизм в России проплачен, нацизму в России быть.
Не все, конечно, так беспросветно, есть некоторый позитив, но об этом - чуть погодя.
«для акции "Голосуй или проиграешь - 2" коммунистическая страшилка уже не годилась. Политическая машина, действующая по законам шоу-бизнеса, нуждается в непрерывном форсировании, в нагнетании повторяемого приема, наращивании спецэффектов. Слишком многие твердо встали на позицию "Оба - хуже!"».
Тема за прошедшие восемь лет сделалась общим местом, но каждый старается увидеть в ней только удобную себе сторону. Так что имеет смысл начать сначала.
Воплощением следующего «проиграешь» должен был стать нацизм. Что заготовка была, показал фальстарт позапрошлого года - когда «дело ЮКОСа» породило иллюзию, что власть можно свалить одним ударом, никаких выборов дожидаться не надо, Чубайс начал делать разные активные телодвижения, провозгласил какую-то немыслимую «либеральную империю»... Потом дали отбой, и главрубильник снова стал изображать почетного энергетика...
Здесь важно не упустить из виду самое главное обстоятельство: кампания «…или нацисты» выигрышна в любом случае. Удастся напугать обывателя и убедить проголосовать, как предписано - замечательно. Не удастся - тоже неплохо. Чубайсам и Кохам, Ваксельбергам и Алекперовым, Фридманам и Потаниным - независимо от этнической принадлежности - рано или поздно, наверное, все же придется из страны бежать. И к тому моменту, когда тот самый «последний самолет» (популярная в соответствующих кругах идиома середины 90-ых; смысл сводился к тому, что слишком рано сваливать нельзя, такой возможности нигде и никогда больше не будет; надо оставаться в России до упора, вытащить все, что возможно, главное - вовремя распознать начало конца и не опоздать на «последний самолет») вырулит на взлетную полосу, там, за хвостом самолета, должен происходить либо кровавый хаос, либо - максимально людоедская власть. Чтобы никакому правительству в голову бы не пришло выдать своих новых граждан страшным московским тоталитариям, какие бы доказательства совершенных в России уголовных преступлений те не приводили. Ничего не может быть страшнее для завтрашних беглецов, чем сильная, спокойная страна, чья растущая мощь заставит окружающих считаться с ней все больше и больше, и разумная человеческая власть, малоуязвимая для обвинений в людоедстве, но непреклонно добивающаяся выдачи своих преступников и возвращения украденного.
Гражданская война не закончилась в 93-ем. Она еще даже не начиналась.
Гражданская война просто отложена. Мир, якобы царящий сегодня в стране - это мир, взятый в кредит у будущего. Под кровавые проценты. Как и любая отложенная война. Чем дольше откладывается срок выплаты - тем большей крови эта война будет стоить. И нефтегазовый зонтик - слишком тонкая защита.
Когда Михаил Фридман пишет, что в его глазах «человек, который не заботиться ежедневно о повышении своего благосостояния, и не человек вовсе» - это ведь не вызывает практически никакого раздражения. Нелюдь и должна тебя самого считать нелюдью, все справедливо. Обратное было бы странно. Они, правда, почему-то упорно требуют, чтобы мы их считали людьми, но это какие-то их людоедские причуды.
Нам, людям, не понять.
Главное - нам тесно на одной планете. Не обязательно даже убивать друг друга, но один вид должен вытеснить другой рано или поздно.
Война не отменена, пока не решен вопрос о собственности. До тех пор, пока легитимность частной собственности будет увязываться с неприкосновенностью героев приватизации - в глазах большинства российских граждан - и русских, и нерусских - частная собственность (или, как минимум, крупная частная собственность) останется нелегитимной.
Не случайно оба президента в начале каждого президентского срока снова и снова вынуждены провозглашать какие-то мутные декларации о недопустимости пересмотра результатов приватизации, о несомненной легальности сложившейся системы собственности и прочую лабуду. Украденная собственность требует регулярного подтверждения неприкосновенности. И следующий президент тоже начнет свой срок с торжественной клятвы на Великой Хартии Вольностей нефтяных, газовых, стальных и аллюминиевых баронов - никуда не денется.
При этом, что характерно, люди оперируют именно словом «легальность» - следует одобрить хотя бы наличие языкового чутья. Легализация общака - это предел возможностей конкретной земной власти. «Я твои вины не вспомню» - и отвали. А уж как там следующие к тебе отнесутся - это не ко мне. Сделать собственность легитимной власть не в состоянии. Это может сделать только сама страна. Без уличного крика, шумных сборищ, или «Земского Собора», который все рвался созвать смешной Найтшуль именно с целью «легитимизации собственности». Такие вещи делаются тихо, поодиночке, «в сердце своем».
