О символике Пасхи
...Как-то в один из прошлых лет я смотрела по телевизору православную пасхальную службу в Храме Христа Спасителя. Чем дальше я смотрела, тем интереснее становилось. Ближе к концу оторваться было уже невозможно, потому что каждый последующий шаг, каждую последующую деталь действия можно было предугадать, как по-писаному. Как будто перед тобой переворачивают страницы книги, и, поскольку ты знаешь, что это за книга, то предвосхищаешь содержание следующей страницы. Больше всего удивило то, насколько неизменно древнее знание о внутренней алхимической трансформации человека сохранилось в этом ритуале православной церкви.
Я не буду вдаваться в подробности, чтобы дать собеседникам при желании самим прочитать эту книгу, остановлюсь только на нескольких значимых моментах.
В Великом Делании, как иногда именуют алхимию, первичная материя, подвергаемая обработке в специальном запаянном сосуде, «философском яйце», в процессе трансмутации проходит через три основные стадии. Их называют нигредо, альбедо и рубедо - по именам трех цветов, последовательно появляющихся перед глазами алхимика: черного, белого и красного.
Все традиционные алхимические документы единодушно сообщают о трех главных цветах, последовательное появление которых служит вехами победного шествия к успешному завершению Великого Делания. Прежде всего черный цвет (Делание в черном), символом которого является голова ворона или череп, соответствует необходимой фазе гноения, через которую должна пройти смесь. Другим основным цветом, который должен своевременно появиться, является белый (Делание в белом), ассоциирующийся с фазой дистилляции первичной материи; его появление знаменует собой многообещающую возможность осуществления трансмутации в серебро - промежуточный этап на пути к успеху Великого Делания. Наконец, красный цвет, появившийся в обрабатываемой смеси, указывает на достижение делателем подлинного герметического триумфа, обретение им возможности осуществлять трансмутации в золото. (Серж Ютен. Повседневная жизнь алхимиков в средние века)
Философский камень, или порошок проекции, получался рубиново-красного цвета и был способен не только превращать простые металлы в золото, но и излечивать все человеческие недуги.
Перед Пасхой совершается великий пост, умерщвление плоти. В течение сорока дней человек подвергает испытаниям и преображает свою низшую природу, очищает ее от плотских желаний и страстей. На время сорока дней поста православные священники во время службы облачаются в черные одеяния.
У знаменитого Мастера Великого Делания Николя Фламеля в книге «Иероглифические фигуры» есть такой отрывок: «Если вначале, как только положишь заготовки в философское яйцо (иными словами, как только огонь возбудит их), ты не увидишь этой черной, очень черной головы ворона, тебе надо начинать снова. ... Цвет должен быть безупречно черным - и так в течение сорока дней». Черный ворон, которого в алхимических трактатах нередко изображали сидящим на мертвеце - это символ смерти, разложения первичной материи, избавления от ненужных шлаков, не способных участвовать в дальнейшем восхождении.
Православные священники начинают пасхальную церемонию в белых облачениях. Сорок дней поста и Великой Первичной Трансформации прошли и завершились возрождением попранной материи в ее промежуточной высшей форме - получением белого эликсира. Иногда он встречается на алхимических гравюрах в виде белого лебедя.
Все предварительные стадии пройдены, и вот, наконец, наступает тот драматический момент в пасхальной церемонии, когда все священники, еще в белых одеждах, заходят внутрь алтаря церви («сердца», Храма в храме, святая святых) , и через некоторое время появляются, переодетые в ярко-красные одеяния. Рубиновый философский камень увенчал труды и страдания адепта. Символом его в работах алхимиков нередко был Феникс, восставший из пепла, или воскресший Христос.
Адептами проводилась аналогия между страстями Христовыми и этапами Великого Делания, последовательными трансформациями философского камня, которая стала, например, темой поэмы «Margarita preciosa› («Драгоценный перл») монаха Петра Бона из Феррары (XIV век) и которая для алхимиков-адептов отнюдь не была пустым словом. (Серж Ютен)
Фулканелли, таинственный алхимик-адепт начала двадцатого века (который, как иногда утверждают, жив и по сей день), в своей книге «Тайны готических соборов», обращает внимание читателя на алхимические скульптуры Собора Парижской Богоматери. Там, среди прочих, присутствуют фигуры Овна и Тельца. Они указывали на два весенних месяца, имевших решающее значение для начальных стадий Великого делания: март и апрель.
Как известно, время наступления Пасхи, хотя и разнится от конфессии к конфессии, было привязано к двум отметкам в солнечном и лунном циклах - весеннему равноденствию и ближайшему к нему полнолунию. В Традиции это время всегда считалось одним из наиболее благоприятных моментов в годовом цикле, как «место встречи» земных и небесных октав.
*****
Секретом философского камня, который невозможно было передать на словах, было, вполне возможно, то, что на каком-то этапе восходящей октавы трансформации физической материи алхимик должен был дать ей импульс, вложив в процесс некий неосязаемый, тонкий ингредиент. Этот ингредиент можно было получить только путем собственной внутренней трансформации, которая должна была преосуществляться в адепте параллельно трансформации материи в стеклянной реторте. Две восходящие октавы должны были сочетаться таким образом, чтобы обеспечивать взаимный обмен. Простое механическое следование рецептам, выполнение Великого Делания только в грубом химическом смысле не могло привести к результату.
Как сказано в тексте Мастера алхимии Мориена: Я признаю, о царь, что Бог послал эту вещь (философский камень), заключив ее в вас, и, где бы вы ни находились, она будет в вас, так что нет возможности отделить ее от вас.
Когда эликсир получен внутри существа адепта, цель Великого Делания - изменение его собственной природы - считалась достигнутой. Сотворение философского камня было лишь знаком, подтверждением этого факта.
Завершу словами из арабского алхимического трактата «Торф философов»:
Знайте же, что конец есть лишь начало, и что смерть есть причина жизни и начало конца. Узрите черное, узрите белое, узрите красное, и это всё, ибо эта смерть есть вечная жизнь после смерти славной и совершенной.
М.Грюневальд.Воскресение Христа. 15 век.
(Заслуживает внимания изображенная художником последовательность цветов в процессе Христова воскресения, отражающая явный алхимический символизм образов).