Заумь в политическом тексте
Чистить текст от собственных заумностей и заглупостей не стала. И о политике не ругаюсь принципиально.
Заумный язык - это одна из попыток невербального, но звукового общения. Пример - всем известные «дыр бул щыл убещур...» Крученых или «Варкалось. Хливкие шорки…» (то есть «Бармаглот» Кэрролла).
Есть мнение, что наша заумь напрямую прорастает из языческого ритуала славян. Хрестоматийный пример из литературы, на который ссылается в своей статье о заумном языке Шкловский: в рассказе Чехова «Мужики» при произнесении священником слов «аще» и «дондеже» бабы заливались слезами. Так сказать, магия звука плюс волшебство скрытого смысла.
Структурно заумь не ограничивается фонетикой, то есть звукоподражание - это только одна из форм заумного языка. Существует и синтаксическая заумь, где слова в предложении сочетаются предельно парадоксальным образом. При этом грамматически предложение может быть безупречным.
Примером здесь может послужить выступление команды КВН «Пятигорск», в котором пародируется определенная архаичность реплик в фильме «Гардемарины, вперед» («Разлука - вот полночный тать российских лязг. Хочу я дескать вашу явь, чураясь пустоши. Пытливых уст тугая вязь, тесьмой письма переплетясь, пророчит зыбь и грезы смутной устали. Быть может, сумрак - это мрак острожных брызг, когда обрыдла коновязь под квелой стужею…»).
Ускользающий и полностью отсутствующий смысл в подобных конструкциях отчасти компенсируется звуковым рисунком, а также дает ощущение причастности к сакральному, что, вне всякого сомнения, должно быть оценено выше, чем простая констатация факта. Само слово «абракадабра», которым можно охарактеризовать подобный текст, является производным средневекового заклинания (о чем наверняка догадались поклонники «Гарри Поттера» - ср. «авада кедавра»).
Речи, с которыми выступают современные политики, редко богаты смыслом, зато пестрят словечками, которые знакомы далеко не каждому. Примеров здесь можно привести множество - «компенсаторно-регуляторные механизмы властной вертикали», «самоидентификация представителей общественности», «инструментальная дисфункция бюрократического аппарата, провоцирующая и влекущая необходимость его кардинальной дерегуляции». Несмотря на хромающий смысл и изуродованную форму, такие конструкции определенным образом воздействуют на целевую аудиторию, позволяя ей очароваться сложностью языка «высших жрецов» и поверить в их интеллектуальное соответствие занимаемым должностям.
Бабы снова в слезах от пытливых уст тугой вязи. Мужики в задумчивости. Когда зубы заговорят, они правда болеть перестанут?
Заумный язык - это одна из попыток невербального, но звукового общения. Пример - всем известные «дыр бул щыл убещур...» Крученых или «Варкалось. Хливкие шорки…» (то есть «Бармаглот» Кэрролла).
Есть мнение, что наша заумь напрямую прорастает из языческого ритуала славян. Хрестоматийный пример из литературы, на который ссылается в своей статье о заумном языке Шкловский: в рассказе Чехова «Мужики» при произнесении священником слов «аще» и «дондеже» бабы заливались слезами. Так сказать, магия звука плюс волшебство скрытого смысла.
Структурно заумь не ограничивается фонетикой, то есть звукоподражание - это только одна из форм заумного языка. Существует и синтаксическая заумь, где слова в предложении сочетаются предельно парадоксальным образом. При этом грамматически предложение может быть безупречным.
Примером здесь может послужить выступление команды КВН «Пятигорск», в котором пародируется определенная архаичность реплик в фильме «Гардемарины, вперед» («Разлука - вот полночный тать российских лязг. Хочу я дескать вашу явь, чураясь пустоши. Пытливых уст тугая вязь, тесьмой письма переплетясь, пророчит зыбь и грезы смутной устали. Быть может, сумрак - это мрак острожных брызг, когда обрыдла коновязь под квелой стужею…»).
Ускользающий и полностью отсутствующий смысл в подобных конструкциях отчасти компенсируется звуковым рисунком, а также дает ощущение причастности к сакральному, что, вне всякого сомнения, должно быть оценено выше, чем простая констатация факта. Само слово «абракадабра», которым можно охарактеризовать подобный текст, является производным средневекового заклинания (о чем наверняка догадались поклонники «Гарри Поттера» - ср. «авада кедавра»).
Речи, с которыми выступают современные политики, редко богаты смыслом, зато пестрят словечками, которые знакомы далеко не каждому. Примеров здесь можно привести множество - «компенсаторно-регуляторные механизмы властной вертикали», «самоидентификация представителей общественности», «инструментальная дисфункция бюрократического аппарата, провоцирующая и влекущая необходимость его кардинальной дерегуляции». Несмотря на хромающий смысл и изуродованную форму, такие конструкции определенным образом воздействуют на целевую аудиторию, позволяя ей очароваться сложностью языка «высших жрецов» и поверить в их интеллектуальное соответствие занимаемым должностям.
Бабы снова в слезах от пытливых уст тугой вязи. Мужики в задумчивости. Когда зубы заговорят, они правда болеть перестанут?