Не случайно на российском политическом поле так и сохраняется страшное зияние на том месте, где должна бы быть собственно правая, консервативная партия. Консервативная по существу, а не по названию. Партия, понимающая, что нельзя импортировать социальные механизмы, они должны вызревать изнутри, из толщи бытовых, культурных, религиозных традиций. Понимающая, что «священность частной собственности» - это не красивое словосочетание, а констатация факта, что собственность именно священна, поскольку только она и служит единственным фундаментом достойного существования и возможности обозначить границы независимости семьи, рода, общины, города и государства. И именно потому, что она священна - она не может стоять на заложенном под этот фундамент преступлении. И легитимной, и священной она станет только тогда, когда вор будет сидеть в тюрьме как правило, а не как исключение, вызванное текущими политическими нуждами. Никогда, разумеется, не наступит вожделенный миг, когда будет пойман и посажен последний вор - но работу полиции оценивают все же не по тому, случаются ли преступления вообще, но по тому, как часто они остаются безнаказанными.
И решить эту задачу способна только подлинно консервативная партия, потому что только последовательная консервативная идеология выводит любые экономические соображения из этического базиса, а не наоборот.
Только для консерватора правосудие, справедливость и неотвратимость наказания превыше любых экономических соображений - поскольку его мировоззрение основывается на религиозной, а не хозяйственной этике. И необходимость демонстрации того, что никогда, ни при какой смуте, ни при какой смене власти преступление не может остаться безнаказанным - превыше любого «бегства капиталов» и «недоверия инвесторов». Превыше еще и потому, что создание прецедента безнаказанности, допущение самой мысли, что когда-нибудь можно повторить смуту и попробовать повторить подвиг мародеров 90-ых, куда опаснее и в финансовом смысле тоже. Религиозная этика в исторической протяженности всегда «хозяйственнее» этики хозяйственной.
Партия, которая единственная способна породить ту самую достойную человеческую власть в спокойной и сильной стране. Именно поэтому такой партии не будет еще долго. Вопрос даже не в том, что никто из имеющих такую возможность не вложит в нее ни гроша - это вообще не обсуждается. Но люди будут вкладывать огромные деньги в то, чтобы любой ценой воспрепятствовать ее появлению.
Когда пару лет назад образовались т.н. «Новые правые», один из основателей (человек, вызывающий несомненное личное уважение) после долгого разговора спросил: «Слушай, а почему ты не с нами? У нас же гораздо больше общего, чем разделяющего!» Я в ответ спросил только об одном - мыслима ли внутри вашей структуры фракция, полагающая необходимой пересмотр приватизации. Собеседник, подумав, ответил отрицательно, и для меня вопрос был закрыт навсегда.
Когда после полосы невнятных внутренних склок история «Новых правых» закончилась позорным предвыборным списком с Машей Арбатовой и Паркером, да еще Лешей-вместо-аристократии-Чадаевым в Общественной палате, я нисколько не удивился. Неправильный ответ на главный вопрос предопределил все остальное.
И когда сегодня «Правый марш» проводят леворадикальные этнонационалисты (пусть даже с некоторым вкраплением праворадикальных - но ведь все равно их левизна и правизна вся лежит на совершенно другом краю политического спектра) - это тоже, почему-то, не удивляет.
И когда сообщество, еще вчера осознававшее себя, как центр кристаллизации «собственно консервативных» сил, в конце концов, застывает на монолитной платформе того же самого радикального этнонационализма, настаивая при этом на своем праве сохранить абсолютно утратившее актуальность самоназвание - по-прежнему не удивляет.
Появление правой консервативной партии не должно быть допущено любой ценой.
В ее естественной нише должны происходить непрерывные склоки, путаница, переодевания…
Гевалт.
Что, собственно, сегодня происходит в России?
Как-то даже неловко говорить о том, что главная проблема страны - демографическая… Можно подумать, хоть кому-то это неочевидно.
При этом решается проблема крайне странным образом. Сегодняшняя миграционная политика самым недвусмысленным образом препятствует репатриации этнических русских, оказавшихся гражданами новообразованных государств, и так же явно поощряет иммиграцию представителей других национальностей.
Дело тут в том, что русские в целом исторически не знают негосударственных форм этнической жизни. (На этой теме придется остановится подробнее в одном из следующих постов, поэтому здесь ограничимся простой констатацией.) Даже Дон, долго противопоставлявший себя центральной власти, представлял собой протогосударство. Кроме поморов, в силу природных условий рано научившихся жить совершенно автономными общинами, это умение - и тоже не от хорошей жизни - выработали в себе только старообрядцы, в какой-то мере передав его и православным сибирским колонистам. Но подавляющее большинство русских - жители Центральной России - по прежнему не представляет себе, что это значит: быть русскими, не имея государства. Это свойство - которое, собственно, в первую очередь и делает русских имперским народом - всегда давало колоссальные преимущества в периоды государственного подъема, и приводило к чудовищным катастрофам в периоды смут.
Сегодня - во время очередной смуты - русские вновь брошены государством. И русский, к примеру, из Казахстана (а если называть вещи своими именами - с земель Семиреченского казачьего войска) - даже не инженер-учитель, а крестьянин, помочь которому обустроиться в любой умирающей деревне стоит сущие копейки, а дальше он и сам выкарабкается, и деревню вытащит следом - не может перебраться в Россию при сколь угодно либеральном миграционном режиме. Потому что его некому встречать. Неоткуда взять те самые несколько десятков тысяч рублей - пусть хотя бы в кредит - которые он вернул бы уже через несколько лет…
Армянин, грузин, азербайджанец, казах, узбек - приезжает после того, как найдет на том конце уже укоренившегося дальнего родственника, соседа, родственника соседа или соседа родственника. Его примут, разместят, устроят. Он отработает. И еще через несколько лет уже он сам будет принимать, размещать и устраивать. Любая либерализация миграционного законодательства работает исключительно на этот поток.
Но демографическая проблема - это не только вопрос прибыли-убыли населения. Это еще и вопрос предельного насыщения каждой конкретной территории пришельцами (пусть даже абсолютно лояльными и предельно толерантными). Существует порог, превышение которого делает интеграцию пришельцев проблематичной, что вызывает инстинктивную и резкую реакцию. Об этом уже говорилось, не вижу необходимости повторяться, поскольку позиция моя на этот счет нисколько не изменилась… Разве что изменилось отношение к ДПНИ, но тогдашнее отношение строилось исключительно на нескольких печатных текстах, под которыми я готов подписаться и сегодня. А что в действительности речь идет совсем о других вещах, выясняется только после личных контактов… Но об этом - чуть погодя.
http://asriyan.livejournal.com/62046.html#cutid1
Так вот - я человек простой.
В финансовые потоки и прочую виртуальную реальность верю плохо (хотя временами и приходится об этой реальности писать). Рост инфляции отслеживаю не по газетным сводкам, а по походам в гастроном. Я готов согласиться - если хранители пресловутого Стабфонда не будет заниматься загадочными камланиями вокруг не то «стерилизации денежной массы», не то «борьбы с инфляцией», не то, наоборот, «недопущения укрепления рубля», а просто начнут выдавать этническим русским репатриантам хотя бы длинные кредиты под минимальный процент (о беспроцентном кредите или, тем паче, о безвозвратной помощи, наверное, и заикаться нельзя - монетаристы насмерть загрызут) - случится какая-то беда. Инфляция вырастет. Или рубль укрепиться. Или потребная масса не стерилизуется, а, скажем, прорастет спорыньей и будет пожрана клопом-черепашкой. В общем, произойдет какая-то залупа, которая на моих походах в гастроном скажется самым неприятным образом.
Охотно верю.
Я даже готов согласится, что экономические последствия такого неразумного шага будут невообразимо ужасны. Что инфляция, укрепление, спорынья и клоп-черепашка вырастут до размеров немыслимых. Вот только когда на одной чаше весов социальный взрыв и потоки крови, а на другой что-то такое невообразимо-финансовое, над выбором долго не размышляют.
И мне почему-то кажется, что не я один, но и большинство (пусть не подавляющее) граждан России согласилось бы немного претерпеть, если взамен им будет предложено предельное ужесточение миграционного законодательства с предельно упрощенной процедурой для этнических русских и членов их семей, которым и будет оказываться помощь из того самого фонда. При всем омерзении, которое вызывает у меня упоминание любой демократической процедуры, референдум по такому поводу я бы, пожалуй, приветствовал. И даже, может быть, раз в жизни, изменив принципам, сходил бы и проголосовал. В последнем, правда, не уверен. Возможно, принципы все же взяли бы верх. Но задумался бы крепко.
И отнюдь не потому, что мне лично здесь кто-либо мешает (согласитесь, в моем случае это было бы странно до чрезвычайности). Но потому, что тот самый «порог интеграции», или «порог толерантности» или как его еще обозначить - чудовищно превышен. При том, что, вообще говоря, у русских он в нормальное время беспрецедентно высок - но сейчас больна не только страна, болен и этнос. И требовать от него сегодня реакций, свойственных ему в период цветущего здоровья, по меньшей мере, странно. Дайте сначала выздороветь.
Беда только в том, что именно выздороветь никто не позволит.
Я не понимаю ни финансовых законов, ни законов, управляющих процессами в мозгах финансистов.
Но хорошо понимаю другое.
Из чубайсовского фальстарта, кроме всего прочего, был сделан серьезный вывод.
Никаким нацизмом пока никого не напугаешь. За практическим отсутствием упомянутого нацизма. Цветок заморский, на местной почве прививается плохо, чахнет. Следовательно, башлять надо не только за покупку саженцев и перевозку. Почву тоже надо соответствующим образом удобрять. Чтобы эдакая экзотика в России привилась, нужны очень специфические условия.
Нужное миграционное законодательство, карикатурный либеральный «антифашизм», необсуждаемая неприкосновенность приватизаторов. Бесконтрольная деятельность криминальных сообществ (в том числе - этнических). Непризнание таковых сообществ криминальными, если они, к примеру, не глотки перерезают, а «всего лишь» рынки монополизируют. Этнизация любых конфликтов. Этнизация вообще настолько важна, что тут даже пренебрегают риском засветить заказчиков. Если процесс освещения межбандитских разборок уже давно подается исключительно, как борьба «славянских» и «кавказских» группировок (и так же давно большинство читателей и зрителей привыкли к противоестественной мысли о том, что бывают какие-то «свои бандиты»), то в начале дела ЮКОСа показал личико заслуженный провокатор Александр Архангельский, лично вбросив могучий слоган «РУСНЕФТЬ И ЖИДОЙЛ»…
А главное - полная остановка социальных лифтов. Будущий штурмовик еще со школьной скамьи должен затвердить - дороги наверх нет и быть не может. Должен с детства наливаться безадресной и беспомощной злобой. Тогда ему будет очень просто объяснить, что во всех его бедах виноват ближайший «черножопый»…
Кровь должна пролиться. Никто не хочет снять актуальность нависающей гражданской войны. И никто не позволит ей реализоваться в прямом классовом антагонизме приватизаторов и приватизированной страны. Война будет канализирована в этническое русло. И кто бы не взял в ней верх - противоестественный ли левацко-либерально-инородческий антифашистский фронт (во что, разумеется, очень сложно поверить), или обманутые и озлобленные люди, которых, наконец, окончательно убедят - завали хача, и все остальные проблемы разрешатся сами собой - казино выигрывает всегда.
В Калмыкии убивают русских.
Тема обсуждается, как данность. Никому не приходит в голову остановиться и задуматься: «Позвольте! В той же самой Калмыкии каких-то полгода назад русские с калмыками плечом к плечу дрались с чеченами! Как удалось людей развести в стороны и натравить друг на друга? Кто организовал? Кто платил? Через кого?»
Допустим даже, что оба процесса шли параллельно. Но почему вверх взяла не солидарность, а рознь?
И самый главный вопрос.
Кирсан Илюмжинов - человек крайне осторожный, все его чудачества и эскапады, в действительности, всегда очень точно просчитаны. Он очень хорошо знает, что его прежние финансовые шалости - и относящиеся к допрезидентским временам, и, особенно, к президентским - замаскированы очень небрежно. Поднять их можно в любой момент и безо всякого труда. А кроме всего прочего, когда ситуация может чем-то ему грозить - человек крайне решительный. Если бы он допускал, что за происходящее придется отвечать - да он бы сам лично этих самых «невежественных и агрессивных селян» с вертолета расстреливал! В действительности же, насколько можно судить, происходит обратное - милиция старательно не замечает бандитов.
Откуда у Илюмжинова убежденность, что ему все спустят?
Разумеется, сидя у монитора в московской (а тем более - какой-нибудь дюссельдорфской или ванкуверской) квартире, на эти вопросы ответить невозможно. Для этого надо, как минимум, съездить в Элисту (а скорее всего - хорошенько полазить по глухим углам), вести расспросы, ковыряться в мелких деталях…
Все это - долго, муторно, дорого, неблагодарно…
И очень небезопасно.
А главное - кому это вообще нужно?
Уж точно - не идеологам «национальной революции». Есть несомненный факт - убийства русских. Факт, так замечательно ложащийся в готовую картину мира. Даже если есть какие-то заказчики и организаторы - и что с того? Картина-то в целом верна!
Людей, чье поведение, слова, реакции просчитаны и предсказаны на годы вперед, даже покупать не надо. Тем более, что многие из них действительно продаваться не станут. Этого и не требуется. Они и так работают на заказчиков, пусть даже не отдают себе в этом отчета.
А если бы удалось разобраться с происходящим в Калмыкии, то уже было бы гораздо легче ответить и на вопрос - кто и зачем вот уже больше года раздувает вражду с армянами. Сначала вбрасывается бредовая мысль о том, что «Армения с Турцией помирятся, объявив виновником геноцида Россию». Вбрасывается, понятно откуда. «В Стамбуле говорят…» В Стамбуле еще не такое скажут, слушайте больше. (Тьфу, оскоромился - никогда армяне не говорят «Стамбул», «Константинополь» так навсегда и остался под старым домашним именем «ПолИс», но в таком контексте - приходится.)
И понеслось…
Когда года два назад в Волгограде, так же, как позже в Калмыкии, русские и армяне вместе пытались справиться с чеченами - это не вызвало никакой реакции. Картинка неправильная. Не так все должно быть. Стали строить правильную картинку. Нужную. Нужную, что характерно, обеим занимающимся борьбой нанайских мальчиков сторонам - и «фашистам», и «антифашистам». Что и понятно - люди-то работают в рамках одного проекта. И нежелание это понимать - не оправдание. «Незнание законов термодинамики не освобождает от ответственности за тепловую смерть Вселенной».
Наконец, через год возникает некоторая неловкость - нельзя же враждовать в одни ворота. Односторонних конфликтов не бывает. А злые армяне, как назло, на провокации не ведутся. Ссылки на форум, где пасется два десятка недоумков, способны убедить только таких же недоумков. Ну, плюс особо заинтересованных идеологов. Первых - довольно много, вторых - сравнительно мало, но все это не то. Нормальных людей такими штучками не убедишь. С горя приходится вытаскивать какого-то мыслителя из уличного кафе, тиражировать его на всю Россию и потирать руки - ну вот, видите! Мы же говорили!
Да продолжайте, ребята, продолжайте.
Все у вас получится.
Любопытно здесь еще и то, что возникающие (или непосредственно теми же заказчиками создаваемые - отсюда не разглядеть) муляжи снова и снова абсолютно точно занимают естественные ниши консервативных структур и движений. И даже называются точными словами и аббревиатурами. Движение Против Незаконной Иммиграции - жизненно необходимая для сегодняшней России структура. Мощная, влиятельная, общенародная. Выводящая на демонстрации миллионы людей. Заставляющая власть принимать решения, которых ей очень не хочется принимать.
Допустить этого, понятное дело, никак нельзя.
И возникает альтернативная структура. Под тем самым, абсолютно точным названием. Занимает нишу. И борьба с незаконной иммиграцией волшебным образом превращается в «мочи хачей».
Идея вымазана дегтем сразу и очень надолго. Люди, умудрившиеся сохранить здравый рассудок, брезгливо отстраняются, и их еще очень долго не удастся убедить, что «против незаконной иммиграции» - это, на самом деле, совсем не про то. Люди, уже утратившие инстинктивную брезгливость или преодолевающие эту брезгливость волевым усилием (потому что надо ведь «против», куда денешься!) исподволь приучаются к людоедству. Для начала - приучаются спокойно реагировать на призыв «мочить».
Самое же главное - возникни завтра «настоящее ДПНИ», ему придется называться как-то иначе, приблизительно и неточно. Придется толкаться в одной нише с нацистами и доказывать, что не верблюд. Суетиться, оправдываться, отмежевываться. Иметь вид жалкий и непривлекательный.
ДПНИ - просто самый яркий пример, но отнюдь не единственный. Тромб должен быть вживлен в каждый сосуд, течение жизни должно быть остановлено в каждом капилляре.
Деньги и власть, фашисты и антифашисты, слившись в экстазе, дружно куют светлое будущее.
Нацизм в России заказан, нацизм в России проплачен, нацизму в России быть.
Не все, конечно, так беспросветно, есть некоторый позитив, но об этом - чуть погодя.